Туманный Альбион

Осознание неизбежной катастрофы привязалось ко мне, следуя тенью по пятам. Оно преследовало меня и во время учебы, и во время еды, а про сон я уже забыла и подавно. Прошли всего сутки, а ощущения только обострялись. Мне срочно нужно было достать лекарство от этой болезни, но, как назло, лучший доктор нашего города и был причиной моего недуга. Обострял ситуацию и тот факт, что его семья была поистине прекрасным примером для всех жителей нашего немногочисленного городка. Более сплоченную семью я видала, разве что в кино. Миссис Каллен олицетворяла собой любящую мать, не побоюсь сказать, самую лучшую женщину, которую я когда-либо встречала. Она была красива, умна, очень добра и так идеально подходила на роль жены Карлайла. Особенно она была добра ко мне, возможно, неоправданно. Но такова была ее природа, а природу трудно пересилить. От этого в груди щемило еще больше. После развода родителей я поклялась себе, что никогда не позволю разрушиться никакой семье: ни своей, ни чужой. Для меня эта тема проходила красным флагом сквозь все мое детство. Честно признаться, я, как и все, завидовала Калленам. Ведь у них было все: любовь, крепкая семья и деньги. И я, простая дочка местного шерифа, совсем не вписывалась в их такую идеальную жизнь. Однако меня, как прибившуюся пташку, приняли с распростертыми объятиями, подарив второй дом на целых десять лет. Да, прошло уже почти десять лет, как я общалась с Калленами. Но эта идиллия начала рушиться. И как бы печально это ни звучало – я была тому причиной. – Ты помнишь, какой завтра день? – шепнула мне Элис, пока ее слабый ванильный аромат слегка щекотал мне нос. – Суббота, – я усмехнулась, наблюдая, как все в классе старательно делали вид, что заинтересованы очередным занудным фильмом о шедеврах дикой природы. Элис только закатила глаза на мою неудавшуюся шутку. – Завтра же на день – к нам. На день. На целый день. После вчерашних взглядов доктора Каллена я не смогу провести в этом доме даже и часу, не то что день. Кто бы мог подумать, что когда-нибудь я буду сдерживать себя от поездки в самое любимое место? Я смотрела на огромный проектор, но вместо фильма видела счастливое лицо миссис Каллен, которая обнимает своего мужа после работы. Где-то вдалеке занудно шумел вентилятор, заставляя влажную пыль оседать на моих волосах. На небе зависли тучи, и в слабом полумраке муравьи на экране пытались построить жилище. – Никаких возражений! – Элис внезапно повысила тон, что заставило недовольно обернуться тех, кто сидел спереди. Я заерзала на стуле, понимая, что нахожусь не в то время и не в том месте, чтобы приводить веские аргументы. – Элис… - моя попытка успокоить подругу только распалила ее еще больше. – Ты знаешь, сколько мы готовились?! – уже почти во весь голос воскликнула она. – Элис… - я снова принялась успокаивать ее, нервно поглядывая на профессора. Но успокоить младшую мисс Каллен – задача не по зубам. – Я целый месяц наводила порядок в доме! Здесь я уже усмехнулась. Ни разу за десять лет мне не приходилось быть свидетелем того, чтобы Каллены сами убирались в доме, разве что это ей привиделось в очередном видении. И только Элис намеревалась что-то снова возразить, как профессор остановил передвижение муравьев на экране кнопкой пульта и многозначительно уставился на нее. – Мисс Каллен, – он строго посмотрел в нашу сторону, а я выдохнула, зная, что только это сможет ее отвлечь. Элис вопросительно подняла бровь, ожидая вопроса. Все в классе будто снова оживились, радуясь попытке перевести дух. Шум вентилятора заполнил кабинет. – Вам не нравится фильм? – профессор задал вопрос с таким возмущением, будто только что получил личное оскорбление. – Что Вы, профессор Джонсон. Муравьи – это замечательно. Уж не знаю, каким природным обаянием обладала Элис, но одной ее улыбки хватило, чтобы муравьи на экране снова начали строить свое жилище. Фильм продолжился, а мне оставалось только кивнуть в ответ на вопросительный взгляд подруги. Только тогда она расслабилась и мечтательно уставилась в окно, предаваясь своим грандиозным планам. Я же случайно встретилась взглядом с Джаспером, который загадочно смотрел в мою сторону и улыбался. Это заставило меня задуматься, ибо так таинственно кудрявый улыбался только когда что-то знал. Проигнорировав все мысли о завтрашнем дне, я, наконец-таки, уставилась на муравьев. Осталось только пережить грядущий день. Всего сутки – и больше я никогда не появлюсь в доме Калленов. Я больше