Гарри Поттер и Императорский отбор

      Гарри притих и во все глаза уставился на мужа.       — Э-э-э… — выдавил он из себя. — А откуда ты знаешь, как…       Вспомнил про связанное заклятье, про Сириуса с Ремусом — и заткнулся.       — По долгу службы, радость моя отчаянная, — оскалился в улыбке Северус, отлично поняв, что хотел спросить парень. — К твоему сведению, твой муж не абы кто, а сам Светлейший Князь Северус Тобиас Принц…       Гарри, икнув, сипло закончил за мужа:       — …Сам ужаснейший и страшнейший Глава Тайной Его Величества Канцелярии, к-кузен, собственно, Его Императорского Величества… Упс…       — Прямо так и «ужаснейший» и «страшнейший»? — картинно обижено фыркнул альфа, про себя посмеиваясь — репутацию он нарабатывал долго.       Гарри, закусив губку, от чего у Северуса активировалось то, что ниже пояса, задумчиво разглядывал мужа.       — Нет, — наконец ответил он. — Не ты сам, но твоя служба… Ой, ты чего это?       — А разве не понятно? — усмехнулся Северус, в глазах которого снова разгорались багровые всполохи.       — Так я услышу ответ на свой ранее заданный вопрос?       Где-то час спустя Северус вышел из ванной, вытирая полотенцем голову. Гарри залюбовался фигурой мужа, которую, наконец, смог увидеть во всех подробностях глазами, а не на ощупь, и слегка рассеяно тряхнул головой.       — Ну?       — А… Не актуально уже, — отмахнулся Гарри, заворачиваясь в простынь, как в кокон.       — И всё же?       — Да услышал, как дядя планировал меня сбагрить замуж за герцога Риддла вместо своего сынка. А это пострашнее одной вывихнутой или сломанной ноги будет. Я ж не знал, что там смертельные ловушки…       — Хм… С родственниками твоими мне теперь в любом случае разбираться, слишком много на них компромата вылезло, как только я тобой заинтересовался. Кто такой Риддл и почему ты этого так испугался?       — Ты — мной? К-когда? — заикнулся парень и выглянул из ванной, куда, собственно, закутанный в простынь и пошёл. Муж мужем, а как-то стыдно голышом перед альфой рассекать. У альфы таких комплексов явно не имелось. — Мы же не встречались… Вроде…       — Не встречались, но таре Попп Помфри заинтересовался одним странным случаем болезни слуги одного из гостей и доложил об этом мне, а там… Всю ночь копал и по цепочке много чего откопал. Так кто такой Риддл?       — Герцог из соседнего шаррхата. С нашим княжеством не граничит, но даже до нас докатились слухи о том, сколько он своих мужей и просто любовников на тот свет спровадил. Никто больше трёх лет не прожил. И всё — «несчастные случаи». Самому уже лет сто пятьдесят, а он никак не угомонится. Уже лет двадцать как никто ему своих детей не хочет отдавать. Так те, кому он предложение брачное отправлял, а они отказали, вскоре начинают испытывать трудности. Ну, там, то мор на скотину нападёт, то наводнение поля смоет, то пожар… А пожаловаться?.. Кому? Герцог — подданный Самкайского Шаррхата, там свои законы. Имперцев он до сего дня не трогал. Но слухами земля полнится. А тут герцог к Аллету посватался… Вот дядя и решил: свой сына к телу ближе, чем…       — Ясно… Разберёмся.       Северус перетряхивал простыни. Нет, совсем не для того, чтобы постель заправить, для этого слуги есть, да и свежую всё равно нужно. Он искал.       Амулет.       То, на чём держалось колдовство и блокировка ауры и магических способностей его мужа. Ещё в кабинете он заметил, что в момент отчаяния спонтанная вспышка магии всё же прорывалась сквозь блокатор, что и помогло парню сначала открыть дверку из коридора в кабинет, а потом и оконную раму. А ночью он сорвал какую-то цепочку с шеи мужа — и тогда полыхнуло. И журавлик этот… Р-р-р-р!       Сам не заметил, как зарычал.       — Ты чего? Ой, это папино колечко!       