Body swap: поменяться с Асой Утахиме

Я ударяю сильнее обычного по животу Фурукавы, от чего тот хватается за него и отходит чуть назад. Последние дни мне давались тяжело, мысли заполонили мою голову, слово «месть» крутилась в мыслях каждый день, я прорабатывала план, как отомстить дяде Азуми, хочу хорошенько его наказать, что бы понял, какого было его племяннице.     — Фурукава, прости! — испугалась я, налетая на тело парня, осматривая больное место на животе, когда он приподнял футболку, рассматривая синяк. Я встаю на ноги и бегу к выходу. — Я попрошу Эмму принести лед.    — Сильно бьешь, — ухмыльнулся Йор, останавливая меня на пол пути. Обернувшись на него, он привстал, все равно сидя на полу, не обращая внимания на больной живот и нарастающий синяк. — Откуда сила такая чудовищная?    — От папы... Может, — отшучиваюсь, наклонив голову в бок.    — Мне не нужна помощь, без насилия тренировка пройдет даром, — подытожил Фурукава обратно вскакивая на ноги, вставая в стойку. — Сможешь ударить сильнее?    Принимаю вызов от парня и нападаю без предупреждения, воспользовавшись расслабленной обстановкой; За несколько дней я заметила, что начала набирать массу, не знаю каким образом, причем так быстро, но мне нравилось теперь смотреть на свое тело и понимать, что могу за себя заступиться. Еще принимая тот факт, что мы тренируемся каждый день, эффект будет сильнее и быстрее.    Хочу подметить, мне пришлось отстричь волосы, ведь заниматься с длинными волосами было не удобно. Теперь хожу с каре и челкой, заправленной за ухо, честно, она намного удобнее моих прошлых длинных волос, поэтому мне только в радость.    После тренировки прийдя в больницу, я зашла по пути в цветочный и взяла акант, может, дарить именно их — это безумие, но мне они понравились с первого взгляда; Поднимаясь по лестнице наверх, на второй этаж в палату Азуми, я осторожно открываю двери и сажусь на стул, около кровати на которой лежала сонная Амане. Она спала, но я знала, что она жива, единственное, что мне радовало. В тот день пришла я вовремя, успела спасти, она была на грани смерти, даже думать не хочу, что было бы, прийди я позже.     Поставив цветы в вазу, стараясь не будить спящую Амане, я подпираю щеку ладонью, поставив локоть на колено. Оглядываю лицо подруги, затем устало улыбаясь, другой рукой протираю глаза, касаясь кончиками пальцев синяков под глазами, оттягивая кожу глаз вниз. Палата пропахла всякими таблетками и препаратами, особенно капельницей, я была готова закрыть нос, но ради Азуми: терпела.    — Расскажешь потом, что снилось, — улыбаюсь, видя, как подрагивают длинные темные ресницы и по-смешному задрожал нос. Она скоро проснется, не поймет откуда принесенные цветы, будет спрашивать мед. сестер, но они ничего не скажут, потому что прошу их умалчивать про меня. — Наверное, опять про Рюсея думаешь, не так ли?    Получив в ответ тишину, я все равно улыбаюсь и встаю со стула, уходя из палаты, зная, что Азуми проснулась и снова не понимает, кто к ней зашел. Мне кажется, я не готова снова смотреть в ее живое лицо, все еще в дрожь бросает от воспоминаний о том дне, одних лишь ледяных рук хватает, чтобы напоминать про тот день.    Проходя мимо из одних палат, я заглядываю в одну из них вижу Эмму с Такемичи, та самая сцена, когда он попал в больницу во время разборок с «Мебиусом», еще же Па-чина в колонию отправили! Интересно, а что будет, если я зайду в палату, будто обозналась или заблудилась? Прекрасная идея.    Открываю дверь до конца и вижу блондинку и блондина в непристойной позе, пытаюсь сдерживать смех, сохраняя на лице стойкий лед, будто ледяная дама, никому недоступная и опасная. Кажется, Ханагаки меня заметил и испугался, а Эмма, подняв голову, узнала меня сразу, но не стала успокаиваться, и только продолжила плакать.    — Что стряслось? — спрашиваю у Сано, она сильнее хнычет, не собираясь сразу отвечать на задаваемый вопрос. — Кажись я палатой ошиблась, — чистая ложь.    — Дракен и Майки поссорились! — горюет блондинка, вставая со стульчика, подбегая ко мне, обнимая со всей силы. Я стаю столбом, принимая ее объятья, как должное, продолжая испепелять взглядом перепуганного Такемичи. — Тебе не жарко в мешках ходить?     