никогда не увижу распростертые объятия миссис Каллен, не увижу просторный лес за панорамными окнами, не почувствую запах еловых веток на своих ладонях. Я никогда не увижу разбросанные по комнате платья Элис и бесконечные цветы Розали во всех уголках дома, не проиграю в карты Эммету и не буду рассуждать о жизни туманными ночами на балконе с Джаспером. Никогда не столкнусь случайно взглядом с медовыми глазами Карлайла. И никогда не позволю себе лгать. Я постараюсь попробовать. После занятий Элис вызвалась отвезти меня домой. В последнее время это стало уже традицией: закат, я, Элис и ее красный кабриолет. Время близилось к сумеркам, и на город снова спускался туман, словно ждал, когда мы собираемся в путь. Его пелена шелковистым покрывалом плыла по дороге, искрясь в свете разбуженных фонарей. Ветер обдувал мои волосы, почему-то забывая забрать с собой мои тяжелые мысли. На небе блеснула молния – снова собиралась гроза. Всю дорогу Элис самозабвенно рассказывала мне о своих планах на предстоящий день. Я ее не слушала, хотя, честно признаться, пыталась. Тучи накрывали город, а меня - сплошные противоречия. С одной стороны, я жутко боялась столкнуться со своими чувствами вновь, с другой – мне необходим было снова его увидеть. Хотя бы одним глазком. Затем я опять мысленно ругала себя за неприемлемые желания, пока в душе с новой силой разгорался огонь, предвкушая встречу. И так по кругу. Кого я пыталась обмануть? Мне не справится с этой болезнью в одиночку…. – Элис! Подруга резко дала по тормозам, что заставило меня чуть ли не вылететь из машины. – Ты убить нас решила?! - адреналин уже успел пропитать мою кровь, но Элис, видимо, это ничуть не задело. Она тихо смотрела вдаль, замерев на месте. Ее веки не двигались, дыхание приостановилось. Волосы начал пропитывать накрапывающий дождь. И прежде чем я поняла, что она снова что-то видит, Элис, резко опомнившись, снова вдавила педаль в пол. – Что ты делаешь?! – меня замутило от резкой смены положения. Мы неслись на неприемлемой для нашего городка скорости, так быстро, что мои волосы спутались в большой влажный ком. – Элис, я понимаю, что мой отец – шериф, но, может, сбавишь скорость?! – мне пришлось кричать, чтобы меня услышали. Краем глаза я смогла заметить, что моя подруга выглядела весьма раздраженно. Не успела я поразмышлять над причиной ее сомнительного поведения, как машина уже припарковалась у моего дома. Элис выпрыгнула наружу, хлопнув дверью так, что кабриолет недовольно покачнулся. Еле поспевая, я поспешила за ней в дом. На пороге нас встретил Чарли с привычным пивом в руках, явно намереваясь смотреть свой любимый бейсбол. – Здравствуй, Элис…. Но она, чуть не сбив отца с ног, молча побежала наверх. – Потом, пап, – последовала я за ней, оставляя Чарли стоять в недоумении. Как только дверь в мою комнату закрылась, Элис буквально налетела на меня. – Может, ты объяснишь мне, что происходит? Я попятилась назад в попытках предугадать ее дальнейшие действия. – Элис, я не понимаю…. Подруга шумно выдохнула, явно пытаясь успокоиться. И было видно, что давалось ей это с большим трудом. – Я вижу только те события, курс которых уже определен человеком. Мы обе замолчали: она – в ожидании, я – в недоумении. Небо за окном снова начало кровоточить, пока молния освещала полумрак в комнате. Мне захотелось спрятаться под кровать – настолько взгляд Элис был угнетающим. Никогда мне не приходилось видеть ее такой. Но, как говорится, все бывает впервые. Она первая не выдержала молчания. – Что ты собираешься сделать с Карлайлом? Все мои надежды о том, что ее видение касалось чего-то другого, провалились в бездну безысходности, которую я сама же создала. – Элис, послушай…. – Нет, – уверенно перебила она, – это ты послушай. Шерри, я люблю тебя, как сестру, но это… – Элис, я люблю его, – мои глаза заслезились, когда я поняла, что сказала это вслух. От услышанного подруга застыла как вкопанная. Можно было подумать, что у нее началось очередное видение. – Ты хоть понимаешь, что говоришь?! Как, скажи мне, тебя угораздило влюбиться в Карлайла?! Я опустила голову, не в силах больше сдерживать слезы. – Я не знаю. И это было правдой. Я ничего не знала о себе до вчерашнего дня. Вся моя жизнь проходила туманной кинопленкой, оставляя пепельно-серый осадок на настенном календаре. Но со вчерашнего дня будто что-то изменилось. Я вдруг ощутила себя на своем месте, словно моя душа всегда принадлежала этому туманному городу, блуждая в лабиринтах местных