Запах сигарет, исходящий от него

Это началось примерно несколько месяцев назад.  Тогда Аргенти только переезжал в другую страну — Японию, собираясь поступать там в одно из престижных высших учебных заведений. Он всегда хотел стать ландшафтным дизайнером, его ещё с самого детства тянуло ко всему, что было связано с природой, но в особенности с растениями: с цветами, деревьями, кустарниками — всё это он считал очень красивым и прекрасным, радующим глаз. Это его первый раз, когда он сам, один, находится в настолько незнакомом ему месте, где может положиться лишь на себя одного. Взрослая жизнь действительно была не за горами, и как только стукнуло восемнадцать, так сразу же принялся собирать чемоданы и готовиться к поездке в другую страну. Родители, хоть и поддержали сына в его решении, все же немного беспокоились, в особенности — мать. Она действительно боялась отпускать своего единственного сына за границу одного, в такую большую и незнакомую им страну. Аргенти много раз успокаивал ее словами «Всё будет хорошо, не переживай», но с каждым разом эти слова теряли свою эффективность.  С друзьями парень также заранее это все обговорил. Как выяснилось, никто больше, кроме него, не собирался поступать за границей и потому туда отправляется лишь он один, хотя ранее одна его знакомая говорила, что тоже хотела бы поехать в Японию, но в скором времени передумала. Безусловно, в чьей-то компании было бы намного интересней находиться, чем одному, но так или иначе он едет туда учиться, а не весело проводить время, хотя одно другому не мешает, и по ходу всех событий он, вероятнее всего, найдёт себе много новых знакомых и друзей как среди местных, так и таких же, как и он, иностранцев. Не даром он на протяжении трёх лет учил английский вместе с японским, все же он правда осуществил свои желания и это время было не потрачено впустую, а слова не брошены на ветер.     Всё же все переживания были написаны. По прибытию в столицу, он заселился в один из ближайших отелей, после чего на следующий день, решив немного развеяться и осмотреться, прогулялся по центру. Уже со следующей недели начинается учёба и так весь следующий год, и последующие в течение ещё пяти лет в том числе. Из-за того, что свои документы на поступление в высшее учебное заведение Токио он подал ещё будучи находящимся в своей родной стране,он уже числился среди студентов-первокурсников и со следующей недели должен был приходить точно вовремя на занятия, ничего не пропуская.  Без знакомых ориентироваться здесь было весьма трудно, но благодаря знанию японского языка, которое упрощало задачу, он хотя бы понимал что-то, мог читать и общаться с местными, спрашивая у них о том, как добраться до того или иного места.   Так или иначе он все же обязательно обзаведётся знакомыми, хотя бы с теми, кто с одного факультета с ним, которые ему в скором времени покажут весь город.                                     — — —  Настал первый учебный день. Его глаза ярко засияли, как только его взору предстал прекрасный вестибюль, в котором находилось множество таких же первокурсников, как и он сам.   Даже не смотря на то, что в первый учебный день не он один новенький, а все первокурсники, и никто друг друга не знает, Аргенти всё же переживал. Вокруг было так много красивых людей: и местных и иностранцев, и все они, как ему показалось, держались очень уверенно и ровно, словно и вовсе не впервые. Так и ему стоило бы держаться также уверенно.   Парень хотел было подойти к кому-нибудь, дабы обзавестись новоиспеченными знакомыми. Он видел, как некоторые первокурсники уже общались и, объединившись, создали свою некую команду, но они были точно не друзьями ранее, а совершенно незнакомцами.   Аргенти тоже хотел бы найти так сразу себе друзей и знакомых, упростить свое нахождение здесь, но всё никак не решался. Всё же подойти первым к незнакомцем, при этом самому находиться без единого компаньона рядом, и начать общение — было действительно тяжелой задачей, хоть ранее ему подобное испытать и не удалось, ведь он всегда являлся очень общительным и быстро адаптировался в социуме.   