Любимый:
Шастун, убери телефон и слушай внимательно тему.
Тошенька: Конечно, папочка, как скажешь)) Антон поднял глаза на Попова и, ехидно улыбнувшись, поднял руку: — Извините, а можно выйти? — Улыбка не сползала с его лица. — Вообще-то, молодой человек, у «извините» есть имя, — строго сказал Арсений. За такие выходки Антон точно может отхватить дома. — Ох-х, прошу прощения, Арсений Сергеевич, — специально выделяя имя, произнес Антон, — Теперь я могу выйти? — Можешь, — учитель проводил мальчишку взглядом, не сулившим ничего хорошего. Антон зашел в туалет и, сразу же достав телефон, начал искать те самые фотки, которые делал дома в отсутствии Арсения, пока якобы «болел». Выбрав чат с «любимым» он нажал кнопку «отправить три вложения». А потом с довольным лицом направился в класс, придя как раз во время. Арсений взял свой телефон в руки, и его глаза чуть не выпали из орбит. На фотографиях парень сидел совершенно голым перед зеркалом в блядском чокере и с губами, накрашенными ярко-красной помадой. Выглядел он как настоящая шлюха, что невероятно заводило Арсения. На двух других фотографиях было видно, как парень удовлетворяет себя руками, одновременно насаживаясь на фаллоимитатор. Антон замер в дверях. Его прожигали яростным взглядом. Но подросток видел в нем именно то, ради чего все это затеял. Возбуждение... Штаны учителя немного топорщились, что не скрылось от любопытных глаз Шаста. Мужчина поспешил сесть на свое место. Его лицо приобрело багровый оттенок, а дыхание участилось. Антон быстро прошел в конец класса и сел на свое место. Да, он явно отхватит за свои выходки. Но, похоже, уже не дома... Азарт нарастал все больше. Особенно, если учитывать, что еще подготовлено для Арсения. На телефон неожиданно пришло сообщение:Любимый:
Жду тебя после уроков! Только попробуй не прийти!
Это заставило парня немного напрячься. Весь день прошел как на иголках: с одной стороны было страшно, что мог придумать Попов, а с другой... Член в штанах зудел, требуя к себе внимания, а в голове не уходил образ того, как его будут наказывать.***
Дверь кабинета медленно открылась. Антон неуверенно заглянул внутрь, боясь нарушить царившую там атмосферу. — Зайди и закрой дверь на замок, — тихо, но с железными нотками в голосе. Шастун нервно сглотнул, но указание выполнил. Боясь сделать лишнее движение, он предпочел остановиться у передней парты. Однако надолго там не задержался. — Итак, малыш, ты знаешь, что я буду сейчас с тобой делать? — Арсений взял указку из тумбочки и подошел к замеревшему парню, обведя его со спины пристальным взглядом. — Наказывать?.. — Робко предположил Шаст. — Детка, ты, наверное, забылся, — кончик указки медленно прошелся между лопаток, — Как ты меня должен называть? — Прости, папочка, — парень склонил голову вниз. Его тело покрылось мурашками от легких прикосновений продолговатого предмета. — Ты понимаешь, за что я буду тебя наказывать? — За то, что я плохо вел себя на уроке, папочка, — по заднице Антона прилетело пару ударов концом указки, выбивая из него негромкий стон. — Тише, солнце, нас не должны услышать, — нежно проговорил мужчина, сопровождая это сильным ударом чуть ниже ягодиц. Антон закусил губу, чтобы не издать ни звука. Попов тем временем провел указкой по внутренней стороне бедра, разводя ноги в стороны, а потом, резко надавив на поясницу, облокотил его на стол. Под короткий и тихий стон Шаста старший стянул с него штаны, опустив до колен. Увиденное заставило его встать в небольшой ступор. На подростке были надеты только черные чулки в сетку. Мужчина поперхнулся воздухом, но не спросить он не мог. —Малыш, скажи-ка мне пожалуйста, когда ты их надел?.. — Утром, папочка, — голос предательски дрожал. Осознание того, что его мальчик находился весь день без нижнего белья, заставило Арса стиснуть зубы и тяжело выдохнуть. Он нежно огладил рукой ягодицу, а потом резко ударил по ней указкой. Антон стиснул ладонями парту, вцепляясь в нее. Сохранять тишину было довольно сложно, но получать еще больше не хотелось от слова совсем. — Сейчас ты получишь десять ударов указкой, каждый из которых будешь считать, — дал указание старший, — И, малыш, веди себя тихо. — Мх-м, один, — первый удар пришелся по левой ягодице, — ... Два... А-а-х, три... Удары летели один за другим. Кожа