лесов. И стоило мне найти долгожданный выход, как тут же судьба решила сыграть злую шутку. Свое солнце я увидела в глазах того, о ком даже нельзя было подумать. Дальше последовали уговоры Элис, после которых мне хотелось закрыть уши и навсегда потеряться среди тумана за окном. Она убеждала меня в том, что мои чувства могут быть обманчивы, что возраст Карлайла не позволит ему рассматривать меня больше, чем ребенка, а также о бессмысленности всего происходящего. Также она советовала обрести счастье и состариться с кем-то своего возраста, ссылаясь на то, что так будет лучше для всех. Я все время смотрела в пол, не понимая смысла происходящего. Неужели моя лучшая подруга действительно не понимала, что я чувствую и какая тяжелая ноша легла на меня? Я не могла поверить в то, что Элис станет обесценивать мои чувства. – Тебе следует забыть об этом, – подытожила она. И тогда мое сердце окончательно надломилось. – Извини, – только и смогла сказать я охрипшим голосом. Слезы, казалось, застряли в горле. Я не смогла придумать никаких оправданий, да и, собственно, оправдывать было нечего. Все и так ясно. – Элис, ты злишься на меня? – Я тебя не понимаю. Мне нужно побыть одной и все обдумать, - рассеянно бросила мне Элис, направляясь к выходу. – Обещай не делать глупостей. Эта была последняя фраза, после которой дверь с грохотом закрылась. В коридоре послышались шаги. – До свидания, Чарли. Элис ушла, оставив меня наедине со всем спектром негативных чувств, бороться с которыми не хватало никаких сил. Молнии намеревались спалить небо дотла, в голове осталась тишина. Снаружи зарычал кабриолет, но все, что я слышала это тихий шепот ветра, который снова и снова повторял мне, что за все придется заплатить. Слезы тонули в ворсинках ковра, пока я пыталась осмыслить произошедшее. Я прилегла на кровать, но так и не сомкнула глаз. В ту ночь я потеряла подругу. «Элис. Все, что я когда-либо делала, я делала ради любви. Тебе ли не знать?» Всевозможные оправдания поочередно выстраивались у меня в голове, пока влажный лесной воздух обдувал мое безжизненное лицо. В тот день я окончательно решила, что нахожусь в доме Калленов в последний раз, поэтому наслаждалась лесными пейзажами из окна вместо наведения искусственной красоты. Какой-то безнадежный лист порхал на ветру, пока его не припечатало к стеклу. Все всегда возвращается домой. Я старалась запомнить каждую деталь этого дома. Еловый запах, пропитавший мебель, еще не скоро покинет мою одежду, а кроны деревьев, упирающихся в небо, манили затеряться в их объятиях. Где-то вдалеке снова плыл туман - предвестник грусти. Я поежилась и закрыла окно, так и не найдя ответа. Бессонная ночь, несомненно, оставила след в виде темных кругов под глазами, которые я так и не смогла скрыть. Приготовления постепенно подходили к концу, и мне казалось, что я умру. Умру в день своего рождения. Я в последний раз взглянула на себя. В огромном зеркале на меня смотрела уже не та задорная девушка, которую я привыкла видеть раньше. Черное полутраурное платье лишь подчеркивало мое неестественно бледное лицо, уставшее не столько от жизни, сколько от отсутствия определенности. Легкие шаги за дверью заставили меня прийти в себя. Я замерла на месте, мысленно прокрутив все продуманные монологи. Снова Элис привычно забежала бы в дверь, как беззаботная девчонка. А я должна была бы убедить ее выслушать меня до того, как мы спустимся вниз. Я знаю, я ставила невыполнимую задачу. Дверь непривычно медленно открылась и я поняла, что что-то тут не так. Еловый воздух постепенно выместился запахом свежего сицилийского апельсина. – Я могу увидеть именинницу? В комнату вошел Карлайл в таком непривычном для него угольно-черном смокинге, оттеняющим бледную кожу и светлые уложенные волосы. Я застыла в недоумении, будто это был какой-то незнакомец, а не хозяин дома. – С днем рождения, Шерри, – стоило ему улыбнуться, как я потеряла всю свою уверенность в принятых ранее решениях. – А Элис? То есть… спасибо, – мое косноязычие снова сказало мне «привет». Может, я и вправду потеряшка? – Она заканчивает приготовления, – Карлайл подошел ко мне, и я клянусь, что в его взгляде что-то изменилось. Что-то, что я едва могла уловить. – Мы можем поговорить? Излюбленная фраза, наверняка вводящая в тревогу всех на этой планете. Но не меня. Я отчаянно закивала головой, продолжая рассматривать Карлайла с головы до ног. Он осторожно подошел ко мне и положил свои руки на мои такие исхудавшие плечи. В