Я привыкла ходить в одежде, что больше меня в пару тройку раз, порой крала вещи мамы и надевала их, пока она того не видела. Когда я нашла старые вещи своего отца, уехавшего далеко в Италию, я была счастлива по самые края штанов, таскала его одежду и радовалась огромным футболкам, в которых было удобно засыпать. Мама как-то раз заметила меня в футболке отца, хотела наехать, но я наврала, что нашла точно такую же на барахолке и купила, посчитав удобной, но мама все равно подозревает меня.    — Нет, мне не жарко, — машу рукой, отцепив приставшую руку Эммы от своего плеча, расслабляя тело от чужих прикосновений. Сохраняя холодное выражение лица, смотрю на Ханагаки, слегка нахмурившись. — Дракен и Майки точно помирятся.    — А если нет? — заныла Сано заново.    — Эмма, они лучшие друзья, в любом случае помирятся, — вздыхаю, потирая пальцами переносицу, наклоняя голову чуть в бок. Хлопая глазками, Эмма сильнее разрыдалась, нацепившись на меня всем телом.    — Пускай это случиться скорее! — молит Эмма, кажется, забив огромный болт на рядом лежащего Такемичи, который ниже травы, тише воды, старался лишний раз из своей койки не выглядывать.     Отцепив подругу, как липучку или морского ежа со своего тела, я отряхиваюсь, чтобы уж точно ничего розового и блестящего на моем теле не осталось.     — Случиться-случиться, — киваю пару раз, затем снова гляжу на Ханагаки, у которого сердце в пятки ушло. — Его как зовут?    — Это Такемичи, друг Майки, — вытирая слезы, объяснила мне Эмма и я понятливо хмыкнула, задирая голову чуть назад.    — Выглядит хилым, — сузив глаза на тощих ручках и узкой спине, меня тело Ханагаки никак не привлекло, даже наоборот, только больше оттолкнуло.     — А сама-то! — рявкнул в ответ он, видимо не подумав перед ответом.    — Да у меня руки накачены больше твоих, тухляк! — показав, что слежу за ним, я собираюсь выйти из палаты, продолжая смотреть на блондина, пока совсем не подхожу к двери. — Пока, я пошла.    — Пока, Утахиме, — машет мне на прощанье Эмма, вытирая слезы ладонью.    Я вышла из палаты в коридор, заперев за собой дверь, как подобающе. Посмотрев перед собой, мимо проходит невысокая фигура, оставляя за собой темноту, заставляя меня разуть глаза и уставиться в место, где до этого прошел силуэт. Глазам не верится, что она прямо сейчас тащится с капельницей по коридору больницы, на этом же этаже, чутка прихрамывая, держась свободной рукой за болеющий живот, сжимая кончиками пальцев сорочку данную больницей после операции. Шаркая тапочками по полу, создавая вокруг себя шум, девушка со светлыми волосами и гнетущей аурой, останавливается посмотреть на меня. Хлопая пустыми, карими глазами, взглянув на меня боковым зрением, она совсем поворачивается, без прежнего меленького блеска в глазах, одна тухлятина, да и только. Чуть опустив голову, девушка стискивает зубы и поджимает губы, прочитать всех эмоций на лице не могу, она хорошо старается удержать нервозность и злость в себе, скрывая за маской маленького раздражения, при виде меня.    Каким образом она осталась жива, разве нанесенный удар в живот не смертелен?    — Хаичи-сан, — удивленно протянув фамилию знакомой, я разжимаю кулаки, которые сами по себе сжались. Ули оглядывает меня с головы до ног, будто оценивая на опасность, затем повернулась лицом, доверяя мне на семьдесят процентов. — Ты жива?    — К сожалению, — процедив сквозь зубы, перед глазами появилась галлюцинация, кровавое тело валяется передо мной, истекая кровью сквозь голубую сорочку, окрашивая весь пол в мертво-красный. Моргнув, все стало на круги своя. — Какими судьбами, Утахиме?    — К подруге заходила, — веко само по себе дернулось. Хотелось закрыться, залезть в коробку и спрятаться навечно, чтобы никто не трогал и все меня забыли.    — Она здесь какими судьбами? — задает тот же вопрос Ули, наклоняя голову в бок. Знала бы она, что в один день случилось два убийства и одно самоубийство. Это взорвет все новости и СМИ, дай боже это дело не дойдет до новостей, но зная, как любят люди разгадывать преступления и загадки, точно дойдет.     — Повесилась у себя в комнате, — сдержав имя подруги, я поджимаю губы, но все равно приоткрываю рот, дабы продолжить. — Я вовремя успела, спасла ее в последний момент.    — Ты молодец, — вдруг сказала Хаичи, привлекая к себе внимание. Впервые вижу ее настоящую улыбку, если это не фальшь конечно. — Спасти подругу много стоит, я вот, спасти свою не смогла.    — Спасти подругу? Ты кого-то потеряла? — подняв глаза на нее, я превращаюсь в каменную статую, замечая резко сменившийся взгляд. Карие глаза отведены в сторону, а ноги волнующе перебираются.    — Бачиру Мегуми, — приложив ладонь к груди, на губах Хаичи появилась малая улыбка. Опешив, я наконец понимаю, что Кирара, которую мы встретили вчера, возвращалась с места убийства Мегуми, поэтому сказала нам не идти к ней. Я сложила брови домиком, вспоминая все моменты с ней в своей голове. — Знаешь, она мне была дорога. Может я была холодна к ней, но... — Ули сильно краснеет, сжимая сорочку на груди, стыдливым взглядом смотрев на меня.    — Погоди... ты любила ее? — раскрыв глаза пошире, я стараюсь сдерживать голос. Ули, смутившись по самое не хочу, подтянула воротник сорочки до самых щек, скрывая краснеющее лицо. Отведя взгляд в сторону, она нахмурила брови, скрывая самый нежный факт; Никогда не думала, что Ули сможет полюбить кого-то, как Бачира.    — Будь по тише, — просит девушка совсем зарываясь носом в голубую сорочку, вдыхая запах лекарств и капельницы, ей было невыносимо стыдно, но для меня это чудовищный факт. — Не говори так, будто я любить не должна.    Я не могла представить любовь Ули, в голове вырисовывались абьюзивные отношения, где партнер подвергается холодным словам и иногда получал по щам, но также могла представить, что Хаичи бы просто не замечала своего партнера, обращалась с ним, как с мусором, полностью игнорируя существование своей половинки.     В пример холодный кубик льда, пока он в холоде, он будет оставлять прежнюю форму и никак не меняться. Появись огонь рядом, кубик льда тут же растает. И огонь, кажется — Бачира Мегуми.     — Не-е, я просто удивлена, — сложив брови домиком, склоняя голову набок, я подергиваю мочку уха до покраснения, от волнения, от смущения за произошедшую ситуацию.     Хаичи в ответ последний раз взглянула на меня, отворачиваясь совсем, позволив посмотреть на свои потемневшие, но светлые волосы ниже плеч, уходя дальше, чутка прихрамывав, тащив за собой надоедливую капельницу.     — Береги себя, — кидает она в след, оставив меня одну стоять около палаты Такемичи, в которой я оставила Эмму.    Больше я ничего не ответила, устало вздохнула и сжала пальцы, отпуская покрасневшую мочку уха с маленькой сережкой в виде скрепки. Мне непривычно смотреть на «умирающую» Ули, которая всю жизнь в глазах потеряла. Я знаю какого терять дорогого человека, это всегда трудно, и пережить порой невозможно, ведь кто-то подсаживается на вещества или подобную ересь. Надеюсь, я больше никого не потеряю. ***    Сидя на корточках в саду школы, после попадания Азуми в больницу, где у нее также обнаружили проблемы с желудком, от чего оставили лежать дольше, от скуки я вступила в клуб садоводства. Мне трудно смотреть на пустующее место Азуми, в классе стало пусто и тихо, хотя комната наполнена разговорами и репликами. Каждую перемену я старалась выходить из кабинета, чтобы проветриться, а теперь просиживаю каждую перемену в саду, и даже сейчас во время обеда, сижу наевшаяся и смотрю на раскрывающиеся бутоны.     В клубе участников кот наплакал, президент очень милая девушка с серыми от природы глазами и пепельными волосами, как она мне объяснила, у ее отца были такого цвета волосы, которые передались ей. Ее звали Сора Сугавара, гоняли бедную по всем фронтам, постоянно наш президент получала по шее за огромную трату воды, что давалось школе тяжело, выплата за воду дорогая нынче. Мы пытались поддержать всем клубом, на что она смущенно махала руками и говорила, что все отлично, но я не дура, меня таким цирком не провести.    