Северус едва успел перехватить мужа, который заметил сверкнувшее и покатившееся по полу колечко.       — Стой. Амулет блокировки твоей магии.       Гарри застыл.       — Что?!       Секунда на то, чтобы осмыслить услышанное, и…       — Я — одарённый? Но… Как?..       Впрочем, «как» до него уже тоже начало доходить. Видимо, дядя не в первый раз тогда пользовался услугами Дамблдора. И надо же! Заклятье наложили на единственную вещь, с которой Гарри никогда добровольно не расставался.       — Гад! — забился в истерике парень. — Какой же гад!       — Тщ-щ-щ! — Северус обнял мужа и поцеловал его в макушку, успокаивая. — Всё уже закончилось, успокойся. После расследования заклятье снимут, и вернётся к тебе твоя реликвия.       Гарри смахнул слёзы со щёк, но не стал говорить, что вряд ли теперь когда-нибудь сможет видеть это кольцо. Скорее положит в шкатулочку и сохранит для будущего поколения. Эта мразь лишила его единственной памятной вещи!       Когда папочка погиб, Гарри ещё не знал, вести до дворца ещё дойти не успели, да и что взять с малыша карапузного, голопопого, он тогда в папочкином будуаре шкодил и по шкатулкам с красивыми блестяшками лазил. И вот это самое колечко тогда показалось ему самым красивым, он его и умыкнул. Ну, а позже, когда чуть подрос и стал кое-что понимать, уже повесил на цепочку, так как с маленьких ещё детских пальчиков оно слетало. Сейчас уже вроде вырос, но по-прежнему носил перстенёк на цепочке, ибо оно банально мешалось при выполнении домашних дел. Да и дразнить других слуг наличием у себя столь дорогой вещи, учитывая, что слуги уже были не в курсе, кто он такой, не стоило. Либо дяде в уши надуют, что обокрал, а тот отберёт память, либо, что вероятнее, тихой сапой сами сопрут и скажут, что так и было.       — Ну, что готов избавиться от родственничков? — спросил Северус, когда всхлипы немного затихли.       Вскоре, держась за руки, они покинули личные апартаменты Главы Тайной Его Величества Канцелярии, куда Северус их перенёс артефактом индивидуального портала, так как тратить время на переход из рабочего кабинета до комнат с течным омегой на руках, да и когда сам в гоне, было не самой хорошей идеей. Артефакт, тем более такой, с настраиваемой точкой выхода, конечно, теперь нужно будет заказывать у Главного Императорского Мага Долохова, новый, так как этот, как и полагается, после использования рассыпался в пыль, но это такая мелочь!       Долохов, конечно, ворчать будет, но сделает. Северус же не абы кто, ему по долгу службы такие игрушки необходимы. А сам Антонин, уроженец далёкой Ассирии, что на другом континенте, на сегодняшний день является одним из пяти имеющихся в Империи магов-портальщиков.       Кроме него такими портальными артефактами обладали, естественно, Император с наследником и ещё пара-тройка особо приближенных советников, занимающих ответственные посты и активно участвующих в управлении Империей. Не слишком мощные — разве что за пределы дворца перенести могут, но этого порой может хватить, чтобы выбраться из ловушки.       Пока они шли коридорами дворца, Гарри вертел головой, словно птенчик, и восхищался убранством. Как-то ему не удалось полюбоваться парадными коридорами и залами, всё больше приходилось пользоваться коридорами для слуг, где такой роскоши, как понятно, не имелось. Хорошо если стены были хотя бы белены, а то и вовсе голая каменная кладка. В княжеском дворце, конечно, тоже не голые стены, но убранство всё же было несколько более в сдержанном стиле — классицизм. А тут сплошное роскошное и шикарное барокко.       — Северус, а куда мы, собственно, идём? — спросил Гарри, когда они миновали коридоры дворца и вышли в сад, окружающий дворцовый комплекс.       — У меня, конечно, есть кабинет во дворце, но, думается мне, с твоими родственниками нам конструктивнее беседовать будет непосредственно у меня в конторе.       Гарри помолчал, обдумывая сказанное.       — Наверное, ты прав. Ты думаешь, дядя согласится туда прийти?       Северус фыркнул.       — Мне его согласие не принципиально. Их уже доставили куда нужно, и сейчас твой дядя и кузен сидят по камерам. В ожидании, когда я появлюсь.       — Ой!       — Вот тебе и «ой», кнопка! — Северус развернулся к Гарри, не выпуская его ладошки из своей руки, и легонько щёлкнул того по носу.       Гарри стоял возле магического окошка и слушал, как проходил допрос его дядюшки. Допрос вёл лично муж, и вот тут Гарри передёрнул плечами. Из ласкового, домашнего и совершенно «своего» Северус вдруг превратился в страшного, безжалостного. Холодный, просто-таки «ледяной» пронизывающий взгляд чёрных глаз — вымораживал.       — Можете и не отвечать, — цедил Северус, глядя на упорно молчащего дядю Петуния. — Я и сам в состоянии рассказать вам, как было дело. Доказательств пруд пруди, и не косвенных, а прямых. Когда погиб ваш брат, вы помчались во дворец князя — якобы с заботой о его малолетнем сыне и вашем племяннике. Но уже тогда у вас в голове забрезжил план, как завладеть наследством мальчика. Не так ли? То обстоятельство, что вы уже замужем, вас и огорчало, и радовало одновременно. Огорчало, потому что даже после развода вы не смогли бы претендовать на роль второго мужа князя. В отличие от вашего брата, вы — бездарный. В таком браке рождение одарённого наследника — дело случайности. Пусть шансов и больше, чем с собственным бездарным мужем, но всё же случайности.       Гарри хмыкнул. Конечно, когда оба родителя одарены, то вероятность того, что это чадо родится с даром, выше, но бывает и так, что даже в такой паре рождается бездарный. Когда пару составляют одарённый и бездарь, шансы на одарённого ребенка все ещё высоки, но гораздо ниже, чем в полностью одарённой паре. А уж шансов на то, что в бездарной семье родится маг, почти нет — это практически фантастика. Однако именно эта фантастика помогла в своё время дяде захомутать Дурсля.       Во всём этом логическом построении есть только одно «но» — истинные. Ещё большая редкость, чем рождение одарённого у перманентных простецов. У этих при любом раскладе рождаются исключительно одарённые дети.       В семье Эванс родился одарённый омега — Лилиан. Почему так получается, Гарри не знал, но это была аксиома, не нуждающаяся в доказательствах: одарённых омег рождается кратно меньше, чем альф. Это просто факт. Это неумолимая статистика. Именно дети-омеги в одарённой семье и дают ту погрешность, что не даёт «шансу» стать стопроцентным. Поэтому он сам никогда и не подозревал о своих способностях — это норма, когда в одарённой семье рождается неодарённый омега.       Естественно, родители Лилиана не пожалели ни средств, ни сил для того, чтобы вывести младшего сына в светское общество. Даже оплатили обучение. Впрочем, сами Эвансы тоже не были совсем уж холопами лапотными, вполне зажиточными фабрикантами. Да, с вполне корыстной целью. Одарённый омега, даже бесприданник и из самого низкого сословия — но одарённый! Бесценный товар на брачном рынке аристократов.       На тех же балах и раутах Дурсль и приметил Петуния. Пусть и говорят, что молния дважды в одно место не бьёт, однако шанс, что одарённый родится в семье, где уже однажды родился такой одарённый… Бездарному Дурслю Петуний показался хорошим брачным вариантом. Что и было доказано — в их семье таки родился одарённый Вайлет.       — Радовал же тот факт, что ваш муж — родственник князя и даже имеет какие-то призрачные шансы на трон. Не так ли?       Петуний молчал, но Гарри видел, что тот в бессилии и гневе поджимает губы.       — Всё так, — подтвердил свои выводы Северус. — Вам было не выгодно, чтобы ваш зять снова вступил в брак. Чего проще-то? Наследник омега — и ваш сын альфа, тоже в какой-то там степени претендент на корону. В своё время поженить их по реверсивному обряду — и вуа ля. Не так ли? И не беда, что альфа бездарь. Омега — наследник, и над ним никого, кроме императора. Вот только император бы узнал о свершившемся браке слишком поздно, если вообще бы узнал. Так? Та-а-ак. Вот только Джеймс Поттер не оставлял своих попыток жениться, и вам это поднадоело. Да и сиротой управлять, как и заставить его потом выйти замуж за Дадли Дурсля — проще.       Гарри передёрнул плечами, представив такую перспективу. Вот только… После смерти отца его сослали на кухню, объявив князя банкротом. И явно не собирались устраивать брачные пляски между ним и Дадли. Что-то тут не вяжется…       — Только князь Поттер был магом! Ой, какая неожиданность! Он раскрыл ваши манипуляции, но вот сделать ничего не успел. Как только вы поняли, что ваш план на грани краха, ударная доза того самого «плачА» в бокал с вином обеспечила летальный исход для князя по естественным причинам. Но всё же Поттер нагадить… — Северус хмыкнул. — Тут как посмотреть: для вас он «нагадил», для сына «спасал». Завещание оказалось с большим сюрпризом, а ваши надежды надеть корону на сына пошли прахом.       Гарри, услышав то, что говорилось в завещании отца, которое зачитал муж перед дядей, чуть приподнял брови. Он уже начал понимать, что никакого банкротства не было и в помине. Мошенничество чистой воды, как говорил крёстный.       Из дальнейшего монолога мужа Гарри уяснил для себя следующее.       Раз нельзя завладеть княжеством и состоянием посредством законной женитьбы Дадли на Гарри, то… Регентом при наследнике Петунию при имеющихся исходных данных — было гарантированно. Письмо Джеймса Поттера, где он обосновывал свои подозрения в их сторону, — было запечатано, и никто его распечатывать не собирался. Как и передавать наследнику. Ребёнок ещё мал: ему что скажи — в то он и поверит. Вот и наговорили ему кучу всего и сослали на кухню в качестве обслуги. Опять же за непосильной работой самообразованием ему будет заниматься некогда, да и… Где вы видели ребёнка, который бы сам по собственной воле протирал штаны в классных комнатах и за учебниками, а не в футбол по полю гонял? А ребёнок, который весь день моет, чистит, готовит, стирает? Разве ему захочется ещё и что-то там заумное учить?       Так что дядя был в полной уверенности, что Гарри вырастет необразованным кухонным служкой, которому что скажут, то он и сделает. А если на него еще и давить постоянно, что долги отца отработать в любом случае нужно, а простой работой на кухне и по замку он не рассчитается… Собственно, на это и был расчёт.       Необразованный и забитый Гарри — не знает ни к кому обратиться, ни куда обратиться, ни… А потом Дадли бы его просто изнасиловал — и насиловал бы, пока Гарри не забеременеет. Оставалось только дождаться течки.       Петуний на это фыркнул и сморщился. Здесь собственная порода — Эвансовская — нагадила по-крупному. Знал, что все омеги этого рода с «поздним зажиганием» — в отличие от альф, которые могли начать гулять по омегам даже раньше, чем все остальные альфы.       Жениться для рождения очередного законного наследника для княжества вовсе не обязательно. Именно потому, что Гарри — омега. Рождение ребёнка вне брака, конечно, осуждается, и на Поттера бы смотрели неодобрительно… Если вообще знали бы о его существовании. Но его ребёнок, буде он одарённым, даже рождённый вне брака считался бы законным наследником.       