Туманный Альбион

"Возможно, я когда-нибудь пожалею об этом, но не сегодня. Сегодня я буду счастлива." Пронзающий свет больно ударил по глазам – так мне еще не приходилось вставать. Теплые лучи расплескались по подоконнику и, проникая в щели окна, закрасили собой все стены. Наш унылый городок солнце навещало редко – по праздникам и, иногда, по выходным. В столь благоприятные дни жизнь, казалось, ставилась на паузу, принимая неестественный фильтр для местных жителей. Такие дни случались редко и, когда погода все-таки менялась, чувство настоящего праздника радостно накрывало всех нас. Всех, кроме одного семейства. Я знала, что мои друзья не особо любили появляться под палящим солнцем – они с ним вообще плохо ладили. Возможно, поэтому, поле переезда Калленов в наш город, мы так редко стали его видеть. Однако сегодня воскресенье, а это значило, что солнце спокойно могло гулять по просторам небосклона – в выходные все сидят по домам. На улице уже вовсю резвились птицы – лучший будильник. Часы нас стене отстукивали секунды, поглощая время, а я все лежала, рассматривая такое непривычно чистое небо за окном. Мой сон меня не посещал, ведь воспоминания о вчерашнем вечере оказались куда более интересными. По комнате расплылся аромат горького кофе – Чарли уже встал. Какая-то непосильная полудрема возвращала меня в прошлый день, словно в прошлую жизнь. Я знала, что жить прошлым – дело последнее, но упрямо продолжала припоминать все детали. Некоторые я выуживала буквально из подсознания, некоторые находили меня сами. Я боялась, что забуду эти редкие минуты, эти многозначительные взгляды и такие желанные прикосновения. Я впервые боялась поверить в настоящее, потому что настоящее оказалось куда лучше всяких грез. Ослепляющий солнечный свет накрыл мои веки, искушая окунуться снова в прекрасный сон. И стоило мне закрыть глаза, как картинки прошедшего вечера становились все четче, заново открывая для меня события прошлого. – Вот видишь, я не кусаюсь. Этот мягкий голос возвращался ко мне снова и снова. Он говорил это в шутку, но для меня каждый момент был достаточно серьезным, чтобы что-то упустить. Его лицо, сияющее от улыбки, и кольцо крепких рук на моей талии отпечатались в моем подсознании если же не на вечность, то хотя бы на одну скромную жизнь. Чем больше мы находились рядом, тем меньше становился мой страх. Я больше не боялась неверного взгляда или неподходящего слова – все это было не нужно. Наши взгляды говорили без слов, пока музыка окутывала нас, заставляя забыть обо всем на свете. Вскоре я совсем перестала замечать кого-либо еще, а в голове настойчиво пульсировала идея – нужно признаться. Не помню, когда точно она впервые посетила меня, но отчетливо помню каждый удар сердца, который приносила за собой эта мысль. Я знала, что от меня потребуется дюжина смелости и полтонны наглости, но, кто не рискует, тот не…танцует. Из темного омута памяти вырвался последний миг, когда я бежала по лестнице наверх, больше не замечая препятствий. Одна дверь, другая - и на третьей мне повезло. Я нашла ту самую комнату, где, кроме нас с тишиной, никого не было. Ах, да, и еще туман. К нему я уже давно привыкла. Стук моего сердца заглушал гремящую в подсознании музыку и сметал все ненужные сомнения. В ладони покалывало от напряжения. Я сильно сжимала в руках старый клочок бумажки– не самая романтичная мелочь. Адреналин уже вовсю запустил корни в мою кровь, и было поздно останавливаться. Подходящий случай, как и весь праздник, неумолимо растворялся в воронке тягучего тумана, норовя никогда не вернуться вновь. Я боялась, что шанса больше не представится, поэтому торопилась так, будто на кону чья-то жизнь. Мысли, как назло, путались, а слова получались кривые и невзрачные. Предложения не укладывались в логичную картинку, а шум снизу лишь подгонял нетерпение. Уж больно нелепо выглядели мои жалкие попытки признаться в любви тому, кому уже давно пора было об этом знать. Холод спустился на мои плечи, и я поежилась. – И от кого мы тут прячемся? От неожиданности я подпрыгнула на месте, выронив карандаш и, вместе с ним, остатки прежней смелости. – Розали? – я постаралась принять непринужденный вид, якобы просто пряталась от шумной толпы. – Ты почему здесь? Роскошная блондинка сканировала меня взглядом, напряженно постукивая длинными красными ногтями по дверному косяку. И ее подозрительный взгляд не предвещал мне ничего хорошего. – Я что, не могу гулять по собственному дому? – она, хитро сощурившись, сконцентрировалась на моей заветной бумажке. –Что это у тебя там? – Ничего, – я поспешно убрала руки за спину, надеясь, что это как-то поможет. Но не помогло. Нарушая все законы физики, блондинка вмиг очутилась за моей спиной – и бумажка уже была у нее в руках. – Так, так…. – она покрутила несчастный листочек, внимательно изучая содержимое. Я нахмурилась, как ребенок, у которого отняли любимую игрушку, и во что бы то ни стало намеревалась отнять у нее свой заветный листочек. – Отдай! – Кажется, это любовное послание, – подытожила Розали, поспешно убирая руки, до которых я так отчаянно хотела дотянуться. – Это важно. – Неужели? – блондинка состроила удивленную гримасу. – Такие важные вещи нужно хранить при себе, и вообще…. Она на секунду задумалась, пока я безуспешно металась вокруг нее в попытках отобрать свое скромное письмо. – Карлайл заслуживает лучшего признания, чем какая-то записка. Ты так не думаешь? Мои метания резко прекратились, и я буквально застыла в воздухе, пытаясь осмыслить услышанное. – Ты знаешь?! – Я что, глупая, по-твоему? – Розали разочарованно цокнула языком и наигранно закатила глаза. – У стен есть уши, а в этом доме – еще и глаза. Увидев мое наивное человеческое непонимание, она не охотливо пояснила. – Ну, ты же не думаешь, что я бы не заметила твоих отчаянных взглядов? – Это было так заметно? – я скромно опустила голову, не зная что еще сказать. Розали была явно недовольна моей заторможенной реакцией, но по ее прекрасному лицу я видела, что моя недалекость ей явно льстила. – Я хоть и мертвая, но еще не потеряла способность …чувствовать, – красавица как-то мечтательно уставилась в окно, и глаза ее словно затянуло туманом. В тот момент она казалась такой хрупкой и несчастной, что весьма непривычно было видеть для гордой и упрямой Розали. Ее уязвимость будто бы открыла между нами невидимую слабую связь, и мне вдруг захотелось услышать от нее дружеский совет. –Ты же не против, да? Мой вопрос внезапно вернул блондинку в реальность, и туманный взгляд воспоминаний исчез, как и моя надежда найти путь к ее уязвимой душе. Душе, которую она так редко кому-то открывала. Ко мне же снова вернулась защитная маска недовольства на ее лице. Я была уверена, что она защищала себя не столько от окружающих, сколько от собственных болезненных воспоминаний. – Была бы против – ты бы уже давно знала. В полумраке комнаты ее кожа напоминала изящный фарфор. Все в ней было идеально, только глаза – печальные, как немое озеро, – застыли во времени. – Спасибо, – прошептала я, все еще чувствуя невидимую связь между нами. – Я еще ничего не сделала, – улыбнулась Розали, но в этот раз по-дружески. Я знала, что эта улыбка была припасена только для родных людей и демонстрировала она ее не так часто. Этот дружелюбный жест заставил заново проснуться мою совесть. – Я переживала, что наврежу вашей семье. Розали глубоко вздохнула, хоть, на самом деле, и не дышала вовсе. – Это благородно, но глупо, – блондинка сочувственно посмотрела на меня, будто проникаясь ко мне все больше и больше. – Нужно было разузнать сначала, а затем переживать. Я виновато опустила взгляд в