Вот и думаю, как президента нашего подбодрить, рассматривая посажанные тюльпаны на грядке, политые мною пару минут назад. Лейка осталась стоять рядом, полностью опустошенная, либо я, либо лейка, я еще больше переживаю. Может стоит заявиться к Азуми, вдруг думает, что я забыла про нее, возможно вообще надумает, что обиделась. Надеюсь, не надумает такого, а заявиться всегда успею, следует настроить себя на встречу.    Я замечаю парня со светлыми волосами, стоял за белым заборчиком ограждающего сад школы, он положил локти на забор и утомленно рассматривал цветы, затем посмотрел на меня, и поняв, что его заметили, резко вытянулся, будто не был занят тем же, что и я.    — Мацуно? — наклонив голову в бок спрашиваю, не вставая на ноги, оставаясь сидеть на корточках напротив грядки под окнами кабинета первого этажа. — По какому поводу?    — Я насчет Амане, — ответил Чифую, показывая на заборчик пальцами, будто спрашивая, можно ли войти. Я осторожно кивнула и парень зашел в сад, рассматривая все цветы посажанные остальными участниками клуба. — Как она?    — Жива, здорова, — краткость - сестра таланта, объяснять ему что да как не буду, после всего случившегося не хочется интриг, я хочу одного, умиротворения вокруг, забыть про преступный мир, наслаждаясь школьной жизнью и быть ученицей средней школы, занудно. — Чего спросил-то? До этого вроде как не общались.    Подняв головушку на парня, который сжал губы ниточкой, щурив на мне глаза, скрывая очевидную причину от меня, я издавая звук похожий на вздох, кладу ладонь на лоб, поражаясь идиотизмом этого человека. Проведя рукой со лба до подбородка, натягивая кожу лица, убираю руку обратно на колени, свесив вниз.    — Сато подослал? — в лицо спрашиваю и получаю кивок. Неужели так сложно подойти и спросить напрямую, а не подсылать определенного человека, который даже с Азуми ни разу не общался.    — Я говорил ему, чтобы сам пришел и спросил, но он ссыкует, — возмутился Мацуно раскинув руки в стороны. Не первый раз слышу о том, как эти оба спорят, ни одного школьного дня не проходит без их разрешения проблем. — Проблема ходячая, — стиснув зубы пробурчал под нос парень.    — Ну и черт с ним, — не меняясь в лице, я продолжаю разглядывать раскрывшиеся бутоны, сидя на корточках до того, как затекут ноги.     Мацуно остается стоять в недоумении, смотрит туда, куда и я, сам садится на корточки рядом, рассматривая цветок, с которого глаза не своду несколько минут. Возможно пытался понять, что я нашла в красивом тюльпане желтого цвета, почему глаз не свожу с него.    — Это твой цветок? — спросил Чифую наклоняя голову набок, рассматривая цветок с разных сторон. Я делаю то же самое, замечая, что стебель выглядит здоровым и лепестки достаточно свежие.    Зачем ему отвечать, он по любому понял, что цветок — мой.     — Семена дала Сугавара-сан, частично это ее цветок, — коснувшись кончиками пальцев лепестков, немного задрав их, я убираю руку и кладу ее обратно на колени.     — Ты же за ним ухаживаешь? — риторический вопрос, Мацуно уточняет и я киваю, ведь правда слежу за этим тюльпаном.     Азуми говорила мне, что ее любимый цветок тюльпан, а цвет — желтый.    — Я берегу его, — нахмурив брови, я встаю на ноги и подхожу к забору, на который закинула перчатки, они поношенные и потертые, придется зайти в магазин, купить новые на свои деньги.    — Он красивый, — подмечает блондин, заставляя меня поднять бровь и взглянуть на цветок. Не то чтобы я видела красоту в цветах, они помогали мне расслабиться и забыть прошлые события из жизни, да в цветах я вообще не разбираюсь. — Цвет красивый. Желтый.    — Это ее любимый цвет, — протерев пальцы платочком висевшим на заборе, Чифую поворачивается на меня. Не понял кого имела ввиду, пора напомнить себе, что мало кто поймет мои намеки. — Я отвоевала последний тюльпан желтого цвета.    — Для чего ты вступила в клуб садоводства? — в лоб спросил Мацуно, не подкрадываясь к вопросу, как бы сделала я, спрашивает прямо, зачем тянуть резину, чтобы потом не спросить. Не хотела отвечать сразу, пускай насладиться июльским ветром.    