Ворон и Лисица

Лето после 2 курса. Лили в очередной раз поссорилась с отцом и громко хлопнула дверью. На стене её комнаты в углу было огромное пятно как после пожара. След слабости Лили. Высвобождение её стихийной магии, когда она была совсем маленькой. Дара, или скорее проклятия, из-за чего отец не подпускал её ни к чему. Запрещал играть в квиддич. Не разрешал колдовать руками. Боялся её. Это было видно в его глазах. Вошла Джинни. - ЛиЛу, лапушка, почему из Хогвартса опять сова? Почему Картер оказался запертым с кучей докси в одном шкафу? - Он назвал меня ЛиЛу, поэтому. Джинни то ли кашлянула, то ли прыснула. Джинни изо всех сил пыталась сблизить Гарри и Лили. Но отец и дочь были слишком похожи. Хоть Лили и росла в тёплых уютных условиях, ей будто передалась частичка грустного прошлого её папы. Будто она тоже сирота. Росла в чулане. Одна. Лили за детство ни с кем не сблизилась, возможно, лишь только с Тедди Люпином, но Тедди обожали все. Яркий, улыбчивый, юморной, дружелюбный, творческий. Душа любой компании. Это такой человек, который и инфернала расположит к себе, и они пойдут в обнимку на вечеринку. Лили обожает младшего брата Альбуса, они любят сидеть вместе в тени, Альбус рисует свои мрачные чёрно-белые рисунки, Лили читает ему страшные сказки, которые Ал обожает. Но толпу и большое скопление родственников Лили избегает. Всем огрызается, вредничает. Она больше Поттер, чем Уизли. И чем больше Гарри узнает в ней себя, тем больше неосознанно отталкивает дочь. Сколько раз Джинни пыталась повлиять, чтобы Гарри поговорил с дочерью, но он избегает. Он очень сильно любит её. И боиться потерять. И этим делает ситуацию с каждым годом всё хуже и хуже. Джиневра вздохнула и погладила свою девочку по рыжим волосам. Таким же, как у неё. Джинни по секрету гордилась, что отвоевала часть своей природы. У матери Гарри рыжина была всё-таки светлее. Джеймс родился больше шатеном, Альбус полная копия Поттера-старшего. Но вот Лили… Лили это её лапушка. Джинни подозревала, что Лили когда-нибудь сожжёт всю школу. Или весь мир. Но она никому не даст в обиду свою рыжую доченьку. Джинни чмокнула Лили в макушку, пока та, надув губы, смотрела в окно. Рядом с собой девочка наколдовала своего верного Патронуса. Лисичку. Джинни поражалась, как легко дочери давалась эта магия. Она с детства вызывала свой Патронус, сама того не осознавая, и игралась с ней как с воображаемым другом. Джинни заметила книги по астрономии, лежащие на подоконнике девочки. - Ты увлеклась астрономией? Лили немного вышла из своего сердитого транса. Посмотрела на книги словно впервые их увидела, потом её голову явно посетила какая-то мысль. - Ах, это. Да, что-то интересно стало. - Это её дружка, Малфоя. В комнату как всегда “вовремя” зашёл Джеймс. Никогда не упускал случая подколоть её дружбу со Скорпиусом. В Джеймса через секунду полетела подушка. Джинни вздохнула. Лисичка возле Лили испарилась. - Знаешь, если хоть кто-то мотивирует твою сестру заниматься учёбой, то пусть это будет кто угодно, даже если это и Малфой. - Джиневре на самом деле не хотелось в это верить, хотя…чем судьба не шутит. Она вывела спорящего Джеймса из комнаты, дав дочери побыть наедине с мыслями. *** 4 курс. - Ты в курсе, что нельзя левитировать кальмара из озера на лицо сокурсника? - Джеймс старался сохранить лицо старосты факультета и не перейти на крик. - Он назвал меня ЛиЛу. Ты же понимаешь, что это чревато. Джеймс оглядел свою несносную сестру. Он замечал, что Лили всё ближе и ближе подступает к порогу аморальности. Эти выкрашенные в чёрный волосы, неопрятный вид, нарушенные всевозможные правила. Постоянное времяпрепровождение в компании не самых послушных студентов Слизерина. Джеймс не мог понять, чего сестра добивается. Ни отец, ни он, никто не могли повлиять на неё. Он знал, что урезонить её мог лишь тот слизеринец. Малфой. Джеймс винил Скорпиуса. “Где Малфой, там и Поттер”. Он слышал это с утра до вечера. Это же нацарапано на последней парте в Комнате Наказаний, видимо, где эти двое отрабатывали свои первые наказания. В то же время, Джеймс Поттер понимал, что Малфой скорее в чём-то даже оберегает Лили. Он несколько раз замечал, как слизеринец одёргивал Лили, когда её слишком заносило. Одно его слово, и гриффиндорка прекращала доставать студентов. Только ему Лили разрешала называть себя по имени. Для остальных она теперь Фокс. Что за дурацкое прозвище? Лили словно пыталась полностью стереть свою личность. Джеймс понимал, почему сестра ненавидит его. В детстве в минуту слабости из-за страха за жизнь брата, Джеймс назвал Лили чудовищем, когда она неосознанно нанесла Альбусу вред. Девушка Джеймсу никогда не простит этого. Он пытается быть скалой и опорой для неё. Для семьи. Но она не отходит от слизеринца ни на шаг. Готова ради него в лепёшку расшибиться. Это из-за того, что Малфой защитил её на матче? Но ведь он сжульничал! Нарушил правила! Нельзя бить бладжером игрока своей команды, даже если вы дружны с игроком вражеского факультета! Джеймс не понимал их дружбы. Но лучше пусть Лили будет рядом с ним. Малфой защищает её от самой себя. Джеймс оглядел себя в зеркало и попытался взлохматить свои волосы. Нет, так очень некрасиво и неопрятно. Как отец так ходит? Джеймс мало похож на отца в отличие от младшего брата. Шатен, прямоугольные очки, карие глаза, внешний вид с иголочки. Что-то среднее между Уизли и Поттером. Ни то ни сё, как дразнилась Лили. Джеймс не мог понять кем ему быть. Он хотел быть как отец. Защитником. Героем. Но в школе его не любят. Сестра ненавидит. Дядя Билл подкалывает, что второе имя Сириус нужно отдать Лили, а Джеймсу подарить второе имя сестры. Это всё дядя Билл виноват, это он накаркал, что у отца и мамы родились странно тихие дети, хотя в них кровь Мародёров и близнецов Уизли. Сглазил, Лили Поттер подросла и соединила в себе всё “лучшее” от самых известных балагуров Хогвартса, и умножила это втрое. Нет уж, Джеймс будет оберегать сестру как умеет. Как может. Сестру и своего младшего брата. Может, прямолинейность и отсутствие чувства юмора Джеймса сродни полену, как задирается Лили, но одну истину после историй о войне он усвоил точно - нет ничего дороже семьи.