(Green Apelsin - Я станцую на твоей могиле)
- Асне, дорогая, не убегай далеко. – Лиза осторожно пробиралась сквозь лесную чащу. Она перешагивала через корни деревьев, пригибалась, проходя под особенно низкими ветвями ив, поглядывала на мхи, пытаясь сориентироваться. Отрубленный мизинец пульсировал болью, но ведьма замотала левую руку тканью и обработала, чтобы не занести заразу. Маленькая Асне бежала впереди, чуть поторапливая хозяйку нетерпеливым мяуканьем. Красные лучи заката бодро играли на её чёрной шёрстке. - Я знаю, что ты знаешь дорогу, но в прошлый раз мы с тобой заблудились, потому что ты отвлеклась на дрозда. Да-да, и не закатывай свои кошачьи глазки. Сейчас мне нужно хотя бы запомнить в каком направлении мы движемся. Кошка невозмутимо двигалась дальше, игнорируя сетования ведьмы. Когда представление Джинн и Лизы закончилось и рыцари унесли в лагерь «мёртвое» тело Гуннхильдр, Асне проследовала за ними и проследила за тем, как всё прошло. Ошеломлённое молчание, недоуменные перешёптывания, гневные выкрики, клятвы мести всему народу ведьм и, наконец, похороны – всему этому чёрная кошка была свидетельницей. Она даже успела увидеть в толпе капитана Альберих, принимавшего участие в похоронной процессии. И, главное, она хорошо запомнила место, где похоронили Джинн, а потому, отыскав хозяйку, немедля повела её к круглой поляне под ивами. Лиза спешила за Асне, подвязав подол юбки к бёдрам, для удобства, и на ходу поправляя спадающую с плеча кожаную сумку, доверху набитую магическим хламом. Наконец, спутницы вышли на поляну, залитую огненно-красными лучами заката. Сплошь засаженная густой травой и папоротниками, окружённая деревьями ив, поляна скрывала под своей зелёной ношей тело, зарытое глубоко в землю, о чём свидетельствовали свежевскопанная земля и деревянный крест, воткнутый в землю. Несмотря на то, что в ордене Джинн все, безусловно, безмерно уважали, рыцарский кодекс обязывал похоронить павшего рыцаря как можно скорее, чтобы не тратить ресурсы на перевозку трупа в столицу. Никто точно не знает, когда отряд вернётся домой, они не смогли бы столько времени волочить за собой труп капитана. - Нужно спешить, времени не так много. – прошептала Лиза, кинув взгляд на садящееся солнце. Заклинание имело ограничение по времени и, если Джинн проснётся, будучи замурованной под толстым слоем земли, Минчи себе этого не простит. Но, как и заклинание покоя, заклинание проявления тоже было родом не из этой эпохи. Написанное на другом языке, оно требовало полного сосредоточения ума и тела, чёткого следования инструкции. Минчи глубоко вдохнула, собираясь с мыслями. Она верила в свои силы. Вместе с Асне они раскопали могилу, достали оттуда тело Джинн и аккуратно положили его на траву, сложив руки на животе. Вид мёртвенно спящей Гуннхильдр пугал Минчи, но ведьма упрямо отводила взгляд, стараясь пока не смотреть на рыцарку без необходимости. Совсем скоро всё закончится. - Вот, разлей, пожалуйста. – Лиза передала кошке тканевую флягу, до краёв наполненную тёмной жидкостью, и животное принялось разливать содержимое вокруг поляны. Лиза порылась в своей сумке в поисках свечей и ниток, однако резкая боль в левой руке заставила её остановиться на пару секунд. Место, где совсем недавно у ведьмы находился мизинец, сейчас кровоточило сквозь ткань и ужасно болело. Минчи расставила восемь свечей по кругу и связала их всех красной нитью, образуя сложный витиеватый узор поверх тела Джинн. Асне подбежала к хозяйке и отдала ей пустую флягу, что-то вопросительно промяукав. - Да, милая, тебе можно находится рядом со мной, тут не должно быть опасно… наверное? – Лиза была превосходно подкована в большинстве магических сфер, однако сейчас, перепроверяя заклинание в старой, потрёпанной книге, её руки чуть дрожали. Сомнения поселились в её голове тогда, когда она сказала первую часть заклинания – «покой». Лиза и сама не знает, что почувствовала