Сангвиворифобия

Санни открыл глаза и поднял голову с колен Обри. Он потёр их, просыпаясь от сна без сновидений, который часто сопровождал его после питья. Обри наклонилась к нему, слегка напугав, по крайней мере, теперь он проснулся. — Доброе утро, соня. — Доброе утро, Обри. — На этот раз ты проснулся в приличное время. Вчера мы вообще не могли тебя разбудить! Пеппер пришлось заставить нас остановиться. — Это может быть из-за... — Голос Санни затих, ему стало стыдно за свои вампирские позывы. — Эй, не волнуйся об этом, Санни. На самом деле всё было не так плохо. — Ты уверена? — Да. Даже боли больше нет. — Ладно... Обри встала, схватила со стола куртку и надела её, завершая свой культовый образ. Она протянула руку Санни, который взял её и поднялся. — У меня ещё есть пара минут до того, как мне нужно будет идти в школу. Ты ведь ещё не познакомился с Банбан, не так ли? Обри подошла к загону и, сунув руку внутрь, вытащила маленького белого кролика. Она протянула его Санни. Он погладил кролика по голову, но тот никак не отреагировал. — Это странно. Обычно она очень дружелюбна по отношению к людям. — Может быть, она не понимает, что я рядом. Санни вытянул руки, и Обри посадила Банбана на них. Почти сразу же она попыталась спрыгнуть, но Обри едва успела поймать её, прежде чем она приземлилась на пол, вместо этого её посадили обратно в загон. — Я думаю, она, возможно, боится тебя. — Сказала Обри сдерживая смех. Санни не нашёл подтекст смешным, понизив голос больше обычного и опустив глаза, когда сказал: — Это имеет смысл. Обри тихо ахнула, осознав причину странного поведения Банбан. Она схватила холодные руки Санни и посмотрела в его тёмные глаза. — Это не так! Банбан не знает, что ты не опасен. Санни вздохнул, пытаясь принять слова Обри. Она отпустила его руки и взяла рюкзак из угла своей комнаты. — Мне, наверное, стоит пойти на автобусную остановку. Хочешь пойти с нами? Санни изо всех сил зажал нос, проходя через гостиную Обри. Запах алкоголя всё ещё проникал в его чересчур чувствительные ноздри. К счастью, Обри была достаточно любезна, чтобы пройти первой и придержать дверь открытой. Они поднялись по улице и вскоре стояли перед домом Кела. Как будто он одновременно ждал их и пытался как можно скорее выйти за дверь, Кел выбежал из дома с куском тоста во рту, пытаясь натянуть второй рукав куртки. Когда он должным образом надел куртку, то вынул тост изо рта и поприветствовал их обоих. — Санни! Обри! Как там "зависали"? Они оба ответили простым "Хорошо". — Ну, вы знаете, летучая мышь висит вниз головой? Санни умело подавил смех, в то время как Обри вздохнула и зажала пальцами нос, ни один из них не понял каламбур, смутно связанный с вампирами, связанный Келом, пока он не указал на это. Обри пришлось спросить: — Сколько времени тебе понадобилось, чтобы придумать это? — Вся прошлая ночь. Это замечание вызвало ещё одно фырканье у Обри, которая затем заключила Кела в объятия. В середине объятия Кел посмотрел на Санни и указал на его собственные зубы. — Эй, Санни, у тебя немного... Санни вспомнил, что ему ещё нужно почистить клыки после прошлой ночи. Он подтянул нижнюю губу, чтобы прикрыть клыки, поскольку ему пока не хотелось уходить. Когда объятия Обри и Кела ослабли, Кел спросил: — Ну и как дела с укусом? — Всё в порядке. — Обри сказала это небрежно, как будто быть укушенной было обычным явлением, и Санни предположила, что так оно и будет теперь, когда он снова выходит на улицу. Когда прибыл автобус, вчерашняя девушка с голубыми волосами вышла из дома рядом с домом Кела, и мальчик поприветствовал её, когда они оба садились в автобус. Санни заметил, что она, похоже, расстроена тем, что ей не удалось с ним поговорить, но это было омрачено пристальными взглядами всех детей из автобуса. Некоторые из них разговаривали друг с другом, показывая на свои рты, очевидно, говорили о том, как Санни прятал свои клыки, обсуждая теории относительно того, почему. Когда автобус тронулся, их внимание переключилось на Кела и Обри, ни один из которых не интересовался вопросами подростков. От нечего делать Санни вернулся в свой заброшенный дом. Санни посмотрел в тёмное зеркало. В доме всё ещё были вода и электричество, но Санни всё равно не включал свет. Для него это было более естественно. Он уставился на своё отражение, кровь Обри на его клыках выделялась на фоне бледной кожи. Его мысли начали возвращаться к событиям четырёхлетней давности, но он быстро отвлёкся, начав чистить зубы. Санни открыл кран, взяв окровавленную мочалку. Он подержал её под краном, прежде чем поднести к своим клыкам. Это было не очень приятное чувство, но Санни давно привык к ощущению мочалки на дёснах. Когда засохшая кровь была полностью соскоблена, он положил тряпку в раковину и посмотрел на свои недавно почищенные клыки в зеркале. Несмотря на его усилия, он всё ещё считал себя монстром, которым, по словам Мари, он был. Поддержка друзей помогла, но выбор Мари и последующие четыре года причинили ему боль, которую он только начал осознавать, глядя в своё отражение. Он почти забыл, на что была похожа её любовь. Он скучал по её объятиям; он скучал по её пикникам. Санни опустил голову, устав размышлять о прошлом. Он медленно прошёл в свою комнату и упал лицом на кровать. Слишком уставший, чтобы бодрствовать, но не настолько, чтобы спать, он предпочёл лежать там, пока что-нибудь его не потревожит.