Я здесь, все еще жду,
Хотя меня мучают сомнения
Я разбит,
Как ты уже поняла
Lifehouse — «Broken»
Когда дверь открылась, ломбард оказался пуст, и фигура незаметно проскользнула внутрь. Прямо возле главного входа стояла красная стремянка, ведущая к пустому месту над дверью, где, как он помнил, когда-то звенел золотой колокольчик, возвещая о приходе. Пройдя дальше в магазин, он увидел на стенах и прилавках различные ценности, некоторые из которых были защищены стеклянными витринами. Некоторые из них он узнал еще во время своего последнего визита, а некоторые — нет. Некоторые манили его, ослепительно сверкая на свету, а другие, казалось, шептали что-то темное, заставляя приостановиться и поискать источник шепота. Он не успел дойти до дальнего прилавка, как услышал приглушенный звук шагов. —Генри. — Приветствие было произнесено приятно-удивленным тоном за его спиной. — Рад видеть тебя сегодня в такой замечательный день. Сын мэра повернулся и вежливо улыбнулся. — Я тоже рад вас видеть, мистер Голд. Мистер Голд улыбнулся в ответ и обогнул прилавок, сопровождаемый звуком звяканья и деревянного стука. — Чем могу быть полезен? Генри заметил колокольчик, болтающийся в затянутой в перчатку левой руке ломбардщика. — Вообще-то я хотел спросить, могу ли я вам помочь. Мистер Голд приподнял бровь, устремив взгляд на точку позади Генри. — Правда? — Он моргнул и снова посмотрел на своего посетителя. — Так вот зачем ты здесь — помочь мне, не высокому старичку? Генри пожал плечами, перекладывая книгу в рюкзак. — Почему бы и нет? Это будет хорошо смотреться на моем бланке заявления в университет. Голд тихонько захихикал; мальчик определенно унаследовал свое обаяние не от Реджины. — Думаю, да. — Он протянул колокольчик и указал над дверью. — Не мог бы ты повесить это для меня? Мы с этой стремянкой не очень-то ладим, видишь ли. Генри принял колокольчик. — Конечно. — Пересекая комнату и ставя ногу на первую ступеньку, он посмотрел на только что починенный предмет, единственный изъян которого был заметен только по слабой линии более светлого оттенка золота, проходящей по его боку. — Когда он упал? — О, совсем недавно, — со вздохом ответил мистер Голд, подходя ближе к лестнице и наблюдая, как Генри медленно поднимается на вершину, и бросая раздраженный взгляд в сторону двери. — Я должен поблагодарить за это мисс Свон. Генри замер. — Эмма сломала его? — недоверчиво спросил он, не отрывая пальца от висящего колокольчика. Мистер Голд кивнул. — Не намеренно, я полагаю… но починить его было довольно сложно. — Он поднял палец, когда Генри начал спускаться по лестнице. — На самом деле… Дверь распахнулась без предупреждения, едва не задев ножку лестницы. Вошла Реджина, волосы и сердце которой были такими же темными, как ее тень, а глаза расширились от ужаса, когда ее взгляд скользнул по мистеру Голду и по ее приемному сыну, который находился на полпути вниз или вверх, с ее точки зрения, по лестнице. Она схватила Генри за руку и помогла ему спуститься, строго посмотрев на него, когда обе ноги оказались на земле. — Генри, что ты там делал? Ты мог упасть! — Она притянула его к себе и крепко обняла, вздохнув с облегчением, что он цел и невредим. Затем она снова обратила внимание на ломбардщика. — Генри, подожди немного снаружи. Я хочу поговорить с мистером Голдом. Генри, более чем привыкший к лающим приказам Реджины, повиновался безропотно. Как только дверь закрылась, мэр набросился на владельца магазина. — Что, черт возьми, вы себе позволяете? Используете моего сына для решения своих задач… — Колокольчик, Ваше Величество. — Мистер Голд жестом указал на место над дверью. — Он предложил повесить колокол за меня. Фактически, он сам вызвался помочь, — самодовольно добавил он, поставив трость между ног, чтобы сделать акцент. — Не понимаю, как вы можете не одобрить такой благотворительный акт. Реджина слегка наклонилась вперед, как она всегда делала, когда считала, что одерживает верх, и это выглядело угрожающе, но только не для