пол, понимая, что она была права. Столько нервов и безуспешных угрызений совести потрепали меня за последние несколько дней, что я сама на себя злилась за такое бесполезное истязание. – Но мы можем это исправить, – в глазах Розали заплясали озорные огоньки, и это не сулило мне ничего хорошего. – Каким образом? – насторожилась я. Не успела я продумать все варианты развития событий, как мои худшие ожидания оправдались. – Отдадим твой клочок признания Карлайлу. Прямо сейчас, - блондинка довольно улыбнулась, повергая меня в дикий ужас. – Нет, подожди! Розали пафосно развернулась на тонких каблуках, направляясь к выходу. Она вовсе не торопилась, явно намереваясь подразнить меня своим внезапным решением. Я попыталась загородить ей путь, закрыв собой дверь, но, не рассчитав равновесия, наткнулась на ближайший угол туалетного столика. Столик недовольно пошатнулся, и раздался резкий звук, отчего я испуганно зажмурилась. – О нет. По взволнованному взгляду Розали я поняла, что то, что разбилось за моей спиной, было явно чем-то дорогостоящим. Медленно обернувшись, я воочию увидела масштаб всех бедствий. На полу, в куче земли и разноцветных осколков, разлегся какой-то древний фикус. – Это же любимый цветок Карлайла, – отчаянно простонала Розали. И все, что пришло мне в голову, это спросить: – У Карлайла есть любимый цветок? Розали только закатила глаза, поражаясь моей человеческой неуклюжести. – Похоже, уже нет. Осознав весь масштаб трагедии, мой мозг внезапно начал продумывать план по заметанию ненужных следов. – Нужно убраться, пока сюда не нагрянули гости, – и я, находясь в панике, быстро начала оглядываться по сторонам. – Здесь есть швабра? –Ты про ту одногруппницу внизу, которая весь вечер бесстрашно пялится на моего Эммета? Я в недоумении уставилась на блондинку, явно ожидая не такого ответа. Похоже, Розали была серьезна, поэтому мне оставалось только безнадежно вздохнуть. – Розали, я понимаю, что слово «швабра» вызывает у тебя припадки ревности, но, может, все-таки сосредоточишься на моем вопросе? Блондинка виновато улыбнулась, молниеносно осознав сказанное. – Я не горничная. Откуда мне знать? – Ну, может, хотя бы… тряпка? Пылесос? – я продолжала перечислять весь инвентарь, пока Розали растерянно молчала. – Или веник, на худой конец, – заметив явное непонимание на лице блондинки я снова безнадежно вздохнула. – Хотя о чем я говорю? Ты веник, наверное, никогда в глаза не видела. Мое насмешливое замечание тут же подействовало на Розали, и она, недовольно скрестив руки на груди, решила все-таки подключиться к решению проблемы. – Эй, вообще-то, мне уже больше сотни лет! И я в курсе, что такое веник. Ее недовольный вид заставил меня только тихо посмеяться. Уж больно забавно выглядела блондинка, стоя здесь на высоких шпильках и оскорбленно доказывая, что знает о существовании веников. – Ого, – я решила ее поддразнить, – может, тебе еще посчастливилось воспользоваться этим орудием сотню лет назад? – Хвала небесам, не пришлось, – Розали довольно усмехнулась, и, развернувшись на каблуках, принялась что-то искать за дубовым шкафом. – Похоже, ты выиграла эту жизнь дважды, – прокомментировала я, зная, что Розали и до обращения была выходцем из состоятельной семьи. Была ли на нашей стороне удача или нам просто случайно повезло, но Розали быстро справилась с поставленной задачей. – Вот, – гордо заявила она, демонстрируя мне долгожданную швабру, – горничная наверняка хранит это в каждой комнате, чтобы не спускаться в кладовую по десять раз. –Ты настоящая хозяйка, Розали! – засмеялась я, довольная ее находчивостью. Но стоило моему взгляду упасть на развалившийся на полу цветок, как мой смех мигом улетучился. – Он был дорогой? – жалобно спросила я, пока моя совесть уже вовсю недовольно ворчала. – Не столько цветок, сколько вазон, – Розали явно не хотела мне это говорить, но мой взгляд принудил ее закончить. – Это ручная работа Эсми, почти уже античная. – Прямо как ты? – Очень смешно, – блондинка, насмешливо прищурившись, бросила мне швабру. – Давай начнем. И мы принялись убираться. Никогда бы не подумала, что я буду заниматься таким благим делом в свой день рождения в праздничных платьях совместно с Розали. Внизу гремела какая-то зажигательная испанская мелодия, отчего весь процесс казался еще более забавным. Розали уже успела затянуть свою непослушную копну волос в тугой хвост и засучить рукава платья, сражаясь с грязью на полу. Я же, в свою очередь, пыталась реанимировать фикус, протирая его водой, которую Розали успела незаметно набрать в ближайшей ванной. Мысль о том, как блондинка в вечернем платье на каблуках могла быть замечена кем-то из гостей с полным ведром воды, заставила меня усмехнуться. – Не трясись так над ним, он же не живой, – Розали явно не была в восторге от того, что я возилась с цветком, в то время как ей приходилось отмывать пол. – Это ты не живая, а он, как раз таки, живой, – поспешила оправдаться я. – Ему нужна влага. Розали только безутешно покачала головой, продолжая возиться с разбросанной повсюду землей. Не найдя подходящую емкость, я воспользовалась стоящим рядом пустым ведром и пересадила туда цветок, который, как мне казалось, будет обижен на меня половину своей жизни. – Вот, так-то лучше, – утвердила я, довольно любуясь своей работой. – Сомневаюсь, что это впишется в интерьер, – усмехнувшись, Розали кинула мне несчастную швабру. – Твоя очередь. И я, как виновник сего происшествия, начала незамедлительно тереть потемневший от грязи пол. – Незабываемый день рождения выдался, – ворчала я, пытаясь не размазывать грязь по блестящему паркету. – Стоило тебе взять швабру в руки – и ты ворчишь, как бака старая. – Кто еще тут старая? – я грозно пригрозила блондинке шваброй, но что та лишь рассмеялась. – Я, между прочим, самый молодой представитель вашей семьи. Глаза Розали округлились от удивления. – Смотри, как заговорила. Стоило ей только кулон подарить, как она уже в семью вошла. – Карлайл сам так сказал, – я обиженно надула губы, довольно поправляя на шее его подарок. – Ну, раз Карлайл, тогда без вопросов, – утвердила она наигранно. – Я все еще удивлена, что он занимается изготовлением украшений. – Не ты одна, – кивнула мне блондинка. – Если бы я знала раньше, то наша семья уже давно носила бы эксклюзивные драгоценности. Я уверена, что у него куча талантов. Но Карлайл, знаешь ли, слишком скромен, чтобы освещать такое. Благодаря моим усилиям паркет постепенно обретал былой блеск и я, довольная результатом, остановила работу. – Кстати, о семье, – внезапно начала Розали, заставляя меня переключить свое внимание от разглядывания пола на нее. – У Чарли, как я погляжу, все хорошо? – Что ты имеешь в виду? – я непонимающе смотрела на загадочно улыбающуюся блондинку. Розали моя реакция явно позабавила. – Я, конечно, ни на что не намекаю, – начала блондинка, – но для разумного человека ты и впрямь недальновидна. – Может, обойдемся без оскорблений? – я недовольно уставилась на Розали, все еще ожидая объяснений. – Извини, я не смогла удержаться от искушения, – но ответа, конечно же, не последовало. Розали продолжала хитро улыбаться, довольствуясь моей реакцией. А внутри меня накалялась такая злость, приправленная усталостью от всех событий, что я готова была уже вытрясти все тайны из каждого члена семьи Калленов. – Розали! – я, вооружившись грязной тряпкой, ринулась в атаку. – Ты же не собираешься бросать в меня...