тогда, когда, откусив свой палец, встретила взгляд Джинн, полный недоумения и протеста. Минчи боялась того, что вторая часть заклинания не сработает почти так же, как боялась и того, что скажет Джинн, осознав, что колдунья её обманула. Ну не могла же Лиза сознаться ей? Сказать, что такие сильные заклинания всегда забирают что-то взамен на свою помощь. В любом случае, сейчас главное правильно исполнить вторую часть заклинания – «пробуждение». - Асне, встань ко мне поближе и, будь добра, дорогая, не маши так хвостом. – Лиза решительно разогнала тучи сомнений и почувствовала свет солнца, что ярко сияло за пасмурным небом. В её голове эхом раздалась фраза, сказанная Джинн в тот самый вечер. «Всё хорошо, всё будет в порядке» Лиза ей верила. Она отложила книгу обратно в сумку, успокаивающе почесала Асне за ушками и начала ритуал. Ведьма наклонилась к разлитой на траве жидкости и пустила по очерченному кругу молнию. Фиолетовые искры моментально преодолели дистанцию кольца и с характерным электрическим шипением сомкнулись у ведьмы за спиной, продолжая танцевать по всей длине разлитой жидкости. Своим прерывчатым светом молнии разбавляли уходящую красно-оранжевую палитру леса сиреневыми акцентами. Лиза щёлкнула пальцами, и между её большим и указательным пальцем зажёгся чёрный огонёк с белыми языками, который ведьма сдула в сторону свечей, одновременно зажигая все восемь. Выпрямив спину, Минчи начала читать заклинание. Она обращалась к кронам ив, молчаливо выслушивающих её монолог. Будто обдумывая сказанное, деревья глухо зашелестели и согнали со своих ветвей птиц и жуков. Плакучие ветви деревьев начали двигаться, и не ясно, был ли в этом виноват внезапно налетевший ветер или ивы двигались по собственной воле. Ветви переплетались между собой и вновь разъединялись, а, когда Лиза закончила заклинание, лес вдруг замолчал, погружая чащу в напряжённую тишину. Огоньки с фитилей свеч одновременно перескочили на красные нити, спалили их и погасли. Минчи тяжело выдохнула. Остаётся только ждать. Лиза медленно опустилась на траву, подогнув под себя ноги, а Асне поспешно устроилась на коленях хозяйки, свернувшись в клубок. Маленькая кошка почти сразу же уснула, а вот Лиза, напротив, пристально следила за телом Джинн, боясь отвести взгляд.***
Прошло уже сколько? Полчаса? Час? Зря она не взяла с собой часы. Время тянулось то ли слишком быстро, то ли, напротив, раздражающе медленно, а все оставалось на своих местах. В книге нигде не запрещалось двигаться во время заклинания, однако Лиза боялась даже дышать, находясь в кругу. Маленькая Асне тревожно вертелась на коленях хозяйки и периодически поглядывала на неё снизу вверх. Её тоже беспокоило то, что ничего не происходит, что её другая хозяйка продолжает мертвенно тихо лежать на траве, не подавая признаков жизни. Лиза сжимала руки в кулаки и теребила подол юбки. Она считала в голове до четырёх и обратно, как учил отец, чтобы успокоиться, однако к горлу всё равно упрямо подкатывала паника. Она царапала горло Лизы своими звериными клыками, а потом отпускала, давая сделать один-два спокойных вдоха, чтобы после с новой силой сжать челюсти. Джинн не двигалась. Минчи подняла голову на ивы и умоляюще уставилась в кроны, ища ответа. Ни звука, ни писка. С деревьев улетели все птицы, опуская на лес, уже погрузившийся в темень, плотную, гнетущую тишину. Деревья молчали, птицы молчали, а вот сердце Лизы всё сильнее заходилось бешеным стуком, больно ударяясь о рёбра, силясь выпрыгнуть из груди. Нет-нет-нет-нет, не может быть, она ведь всё сделала правильно, так? Свечи, круг, чёрный огонь, заклинание. Минчи бросилась перелистывать книгу заклинаний, ища ответа в ней. Она всегда была хороша в магии, на лету схватывала новые руны и положения рук, с детства получала комплименты от ведьм и, что важнее, от отца, за свою сообразительность. Казалось, способности ведьмы ограничивались только её физическими возможностями и