Это был единственный способ забыть про преступность, смерти и чепуху, которая портила мне жизнь. Я лучше заживу школьной жизнью, нежели окунусь с головой в преступность и гоп-мир.    — Хочу спокойствия, — правда, без всяких красок и дополнений. Ему не нужно знать подробностей выбора, иначе заведет лекцию, что банда не плохая и все там дружелюбные, и действуют по понятиям. — Ухаживание за растениями успокаивает.    — Ты, наверное, за Амане переживаешь? После случившегося... — прочитал меня, как открытую книжку. Уже хотев выдавить из себя недовольство, меня перебивают. Он волнительно замахал руками, будто оправдываясь передо мной. — Я просто предположил!    — Не только за Азуми, — оперевшись спиной об забор, я складывая руки на груди, опуская голову вниз. — За Хаичи-сан тоже.    — Я думал ты недолюбливаешь Хаичи-сан! — удивился Чифую вскидывая брови. Что, настолько видно было?    — Я ей не доверяю, но не недолюбливаю. Она... не плохой человек, — вспоминая прошлый разговор в больнице, узнав про слабость Ули, я моментально поменяла свое мнение насчет нее.    — Тогда, почему ты за нее переживаешь? — с подозрением задает вопрос Чифую, и я задумалась. Почему меня волнуют мысли о ней, как ее состояние? Как он сейчас, как себя чувствует, как рана? Помотав головой, я жмурю глаза, пытаясь настроить себя на разговоре.    — Я могла успеть в тот день, — дрогнув от собственных мыслей и воспоминаний, снова бросает в дрожь.    Ее тело на носилках, кровь капает маленькими каплями на траву, оставляя за собой кровавый след из капель собственной крови, рисуя на траве узоры и пунктиры. Онемевшая рука свисала с носилки, яркие синяки почти сравнялись с кожей, пугая своим видом полицейских и медиков, носящих умирающее тело. Осознание того, что в любую секунду сердце может остановиться и больше не биться, потерять человека с кем знаком: напрягает, что уж, это страшно. Понимать, что человек, которого ты знал, сейчас в таком состоянии кошмарно.    Однако радует, что удалось спасти Хаичи, хоть малая частичка неприязни к ней осталась, но ненавидеть ее не могу, слишком мил факт влюбленности. Можно сказать, что я легкомысленна себя веду, но не хочу усложнять себе жизнь лишний раз, я лучше отнесусь по-обычному.    — Успеть что? — недоумевает Чифую сощурив глаза и нахмурив брови, видя мои дрожащие кончики пальцев и напряженные мышцы тела.    — Разве ты не слышал, что случилось с Хаичи-сан? — спрашиваю у Мацуно, он задумывается и отрицательно мотает головой, давая понять, что вообще не знает, что случилось с ней.    — Я не видел ее больше недели, — пожимает плечами парень, и на его вопрос у меня есть ответ, только говорить не осмеливаюсь. Все равно ком стоит в горле, сказать страшно про состояние девушки.     Ломаясь, топчась на месте, я кладу ладонь на локоть, осторожно поглаживая вниз и вверх, складывая губы в тонкую нить. Опустив взгляд на дорожку, выложенную для сада, я закрываю лицо челкой коротких волос, остальными волосами закрывая шею и плечи с ключицами.    — Хаичи-сан зарезали пять дней назад в дальнем саду, — наконец сознавшись, я поднимаю голову, дабы посмотреть на реакцию блондина. Он не реагирует бурно, как я ожидала, лишь понимающе кивнул и сжал губы. — Она осталась жива, мы встретились в больнице вчера. Видок у нее... не очень.    Настала минута тишины, я подняла голову к нему, замечая, что начали образовываться тучи и совсем скоро начнется дождь, значит прийдется уйти из сада и пойти обратно на уроки. Я заметила, что стала прогуливать уроки в последние дни, просиживая свободное время в саду. Как бы странно не казалось, это место меня успокаивает.    — У меня одноклассник сегодня на геометрии хрюкал, — хмыкнул, или усмехнулся от собственных слов Мацуно, прикрыл ладонью рот. Подняв на него недовольный взгляд, потому что его шуточки совсем не вовремя, я замечаю грустные глаза парня. — Он просто не хотел геометрию решать.     Честно, если бы я была ленивой и бессовестной, сделала бы то же самое.    — Этот одноклассник не ты? — решаюсь уточнить и получаю в ответ легкий смешок, он отвернулся от меня прикрывая рукой лицо, значит, это был он. — Я тоже геометрию недолюбливаю, но не до такой степени.    — Она скучная! — заныл Чифую поднимаясь на ноги, подходя ко мне.    — Скучная-скучная, но если в ней разобраться, она понравится, — пожимаю плечами, выпячивая нижнюю губу, отводя взгляд карих глаз в сторону, боясь посмотреть в его зеленые глаза передо мной.    — Ты разбираешься в геометрии? — спросил Мацуно сложив руки на груди, словно устраивает для меня допрос, пользуясь отрывом в росте в два сантиметра, поднимая подбородок ввысь.    — Ни капли, — посмотрев тому в глаза, я пугаюсь пристального взгляда и от смущения заправляю прядь за ухо. Он стоит близко ко мне, единственное, что меня напрягает в данный момент. — Но прийдется понять, чтобы сдать экзамены и тесты.    Если бы он отошел подальше, было бы вообще прекрасно.     По какой-то причине к нему тянет пуще прежнего, хотя сейчас отношения и парни последнее, что мне нужно.    — У моей мамы с орхидеей что-то случилось, — осторожно подкрадывается к сути просьбы. — Умирает будто.    — Принеси ее после уроков в клуб садоводства, я осмотрю ее, — кратко отвечаю, надавив рукой на калитку, открывая ее и выходя из сада, заставляя парня выйти за собой. — Другого времени у меня нет.    — О! Спасибо, Утахиме, — обрадовался Мацуно и под радостные звуки вышел со мной из сада. — Мама уже несколько дней сама не своя ходит.    Если я помогу ему, мы сможем остаться наедине и поболтать. Чудесно.    — Помогу с чем смогу, — пожимая плечами, я разворачиваюсь и ухожу в клуб, который удачно устроился на первом этаже школы. Пока обед, я могу остальное время просидеть в клубе. — Пока, Мацуно! — махнув кистью на прощанье, и он мне машет, уходя в школу.    Обернувшись на уходящего Чифую, я отворачиваюсь обратно лицом к стенам школы, схватившись обеими ладонями за щеки, ускоренно дышав, восстанавливая ритм дыхания. Сложно сдерживаться перед парнем, который тебе нравится, особенно сохранять самообладание.     Зайдя в клуб, усевшись за стул и положив голову на парту, я раздраженно вздыхаю, понимая, что толком помочь не смогу, ведь я в цветах, как в геометрии — никудышная. Скрестив ноги под партой, положив голову на вытянутые руки, я открываю глаза, и вижу рядом сидящую Сору, которая смотрела все время на меня: недовольную, и раздраженную. Похлопала глазками, затем улыбнулась по-доброму, как любила делать, когда поддерживала нас, и от улыбки ее серые глаза прищурились.    — Что за светловолосый красавчик с тобой в саду разговаривал? — пометка: Сора перевелась к нам три месяца назад, но все равно про Мацуно ничего не слышала. Может, оно и в радость, чего себя пугать недоделанным хулиганом, который морды бьет.     — Да так... знакомый, — перекладываю голову подбородком на руки, смотря вперед на пустующую доску, с нарисованными цветочками и всякими поздравлениями, пожеланиями для участников. — Попросил помочь с цветком.    — Понятненько, — протянула Сугавара, опустив руку вниз в свою сумку, доставая оттуда том новенькой манги, которую я видела в ново-открывшемся магазине всяких манг и книг. — Не хочешь почитать со мной? — она с улыбкой смотрит на меня и отказаться сил не хватает. — Ты выглядишь человеком, который интересуется таким.    — Есть такое. У нас в клубе же больше никто манги не читает, — подмечаю я, подсаживаясь ближе, прыгая на стуле к парте Сугавары под ее ласковый смех: — Стоит рекламу провести для новых участников.    — Никому не нравится садоводство, сколько раз я пыталась прорекламировать наш клуб, все всё равно шли в клуб Шоко, — несмотря на улыбку, Сора выглядела расстроенной.    Меня осенило. В голове выскочило три человека, которые точно помогут мне в рекламе нашего клуба.    — Сугавара-сан, — вскочив на ноги я позвала президента.    — Утахиме, я просила просто Сугавара, — машет руками Сора, положив на парту том манги.    — Я знаю какую рекламу нам сделать! — улыбаясь по-злодейски, я уже представляю, как привлеку этих людей к работе. — И она ой как сработает!    Пока я злодейски потирала руки друг об друга, прорицая будущую рекламу нашего клуба, Сора пыталась понять меня с глупой улыбочкой на лице, непонятливо хлопая глазками и белыми ресницами.