вот этим? Блондинка испуганно попятилась назад. Смешное зрелище: столетняя красавица испугалась какой-то тряпки. Но мое терпение было на исходе – и тряпка со всей скоростью полетела в сторону блондинки. Никогда не пытайтесь обхитрить вампира, даже если это очаровательная блондинка. Розали, конечно же, ловко увернулась, и тряпка приземлилась прямо на голову Карлайла, который чудом оказался у нее за спиной. – Так меня еще никто не встречал, – Карлайл замер от неожиданности, пока Розали пыталась удержаться от смеха. Я окаменела на месте, растеряв всю способность здраво мыслить. Если бы под моими ногами была пропасть, я с удовольствием шагнула бы туда, лишь бы не испытывать этот испанский стыд. Мне казалось, что на фоне бледнолицых, я внезапно стала краснокожей – кровь прилила к моему лицу, превратив меня в перезревший томат. Карлайл медленно снял с головы тряпку и начал осматривать помещение, явно требуя объяснений. Нет, конечно же, он не выглядел сердитым – такое редко случается. Но меня все равно потрясывало от его вопросительного взгляда, даже взгляда сердитого отца я боялась меньше. Мое тело инстинктивно прикрывало собой фикус, который уже удобно пристроился в новом ведре. – Что у вас тут происходит? – наконец-таки, после долгого молчания спросил Карлайл. Я, окончательно растерявшись, начала заикаться в попытке произнести нечто членораздельное и, зачем-то, отчаянно ухватилась за рядом стоящую швабру. Розали, видимо устав от моих жалких попыток сориентироваться, решила вмешаться. – Я разбила вазон, – пока она переводила внимание Карлайла на себя, я старалась перевести дух. – А Шерил любезно согласилась помочь мне убраться. Карлайл как-то недоверчиво сощурился. – Она заставила тебя убираться? – обратился он ко мне, указывая на блондинку, ошеломленную данным выводом. Я, понимая, что нужно спасать подругу, внезапно пришла в себя. – Нет, конечно, – моя речь звучала все еще неубедительно. – Розали, на мое удивление, неплохо владеет шваброй. С минуту Карлайл молча смотрел на меня, пытаясь что-то осознать. За эту минуту мы с Розали, ожидая приговора, уже изрядно успели известись на нет, пока плечи Карлайла не затряслись от безудержного смеха. К нашему удивлению, он воспринял это положительно, невзирая на несчастный фикус и свою потрепанную укладку. – Я рад, что вы нашли способ поладить, – вдоволь насмеявшись, подытожил он. То ли его заботливый взгляд, то ли неловкость всей ситуации, но что-то заставило меня поспешно двинуться к выходу. – Мне нужно идти! И, провожаемая удивленными взглядами, я пулей выбежала из комнаты, намереваясь оставить этот день позади. Я снова сбежала. Внизу меня встретила шумная толпа и тонна разбросанного серпантина. Я постаралась незаметно прокрасться по лестнице, чтобы не быть замеченной. Но этого и не требовалось. Повсюду стоял такой гул и веселье, что, без острой необходимости, меня вряд ли бы кто-то заметил. Мои глаза старались выудить среди гостей Чарли, но, как назло, его нигде не было. Зато Элис была везде одновременно. Плывущей походкой она кружилась в танце с Джаспером, явно намереваясь побить рекорд за весь вечер. И каким-то неведомым образом, она доплыла и до меня. – Ты почему не танцуешь? – Элис с упреком взглянула на меня, будто я нарушила все правила ее тщательно продуманной вечеринки. – Ты хоть притворись, что устала, – усмехнулась я. – Где Чарли? – Не знаю, – Элис, наконец-то, остановилась, – скорее всего, он уже дома. – Уже? – я занервничала, что не ускользнуло от внимания Элис. – Только не говори, что ты покидаешь нас! – подруга в ужасе уставилась на меня, ведь для нее это была настоящая трагедия. Я только устало посмотрела на нее. – Пускай отдохнет, – вмешался Джаспер, поймав на себе мой благодарный взгляд. – Элис, отвези меня домой, – взмолилась я, но в ответ получила только ее негативную реакцию. – О нет! – Элис взмахнула руками, отгораживая себя от этой мысли. И только я хотела наобещать ей всего взамен на эту услугу, как она неожиданно добавила: – Пускай тебя отвезет Карлайл. – Элис, – я зависла на полуслове, не веря в услышанное. – Даже не проси, – настаивала подруга. – Во мне уже полтонны шампанского и каких-то ядерных коктейлей от Эммета. – Ты же не можешь опьянеть, – я знала, что ее ложь была шита белыми нитками. – Ничего не знаю, – Элис отстраненно начала напевать какую-то мелодию, плавно удаляясь вглубь зала. – Пользуйся, пока можешь! Моему восхищению не было предела. Элис удалось обвести меня вокруг пальца, и я поверила, что она против моих чувств. Эта девушка могла бы работать под прикрытием – никто бы не заметил. – Я не удивлюсь, если она когда-нибудь сбежит со своей собственной свадьбы, обосновывая это тем, что…. – это было последнее, что я услышала от нее в тот вечер, прежде чем Джаспер, поцеловал ее, безвозвратно утягивая в толпу веселящихся гостей. – Элис, – я стояла и улыбалась сама себе, понимая, что только что сделала моя подруга. Ее упрямость послужила мне благословением, и тогда я, впервые за весь вечер, испытала неимоверное облегчение. Моя подруга снова была со мной. Запах хвойного леса, пропитанного насквозь дождем, окутывал меня, как одеяло. Туман пробирался ко мне в легкие, заполняя всю пустоту, съедавшую меня ранее. Я стояла под открытым ночным небом, усеянным мелкой пылью звезд и куталась в свой старый шарф. Позади меня сверкали огни, в доме гремели музыка и голоса, а спереди – лесная тишина. Еще никогда ночь меня так не завораживала. Я будто опьянела, хотя и не пила вовсе. Легкий ветерок пробежался по моей щеке, затеяв игру с волосами, и снова растворился в пустоте. На душе было спокойно и тепло, в отличие от улицы. В ноябре ждать тепла уже не стоило. Густота ночной тьмы расступилась под холодным светом фар – мерседес Карлайла неторопливо предстал передо мной. Каллен старший вылез из машины в своем привычном черном пальто и поспешил открыть мне дверь. Мелочь, а приятно. Не забыв поблагодарить его, я нырнула внутрь салона и мгновенно расслабилась, чувствуя, как сидение удобно поддерживает мое тело. В машине было настолько тепло и уютно, что я готова была уснуть прямо там, не дожидаясь приезда домой. Но я упорно сопротивлялась внезапной сонливости, потому что Элис бы меня со свету сжила, узнав, что я уснула в такой неподходящий момент. Карлайл включил радио, станция была такая же, как и у моего отца – ретро. – Надеюсь, ты не против? – учтиво спросил он. Никогда меня еще не спрашивали о такой мелочи. В голове пронеслась картина, где мы с Чарли, по его желанию, всегда слушали эту станцию при каждой поездке. И это никогда не обсуждалось, ибо хозяин – барин. Здесь же я настолько удивилась такой вежливости, что не сразу нашлась, что ответить, а только закивала головой. На радиостанции снова крутили «Cheri, сheri lady», будто остальные песни давно закончились. Я только тихо усмехнулась. – Моя любимая песня, – вдруг произнес Карлайл. Я слегка улыбнулась, стараясь не рассматривать его всю поездку, но, видит бог, у меня не получалось. И если обычно я всегда заинтересованно глазела на пейзажи за окном, то тут моя голова самовольно норовила повернуться в его сторону. Я старалась сосредоточиться на ощущениях мягкого кожаного сидения под моими ладонями и на тумане, блестящем в прохладном свете фар. – Это я разбила тот вазон с фикусом, – неожиданно эти слова вырвались у меня из глубин моей совестливой души. Карлайл лишь улыбнулся уголками губ и, всего на секунду, окинул меня благодарным взглядом. – Спасибо за честность. Я снова выпала из реальности, пораженная его спокойным поведением. Оказалось, быть честной – это не так уж и трудно. Молчание повисло в салоне, только тихое радио заглушало еле слышимый гул в машине. Мы ехали не спеша, что было для меня довольно непривычно, ведь я часто становилась невольным участником гонок Элис с Эмметом после учебы. Но Карлайл был совершенно