На данный момент ему бы стоило всё же позаботиться о том, как он дальше будет себя вести в этой ситуации.  При входе в университет охрана выдала ему некую вещицу — электронный браслет, который служит координатором, благодаря которому первокурсники могут узнать всю необходимую информацию; также он рассказывает об особенностях вашего факультета, проводит важные встречи, знакомит со всем оборудованием и самим университетом. Само здание было огромным снаружи, но изнутри оно казалось ещё больше, но невероятно красивое и дорогое: белоснежные стены и потолок с большими окнами, пол, сделанный из кварца, словно блестел на свету; интерьер, дополняющий всю эту спокойную атмосферу пастельных цветов, смотрелся весьма красиво, и небольшой белый фонтан с такого же цвета статуей ангела, держащего в руках трубу, также не мог не порадовать глаз.   Аргенти принялся изучать тот "чудо-браслет", который получил. Действительно ли он "чудо", что способен оказать такую помощь первокурсникам вместо реальных людей? К слову, здесь действительно не было ни одного наблюдателя или помощника. Видимо, все действительно полагаются только на эти браслеты. Стоило только нажать на него, как в ту же секунду появилась интерактивная голограмма с вариантами выбора, чтобы хотел на данный момент узнать первокурсник: что-то о своём факультете, карта университета, общежитие и его строение, начало и конец занятий, имена всех членов вашего факультета, имена всех профессоров университета и прочее.   — Весьма интересно, - приложив пальцы к подбородку, сделав слегка задумчивый вид, произнёс Аргенти, листая целый список сверху вниз, проводя по голограмме пальцем. Он даже и не знал, что в мире существует что-то наподобие этого. И эта вещь,видимо, действительно полезная.  Благодаря координатору, Аргенти смог покинуть вестибюль и пройти в какой-то длинный коридор, в котором находилось множество разных дверей и из почти каждой доносились чьи-то голоса. Коридор разделялся ещё на два, которые ввели в противоположные стороны и одна большая лестница посередине, ведущая наверх. Обратившись к координатору, Аргенти понял, что ему нужно подняться ещё на этаж выше, потом пройти немного прямо, свернуть налево и первая дверь с левой стороны будет дверью в нужный ему кабинет. Поднимаясь по лестнице, он осматривался по сторонам, все никак не на любуясь красотой университета. Из больших стеклянных окон открывался красивый вид на прекрасный двор и сад, в котором студенты время от времени гуляли, проводили там время обеда, лежали, возможно даже, спали, на лавочках в теньке и еще много чего — позже он сам это всё выяснит и ощутит. Атмосфера была очень умиротворенной и спокойной — то, что он действительно любил. На встречу Аргенти попадались множество разных и интересных на вид ребят, выглядевшие очень довольными и радостными. Видимо, всем действительно нравится учиться в этом месте — он уверен, что и ему непременно тоже понравится.   Из собственных мыслей его вывел неожиданно раздавшийся неподалёку женский громкий крик. Он повернул голову в сторону доносящегося до его ушей звука, замечая стоявшую возле большого прохода с полуоткрытыми дверями, ведущего в какой-то ещё один длинный коридор, девушку, а рядом с ней — парня, вероятнее всего, второкурсника. Девушка держалась пальцами за края своей белой с длинными рукавами рубашки, с яростью преграждая тому дорогу, влепив ему звонкую пощёчину.   — Я действительно любила тебя, решила признаться в чувствах, а ты, как оказалось, высмеиваешь меня у меня же за спиной! Это ты распространяешь эти слухи! - выкрикнула вновь девушка, ожидая чего-то от парня, стоявшего на против неё, но тот и глазом не моргнул, лишь приложил к больной щеке ладонь, слегка потирая ее.   — Слушай, я уже устал выслушивать твои вопли. Говорю же: я ничего не делал. - парень едко улыбнулся, издавая не громкий смешок, но уже выводя этим девушку еще больше. Как понял Аргенти, эти двое еще какое-то время, возможно, будут тут стоять. И эта сцена ссоры, что предстала ему.. стоит ли продолжать стоять так, просто наблюдая? — Что ты встала-то здесь как истукан, не пора ли тебе уже свалить отсюда, а? - съязвил парень, скрестив руки на груди.   Девушка после этих слов, казалось, разозлилась пуще прежнего, злостно топнув высоким каблуком по полу.  — Какой ты отвратительный, Бутхилл!   — Давай, чеши отсюда, сучка крашенная. - эти слова были словно выплюнуты, с целью задеть свою собеседницу, и у него это получилось. Девушка ещё раз запахнулась на него рукой, но тот успешно схватил ее за запястье, не давая себя ударить. — Ты совсем идиотка? Еще раз повторяю: я тут не при чем. Почему я вообще должен перед тобой отчитываться? Иди со своими друзьями разберись, которые тобой как шлюхой верят, наёбывают, а ты, дурочка, веришь. - он отпустил чужую руку, и девушка, после этих слов, более мене успокоилась, перестала кричать на парня, хоть и выглядела по-прежнему раздражённой, после, мгновенно развернулась и быстрым шагом поспешно ушла, больше не проронив ни слова, не обернувшись.  Аргенти, наблюдая за этой сценой, понял, что ему нужно было идти через эту же дверь и этот же коридор, в котором сейчас только что произошла ссора между незнакомыми ему парнем и девушкой. Ему было слегка неудобно проходить мимо него. Этот, по всей видимости, как он посчитал ранее, второкурсник, выглядит сейчас весьма рассерженным и раздражённым. Аргенти опускает взгляд вниз, задумавшись. Может, стоило для начала осмотреть полностью весь университет, а потом уже искать кабинет, который был ему нужен? Возможно, тогда он бы не застрял в этой не особо удобной ему ситуации.  Он слегка прикрывает нос рукой, когда до него доходит некий запах — запах курева, сигарет, очень неприятный, даже в какой-то мере противный запах.  — И долго ты там стоишь? - раздался вновь уже знакомый ему голос. Голос того незнакомого ему парня, что несколько мгновений назад ссорился с девушкой. Аргенти поднимает взгляд, и невольно вздрагивает от неожиданного столкновения своим с чужим взглядом.  Он заметно замешкался, ему действительно было неловко от этого, он не учёл того, что находился на видном месте и повёл себя крайне неприлично.   — Извините, просто я хотел пройти по тому коридору, но не стал Вам мешать и потому решил просто подождать.   — Блять, это было действительно необязательно делать. - незнакомец потирает пальцем висок, прикрывая глаза и тяжело вздыхая, после чего продолжает: — Что ты как тряпка? Просто взял и прошёл бы, вместо того, чтобы стоять и наблюдать, как эта сучка тут пищит, как мышь. - Аргенти был действительно потрясён тем, как этот юный господин отзывается о той девушке: грубо, язвисто, насмешливо, совсем не так, как другие мужчины, с которыми Аргенти был знаком до этого — те лелеяли женщин, считали, что они — самое прекрасное, что есть в жизни, никто из них даже и думать не смел о том, чтобы как-то оскорбить женщину или девушку, а этот парень — полная противоположность, и от этих оскорбительных слов вяли его уши. — Вот мне, например, было бы все равно, - произносит незнакомец, — а на ту бабу внимание не обращай, она просто истеричка и дурочка. - он почесал затылок, поднимая взгляд на висевшие на стене часы.   — Вы не могли бы не выражаться так в сторону той юной леди? Она всё-таки девушка, а Вы — мужчина, Вы не должны говорить подобных слов в ее сторону. Не должны говорить подобных слов ни в чью сторону и вообще не должны говорить подобных слов. - произнёс Аргенти с уверенностью, глядя на незнакомца. Тот в свою очередь выгнул одну бровь, сделав слегка удивлённый вид, смотря на красноволосого как на очередного глупца. Он запоздало усмехается, оскалив в улыбке заострённые зубы — это правда поразило Аргенти, — и произносит:   — Конечно, я прошу прощения за то, что назвал ту сучку и шлюху— сучкой и шлюхой, больше никогда не буду так делать. Спасибо, что сказал мне об этом. - делая некую паузу, смотря на реакцию собеседника, выдал парень, продолжая: — Это ты хотел услышать? - отрезал он, ехидно ухмыльнувшись, глядя на нахмурившегося Аргенти. — Приятель, не обращай внимание на мою манеру речи, потому что мы с тобой на самом деле никакие не приятели, - легонько кашлянув в кулак, выдал он, после, добавив: — И с чего ты решил, что можешь учить меня уму-разуму, читая какие-то нотации? Мне кажется, никуда ты вовсе не торопишься.  — Прошу прощения за мою грубость, но я никак не мог не сделать Вам замечание за Ваши не менее грубые слова.   Тот в ответ лишь усмехнулся, глядя на уверенное выражение лица красноволосого парня.   — Проехали, — отрезал незнакомец, быстро переводя тему: — Ты первокурсник? Хотя, это без слов понятно, - не дожидаясь ответа от собеседника, ответил он сам на свой вопрос, —  и что, куда тебе надо было?  — В  527 кабинет. - спокойно произносит Аргенти, подправляя свои красные волосы.   — Ясно. - незнакомец оборачивается назад, — да, тебе в ту сторону и завернуть налево, вроде как. Воспользуйся координатором.   — Я итак им воспользовался. - Аргенти пристально смотрел на парня, стоявшего напротив него, мельком изучая взглядом: у парня были длинные, белого с переливами в черный на конце цвета волосы, чёрная, обтягивающая водолазка без рукавов с высоким воротником, почти такого же цвета, черные, с элементами красного, с нашивками обтягивающие кожаные брюки, слегка расширяющиеся снизу и ботинки на платформе. Парень, однозначно не японец, возможно, немец, при этом говорящий на английском без какого-либо акцента, выглядел действительно очень красиво и, вероятнее всего, пользовался особой популярностью у девушек, но разве что внешностью, характер, конечно, не из лёгких. От одной внезапно пришедшей мысли в его голове он слегка занервничал, потупился, что вызвало некое недопонимание со стороны незнакомца, который изогнул одну свою бровь, после чего спрашивая: — Что ещё?   Аргенти поджал губы. Он никого здесь не знал, будет знаком лишь с ребятами из своего факультета, но хотел бы и из других тоже, а парень, который стоял перед ним, был идеальным, на его взгляд, выбором, хоть у них и возникло некое «недопонимание» и сам незнакомец  выглядит не особо дружелюбным.   — Кхм, - кашлянув в кулак, Аргенти все же произнёс: — Вас же зовут Бутхилл?   — И что? - совершенно безэмоционально отвечает тот.   — Меня зовут Аргенти. - улыбнулся красноволосый, протягивая руку вперёд для рукопожатия, но Бутхилл лишь глянул на неё с каким-то очередным непониманием и осуждением.   — И для чего это? Я не собираюсь заводить друзей.   — Сердечно прошу Вас всё же завести одного друга. Я бы очень хотел завести здесь хотя бы одного знакомого. - буквально умоляющим взглядом смотря на парня, произносил Аргенти, сам того не замечая, аккуратно взяв чужую руки в свою, накрывая сверху ладонью. Бутхилл удивленно поглядел на красноволосого, приоткрыл рот, но не вымолвил ни слова. Его день и без того трудно начался, а этот непонятно откуда вылезший парень ещё более всё усложняет.   —Я приношу свои извинения за то, что случилось ранее, за мою грубость, и я понимаю, что был не прав и..  — Всё! Хватит! - прервал того Бутхилл, нахмурившись, отчего между его бровями образовалась небольшая складка.  В своих мыслях он уже выругался, и вслух тоже хотел бы сказать что-то вроде «Какое мне дело до того, что ты хочешь?», но, все же смирившись, тяжело вздохнув, он произносит:   — Ха-а, ладно, но не думай, что я после этого буду ходить с тобой под ручку. - отрезал Бутхилл, закатывая глаза вбок.   — Благодарю вас! - улыбнулся красноволосый, сильнее сжимая чужую руку.   — Всё-всё, отпускай уже! У меня свои дела тоже есть! Задерживаешь меня тут. - когда Аргенти ослабляет "хватку", он буквально отдергивает руку.   — Ох, да, конечно. Прошу прощения за мою неучтивость, - произносит тот и отходит чуть назад, неловко улыбаясь.   Бутхилл смотрит на него молча несколько секунд с неким прищуром, после чего его губы вновь искривляются в лукавой улыбке и он произносит:    — Должен ли я пожелать тебе удачи, приятель? - сделал он акцент на последнее слово, специально выделяя его.  — Вы не должны спрашивать этого у меня, - Бутхилл на это лишь в очередной раз закатил глаза и фыркнул, взглянув снова на настенные часы, на которых уже было 13:35  — Ха-ха, время-то быстро идет, теперь мне точно пора, - закинув сумку на плечо, произнёс тот, — Возможно, ещё увидимся. - и, сделав некую паузу, добавил: — Удачи. — после чего, не дав Аргенти сказать ни слова в ответ, парень, мимолетно подмигнув ему, мгновенно удалился, быстро спустившись по лестнице вниз, оставляя красноволосого в пустом коридоре наедине с самим собой.   — И все же он пожелал мне удачи, - спокойно, словно зачаровано произнёс Аргенти, приложив ладонь к груди в области сердце, ещё какое-то время остававшись на том же самом месте, поглядывая в сторону, в которую несколько минут назад помчался его новый знакомый.                                      — — —  После того момента Аргенти, словно по зову сердца, начал почти каждый день сталкиваться с Бутхиллом практически везде: в саду, во дворе, на входе, в коридоре, в уборной, в библиотеке, на крыше, в других кабинетах. И чем чаще они сталкивались, тем больше проводили время вместе и сближались. Для Бутхилла, любителя постоянно находиться в полном одиночестве без какой-либо компании знакомых или друзей-придурков, это было весьма непривычно, и потому первое время он вёл себя очень отстранённо, словно принуждённо, чрезмерно сильно грубил, иногда старался не обращать на красноволосого внимание, что выходило очень плохо, а потом и вовсе начал избегать. В конце концов всё сошлось к тому, что он попросту привык к компании странноватого, прилипшего к нему первокурсника, что когда они расходятся по своим делаем, через какое-то время начинает навевать тоска по этому парню. Конечно, Бутхилл не мог отрицать того, что с самой первой их встречи он не испытывал к Аргенти какой-то неприязни, как это было со всеми остальными, и это его не то чтобы удивило, как бы не было стыдно признавать, это его по-настоящему напугало. В этом парне явно было что-то, чего нет во всех остальных, и даже если для других Аргенти — обычный, для него он был по-настоящему особенный — от этого заявления самому себе тоже стало напряжно.   Аргенти любил трогать длинные шелковистые волосы своего друга, слегка наматывать нежные локоны на пальцы, делать самые разные причёски, и его очень радовало, что Бутхилл был абсолютно не против. Впервые, когда первокурсник спросил у него, может ли он заплести тому косички, старший ответил безразличное «Делай, что хочешь», и продолжал спать на стуле, откинувшись на спинку и закинув ноги на стол. Изредка Аргенти брал прядки шелковистых волос, от которых исходил приятный аромат шампуня с травяным запахом, и оставлял на них поцелуи.  Ему не нравилось то, что старший — заядлый курильщик. Он был действительно против этого, много раз делая тому замечание и прося бросить это дело, ведь так он вредит своему здоровью, за которым Бутхилл итак совершенно не следил и, конечно же, не слушал его. Не хотелось признавать, но со временем он привык к запаху сигарет, постоянно исходящего от его друга, да до такой степени, что этот запах ему начал казаться даже не таким уж и неприятным, как в первый раз, а наоборот. Возможно, это может показаться ненормальным, ведь как запах сигарет может вообще нравится? Аргенти этого и сам не понимал, ведь все же кому-то нравится запах бензина, кому-то ещё что-то, а ему больше не был противен запах курева, и виной всему, безусловно, Бутхилл, рядом с которым он постоянно находился и, видимо, этот запах затуманил его разум. Разум-то точно затуманил, но точно ли запах сигарет, а не Бутхилл?     