собственным стремлением добиться успеха. И сейчас она хотела, как никогда хотела, чтобы всё сработало. Она впивалась глазами в каждую букву на чужом языке, разбирала значение каждого слова, силясь понять, в чём же её ошибка. В голове клубился вихрь мыслей, сносящий на своём пути всё, что Лиза пыталась собрать воедино. Что, если она своими руками только что убила Джинн? По настоящему? - Закат, разлить отвар, восемь свечей – шептала Лиза, продолжая перелистывать страницы. Она чувствовала, как в глазах начинают скапливаться слёзы, но упрямо их игнорировала. Сгорбившись, она впервые за долгое время чувствовала себя провинившейся ученицей, которая и сама не знает, что сделала не так, но упрямо старается всё исправить. И, что более важно, верит в то, что всё ещё можно исправить. – Красная нить, холодный огонь, да что же... Голос начал дрожать, а руки предательски тряслись. Минчи яростно вытерла слезу, скатившуюся по щеке, и обернулась к Асне. Кошка сложила свои чёрные ушки и успокаивающе потёрлась о подбородок хозяйки. Она не могла ей помочь. - Точно, заклинание покоя, в нём проблема! – ведьма просияла, мгновенно уняв дрожь в теле. Она проглядела глазами первую часть заклинания. – Подношение, нужна жертва, которая понравится духам и леса, и реки. Духи хотели большей жертвы? Они её получат. Лиза порылась в сумке и достала оттуда нож, которым обычно собирала травы и грибы вокруг дома. Она взяла его в правую руку, а сама оценивала левую, выбирая, какой палец отрезать. Если одного пальца будет недостаточно, она отрежет два, если и их будет мало, отрежет все. Если и этого не хватит, отсечёт себе руку по локоть. Лиза знала, что сможет зайти ещё дальше, если от этого зависела жизнь Джинн. Асне с ужасом уставилась на хозяйку и протестно замяукала. - Прости, но это необходимо. Отвернись, дорогая, будь хорошей девочкой. – Минчи положила левую руку на траву и раздвинула пальцы, целясь на безымянный. Лиза зажмурилась, занося нож, а Асне, не в силах наблюдать за этим, отвернулась. Кошка беспомощно взглянула на Джинн и внезапно громко замяукала, подпрыгивая с места. Грудная клетка Гуннхильдр начала шевелиться, подавая признаки жизни, а серые глаза, скрытые за веером чёрных ресниц, чуть приоткрылись. Кошка бросилась на шею второй хозяйки и начала яростно вылизывать ей щёки, то ли от радости, то ли от желания поскорее согреть Джинн. Лиза и сама не поняла в какой момент нож полетел в кусты, а книга заклинаний потерялась где-то в глубине папоротников. Ведьма бросилась на шею Джинн, прижимая едва очнувшуюся рыцарку к земле. Все попытки Гуннхильдр подняться были пресечены. - Слава духам! – Лиза крепко обхватила рыцарку руками и прижалась к её телу, слушая сердцебиение, прижалась губами ко лбу, меряя температуру, и посмотрела в глаза, проверяя, сама не знает что. - Ты хорошо себя чувствуешь? Нет тяжести, дышится нормально? Ты меня узнаёшь? Гуннхильдр удивлённо смотрела Лизу, нависающую над ней сейчас. От накрывших чувств щёки Минчи зарделись. Переливающиеся лучи восходящей луны отражались в её тёмно-зелёных глазах, отливая серебром на коже, очерчивая линию носа, губ и скул. Родинки, разбросанные по лицу волшебницы, складывались в созвездия и сияли, являя собой новый небосвод, который сейчас внимательно рассматривала Джинн, будто увидев эту часть звёздной карты впервые. В глазах Гуннхильдр Лиза сейчас сияла, отражая лунный свет, как озеро отражает в себе солнце при свете дня. Отражает приятный, мягкий свет, на который можно глядеть бесконечно, без опаски. И Джинн не спрашивала колдовство ли она ощущает сейчас. Ей было всё равно. Гуннхильдр кивнула и положила руку на щёку Лизы, оглаживая кожу там, где под скулой сияла светлая, едва заметная родинка. - Я в порядке, не волнуйся, всё хорошо. – произнесла Джинн. Лиза устало выдохнула и бессильно опустилась на Гуннхильдр. Она скрепила ладони на затылке рыцарки и носом зарылась куда-то в ключицу, вдыхая