другим – спокойным и неторопливым. Хотя в глубине души я радовалась, что мы едем медленно, ведь это давало нам больше времени побыть вдвоем. Может, он тоже об этом думал? Когда Карлайл вопросительно посмотрел в мою сторону, я осознала, что слишком долго пялилась на него. Нужно было что-то сказать. – А сколько стоила эта машина? – конечно же, более умного вопроса мне в голову не пришло. Доктор Каллен только усмехнулся, явно понимая, что я сморозила глупость. – Ты действительно хочешь это знать? Я отрицательно покачала головой, пока мое лицо снова покрывалось красными пятнами. Неловкое напряжение, будто туман, зависло в воздухе, и я уставилась в окно в попытке сосчитать пролетающие мимо столбы. Не так я себе представляла эту поездку, ожидая Карлайла на парковке у дома. Внезапно наше молчание прервалось. – Нет, – тихо прошептал Карлайл, но это заставило меня всполошиться. – Что случилось? – Ничего страшного, – спокойно ответил он, указывая на красную лампочку рядом со спидометром. – Похоже, нам придется немного изменить курс. Эммет снова воспользовался моей машиной, забыв заправиться. Если вспомнить, как Эммет за день менял по несколько машин, то и не удивительно. – Извини за неудобства, – начал Карлайл. – Ничего страшного, это же Эммет, – я только улыбнулась, и он удовлетворенно кивнул. – К тому же, я люблю заправки. – Надо же, – удивился Карлайл, – я и не знал. Я и сама не знала, до того момента. – Может быть, ты тоже увлекаешься машинами, как и Розали? – предположил он, явно заинтересовавшись моей новой выдумкой. – До этого меня еще жизнь не довела, – ответила я, и мы одновременно засмеялись. Интересно, а если бы я ответила «да», то он подарил бы мне машину? Я отогнала от себя эти мысли, ведь еще было рано думать о таких вещах. Или нет? Благо, заправка оказалась совсем рядом. Я – та, которая больше всего на свете мечтала остаться наедине с Карлайлом – первая выпрыгнула из машины, не выдержав такой близкой дистанции между нами. – Я за кофе! – крикнула я и побежала, оставив его одного посреди пустой улицы. И только придя на кассу, я вспомнила, что оставила всю мелочь дома. Виновато посмотрев на продавца – ведь кофеварка уже вовсю тужилась – я пообещала вернуться через пару минут. Продавец лишь кивнул в знак понимания и даже пообещал принести кофе сам. Хоть в этом мне повезло. И пришлось возвращаться обратно. Карлайл уже заправлял машину, и я невольно засмотрелась на его божественный профиль бледного лица. На секунду я подумала, что стою незаметно, но, конечно же, он меня учуял. – А где же кофе? – спросил Карлайл, даже не взглянув в мою сторону. Я молча подбирала слова, стараясь не показаться глупой и не просить об одолжении. – Она не хотела показаться меркантильной, – Карлайл, не выдержав моего длительного молчания, усмехнулся сам себе. Пока я осознавала, что это он про меня, Каллен старший свободной рукой поискал что-то у себя в кармане и затем протянул мне купюру. – Вы что?! – я удивленно уставилась на деньги, будто впервые их увидела. – У них не будет сдачи. – А зачем мне сдача? – спросил Карлайл, а я гадала: серьезно он или нет. Но, похоже, доктор Каллен не шутил. – Вы покроете всю их зарплату такими чаевыми, – рассмеялась я. – Почему бы и нет? – Карлайл, наконец-то, развернулся ко мне, одаривая таким смутным и непонятным взглядом. – Он любезно предложил обслужить тебя, хоть это и не входит в его обязанности. Я открыла рот в удивлении, совсем позабыв, что его слух позволял слышать все в радиусе нескольких миль. – Возможно, я просто сегодня слишком красива, – усмехнулась я, прикрыв рот рукой. Карлайл засмеялся в ответ, оценив мою шутку. – Ну, не только сегодня. Я почувствовала, как кровь снова приливает к моему лицу, а еще, что наступал тот самый подходящий момент. Скоро бак наполнится, а затем мы сядем в машину и, кто знает, когда еще останемся наедине. Более удачного времени могло и не быть. Запах бензина смешался с ночным ветром, и я протяжно вдохнула обжигающе холодный воздух. – Джаспер рассказал мне о вашем браке с Эсми, – и откуда во мне такая смелость? Карлайл, который уже вытягивал пистолет из бака, мельком взглянул на меня, скромно улыбаясь. Он продолжал молчать, пока меня всю трясло. Боже, пусть бы он подумал, что от холода. – Я хотела спросить, – мой голос уже совсем не слушался меня, и я замолкла, не в силах продолжить. Тогда я поняла, что мне не хватает очередного пинка от Элис или чьего-то вмешательства. Но вокруг, кроме тумана, как назло, никого не было. Я уже хотела дать попятную и перевести тему, как рука Карлайла снова достала что-то из кармана. Но на этот раз это были не деньги. – Ты об этом? Я замерла, не чувствуя пальцев ног, а руки предательски затряслись. На небрежном ночном ветру в руке Карлайла изо всех сил метался тот самый клочок бумажки, который я бы узнала и на ощупь в темноте. – Вы, – я шумно сглотнула застрявший в горле ком, – Вы читали? И приготовилась к самому страшному. – Не было необходимости, – слегка улыбнулся Карлайл, и бог его знает, что скрывалось за этой улыбкой. – Розали мне все поведала. В ту минуту я не понимала: буду ли я ей благодарна или буду проклинать до конца своих дней. Молчание снова встряло в нашу беседу. Больше мне сказать было нечего. И когда Карлайл повесил шланг обратно, я поняла, что сейчас я снова сяду в машину и мы уедем, будто ничего и не произошло. Однако на этот раз я ошиблась. Доктор Каллен не пошел открывать мне дверь. Я сама пошла, пока он продолжал молча смотреть на меня таким тягучим замутненным взглядом. Неужели в него тоже вселился этот туман? Я не сразу поняла, как прохладная мраморная ладонь Карлайла мигом легка на мою, предотвратив попытку проявления моей самостоятельности. Не успев открыться, дверца с грохотом закрылась обратно – и я оказалась прижатой к машине. Мой пульс, казалось, перестал биться. Медовые глаза пронзали насквозь своей неприкрытой нежностью, а сладковато-свежий запах дурманил помощнее друга-тумана. Лицо Карлайла оказалось непростительно близко – и последнее дыхание покинуло меня, когда кончик его носа медленно потерся о мой. Что-то непривычно юношеское было в этом прикосновении, будто Карлайл был немногим старше меня. Мы стояли, словно пятиклассники, окруженные запахом бензина и тумана, в ночной тишине заправки. Его осторожность напомнила мне подростковые годы, когда каждое прикосновение имело особую ценность. Мне это нравилось, потому что в душе я была такой же. И он прекрасно знал это. – Ваш кофе….– робко произнесли сзади, и нам пришлось разойтись. Я забрала горячий стаканчик у продавца, который неловко переминался с ноги на ногу. – Спасибо, – Карлайл одарил его самой теплой улыбкой, чтобы парнишка не чувствовал своей вины за внезапное вмешательство. А я, всучив ему заветную купюру, поспешила запрыгнуть в уже открытую для меня дверцу. И мы скоропостижно уехали, пока продавец не додумался заговорить о сдаче. Мерседес летел по ночному шоссе, обгоняя ветер. По лицу Карлайла вряд ли можно было разгадать эмоции, которые он испытывал в тот момент. Но по скорости – да. По нарастающей стрелке на спидометре, можно было понять, что он явно взволнован. Что же касается меня, то я была в полной прострации. Я уставилась на дорогу перед собой, боясь громко дышать, как будто бы дыхание выдаст мое волнение больше, чем раскрасневшееся лицо. Оставшийся путь мы проехали, не проронив ни слова. И только к концу поездки мое сознание постепенно прояснилось. И все потому, что я искренне жалела, что день подошел к концу. – Извинитесь за меня перед Эсми за разбитый вазон, – первая мысль, что пришла мне в голову – расстроенное лицо миссис