Ты моя.

Маша засыпает, обиженно отвернувшись к стене, а я долго лежу, не в состоянии сомкнуть глаз. Разглядываю причудливые тени, отбрасываемые светом фар проезжающих машин, и думаю о том, что сказал мне Космос, передавая ключи от квартиры. «Вам явно необходимо откровенно поговорить. Ты ревнуешь ее к фотографу, она уверена, что ты спишь с Ликой. Паршивое начало для семейной жизни». Скосив глаза, я смотрю на маленькую фигуру, завернутую в одеяло. Мне отчаянно хочется потянуться к ней, перевернуть на спину и заставить забыть обо всем, поддавшись обоюдному сексуальному притяжению. Чувствую, что отказать мне Маша не сможет, но кто я буду после этого? Когда я просыпаюсь, за окном уже светло, а Маши рядом нет, зато из кухни доносится шум закипающего чайника. Натянув на себя вчерашние брюки и пригладив пальцами волосы, я иду на поиски жены. Квартира у нее маленькая, поэтому мне не составляет труда отыскать ее в гостиной. Она сидит на диване, подогнув под себя ноги, и что-то сосредоточенно пишет. — Привет, — говорю я, прочистив горло. Длинные ресницы взмывают вверх, демонстрируя мне испуганные глаза, которые смотрят на меня с укором и недоверием. Маша захлопывает блокнот и обхватывает себя руками. — Нам нужно разойтись, — выпаливает она. — Если вы с Сашей дадите мне рассрочку, я со временем выплачу вам все деньги, которые вы перевели папе. У меня есть кое-какие сбережения, я тебе все отдам и... — Прекрати, — нетерпеливо прерываю я ее тираду. — При чем тут деньги? Неужели рядом со мной тебя держат только они? Она бледнеет. Хрупкое тело напрягается. — Я не хочу так жить, Вить, - вздыхает она. — Я думала, что смогу, но у меня не получается. — Объясни, — говорю я, пытаясь унять закипающее в крови возмущение. — Ты и я — мы несовместимы. — А мне кажется, мы идеально подходим друг другу, — говорю я, непроизвольно бросая взгляд на ее голые ноги. — Я сейчас говорю не о сексе! — сердито восклицает она. — Ну, раз ты согласна, что с сексом у нас проблем нет, давай перейдем к следующему пункту, — предлагаю я. — Секс — это еще не все. Есть доверие, верность, духовная близость с другим человеком. Мы с тобой слишком разные. — Говоря проще, ты считаешь, что я тебе не доверяю, изменяю и готов наплевать на твои чувства в угоду собственным желаниям? — резко бросаю я. — Не я это сказала. Раздраженно выдохнув, я нетерпеливо ерошу волосы на затылке и подхожу к ней ближе. Маша настороженно следит за каждым движением, и, чем меньше остается между нами расстояния, тем явственнее она съеживается. — Зачем ты приехал? — спрашивает она глухо. Ее глаза смотрят с немым укором, грудь вздымается, а белые зубы терзают нижнюю губу. — Потому что ты мне нужна, - отвечаю просто. — Мне этого недостаточно. — Что же тебе нужно? Я присаживаюсь на корточки у ее ног и хочу взять изящную ладонь в свою руку, но она не позволяет. Молчит с несчастным выражением лица, которое она отчаянно желает выдать за равнодушие. — У меня ничего нет с Власовой, — говорю я. - Я закончил нашу с ней связь в тот день, когда познакомился с тобой. Не знаю, за кого ты меня принимаешь, если считаешь, что я мог бы так поступить с тобой. Да и с ней тоже. Маша вздрагивает. — Она была в Салехарде, — в ее голосе звучит явственный упрек и недоверие. — Была, — соглашаюсь я, не пытаясь отрицать очевидного. — Но не со мной. Я совру, если скажу, что Лика не пыталась встретиться, но мне это было не нужно. — Почему? — спрашивает она так тихо, что я едва могу расслышать вопрос. — Потому что у меня появилась жена, о которой я думаю двадцать четыре часа в сутки. Ни на кого больше не остается времени. После непродолжительного молчания Маша поднимает на меня свои глаза. — Я вчера была в ресторане у Космоса. Видела тебя с ней. — Ну и что ты видела? - мягко спрашиваю я. — Видела, как ты обнимал ее, — в ее тоне сквозит обида. — Давай сразу проясним, Лика пришла без приглашения. И я не обнимал ее — это делала она. — Ты мог оттолкнуть ее. Отойти. — Если бы ты задержалась на несколько секунд подольше, то увидела бы, что я так и сделал. — Мне хватило того времени, что я стояла в дверях, - упрямо отвечает она. — Наблюдать эту сцену и дальше у меня не было никакого желания. — Маш, да не нужна мне Лика, неужели в это так трудно поверить? — А тебе трудно было поверить, что я не планировала эту съемку с Костей? - ее выразительные глаза вспыхивают вызовом. — Знал я, что не планировала, — раздраженно говорю я. — Меня просто бесило, что он с такой легкостью использует тебя, уверенный, что ты никогда ни в чем ему не откажешь. — Я этому учусь. — Похвально. Если бы ты научилась не скрывать от меня то, что тебя волнует, многих проблем можно было бы избежать. — Сложно признаваться тебе в своих страхах, когда вместо того, чтобы поговорить, ты выгоняешь меня из своей комнаты, а на следующее утро пропадаешь, оставляя меня одну, — парирует она, вспыхивая. — Маме стало плохо. Отец позвонил в пять утра, и я сразу же поехал в больницу. Не хотел тревожить тебя раньше времени. Думал, расскажу, когда вернусь домой. Лицо Маши искажается беспокойством. — Маме лучше, — спешу ее успокоить.— Сегодня после процедур отец заберет ее домой. — Мне жаль. — Когда я вернулся домой и увидел твой подарок на кровати, решил, что ты ушла. Насовсем. На некоторое время в комнате повисает тишина. — Моя мама в коме. Я навещала ее. Мне кажется, что я получил удар в живот. Вытаращив глаза, я смотрю на Машу, которая прямо встречает мой взгляд. — Все это время... Она поспешно кивает. — Папа не хотел, чтобы об этом знали и нас жалели. Мама попала в ужасную аварию, а так как мы не давали никаких комментариев, многие решили, что ее больше нет. Я уже какое-то время хотела тебе сказать, но как-то не было подходящего случая. Разрозненный хаос моих мыслей вдруг цепляется за мысль, которая, разрастаясь, не дает мне покоя. — Почему ты вышла за меня замуж, Маш? - спрашиваю я требовательно, наивно надеясь услышать что-то, что развеет мои сомнения. — Ты знаешь, нам нужны были деньги, — нетвердо шепчет она, явно озадаченная этим неожиданным вопросом. — Я знаю, - впиваюсь в нее взглядом, стараясь угадать правду по выражению ее лица. — Но я спросил тебя не об этом. — Оказалось, что помимо всего у нас многомиллионные долги за лечение мамы в клинике. Я не могла не... — она замолкает, но продолжение и не требуется. Меня передергивает от отвращения к самому себе. Я чувствую себя законченным мудаком: вспоминаю, как вел себя в начале нашего брака, и мне хочется самому себе расквасить морду. Опустившись в кресло, я прячу лицо в ладонях. В груди что-то незнакомо ноет. В висках пульсирует кровь. — Вить... — Если ты хочешь развестись, можешь начинать готовить бумаги. Я все подпишу.