горела огнем, сдерживать крики становилось все сложнее, а ноги предательски дрожали. — ... Пять, шесть, — прилетело подряд по одному и тому же месту. — ... А-а-ах, десять! — Почти выкрикнул Антон, наконец расслабляясь. Арсений немного отстранился от парня, рассматривая результат своей работы. Полосы, оставленные на коже младшего, наливались красным, создавая некий узор. Отложив указку на соседнюю парту, Попов подошел к подростку и резко поднял его, поворачивая к себе. На глазах мальчишки застыли капельки слез, которые учитель смахнул большими пальцами ладоней. — Ну ты чего, солнце? — Нежно спросил мужчина, смотря в раскрасневшиеся глаза, — Ты провинился и получаешь сейчас по заслугам. Терпи. Антон на это лишь кивнул, опустив глаза в пол, не найдя в себе силы смотреть в голубые напротив. — Хорошо. А сейчас, малыш, опустись на коленки, — Арсений надавил на плечи, заставляя парня выполнить указание быстрее. Младший встал на колени, шипя и прикусывая губы от саднящей боли. Он прекрасно понимал, чего от него хотят, поэтому, расстегнув ширинку и пуговицу штанов, достал уже вставший внушительных размеров орган мужчины и, проведя по нему пару раз, вобрал в рот до половины, помогая себе руками у основания. Своим умелым язычком он обвел вокруг головку, посасывая ее и надавливая кончиком на уретру. Арсений тихо постанывал, вцепляясь рукой в волосы парня. Он дал немного привыкнуть к своему размеру, а потом резко стал насаживать голову Антона глубже, не давая ему установить свой темп. От вида того, как пухлые губы скользят по члену, Попов возбуждался еще больше. Желание их поцеловать возрастало, и поэтому, дернув его за волосы назад, он наклонился и впился своими губами в чужие, проталкивая язык внутрь и по-собственнически хозяйствуя во рту парня. Поцелуй был властным и требовательным, и противиться ему Антон не мог. Его тело полностью размякло в руках мужчины. Закончив поцелуй так же резко, как начал его, Попов вновь зарылся пальцами в кудряшки парня, сжимая их. Член Антона требовал к себе внимания, сочась естественной смазкой, поэтому парень потянулся к нему рукой, за что тут же получил. — Тебе нельзя прикасаться к себе, пока я не разрешу, — донесся строгий голос сверху. Шастун послушно убрал руки, поднимая взгляд на старшего. — Что ты должен сказать? — Да, папочка, я не смею прикасаться к себе без твоего разрешения, — еле шевеля губами, произнес младший. — Умница, — похвалил Арсений, погладив парня по щеке, — А теперь, малыш, расслабь горло. Арсений вновь протолкнул член во влажный от количества слюней рот парня, сразу наращивая темп и вбиваясь в глотку, заставляя взять во всю длину. У Антона не было возможности вдохнуть даже капельку воздуха. Было видно, что мужчина уже близился к разрядке, и поэтому, вжав голову парня в лобок, с громким стоном кончил ему глубоко в глотку. — Глотай, — приказным тоном. Шастун все послушно проглотил, облизав головку и, наконец, смог нормально отдышаться. — Хороший мальчик, — легкая улыбка коснулась губ Арсения. Попов усадил подростка на стол и начал тягуче целовать, одновременно надрачивая ему. Антона гнуло дугой из-за дикого желания кончить, но Арсений как назло выбрал именно медленный темп, дразнясь. — Мх-м-м, папочка... Я хочу... Пожалуйста, — слова не связывались в нормальное предложение, перед глазами все плыло, а сдерживать стоны было невыносимо сложно. — Чего ты хочешь, детка? — Мучал парня Арсений. — Папочка, пожалуйста, я хочу кончить, — выпалил на одном дыхании. Попову сносило голову от такого вида его мальчишки. Он сидел на парте в черных чулках, раскрасневшийся, с опухшими губами от минета и сдерживающий блядские стоны. Не дать кончить такому парню было бы настоящим преступлением. Поэтому Арсений резко стал наращивать темп, выбивая воздух из легких Антона. И всего через несколько мгновений младший кончил в ладонь мужчины с громким стоном, выгнувшись в спине, насколько это было возможным, и запрокинув голову назад. Тяжело дыша, Антон упал в объятия Арсения, который стоял напротив него, расставив руки по обе стороны от бедер парня. — Я люблю тебя, Арс, — тихо проговорил младший. — И я тебя, малыш. Такие наказания нравились им обоим. Именно поэтому Шаст усиленно старался придумать что-нибудь новенькое, зная, как им сносит от этого голову.