Каллен, когда перед ее взором предстанет недовольный фикус в ведре. – Я думаю, тебе самой представится такая возможность, – я не сразу поняла, зачем Карлайл кивнул на дорогу, но, стоило нам подъехать поближе, мне удалось разглядеть машину, припаркованную прямо у моего дома. Это была машина Эсми Каллен. – Что она здесь делает? – удивленно спросила я, но ответом мне послужило лишь молчание. Не дожидаясь, пока Карлайл откроет мне дверцу, я выбежала из машины, спеша домой. На миг, мне показалось, что с Чарли что-то случилось, и Эсми приехала, чтобы найти меня. Но когда в коридоре меня встретил удивленный отец, я с облегчением выдохнула. – Ребенок, ты чего так рано? – Чарли в изумлении уставился на меня, явно не ожидая визита. У двери, уже собираясь уходить, стояла миссис Каллен. – Я просто устала, – мне не пришло в голову подходящего объяснения, почему я сбежала с собственной вечеринки, ибо мои мысли были заняты совершенно другим. – Что-то случилось? Я переводила взгляд то на Эсми, то на Чарли, ожидая ответа. Миссис Каллен же смотрела только на Чарли, будто подталкивая его своим взглядом на какой-то шаг. – Мы тут, – не спеша начал отец, – обсуждали работу. – Работу? – удивленно спросила я, краем глаза заметив, как Эсми разочарованно закатила глаза. За столько лет жизни с отцом, я поняла одно – Чарли совершенно не умел врать. Стоило ему начать, как все его поведение менялось: слова путались, руки нервно поглаживали усы, а всегда уверенный голос подрагивал. В такие моменты трудно было представить, что этот человек провел половину жизни, выискивая преступников. Сознание весьма кстати вернуло из памяти наш последний разговор с Розали и, по моему ошеломленному выражению лица, все поняли, что я уже давно не ребенок и умею думать самостоятельно. Чарли испуганно поглядывал на меня, пока моя улыбка расползалась по лицу. Он явно не ожидал такой реакции. Я же находилась в диком восторге от происходящего. Теперь мне ничего не мешало. Теперь я была свободна. Я обернулась на звук шагов у входа – в дом вошел Карлайл. Он улыбнулся краешками губ, завидев мой неподдельный восторг, и слегка кивнул. И я поняла, что он все знал. Что все знали, кроме меня. Будь то другой день, я, конечно же, разозлилась бы, но мой восторг выбил из меня все эти попытки. Я решила, что пора уже перестать делать драму и просто быть счастливой. – Думаю, нам пора, – Эсми решила вмешаться в наши молчаливые гляделки с отцом, – еще раз с днем рождения, Шерри. Карлайл, каким-то чудом успевший выгрузить все пакеты с подарками, молча помахал мне рукой. Да уж, подарков мне хватит на весь последующий год. И я вовсе не о пакетах. Каллены вышли, и мы с Чарли, будто сговорившись, последовали за ними, провожая гостей. Я наблюдала, как черный мерседес сливается с тьмой, удаляясь все дальше к горизонту. А Чарли в это время провожал взглядом машину Эсми. Вскоре оба авто растворились в тумане, будто бы их никогда здесь не было. – Ничего не хочешь мне рассказать? – спросил Чарли, пока я активно продолжала помахивать рукой на прощание. – Нет. А ты? – Нет. Мы вернулись в дом. – Ну и пакетов, – присвистнул отец. – Завтра разберусь, – я лениво отмахнулась от подарков. Все, что мне было нужно, я уже получила, а остальное может и подождать. И когда я устало начала взбираться по лестнице, пропуская некоторые ступеньки под ногами, отец вдруг произнес: – Я думал, ты все не так радостно воспримешь. Я остановилась, переводя на Чарли свой усталый взгляд. – Иногда, папа, в этой жизни нужно меньше думать, – и, оставив шокированного отца, я поднялась в свою комнату. Когда дверь за мной закрылась, я уже не чувствовала ног. Вся вереница событий измотала меня настолько, что добравшись до кровати, я, окутанная дымкой такого привычного тумана, мигом провалилась в сон. И прежде чем туман полностью поглотил мое сознание, в голове всплыла давно забытая фраза: «за все придется платить». Громкий стук в дверь – и мои мечты растворились вместе с прошедшим туманом. Больше не было ни медовых глаз Карлайла, ни шума мотора мерседеса, ни сырого ночного воздуха. Все это мигом спряталось в потаенные уголки моей памяти до лучших времен. – Шэр, ты уже встала? – Чарли бесцеремонно вошел в мою комнату с привычной зубной щеткой в руке. Я неохотно открыла глаза, щурясь под лучами утреннего солнца. Мои глаза настолько отвыкли от таких ярких красок, что я еще долго пыталась рассмотреть лицо отца. – Что такое? – мое недовольство столь внезапным пробуждением не заставило долго ждать. Я недоуменно уставилась на Чарли, отгоняя сладкий сон подальше. – Собирайся, сегодня нужно выехать пораньше. – Куда? – мое искреннее непонимание вызвало у отца веселую ухмылку. – В колледж, – он помедлил, завидев мое нарастающее удивление, – на занятия. Ты все еще помнишь, что учишься, да? – Сегодня же воскресенье! – обмануть меня было не так-то просто, однако Чарли неподвижно стоял, не подавая и признака тревоги. А это означало, что он говорил правду. – А я, по-твоему, Чарли Чаплин? Ты совсем уже заучилась, ребенок, – усмехнулся отец, – уже дни не замечаешь. Я встревожено вскочила с кровати, будто меня ошпарило кипятком. – Сегодня не воскресенье?! Чарли, довольный, что до меня, наконец-таки, дошло, утвердительно кивнул. – Понедельник, – и, прежде чем выйти, добавил: - Если пошевелишься, то не опоздаешь на зачет. И все-то он знал. Я, сонная и помятая, все еще не верила в то, что могла так забыться. Хотя это было неудивительно, если вспомнить позавчерашний вечер. Медовые глаза в моей памяти опять попытались сбить меня с толку, но я не поддалась – у меня еще будет время. Я поспешно стала собираться, гадая что меня сегодня ждет. То ли непривычное солнце, то ли отсутствие местного тумана, но мне казалось, что что-то изменилось. Это ощущение легкого забвения проходилось по моему затылку мурашками, заставляя задуматься, что же я упустила из виду. Будто какой-то потерявшийся пазл, которого не хватало для полноты картины. Однако я решила спихнуть все на изменения погоды, что вполне оправдано, ибо такие смены циклов нередко влияют на сознание людей. Похоже, что туман, покидая наш городок, нашел себе новое пристанище – мою голову. Сонливая и слегка заторможенная, я, будто в слоумоушене, спустилась вниз на поторапливающие сигналы штатной машины Чарли. Из всех окон ослепительно лился теплый желтый свет, разъедая мои и без того уставшие глаза. Один бог знает, как я не споткнулась, добираясь до двери с полуприкрытыми глазами. Благодаря заботливости Чарли, я избежала ожидаемого падения – тонны пакетов у двери уже не было. Видимо, отец не знал, чем ему заняться, ведь уборка никогда не была ему в радость. Если только старая полицейская привычка не заставила его проверять содержимое каждого пакета. Погода была на редкость теплая. В окна полицейской машины настойчиво пробивались лучи солнца, и нам пришлось выудить из бардачка давно запылившиеся солнцезащитные очки. – Ну и погодка сегодня, – сказал привычную фразу Чарли, но затем добавил: – Сейчас бы на рыбалку. По радио заиграла уже такая знакомая песня – и я опять переместилась в прошлое: густой туман, запах кожаного салона и легкая полуулыбка на бледном лице. Но замечтаться мне не дали. Заприметив мое потерянное выражение лица, Чарли неожиданно спросил: – Переключить? Я опешила, забыв о чем мечтала. Чарли предложил переключить? Вероятно, тайные встречи с миссис Каллен пойдут на пользу нашим с отцом отношениям. Или же Чарли просто пытался ко мне подмазаться? Наверняка он все еще чувствовал вину передо мной за свои секреты, ведь отец хорошо знал, как мне близка семья Калленов. Меня совсем не волновали их встречи, по