нервной системе что-то заискрилось, отдавая пульсом в висках. Что я там говорила про последний день в доме Калленов? – Я не хотел бы вмешиваться, – тяжело вздохнул доктор Каллен, вводя меня в еще большее замешательство. Он не спешил. С минуту Карлайл молча изучал мои глаза, пока я вспоминала, как вообще нужно разговаривать с отцом сего семейства. За окном послышалось завывание ветра, и мне казалось, что все вокруг нас подслушивает. – Что произошло между тобой и Элис? – осторожно спросил старший Каллен. Я знала, что если Карлайл что-то спрашивает напрямую, то это не банальная вежливость. Он действительно хочет знать ответ. Будучи человеком аналитического склада ума, он любил добираться до истины, какой бы далекой она ни была. А со мной далеко заходить и не придется. Мое лицо запросто выдаст все необходимые ответы. Однако язык, в отличие от лица, все еще поддавался остаткам моего контроля. – Ничего такого, – соврала я. Одна секунда – и первое обещание нарушено. Я действительно не понимала, как можно было поступить по-другому, когда причина всех моих бед стоит и смотрит на меня таким неподдельно заботливым взглядом. Мне так трудно было признаться себе в своих слабостях. Особенно, если эти слабости находились под строгим запретом. Конечно же, Карлайл мне не поверил. Наивная. – Я понимаю, что это не мое дело, но ты для меня… И тут я оцепенела. Кто я для него? Дочь? Друг? Впервые мне показалось чудом, что кто-то не смог залезть ко мне в голову. Вряд ли можно было описать мои фантазии одним словом, но в ту минуту в голове ясно промелькнула тысяча вариантов признаний в любви. В любви? Конечно, нет, о чем я…. –…член семьи, – закончил фразу он – и меня отпустило. Ну да, естественно. Этот ответ явно не предвещал никакой надежды, но и плохим я бы его не назвала. – Все в порядке, доктор, то есть… мистер, то есть… – Карлайл, – улыбнулся он, все еще не отпуская мои плечи. И почему-то от этой улыбки мой мозг перезапустился, выдавая неясные комбинации новых лживых историй. – Это все девичьи штучки, – я попыталась улыбнуться. – Ничего страшного не произошло. А действительно, не произошло ли? Вся моя жизнь буквально разваливалась на атомы, а Карлайл будто бы наблюдал за этим в свой микроскоп, гадая, что же пошло не так с моей идеальной жизнью. – Наверное, я мало что знаю про «девичьи штучки», - усмехнулся он, все еще не сводя с меня своих медовых глаз. – Но я хочу, чтобы ты знала: ты всегда можешь обратиться ко мне. Где-то я уже это слышала… – Я серьезно, Шерри, – он снова увел меня от мыслей, легко прикоснувшись к подбородку. – Что бы то ни было, я всегда тебя выслушаю и пойму. Я всегда рядом. Святой отец…. Я не была уверена, что он смог бы меня понять. Точнее, я была полностью убеждена в том, что меня вообще никто не сможет понять. Разве что пожалеть. Я решила занять оборонительную позицию – молчание. И не скажешь лишнего, и не придется что-либо выдумывать. По стойкости мне бы позавидовала даже офицерская сноровка Джаспера. Однако Карлайл вовсе не собирался отступать. Его холодные пальцы уже крепко вцепились в мои плечи, и я, словно жертва, стояла под прицелом его пристального внимания. Зачем он так со мной? – Ты неважно выглядишь, – заключил он, то ли как доктор, то ли как друг. – Я в порядке, – моей настойчивости не было предела. Ветер постучал в окно, и на душе стало как-то не по себе. Вдруг мне почудилось, что я и есть тот самый лист на ветру, который колышет из стороны в сторону, без возможности выбора пути. А затем ветер, как к тому окну, прибил меня к Карлайлу, чтобы я окончательно не потерялась. Доктор Каллен лишь вздохнул, и его руки, наконец, опустились. – Я не знаю причину, по которой ты меня обманываешь, – он снова взглянул на меня, – но уверен, что она веская. В его взгляде ясно читалось разочарование – и это ударило меня еще больнее. Такими глазами он смотрел на меня впервые. Карлайл лишь молча опустил голову. Затем, развернувшись, направился к выходу. Что-то во мне перевернулось, когда я поняла, что теряю его, теряю его доверие. Я будто цеплялась за тонкую веточку, падая в огромную пропасть лжи, откуда спасать меня никто не собирался. Как-то раз Джаспер сказал мне, что перед смертью он хотел бы сделать то, на что никогда не осмеливался при жизни. – Карлайл! – наконец-то я смогла произнести его имя вслух. Он остановился. Напряжение грозовой тучей повисло в воздухе, разделяя нас – таких близких и, одновременно, таких чужих. – Я…. Удивление проскользнуло на