А вот для этого и понадобилось скрыть одарённость Гарри. И обучать не надо, и про бездарного быстрее забудут. Чтобы о нём вообще все забыли! И не вспоминали. Не получись у Дадли с первого же раза, тот продолжал бы снова и снова, пока не родился бы нужный ребёнок. А вот тут Гарри можно было бы после этого и списать со счетов — убить, проще говоря. А потом…       «Ой, горе-то какое! Княжич-то болезный рос, вот его и не показывали людям. Но дитятко, понимая свой долг перед княжеством, народил. Знал, болезный, что это его убьёт, но решился на подвиг. Вот только не пережил родов. Бедный-бедный! Но мы вырастим его как собственное дитятко и порегенствуем ещё пару десятков лет, пока наследник не войдёт в полное совершеннолетие».       Завещание Джеймса формально выполнено. Дадли и Гарри не будут состоять в браке, но…       И вот тут Петуний не выдержал и сорвался.       — Лилиан — то, Лилиан — сё! Лапочка, надежда стариков на безоблачное будущее! А Я? Про меня все почти забыли, едва выяснилось, что этот сучёныш одарённый! Даже наследства лишили — фабрика теперь доставалась Лилиану в качестве приданого! Как будто ему собственной одарённости мало было, чтобы привлечь альфу-аристократа. Да на него слюнки все окрест пускали, а я — словно моль невидимая! Но нет! Для усиления эффекта фабрику на Лилиана отписали, а меня — старшего (!) — ни с чем оставили! Лишили единственного шанса на выгодную партию — приданого!       Гарри прикрыл глаза, скрывая болезненное выражение. Дедушек он не помнил, но если вот то, что сейчас выкрикивает дядя, правда, то… Он не понимает их, от слова совсем. Зачем было так делать? Действительно, Лилиану как одарённому и так все в рот смотрели, зачем старшего ребёнка наследства лишать? К чему это в итоге привело?       А ведь Петуний — умный. Хитрый и изворотливый. Его бы ум да в мирное русло — горы бы свернул. А его…       Больно.       Горько.       Не за себя, как это ни странно, за дядюшку. И как-то даже собственные обиды ушли на второй план.       — И у вас бы всё получилось, — удовлетворённо хмыкнул Северус. — Получилось бы. И никто бы не стал в этом разбираться. Но вас сгубила собственная жадность. Вы как регент и опекун вполне могли бы прислать отказное письмо вместо участия в отборе.       Все Гаррины «сострадательные» мысли тут же покинули его голову. Как так? А так можно было? Северус мельком глянул на стену, где висело проецирующее магическое плетение, которого в допросной видно не было, словно почувствовал настроение мужа.       — Вы прекрасно знали, что отбор — дань традиции, и уже несколько поколений Их Величества не полагаются исключительно на этот балаган в выборе мужа для наследника. И ваш отказ, заявленный от имени подопечного, тем более со ссылкой на его нездоровье, был бы принят, и никто бы не поехал проверять лично, каково там здоровье у наследника княжества! Но… у вас почти получилось с одним гениальным планом, так почему бы не завладеть и всей империей? Ведь шанс на то, что за этот месяц Его Высочество обратит внимание на кого-то из прибывших кандидатов — есть. Тем более, что о том, что у него уже есть жених, дворцовый стэйтмент не афишировал. Вы только не учли того, что Императорский дворец — это не княжество на окраине империи. Вы сами привлекли внимание к вашему «слуге» тем, что не хотели показать его лекарю. А тот прекрасно заметил опутывающие его плетения. Вам, конечно, простительно этого не знать — бездарность, но додуматься до этого вы могли?       — Он обещал, что никто ничего не разглядит. И до того, как мы прибыли во дворец, никто столько лет, действительно, никто не обращал на ублюдка…       Северус ударил кулаком по столу, Петуний вздрогнул.       — Гарольд, — рыкнул муж на дядю, — законнорожденный наследник, высокородный княжич айлэ Поттер, прикрутите свой язычок, пока его не обрезали! А ваш разлюбезный Дамблдор уже тоже в казематах — отвечает за свои прегрешения.