известной причине, даже радовали. Только один вопрос не давал мне покоя: знал ли Чарли о том, кто такие Каллены на самом деле? Но задавать его я пока не решалась и вмешиваться в их отношения не собиралась. Ведь, как говорил Джаспер, всему свое время. – Все в порядке, пап, – теплая улыбка озарила мое лицо. – Я люблю эту песню. – С каких это пор, ты, любишь такую музыку? – спросил Чарли с неподдельным удивление в голосе. Я лишь пожала плечами и начала задорно подпевать, повергая отца в еще большее недоумение. Видимо, для Чарли этот день станет памятным, ибо я, наконец-то, признала его вкусы. Более того, я даже перешла на его сторону. Чарли был неистово доволен. И его счастливое выражение лица мне подсказывало, что после моих слов, эту радиостанцию мы будем слушать не только в машине по утрам. Несмотря на хорошее настроение, меня все еще преследовало это странное чувство. Чего-то явно недоставало. Всю дорогу до колледжа, я усердно напрягала свой мозг, чтобы понять: не забыла ли я что-то. Но, как бы я ни пыталась вспомнить, ничего дельного так и не пришло на ум. В колледже уже с самого утра кипела жизнь. Как обычно, по понедельникам, первокурсники толпились в коридоре, не давая проходу даже воздуху. В попытках дойти до кабинета истории, я с удивлением обнаружила нескольких из Калленов. Розали и Джаспер прятались, словно пауки, в самом дальнем и темном углу столовой. До пары оставалось еще минут десять и мне, конечно же, не терпелось узнать, почему солнце не остановило этих двоих «отличников» от посещения такого ненужного им учебного заведения. Ко мне, наконец-то, вернулось четкое зрения, и я нашла свободный стул неподалеку. – Я приятно удивлена. Стоило мне приземлиться рядом с ними, как Розали слабо поморщилась. – Говоришь, прямо как профессор Уилсон, – она делала вид, что пьет какой-то сок. Видимо, он был вишневый, отчего это зрелище показалось мне весьма метафоричным. – Ты перешла на соки? Или это вытяжка из оленя? – не удержалась я от вопроса, на что блондинка лишь ухмыльнулась, не удостаивая меня ответом. Я тепло улыбнулась ей, чего Розали явно не ожидала. Ее вернувшаяся язвительность меня ничуть не смутила, ведь я хорошо знала эту маску. И я все еще хорошо помнила, как она помогла мне. По-своему, конечно, но все же. – После обеда обещают дождь, – Элис неожиданно появилась рядом, сияя от радости. Впрочем, как всегда. – Привет. – Ты это видела в своем видении? – по нашей давней традиции, я приветливо обнялась с Элис. Розали поморщилась, будто ее напрягало все происходящее, включая ту же погоду. – Ты на нее плохо влияешь, Элис, – заключила блондинка. – Смотри, какой веселой стала наша подруга. Но смутное настроение Розали вмиг исчезло, когда за ее спиной, навис огромный Эммет, весело подмигивая мне в знак приветствия. – Крошка, солнце испортило твое настроение? И в следующую минуту нам пришлось наблюдать сцену из череды поцелуев Эммета с Розали, которые, по правде говоря, смущали меня намного меньше, чем палящее солнце в ноябре. Шум в коридоре постепенно утихал – студентов запустили в кабинеты. Только Майкл со своей компанией ошивался вокруг, явно намереваясь променять первую пару на свежие бургеры. За окном становилось облачно. – Все бы хорошо, если бы не этот зачет, – я мечтательно уставилась на облака, пожиравшие остатки солнечного света. – Какой зачет? – всполошился Эммет, что не вызвало у меня никакого удивления – он никогда не изучал расписание. И я в очередной раз решила просветить его о текущей учебной жизни. – Сегодняшний зачет по Туманному Альбиону. Видимо, я сказала что-то не то, ибо Каллены разом прыснули со смеху. И вот это уже заставило меня насторожиться. – Вы чего? – мои брови удивленно поползли вверх, когда я увидела недоумение на лицах друзей. – Туманному Альбиону? – Эммет первым, на удивление, прекратил смеяться. – Сестренка, кажется, ты совсем заучилась. Даже Розали продолжала улыбаться. Я вопросительно посмотрела на Джаспера – местного зубрилу – но и он подозрительно таращился на меня. – Ребята, это не смешно, – я поняла, что меня, видимо, решили разыграть, ведь я скорее забуду свое имя, чем число предстоящего зачета. – Что еще за Туманный Альбион? – растерянно спросила меня Элис. Я, не выдержав больше этого представления, обернулась, ища глазами группу Майка. – Анжела! – девушка за последним столиком вздрогнула от моего внезапного крика и, оторвавшись от учебника, посмотрела на меня. – Сегодня есть зачет по Туманному Альбиону? Розали с Эмметом снова засмеялись, а я искренне не понимала, что в моих словах их так веселило. Анжела удивленно перекинулась взглядом с Джессикой и отрицательно покачала головой. Внезапно смутное чувство, преследовавшее меня все утро, начало усиливаться. Оно медленно ползло по позвоночнику, пронзая насквозь леденящими мурашками. – Дорогая, ты уверена, что ты в порядке? – легкое касание Элис заставило меня дернуться. Подруга встревоженно всматривалась мне в лицо, будто пытаясь прочесть мои мысли. – Ну и позабавила ты нас, сестренка, – Эммет все еще смеялся над моим испуганным выражением лица, пока его не толкнул Джаспер. – Скоро начнется биология, – напомнил кудрявый. – И я бы, на вашем месте, не испытывал на прочность доброе сердце профессора Джонсона. – Эх, а я только расслабился, – Эммет не охотливо поднялся со стула, и вся наша компания дружно покинула столовую. Элис держала меня за локоть, неторопливо ведя, как завороженную, следом за своей семьей. Из-за моей медлительности мы изрядно отстали от остальных, что заставило мою подругу буквально тащить меня в направлении кабинета. И когда мы уже были близки к концу пути, я резко остановилась. Осознание упущенной детали молниеносно выплыло из памяти, больно пульсируя в моих висках. – Элис! Подруга испуганно посмотрела на меня, ожидая худшего. Я ухватилась за шею, пытаясь что-то нащупать, но, все, что чувствовали мои пальцы – пустота. – Я, кажется, потеряла кулон! – горло пересохло, а руки задрожали. Недостающий пазл нашелся, только это ничуть не облегчило мне жизнь. – Какой кулон? – Элис растерянно уставилась на меня, уже не пытаясь понять, что творилось у меня в голове. – Семейный герб, который Карлайл подарил мне в субботу на дне рождения. Элис, уже намеревавшаяся силой тащить меня в кабинет, резко остановилась. – Дорогая, – она посмотрела на меня в изумлении, – ты точно не заболела? А я уже вовсю ворошила свои вещи в попытке отыскать утерянную драгоценность. Элис, не выдержав моего странного поведения, выхватила рюкзак у меня из рук ,заставляя снова посмотреть на нее. – Твой день рождения только в конце недели. В меня словно ударило молнией – я оторопела и замерла. По выражению лица Элис мне стало понятно, что ни о каких розыгрышах не было и речи. Первое, что мне пришло в голову – это схватиться за телефон. Я так и сделала. «Так, спокойно, Шерил, - говорила я себе. – Сегодня не воскресенье и сегодня нет никакого зачета.» Я все-таки заставила себя взглянуть на экран мобильного и мои глаза округлились от шока – понедельник, тринадцатое ноября. Это означало, что Элис полностью была права. Этого всего не существовало. Дальше я уже ничего не слышала: ни расспросов, разволновавшейся не на шутку, подруги, ни опаздывающих на пару студентов, ни шума машин за окном. В моей голове внезапно воцарилась мертвая тишина, опустошая меня до дна своим молчанием. Только где-то в районе сердца затрепетал легкий огонек, навевая запах свежего сицилийского апельсина. Это не могло быть неправдой. Я вмиг сбросила с себя остатки дурманящих мыслей и собрала всю волю в кулак. – Элис, мне нужно бежать! Подругу мое заявление повергло в шок. – Ты