его лице. Видимо, Карлайл совсем не ожидал, что сопротивление окажется таким шатким. – Я влюбилась. Один бог ведает, что я пыталась донести…. Но что-то пыталась. Выражение лица Каллена изменилось на крайнюю степень удивления. Он явно опешил от такого поворота. И я, честно признаться, тоже. Карлайл не стал комментировать или задавать лишние вопросы. Он просто снова подошел ближе, одним лишь взглядом предлагая мне открыться. А я стояла и вдыхала вместо воздуха аромат сицилийского апельсина, теряясь в предположениях. – Элис меня не поддержала, потому что…. Как я могла закончить, когда вообще не могла дышать? – Почему? – аккуратно, но настойчиво уточнил доктор. – Он женат. Реакция Карлайла не заставила себя долго ждать. Он уставился на меня с каменным лицом, будто застывшая статуя. Я дышала из последних сил, предчувствуя свой конец, ибо от его доброго взгляда уже не осталось и следа. А такое я видела не часто, буквально впервые: темные глаза, нахмуренные брови и никакой тебе улыбки. Почему его лицо стало вдруг таким серьезным? – Я не помешаю? – легкий стук в дверь – и мы обернулись. В дверном проеме стояла Элис, растерянно посматривая то на меня, то на Карлайла. – Нет, конечно, – легко улыбнулся доктор Каллен, мигом возвращая себе прежнюю радушность. – Все готово? – Уже давно, – как-то отстраненно ответила Элис и косо посмотрела в мою сторону. Мне так и не удалось разгадать ее взгляд, ибо Карлайл, словно тот самый ветер, подхватил меня за локоть и повел вниз. Лестница казалась мне бесконечной. Хватка Карлайла была достаточно крепкая – я не могла даже пошевелиться. А мне так хотелось снова вернуться в ту комнату, а лучше – в прошлую жизнь. Жизнь без этого наваждения. Люди столпились у лестницы, ожидая только меня. Я на секунду замерла, попятившись назад. Голосов было слишком много. Карлайл лишь посильнее сжал мой локоть и обернулся, вопросительно встретив мою реакцию. – Мне сказали, что будут только родственники, – я поспешила пояснить свое странное поведение. На что доктор Каллен нежно улыбнулся, поправляя прядь, выбившуюся из моей незамысловатой прически. Что-то особенное было в этом жесте, будто он хотел показать то, что сказать не в силах. Или это снова мои грезы? Наверное, всему опять виной проклятый туман. – Джаспер сделал пару лишних приглашений, – вмешалась Элис, разрывая наш с Карлайлом зрительный контакт. Она все это время следовала тенью позади нас, и я спиной чувствовала ее пристальный взгляд. Кажется, Элис окончательно взяла меня под прицел. – Пару? – шепнула я, когда увидела всю картину целиком. Внизу стояли поочередно все Каллены, справа застенчиво пристроился Чарли, а затем… движ париж. – Ты решила пригласить весь город?! – я обратилась к Элис в полном негодовании, жалея, что выбрала столь обыденный наряд. – Не преувеличивай, дорогая. Что в этом такого? – Элис невинно похлопала пушистыми ресницами. – Больше народу – больше подарков. В ответ я только закатила глаза, что заставило Карлайла рассмеяться. – Прости ее. Иногда Элис теряет чувство меры, когда речь заходит о праздниках. Я снова уставилась на Карлайла, очарованная его вернувшейся улыбкой. Ну нельзя же так смеяться при мне. Разве он еще не понял? Гости, половину которых я впервые видела, постепенно поворачивались навстречу мне. На мгновение мне показалось, что я и Карлайл были единственные, кто выбрал черный цвет для сегодняшнего торжества. А затем, присмотревшись, я поняла: не показалось. – Вы будто сговорились, – миссис Каллен протянула ко мне руки в приветственном объятии. Я замешкалась, но Карлайл буквально толкнул меня к ней – и пришлось обниматься. – Траурники, – послышалось где-то за спиной, и не нужно было оборачиваться, чтобы узнать, что это Элис. – Мы уже начали волноваться, – заулыбалась миссис Каллен. Я не смогла смотреть на нее больше. Эсми вся светилась от счастья, а я – та, которую она считала дочерью, – стыдливо опустила голову. Карлайл стоял позади меня, его рука уже покоилась на моей талии – и меня бросало в жар. Все остальные гости вмиг превратились в безликую массу, окутанную туманной дымкой. Этот туман хочет уничтожить меня. Почему он стоял так близко? Почему он не подошел к Эсми и не поцеловал ее? Почему я чувствую его спокойное дыхание у себя на затылке? Почему он всегда такой спокойный? Эсми что-то говорила мне, но все, что я видела – простое шевеление ее алых губ. До последней фразы. – Мы приготовили для тебя подарок, точнее, Карлайл сам его изготовил для тебя. Я