него. — Тебе следовало бы быть осторожнее, Голд. Или… Мистер Голд с вызовом поднял бровь. — Или? — Он понизил голос, насмехаясь над Реджиной, наклонившись вперед. — Помнится, вы уже угрожали мне раньше, дорогая, и, несмотря на смену места действия, это все равно не сработало. Мэр отшатнулась назад, как будто он попытался укусить ее. Не говоря больше ни слова, Реджина вышла из магазина, позаботившись о том, чтобы резко захлопнуть за собой дверь. Мистер Голд улыбнулся колокольчику, когда тот громко и верно зазвенел, довольный тем, что он вернулся на свое место. —-------------------------------------------------------- Он приводил в порядок свой мотоцикл, когда заметил Генри, небрежно прислонившегося к парковочному счетчику рядом с ним. — Ты что-нибудь выяснил? Генри посмотрел налево, потом направо— нет. Для Августа это был очевидный знак, хотя любому другому показалось бы, что парень наблюдает за машинами, изредка проезжающими по дороге. — Я повесил колокольчик над его дверью. Он упал недавно, когда Эмма навещала его. Август стоял, не сводя глаз со сверкающего мотоцикла. Значит, шериф выполняла несколько дополнительных дел, прежде чем отправиться домой. Прямо как Голд. — Ну, по крайней мере, мы знаем, что он что-то задумал. — Что ты имеешь в виду? — спросил Генри, хмурясь на свои ботинки. — С Эммой, — мгновенно ответил Август. — Его уже видели с ней однажды. «У бабушки». Генри наклонился, чтобы завязать шнурки. — Что случилось? — Он… — Писатель прервался, краем глаза наблюдая за ребенком. Может ли он рассказать ему правду? Поможет ли это Эмме поверить в сказки? Август поднял отброшенный в сторону гаечный ключ. — Я не знаю. Я просто знаю, что он там был. Генри выпрямился, зашнуровав оба ботинка, застегнул пуговицы на пальто и проверил свое отражение в окне ближайшего здания. — Мне скоро нужно быть дома. — Ты заглянешь в участок? — Да. Август улыбнулся. Конечно, он хотел бы продолжить операцию «Кобра», когда знал, что у него будет время побыть наедине с Эммой. — Увидимся позже, малыш. Генри пересек улицу по диагонали, направляясь к зданию шерифа. Август смотрел, как он исчезает в дверях, а затем вернулся к своему мотоциклу, слегка покачивая головой. Если бы только люди в городе знали правду, что вся тяжесть снятия проклятия лежит на плечах приемного ребенка мэра. Он поморщился, поняв, что Голд был прав. Эмма скорее поверит своему единственному сыну, чем незнакомцу. Хотя он и не был совсем незнакомцем. На девяносто процентов незнакомец, на десять процентов загадочный. Подняв голову и узнав хромающую фигуру, направлявшуюся в ту же сторону, что и Генри, Август понял, что Голд ждал разговора с городским шерифом с момента их предыдущей стычки. Это означало, что антикващик опередил его. И что Генри уже ушел… и Август этого не заметил. —-------------------------------------------------------- — Пожалуйста, скажи, что то, что ты рассказала было шуткой. Мэри Маргарет вытерла последнюю тарелку и убрала набор в верхний шкаф. Она не ожидала, что Эмма сразу поверит ей, но от этого легче не становилось. Мэри покачала головой. — Это было похоже на то, что он… не знаю, ходит во сне или что-то в этом роде. Он не был похож на себя. Брови Эммы недоверчиво поднялись. — Ты хочешь сказать, что Дэвид подошел к ломбарду Голда и попытался взломать замок? Мэри кивнула. Шериф положила руку на бедро и прислонилась к стойке. — Как ты думаешь, что ему было нужно? Потерянная вещь? Или, может быть, что-то украденное… Мэри Маргарет не понравилось то, что мелькнуло в глазах ее подруги, — она поняла, что ей не терпится поймать ломбардщика на месте преступления или найти доказательства того, что он явно был в чем-то виновен. — Эмма… — Подожди. — Шериф с внезапным пониманием взглянул на часы, затем снова на Мэри. — Я могу это выяснить. Сегодня вечером. Школьная учительница нахмурилась. — Как? Эмма мысленно пнула себя. Теперь она сделала это, нажала на ту самую кнопку, которую запрещала себе трогать при Мэри Маргарет. Не говоря