хочешь прогулять?! Воспользовавшись моментом ее ступора, я изо всех сил ринулась на выход. – Ты куда?! А как же профессор Джонсон?! – полетело мне вслед. – Придумай что-нибудь! – последнее, что выкрикнула я, прежде чем выбежать наружу. На небе сгущались тучи. Мое сердце в панике билось, пока я отчаянно пыталась сконцентрироваться на расписании местного школьного автобуса. Я знала, что он едет через город, поэтому это было первое, что мне пришло в голову в качестве транспорта. Однако я с разочарованием обнаружила, что следующий автобус ожидался лишь к обеду. Мое нетерпеливое сердце перестало рваться из груди – я совсем отчаялась. Где-то сверху на меня упало пару капель осеннего дождя, и кислород постепенно начал разбавляться едва уловимым озоном. От отчаяния я подняла голову к небу, в попытках припомнить какую-нибудь молитву на срочную помощь. Я обещала, что поверю во что угодно, если автобус прибудет раньше. Но чуда не случилось. По крайней мере так, как я его ожидала. Вместо привычного школьного автобуса ко мне на помощь мчался черный фургон Тайлера. Я была уверена, что это мое спасение. Стоило фургону припарковаться – и я мигом оказалась рядом. – Тайлер! Парень подпрыгнул на сидении, от неожиданности выронив ключи. – Шер? – он уставился на меня так, будто я была призраком. – Ты что, решилась на прогул? Пары уже начались, а Тайлер был из тех студентов, кто являлся в колледж только на зачеты или экзамены. Бог знает, как он еще оставался среди нас. Возможно, всему виной его деньги и популярность. Хотя тогда мне нагло показалось, что его держали именно для этого дня – дня моего спасения. Тайлер хитро прищурился, пытаясь разгадать мое странное поведение. – Отвези меня в больницу! – выпалила я. Легкая ухмылка звезды колледжа быстро исчезла с лица, заменяясь неприкрытой тревогой. – Ты что, заболела? А я, тем временем, даже не спрашивая разрешения, уже нагло ворвалась в фургон на соседнее сидение, отчего Тайлер почти потерял дар речи. – Давай, гони! Тайлер был не лучшим водителем, но и выбора не оставалось. Парень дернулся, однако отрицать не стал. Мы погнались что есть мочи. Видимо, Тайлеру показалось, что мне очень плохо, поэтому стрелка на спидометре ползла все выше и выше. Казалось, даже ветер нас подгонял. Впервые мне было все равно на правила безопасного вождения и на то, что отличница и дочь шерифа могла быть пойманной с местным популярным прогульщиком где-то в центре города в самом начале рабочего дня. Я была уверена, что высшие силы загнали всех бдителей законов в местные забегаловки на завтрак, и, в крайнем случае, всегда можно сказать, что мне стало плохо. Все-таки мне действительно было плохо, и не так уж и важно: физически или морально. Видимо, благодаря удачливости Тайлера – явно не моей – мы безопасно добрались до желанного пункта. Стоило только мотору заглохнуть – и я пулей вылетела из фургона, бросив Тайлера теряться в догадках. Пропуская ступеньки, я летела в больничный холл, провожаемая запахом такой знакомой хлорки. Где-то вдалеке показалось знакомое лицо. – Где доктор Каллен?! – и я бесцеремонно набросилась на уже знакомую мне медсестру, чуть ли не сбив ее с ног. Женщина испуганно указала на нужную мне палату, и я бросилась туда. – Куда Вы?! Он же ведет осмотр, - медсестра, опомнившись от испуга, попыталась меня задержать, но было поздно – я уже влетела в нужные двери. Палата оказалась просторнее, чем я предполагала. – Карлайл! – отчаянный крик вырвался у меня из груди, едва я увидела его. Все, абсолютно все пациенты резко обернулись в сторону двери, разинув рты от удивления, включая и самого доктора Каллена. Я так и не поняла, куда подевалась моя стеснительность и чувство банальной человеческой вежливости, но, видит бог, я была напугана не меньше всех присутствующих. Однако это вовсе не помешало мне подбежать к Карлайлу и изо всех сил ухватить его за белоснежный ворот гладко выглаженного халата, попутно приводя дыхание в порядок. Каллен старший настолько оторопел, что не сразу заметил медсестру, которая уже вовсю жаловалась где-то за моей спиной. – Простите, доктор Каллен, я пыталась ее остановить… – Все в порядке, - прервал он ее возмущения, – можете идти. Я же, поняв, что немного перегнула палку, отпустила доктора. Он намеревался что-то сказать, но я оказалась проворнее. – Ваша любимая песня «Cheri lady»?! – выкрикнула я, повергая Карлайла в еще большее недоумение. Мне было все равно, как он меня воспринимал в тот момент, ибо я умирала от надежды на то, что все предыдущие дни не оказались, всего-навсего, наивным сном. – Шерил, что случилось? – серьезно спросил Карлайл, придерживая меня за плечи. А меня уже вовсю трясло, пока его встревоженный взгляд пробирался прямо в душу, заставляя настаивать на своем. – Я была у Вас на приеме с отцом в четверг?! Все пациенты притихли, словно наблюдая финал фильма, невольными свидетелями которого им приходилось быть. Карлайл лишь удрученно вздохнул. – Извините, – обратился он к пациентам, прежде чем снова перевести взгляд в мою сторону. – Шерри, давай пройдем в мой кабинет. – Нет! – одним резким движением я сбросила его нежные руки со своих плеч, чем повергла доктора в новый приступ тревоги. – Шерил…. – Ответьте мне! – я взмолилась, настойчиво отгоняя все плохие мыли. – Прошу…. Карлайл, заметив слезы у меня на глазах, решил более не сопротивляться. Он отрицательно замотал головой, не в силах сказать это вслух. Но слова были не нужны. Я прекрасно знала, как выглядит слово «нет». А в тот момент мне еще и посчастливилось почувствовать его на вкус – горький вкус больничного воздуха. Я отчаянно обхватила руками голову, отпрянув от рук Карлайла, которые уже зачем-то тянулись ко мне – и выбежала из палаты. – Шерил! – эхо его голоса доносилось мне вслед и преследовало меня до конца лестничного пролета, отдаваясь диким звоном в ушах. Я резко остановилась у самого выхода и обернулась. Голубые больничные стены, которые я упорно рассматривала прошлым четвергом, на самом деле оказались зелеными. Этот факт стал последней каплей жизни моей надежды, которую я так лелеяла все утро. Мне ничего не оставалось, как поскорее покинуть это здание. Я спокойно вышла через главный вход, и следом за мной на волю вылетела муха. Снаружи уже вовсю хлестал такой привычный ливень. Элис не соврала. Только родной туман так и не появился больше. Одинокие холодные капли друг за другом ударяли по уставшему лицу. Не прошло и минуты, как я полностью промокла. Но ни ноябрьский холод, ни проливной дождь не могли заполнить пустоту, воцарившуюся в моей груди. Дождь заботливо помогал скрыть слезы и отвести случайных прохожих подальше, чтобы я смогла остаться наедине со своими мыслями. Не в силах больше стоять на ногах, я рухнула на ступеньки, закрывая лицо ладонями. Я слишком многого хотела и слишком дорого заплатила. Я ненавидела туман, и он ушел, оставив вместо себя такое желанное солнце. Но как объяснить теперь, что эти лучи не смогли меня согреть? Как объяснить, что я хотела вернуть все обратно? Я поежилась от холода, удивляясь, как быстро закончились мои слезы, и стала смотреть вдаль на горизонт. Только оттуда всегда наступал этот влажный дым, и я начала терпеливо ждать его прихода. Однако туман не приходил. Приходило только принятие. Все происходило так, как и раньше. И все теперь будет по-прежнему. – Шерил! – знакомый голос, будто из глубины подсознания, вернул меня в старую реальность. Я не сразу поняла, только почувствовала, как на мои плечи опустилась тяжелая ткань, и меня вовсю окутал запах сицилийского апельсина. А затем одним резким движением я снова оказалась на ногах – Карлайл, ухватив