вопросительно изогнула бровь, когда доктор Каллен, наконец, вынырнул из-за моей спины. В руках у него таилась черная бархатная коробочка. Я шумно вздохнула. И все бы хорошо, если бы не все так плохо. – Я надеюсь, – Карлайл взглянул на меня своим фирменным нежным взглядом, – тебе понравится эта мелочь. И открыл коробочку. В ней хранился кулон на серебряной цепочке. Я присмотрелась поближе и увидела знакомый узор – герб Калленов. – Мы уже давно считаем тебя членом нашей семьи, – пояснила Эсми, снова разбивая мне сердце. Зато Карлайл, похоже, не на шутку развеселился. – Там есть еще сюрприз, – гордо заявил он. – На обратной стороне. На обратной стороне кулона притаилась выгравированная надпись «потеряшка». Мои глаза вмиг округлились. Я буквально вцепилась взглядом в пустоту передо мной – и перестала дышать. – Извини, это слишком? – он вдруг заволновался, пока в воздухе вокруг нас летали вопросительные фразы. Я совсем упустила момент, когда окружающие стояли и смотрели на нас все это время. Как и велено в обществе, я спокойно улыбнулась и кивнула Карлайлу: – Спасибо, мне очень нравится. Все заулыбались – и напряжение ушло. Только на краю моего сознания оставался один вопрос. – Как давно Вы занимаетесь изготовлением украшений? Насколько я помнила, таких увлечений у Карлайла не было. Доктор Каллен лишь скромно улыбнулся в ответ. – Не так давно, – выдал он, и больше комментариев не последовало. Следом подошел Чарли, заставив мои глаза заслезиться. – Шэр, ты так выросла, – он утер глаза рукавом рубашки и всучил мне что-то тонкое и большое, завернутое в красную оберточную бумагу. – Ну, пап…. – Это памятный альбом, – пояснил он. – Мама настояла, чтобы мы сохранили твои снимки. Я бросилась в объятия к отцу, пока все умиленно вздыхали. – Спасибо, пап. Хоть этот подарок и не был таким дорогостоящим, но для меня он стоил целого состояния. Все было так по-домашнему уютно, пока отовсюду не полетели вспышки камер. Я поморщилась и развернулась к Элис. – Мне же не обязательно открывать все подарки сейчас? Элис, явно намеревавшаяся категорично возразить, была остановлена Карлайлом. – Конечно, Шерри. Сегодня твой день. – Обязательно посмотри потом мой подарок, сестренка! – откуда -то из толпы выкрикнул Эммет, и я кивнула ему в ответ. Элис попыталась вернуть главенство над вечеринкой и громко прокричала: – Всем танцевать! Заиграла музыка, и гости ринулись на танцпол. Я же, воспользовавшись подходящим случаем, начала благодарить Эсми за прекрасный праздник. – Что ты, - отмахнулась она, - это все Элис, ты же ее знаешь. Да, ее я знала. Подруга, забыв про все на свете, уже вовсю отплясывала, теряясь среди какой-то молодежи. – Танцуем? – спросил меня Карлайл, явно намереваясь утянуть меня в ту бесконечную толпу. Ответить я не успела, ибо почувствовала на себе пристальный взгляд из той самой толпы. Нетрудно было заметить, как Элис стояла в самом эпицентре, позабыв о танцах. Ее янтарные глаза посылали мне немой, но такой ясный сигнал: «даже не вздумай». Мое сердце подскочило на ровном месте, и я мигом отрицательно замотала головой, надеясь, что Карлайл не станет меня уговаривать. И он, к моему удивлению, не стал. Затем я снова попыталась отыскать Элис, но та уже окончательно затерялась где-то в толпе. Стоило мне на секунду отвлечься, как доктор Каллен уверенной походкой направился к своей жене, и они отправились веселиться к окружающим. Вдруг воздух в комнате стал горький и меня замутило. По дому мелодично растекалась какая-то незнакомая мне романтическая мелодия. Я, будто черная тень, продолжала одиноко стоять на лестнице, придумывая план побега. Ведь оставаться среди гостей и делать вид, что все прекрасно, я долго не могла. Мне нужно было скрыться ото всех, а лучше – поскорее покинуть праздник. Толпа незнакомцев сгущалась еще больше, пока я пыталась отыскать взглядом Чарли. Но чем больше я старалась, тем больше становилась толпа. От бесконтрольного движения танцующих у меня закружилась голова, и я решила поскорее выйти. Однако идти сквозь толпу было не лучшим решением. Единственная свободная комната поблизости, куда не нужно было прокладывать себе путь – кухня. И я мигом оказалась там, закрыв за собой дверь. Мои руки уперлись в ближайшую столешницу, так сильно, что костяшки пальцев побелели. Я больно прикусила губу – и слезы предательски брызнули из моих глаз. Чувство поглощающего одиночества накалялось острой болью в районе сердца. Как бы я ни уговаривала себя потерпеть до конца