родной запах, пряча слёзы облегчения, вновь скопившиеся в глазах. Она боялась больше не услышать этот голос, эти слова, и сейчас держала Гуннхильдр так крепко, что ни одно древнее заклинание, ни один лесной или речной дух не смогли бы отнять её у ведьмы. Джинн догадалась, что что-то произошло, но спрашивать не стала. Она лишь продолжала утешительно гладить Минчи по спине, ожидая, пока та, поцеловав её в ключицу, поднимется и сядет рядом, давая подняться на локти и самой Гуннхильдр. Маленькая Асне нескончаемо тёрлась о своих хозяек, мурлыча. Наконец, окончательно восстановив цепочку событий, глаза Джинн расширились. - Погоди, Лиза, ты- Ведьма опомнилась и спрятала свою левую руку за спину, но Гуннхильдр успела увидеть ткань, пропитанную кровью, на её ладони. - Ты спрашиваешь в порядке ли я, хотя сама сделала с собой такое?! – Джинн спрашивала без злости в голосе, она была просто ошарашена. Поначалу там, на реке, она была так потрясена, что подумала, будто жертвоприношение было ненастоящим, просто иллюзией, чтобы сильнее напугать рыцарей. Но сейчас она ясно видела, что всё было взаправду. – Ты с ума сошла? – Гуннхильдр взяла левую руку Лизы и уставилась на её ладонь. Минчи виновато вздохнула, видя, какими грустными глазами Джинн смотрела на то место, где раньше у ведьмы находился палец. - Мне очень жаль. - грустно произнесла Джинн. - Что? Нет, это мне жаль, что не смогла предупредить тебя, дорогая. Я знала, что ты никогда не дашь на это согласия, потому соврала. – Лиза положила руку на плечо рыцарке и чуть сжала. – Но этого больше не повториться, обещаю. Никогда. Гуннхильдр в ответ улыбнулась и кивнула. - Я бы никогда такое не одобрила, но ты, как всегда, права, милая. Теперь у нас обеих есть шрамы, которым можно придумывать геройские легенды. Наверное, у тебя их теперь даже больше, чем у меня. – Джинн старалась смириться с произошедшим, но, наверное, для этого потребуется больше времени. Она аккуратно поцеловала руку волшебницы и опустила её. Лиза наклонилась к Джинн и накрыла её губы своими, чувствуя жар и краску, в которую такое простое, казалось бы, действие из раза в раз вгоняло Гуннхильдр. Поцелуй сначала лёгкий, невесомый, почти беззвучный в тишине леса. Чужие губы так приятно подходили к своим, что Джинн углубила поцелуй, заводя руку за затылок Лизы, приятно поглаживая и чуть сминая кожу на шее. Она чувствовала, как сияют созвездия на лице Лизы, но не видела их, закрыв глаза от удовольствия. Поцелуй искренний, тёплый, сопровождаемый тихим мычанием от удовольствия. Лиза одной рукой придерживала Гуннхильдр под лопатки, создавая опору, не давая свалиться на холодную траву им обеим. Минчи ощущала, как приятно контрастирует теплота тела Джинн с её собственными, холодными от природы, губами. Она чувствовала, как согревается в ледяном лесу, слышала, как откуда-то издалека на ветви вновь возвращаются птицы. Поцелуй глубокий, долгий, требующий к себе внимания, которого давно заслуживал, требующий продолжения, которое, будь они обе в более подходящем месте, безусловно, имело бы место. Минчи первая прервала поцелуй, выдыхая в губы Джинн, не отстраняясь от неё. - Больше никаких шрамов, дорогая. Теперь мы с тобой обе мертвы и обе свободны. Где ты хотела бы провести свою загробную жизнь? - Может, горы? Что-нибудь тихое и спокойное. Всегда представляла жизнь после смерти именно такой. Лиза просияла. Она повернулась к маленькой Асне, послушно сидевшей в ногах хозяек и до того старавшейся не прерывать их. - Что думаешь, Асне? Кошка согласно мяукнула, вильнув длинным хвостом. Она была рада тому, что теперь всё хорошо. Что ей можно и дальше жить свою жизнь маленькой, милой и беспечной кошки. Проводить вечера, свернувшись клубочком на коленях своей хозяйки. Спать, мерно посапывая в плед, периодически ворча и морщась от постоянных разговоров и смеха двух женщин, заботящихся о ней. Заботящихся так, как никто из живых бы не смог.