уже о том, что эта кнопка даже не существовала до дня предыдущего. Эмма закрыла глаза и вздохнула, понимая, что теперь ей некуда бежать, что подруга ее найдет, и зная, что ей придется признаться. Она открыла их, напрягаясь. Всего пять слов, может быть, если я скажу их очень быстро… — Он пригласил меня на ужин. Теперь она выглядит потрясенной. Великолепно. —-------------------------------------------------------- Несмотря на возражения Мэри Маргарет, Эмма пришла ровно в семь часов в своем обычном рабочем костюме. Она даже взяла с собой пистолет и значок на случай, если антикварщику понадобится напоминание о том, на что она способна, хотя, если Голд будет соблюдать границы личного пространства, то, по ее мнению, это не понадобится. Но все же лучше перестраховаться, чем потом жалеть. Эмма подняла кулак и легонько постучала во входную дверь, стараясь не представлять, как бы она выглядела в одном из платьев Мэри Маргарет. Оправившись от первоначального шока, подруга просто загорелась идеей помочь ей, нарядив Эмму к ужину, который она даже не была уверена, что состоится. Да и был ли это вообще ужин? Она никогда раньше не видела, чтобы этот мужчина ел. Может быть, он просто хотел поговорить о делах, как он сказал. Впрочем, мистер Голд никогда не был так прост. — Если бы он действительно хотел меня убить, то уже давно бы это сделал, — пошутила она с Мэри. А потом, заметив ее невеселый взгляд Эммы, добавила: — Серьезно, это просто деловая встреча. Не беспокойся. Если только он не ждет моей смерти с наибольшей выгодой для себя. Дверь распахнулась, и в ней появился он, с улыбкой — всегда с улыбкой, как она поняла, — одетый, как обычно, в черный костюм с разноцветным галстуком. Эмма поддерживала зрительный контакт, пока не смогла больше отрицать тот факт, что он ее официально пугает, и шагнула вперед, намереваясь протиснуться мимо него в дом, чтобы покончить со всем этим, и она смогла бы пойти домой и рассказать Мэри Маргарет, каким скучным был ужин с мистером Голдом. Но ничего этого не произошло. Голд удобно прислонился к дверному проему правым предплечьем, легко поддерживая свой вес, который он перенес на левую ногу, и только тут она заметила, что его трости нигде не было. Он с наслаждением наблюдал, как Эмма, пятясь, отступает назад, словно его фигура была кирпичной стеной, поднявшейся из-под земли в ответ на ее нетерпение. Шериф уловила сильный запах его одеколона, смешанный с запахом мяса для гамбургеров, — странное сочетание, которое, на удивление, не было неприятным. — Где он? Внезапная настойчивость в его голосе выбила ее из колеи. Эмма моргнула. — Где что? В ответ на ее недоумение его темные глаза сверкнули яростным огнем, а тон понизился до опасного рычания. — Давайте не будем играть в игры, мисс Свон. Вы знаете, о чем я говорю. И тут она вспомнила о футляре. — Он в безопасности, если вы это имеете в виду. Он отрывисто кивнул и выпрямился, зажав в руке трость — откуда бы он ее ни взял. — Хорошо. — Ломбардщик отступил в сторону, чтобы пропустить ее вперед. — Пожалуйста, проходите. Эмма быстро прошла мимо него, надеясь, что он не обратил на это внимания, хотя не могла припомнить случая, чтобы он не следил за каждым ее движением. Она подождала, пока закроется дверь и Голд войдет в зону ее видимости, прежде чем решилась заговорить снова. — Это все, что вы хотели? — Эмма сдержала язвительное оскорбление, когда он проигнорировал вопрос и направился на большую кухню, тем не менее она внимательно следила за ним, решив так или иначе получить ответ. — Мне казалось, вы говорили что-то о деле. — Так и есть. — Отложив трость в сторону, мистер Голд выложил на богато украшенную тарелку большую порцию того, что выглядело как вермишель с макаронами, расплавленный сыр и мясо, которое она учуяла, а затем он вручил ей блюдо. Эмма взяла блюдо, не глядя на него, и проследовала с ним в обеденный зал, где он устроился в самом дальнем от входа стуле, оставив ее сидеть в другом конце. Голд указал на еду на ее