праздника – все было тщетно. За последние дни эмоций накопилось сполна, чтобы попытаться упихнуть их в это маленькое сердце. Мне было жалко себя, жалко Эсми, Карлайла и всю семью. Возможно, я должна была стать наглой и самоуверенной разлучницей, вступить в борьбу за свои, спонтанно возникшие, чувства. Но природа меня такой явно не задумала, а еще я слишком сильно была привязана к этой семье. Проще удалить себя отсюда, удалиться, как можно дальше, уехать на край света и скрыться в тумане за горизонтом. Проще сбежать. И всем будет проще забыть меня, чем мириться с последствиями сердечного выбора. Со временем разум пересилит чувства, и все останутся в выигрыше. Все, кроме меня. Дверная ручка зашевелилась. Ну вот, даже разрыдаться спокойно не дадут. Я обернулась, поспешно утирая слезы и надеясь, что это не Карлайл. Самообман – штука затягивающая. На самом деле, я очень даже надеялась, что это будет он. Вернее, отчаянно жаждала, чтобы Карлайл пришел, успокоил и увез куда подальше. В комнате показался огромный поднос, затем вошел растерянный Джаспер. – Тебя опять пристроили официантом? – сквозь слезы улыбнулась я. Джаспер, замешкался, что-то быстро обдумал и ободряюще улыбнулся. – Представляешь, впервые проиграл Эммету в карты. – Вы играли на обслуживание? – Да, – коротко ответил он, а затем улыбка исчезла с его лица. Потому что я громко разрыдалась. И хорошо, что музыка заглушала все вокруг. Все, кроме моей боли. Я отчаянно хотела повернуть время вспять. Я хотела пойти в тот день на физику, хотела, чтобы этот проклятый туман исчез, хотела забыть о том дне и никогда больше не видеть медовые глаза Карлайла. Но, действительно ли я хотела этого? – Спокойно, солдат, - тихо прошептал Джаспер, принимая меня в свои объятия. – Джас, – я уткнулась лицом в его плечо, всхлипывая, как ребенок, – я не могу так больше. Джаспер громко вздохнул и начал поглаживать меня по голове, пока я, наконец, не стала успокаиваться. От него веяло уверенностью и чем-то по-домашнему сладким. Мы простояли так несколько минут, пока Джаспер не убедился, что я окончательно успокоилась. – Ты зря переживаешь, – начал он. – Все не так уж и плохо. – Я причиняю всем неприятности. – Вовсе нет, - Джаспер так усмехнулся, будто уже познал эту жизнь, и наигранно закатил глаза. – Просто еще не время. Молчание снова повисло между нами, пока до меня доходила уже давно томящаяся мысль. – Ты все знаешь, да? – я посмотрела на него заплаканными глазами, на что он только слабо улыбнулся. – Я всегда все знаю, солдат. Только вот, понять не могу. Я вопросительно взглянула на кудрявого, ожидая пояснения. Где-то за дверью громыхали хлопушки. – Почему ты так переживаешь? Этот вопрос стал для меня такой неожиданностью, что я чуть не поперхнулась. – Почему я переживаю?! И затем начались мои попытки отрезвить свой ум для припоминания всевозможных аргументов в пользу того, почему мои чувства были такими неправильными. – У вас же семья, Джаспер! А Эсми…- всегда счастливое лицо миссис Каллен вдруг явью предстало перед моими глазами. Я закрыла лицо ладонями, но видение никак не уходило. Джаспер снова усмехнулся так, будто его действительно веселила сложившаяся ситуация. Несмотря на всю мою любовь к эмпату, я не выдержала и злостно стрельнула холодным взглядом в сторону кудрявого. – Что смешного? Джаспер прильнул к столешнице, и его взгляд устремился в пустоту. – Ты ни о чем не догадываешься, да? – внезапно спросил он. – О чем именно? – я знала, что Джаспер любит разговаривать загадками, но была слишком расстроена, чтобы их разгадывать. Кудрявый таинственно улыбнулся и продолжил хранить молчание. – Джаспер, – мои нервы были уже на пределе. – Когда-то давно Эсми потеряла ребенка и мужа, - начал он издалека, а я стала внимательно слушать, – и затем ее нашел Карлайл. – И? – не выдержала я, уж слишком подозрительно улыбался Джаспер. – Ты знала, что все мы находились в... – кудрявый замешкался, подбирая слова, – затруднительных ситуациях, когда Карлайл нашел нас? Я лишь кивнула, жадно ожидая продолжения. – В те времена, чтобы стать отцом четверых приемных детей, необходимы были определенные документы, ибо на тот момент совершеннолетних среди нас не было. Джаспер с минуту изучал мое лицо, пытаясь понять, улавливала ли я суть. Сразу поняв, что мое лицо не дает никакой положительной реакции, кудрявый только разочарованно вздохнул. – Среди таких документов обязательным должно было быть свидетельство о браке, – осторожно пояснил он. И