меня за плечи, поднял с мокрых ступенек. – Ну-ка, быстро в машину! – не успела я сообразить, как он затащил меня в такой знакомый мерседес. Мокрые капли дождя стекали по моим волосам, заставляя промокнуть пальто Карлайла на моих плечах и все сидение. Каллен старший тревожно растирал мои заледеневшие ладони, пока машина пыталась согреть меня горячим воздухом. Новая волна слез подступила к моему горлу, заставляя выйти эмоции наружу. Карлайл, снова испугавшись моего поведения, решил, что лучшее, что он мог сделать – это обнять меня. – Вы же…промокнете, – всхлипывала я, пока он молча прижимал меня к своей груди, утешающе поглаживая по голове. И это подействовало. Я, наконец-таки, нашла нужное лекарство в объятиях своей болезни. Мои слезы быстро закончились, и объятия, к сожалению, тоже. Карлайл легким движением ладони вытер оставшиеся слезинки с моих щек, а его обеспокоенный взгляд уже ожидал объяснений. – Это все учеба, – я знала, что мне придется все объяснять, но это не означает, что я была к этому готова. – Учеба? – конечно же, Карлайл мне не поверил. Я не была в восторге от того, что мне снова приходилось врать. – Да, скоро будет зачет…. – мои слова оборвались, не давая мне кануть в новую пучину лжи. Карлайл молча изучал мое лицо, а я была не в силах даже взглянуть на него, потому что знала, что один его взгляд – и я расскажу всю правду. – Если вдруг не сдашь зачет, – начал внезапно Карлайл, – помни, что ты всегда сможешь утроиться к нам горничной. Мой взгляд метнулся в сторону доктора – Карлайл тихо посмеивался. Не в силах удержаться, я улыбнулась в ответ, после чего наигранно надула губы. – Не смешно. – Зато ты улыбаешься, – лицо Карлайла сияло, словно недавнее солнце. И зачем оно мне нужно, если есть он? Какая-то легкость заполнила пустоту внутри меня, и я поняла, что не так уж и важно, что было до этого. Пускай все счастливые дни оказались наивным сном. Не все ли равно, если рядом находится он, такой заботливый и счастливый? – Ах, да, – на мгновение Карлайл задумался, зарываясь рукой в карман мокрого пальто, все еще висящего на моих плечах, – ты обронила, когда убегала. Из кармана показалась знакомая связка домашних ключей. – Потеряшка, – вдруг произнес Карлайл – и меня передернуло. – Ч-что? – я ошеломленно уставилась на него, едва веря в услышанное. – Извини, – моя реакция заставила доктора смутится, и от его извинений повеяло такими дорогими воспоминаниями. – Отвезти тебя к отцу? Я, находясь в недоумении, отрицательно замотала головой. – В колледж. И машина плавно загудела. Дождь постепенно превращался в небольшую морось, расплываясь мокрыми пятнами на стеклах. А мои пятна воспоминаний подозрительно подкидывали все больше вопросов, которые мне отчаянно хотелось задать. – Вы теперь стали работать днем? – осторожно начала я. Карлайл слегка кивнул, желая уйти от ответа, и внимательно начал изучать дорогу впереди. Но я настойчиво молчала, и тогда ему пришлось объяснять. – Эсми, в последнее время, редко бывает дома, – неохотно начал он. – У нее, как ты знаешь, новая галерея. – И она много работает? - я не до конца понимала, к чему он клонит. Карлайл сбавил скорость – такая противоположность тому, как мы гнались с Тайлером. – Да, – кивнул доктор, – вот сейчас, она с твоим отцом обсуждает разрешение на аренду. И, по всей видимости, дело сложное, раз тянется так долго. Мне не было необходимости спрашивать дальше. Было очевидно, что Карлайл что-то не договаривал. И я уже прекрасно знала что. – Вы, кстати, тоже сможете организовать свою выставку, – улыбаясь самой себе, я подкинула новую затравку. – Ты о чем? – Карлайл удивленно взглянул на меня, впервые отвлекаясь от дороги. – Ну, как же, – я еще шире улыбнулась, уверенная в своих догадках. – Вы же делаете украшения. Карлайла явно изумила моя осведомленность, и я победно выдохнула – еще одно совпадение. – Откуда ты знаешь? Я никому не говорил об этом. – Возможно, у меня тоже есть дар, мистер Каллен, - хитро прошептала я, зная, что он все прекрасно слышит. – И называется он – интуиция. Карлайл тихо рассмеялся и перехватил мою игру в свои руки. – Так-так, значит это интуиция заставила тебя сбежать из колледжа ко мне в такую погоду? На этот вопрос у меня не было ответа, поэтому я молча наблюдала, как прояснялось небо над нами. Что-то смутно вертелось у меня в голове, пока вся картинка складывалась в единое целое, пазл за пазлом. – Может, твой дар поможет нам найти дорогу без пробок? – машина плавно стихла, становясь в очереди. Мы остановились прямо у здания, где яркими буквами, такими непривычными для нашего унылого городка, сияла рекламная вывеска «загляни в будущее». И тогда мои пазлы собрались воедино, заставляя сердце радостно трепетать в груди от внезапного озарения. Я увидела вовсе не сон. Я увидела свое будущее. – Карлайл, – мой голос немного дрожал, пока мы снова двинулись в путь. – Можете мне пообещать кое-что? Доктор Каллен удивился, но не стал отрицать. Поэтому я смело продолжила дальше. – Пообещайте мне: если вдруг я приду к Вам на прием, Вы во что бы то ни стало дадите мне освобождение. Карлайл хотел было что-то спросить, но я снова оказалась проворнее. – Даже если я не буду больна. Эта фраза заставила его рассмеяться. – Шерри, ты же знаешь, что это не в моих полномочиях, – он перестал смеяться, и его голос приобрел более серьезный тон. – Кажется, кто-то решил провалить зачет? На это я лишь закатила глаза, и Карлайл это заметил. – Шерил, всегда помни, что нам нужна горничная…. – Ладно, – разочарованный вздох вырвался из моей груди. – Я пока не нуждаюсь в работе. – Ну, ты подумай, подумай, - Карлайл продолжал подшучивать надо мной. И мне это очень даже нравилось. – А если я расскажу всем, кто Вы? – и пускай не думает, что я сдамся так просто. – В таком случае, – доктор наигранно вздохнул, изображая разочарование, – мне придется тебя…съесть. Сказать, что я опешила – ничего не сказать. Карлайл смеялся с меня, пока я ловила ртом воздух, в попытках прийти в себя. – А как же…олени?! Это рассмешило его еще больше. – Я думаю, что раз в жизни можно сделать исключение и полакомиться такой сладкой девочкой. У меня перехватило дыхание от таких оборотов, пока Карлайл наслаждался моим пылающим лицом. – Вот тебе и прогуляла пары…. – пошептала я сама себе. – Но ты всегда можешь передумать, – заверил меня Карлайл. – Ну, спасибо, что ли, – я снова обиженно надулась, пока он весело потрепал меня по щеке. Вдали уже показалась знакомая крыша здания колледжа, и я понятия не имела, в каком состоянии меня встретит Элис. – Ну, Карлайл, – жалобно простонала я, хватаясь за его предплечье. – Ну, пожалуйста. Однако тот лишь тихо посмеивался, изредка поглядывая на меня своими медовыми глазами. Этих кратких мгновений хватило, чтобы уловить таких знакомых чертиков в его глазах – то, чего я и добивалась. – Обещайте подумать. – Я подумаю. Можно было сказать, что он просто захотел отмазаться от меня таким банальным способом. Но я знала, что эта фраза означала зеленый свет – и скоро все пути откроются. Облака медленно проплывали, касаясь макушек древних елей. Я вылезла из машины, наслаждаясь последними каплями дождя. В окне третьего этажа маячил такой знакомый силуэт. Элис, видимо уже позабыв про биологию, с неподдельным интересом вовсю рассматривала мое внезапное прибытие. Я весело помахала ей рукой, совсем не зная, как я все это буду объяснять. Карлайл кивнул мне на прощание, одарив очередной нежной улыбкой – и мерседес скрылся за горизонтом. Я подставила лицо навстречу ноябрьскому ветру, понимая, что это не последняя встреча. Скоро наступит четверг, и наш городок снова накроет туман.