тарелке. — Она не отравлена. — Он поднял правую руку в знак клятвы, который казался для Эммы, немного издевательски, если честно. — Даю вам слово. Шериф чувствовала на себе его взгляд, даже когда опустила глаза на приготовленный им ужин. Среди исходящей паром блюда с помидорами и ломтиками нарезанного лука, и у нее сразу же потекли слюнки. Эмма взяла со стола вилку, которая явно предназначалась для нее, и наскребла небольшую порцию, чтобы попробовать. Вкус взорвался во рту, и, когда она проглотила и оглянулась на Голда, то увидела намек на улыбку, украшающую его черты лица. — Неплохо, — наконец признала она, возвращаясь к еде. — Спасибо, Эмма. Она вскинула голову, услышав свое имя, так привыкшая к «мисс Свон» или «шерифу». — Что это? — спросила она, скрывая удивление и накладывая себе еще одну порцию. Голд улыбнулся. — Запеканка из гамбургеров — мое фирменное блюдо. — Разве это не больше специализация мам футболистов? Ломбардщик ловко уклонился от ее безобидной колкости. — Да, знаете ли, — ответил он через мгновение, изучая свои руки. — Я привык это делать. — Голд бросил обвиняющий взгляд на свою трость. Эмма нахмурилась. — Что делать? — Танцевать, конечно, — сказал Голд, как будто это должно было быть очевидно. Эмма не сразу поняла, как неожиданно сменилась тема разговора. Танцевать, - подумала Эмма. — Он когда-то танцевал. Что она говорила в тот день в ломбарде? Свечи пахли ванилью, яблочным пирогом и цитрусовыми… Странно, как и его одеколон. Эмма прочистила горло. — Итак, — пробормотала она. — О делах. Голд сложил руки и положил их на стол, пристально глядя на нее. С практической легкостью, которая могла бы обмануть любого и заставить поверить, что он всю жизнь только и делал, что сообщал людям плохие новости, он сказал: — Насчет вашего сына… Я ничем не могу вам помочь. Шериф чуть не подавилась запеканкой. — Что? — Представ перед судом, Генри будет выглядеть… мягко говоря, обеспокоенным, — пояснил он осторожным тоном. — Его история с лечением, скорее всего, станет известна судье, что вполне может пойти на пользу Реджине, а не вам, мисс Свон. — Так вы говорите… ? Голд нетерпеливо вздохнул и попробовал применить другой подход, чтобы донести свою точку зрения. — Все любят героев, Эмма. Отважная душа, готовая пожертвовать всем ради своего биологического сына и всеобщего блага? Я могу это продать. Мать, которая притворяется, что верит глупым фантазиям своего сына? — Антикварщик наклонил голову в сторону, наблюдая за ней с приподнятыми бровями. — Реджина могла бы легко проделать брешь… Эмма недоверчиво уставилась на него. — Попробуйте быть откровенным! Мистер Голд откинулся на спинку стула, покачивая тростью. — Мне никогда не шел этот колорит, дорогая. Я бы не стал его использовать. Эмма резко отодвинулась от стола. — Извините. — И вышла из комнаты, прежде чем он успел что-либо сказать. Шериф инстинктивно направилась к входной двери, намереваясь промчаться по улице на своем желтом «Жуке». Она вернется домой, скажет Мэри Маргарет, что ужин отменен, и уйдет спать. Проблема решена. Только в спешке она заметила в шкафу чашку со сколами, и любопытство взяло верх. Эмма держала хрупкую вещицу в руках около пяти секунд, прежде чем вошел он, прихрамывая. — Что вы делаете? Чашка выскользнула из ее пальцев, и время словно остановилось, пока крошечный предмет не столкнулся с твердым полом и не разбился, разбросав осколки во все стороны. Эмма разжала пальцы, осмелившись взглянуть на Голда. Его лицо застыло, губы слегка приоткрылись, а взгляд был прикован к разбитой чашке у ее ног. Она, растеряно бормоча извинения, отступила назад, и под ее ботинками захрустело еще больше стекла. — Уходите. — Мне… — Немедленно, — прорычал он, защитно склоняясь над осколками, трость уже давно была брошена. — И не возвращайтесь. Эмма, дрожа как лист, вслепую выскочила за дверь, гадая, не приснилась ли ей эта катастрофа, и молясь , чтобы проснуться и обнаружить, что ничего этого не было. Шерифу с трудом удалось завести своего Жука.