тогда, наконец, мое лицо изменилось. До меня смутно начал доходить смысл слов Джаспера. – Брак фиктивный?! – неожиданно для себя выкрикнула я. Джаспер довольно улыбнулся в ответ. – Ну вот, можешь же, когда захочешь. Эта история показалась мне смутно подозрительной, ведь за все прошедшие десять лет я ни разу не замечала, что они ведут себя отстраненно. – Разве они не вместе? – мой разум отказывался воспринимать это открытие, зато сердце давно пустилось в пляс. – Эсми мечтала о детях, Карлайл же хотел позаботиться о нас. Если бы не его доброе сердце, кто знает, где бы мы все сейчас находились, – лицо Джаспера приняло хмурое выражение, он явно вспоминал тяжелые дни своего прошлого. – Мы обязаны ему жизнью. Я все еще вопросительно поглядывала на Джаспера, но того, казалось, затянуло в бесконечный омут памяти. И когда моя рука осторожно легла ему на плечо, кудрявый дернулся, и в его взгляде снова появилась четкость. – Да, – ответил он, улыбнувшись, – мы все стали большой дружной семьей, только вот…. – Только вот? – мое терпение достигло предела. – За все эти годы дружба Карлайла и Эсми так и не переросла во что-то большее, – закончил Джаспер, победно улыбаясь. – Ты в этом уверен? – подозрительный разум все еще пытался отговорить меня. – Слово офицера. Я знаю, в это сложно поверить, но…. Закончить фразу он не смог, так как его прервал мой заливистый смех. Я не могла поверить, что все это время была такой слепой. Внезапно мой взгляд прояснился – и тоскливый туман покинул мою душу. Где-то внутри меня засветило солнце, заставляя снова почувствовать себя живой. Джаспер довольно скрестил руки на груди, продолжая любоваться моим новым состоянием. – А на Элис, - кудрявый махнул рукой, – не обращай внимания. Это она с непривычки. Вопрос с Элис все еще оставался открытым. Воспоминания о ее удушающем взгляде вновь всплыли в моей голове, возвращая былую тревогу. – Она не возражает? – я боялась услышать ответ на этот вопрос, но не могла не спросить. – Она, всего лишь, переживает за тебя. Боится, чтобы ты не совершила ошибку. Конечно, я могла злиться на Элис и предъявить ей кучу претензий, потому что она знала, знала и не поддержала. Но в тот момент меня переполняло чувство благодарности и такой невинной радости, что я вовсе не хотела думать о каких-либо мелких склоках. Тем более, если это касалось отношений с Элис. – Я поднял тебе настроение? – Джаспер смотрел на меня так, словно только что спас мою жизнь. – Вообще-то, ты мог поднять его и раньше, манипулятор, – в ответ я только укоризненно толкнула его в плечо, но не стала отрицать. Я действительно была счастлива. И пока Джаспер с наигранной возмутительностью рассказывал о том, что старших быть нельзя, я была уже наготове бежать. Бежать обратно, сквозь толпу, чтобы найти Карлайла и повиснуть у него на шее. И плевать было на людей, на семью, на реакцию Чарли…. Я хотела только одного – быть ближе. Но моим фантазиям, как всегда, не суждено было сбыться, потому что в дверном проеме показалась такая желанная фигура. Он сам меня нашел. – Опять секретничаете? – Карлайл устало прислонился к дверному косяку, будто любуясь нами. В одной руке он держал уже немного помятый пиджак, а ворот его черной рубашки был небрежно расстегнут. Я застыла на месте, улыбаясь во все тридцать два. – Джаспер, когда-нибудь ты подскажешь мне средство для смены ее настроения, - улыбнулся Карлайл, явно наслаждаясь моей глупой улыбкой до ушей. – А ты, – обратился он ко мне, – ты должна мне еще танец, помнишь? – Конечно, без возражений, - чуть ли не завопила я. Будучи шокированным таким ответом, Карлайл вопросительно посмотрел на кудрявого, который уже успел схватить свой поднос с напитками, намереваясь удалиться. – Джаспер…. – Понял. Сегодня же выпишу рецепт, – усмехнулся Джаспер, окинув нас хитрым взглядом напоследок, и вышел. Мы остались одни. Я не могла объяснить Карлайлу причину моего внезапного восторга, но он и не требовал. Он просто стоял и смотрел на меня, будто пытался запомнить меня такой – наивной и счастливой. На секунду мне показалось все таким правильным и таким логичным. Мое долгожданное счастье не могли скрыть ни надвигающиеся тучи, ни серебряный туман, ни даже мысль о том, что послезавтра мне предстоял зачет. Недописанное эссе по "Туманному Альбиону" все еще спокойно ожидало меня на рабочем столе. Я категорично отогнала все мысли о туманах. «Дорогая, Элис. В тот день я была намерена жить эту жизнь. И никакой туман не мог этого испортить».