Сам Аргенти вскоре начал замечать, что их отношения стали как-то выходить за рамки, что больше они не казались дружескими, по крайней мере для Аргенти одного, по крайней мере, возможно, лишь он так считал. Он понял, что вопреки тому, что они были друзьями, он начал испытывать к Бутхиллу какие-то необычайные чувства, именно к нему, к кому-либо другому подобного он никогда не испытывал. Лишь при одном виде Бутхилла сердце начинает бешено биться, словно вот-вот выпрыгнет, нескрываемое чувство радости охватывает всё тело, дыхание замирает, время застывает, он не может оторвать своего взгляда от этого парня и порой, чтобы сделать это, ему приходится напрячься и очень постараться. Это действительно было тяжело. Он знал, что это за чувство, и винил себя за это. Друзья не должны влюбляться в друзей, дружить надо уметь и он всегда так считал, но и сам же оплошал. Знал ли Бутхилл об этом? Нет. Возможно, и не узнает, и не заметит, заметит лишь иногда странное поведение красноволосого, но «странное поведение» со стороны Аргенти для Бутхилла стало уже чем-то адекватным и нормальным. Может быть, что если он узнает, то в тот же миг перестанет с ним общаться, чего очень боялся Аргенти. Он боялся, что может потерять человека, которым очень сильно дорожит из-за своей оплошности, ведь не всем людям комфортно находиться ежедневно рядом с влюблённым в тебя человеком, уже отвергнув его. Он понимал, что признаваться в чувствах было бесполезно, ведь его чувства не примут и потому он продолжал вести себя так, как и всегда.     Вскоре Аргенти перестал думать об этом Бутхилл берет его за руку, поспешно заходит в уборную, после, в самую отдалённую от входной двери кабинку, в которую точно поленятся зайти, заводя за собой красноволосого, пытавшегося всё это время идти в одном темпе хождения со старшим, что было безуспешно, параллельно убирая мешающиеся пряди волос с лица.  Бутхилл толкает того слегка, заставляя  опереться на сливной бачок руками, а после, сесть на стульчак. Секунда, и он приземляется на колени Аргенти, который дернулся от неожиданности, слегка ударяясь затылком об стенку.  — Хватит вести себя как девственница, заставляешь меня всю инициативу снова на себя брать, - фыркнул старший, проводя по плечам парня под ним, складывая ладошки на шее, приближаясь лицом к лицу красноволосого. Губы находились в считанных сантиметрах от губ напротив, учащенное дыхание согревало лицо партнера, и Аргенти обхватил руками талию парня, что так сексуально оседал сейчас на его бёдрах, отчего между телами не оставалось и миллиметра свободного пространства. Он смотрел на Бутхилла, словно заворожённый, не смея отводить своего взгляда, сглотнув и тихо произнося: — Мы точно можем так поступать?  Бутхилл нахмурился. Он совсем не скрывал того, что ему совершенно не нравятся подобные вопросы, и он с неким оскалом процедил:   — Блять, я думал, что ты хочешь меня трахнуть, но, видимо, я ошибся? - он удовлетворенно хмыкнул, замечая как лицо партнера мгновенно меняется на какое-то растерянное, и тот мотает головой в знак отрицания,сильнее сжимая чужое тело в своих руках. Бутхилл наслаждался долгожданной близостью, которая стала в разы лучше, как только Аргенти притянул его за затылок к себе, прильнув к чужим, мягким и столь желанным губам.  Бутхилл издал жалобный стон, сразу же отвечая на поцелуй, который с первых секунд стал жадным и всепоглощающим; его пальцы вплелись в волосы, превращая мягкие красного цвета локоны в беспорядок. Аргенти целовал его пылко, трепетно и нежно, проникая языком в чужой рот, сплетая с другим; его руки вальяжно блуждали по телу Бутхилла, сминая бока и поглаживая спину, отчего пробегали волны мурашек, заставляющие содрогнуться. Возбуждение, ударившее в голову им обоим, нарастало с каждыми новыми прикосновениями друг к другу, устремляя потоки крови в прямо противоположную сторону. Бутхилл дёрнулся от того, что Аргенти, хоть и ненароком, укусил его за нижнюю губу, проезжаясь пахом по возбужденному члену внизу, отчего чуть ли не задыхаясь, утыкается носом в чужую шею.   Аргенти тихо простонал, перемещая руки на упругие ягодицы парня, сидящего на нем сверху, слегка сжимая и сминая их ладонями.   — Вам приятно? - томно вздыхая, произнес младший, целуя Бутхилла в красные, то ли от смущения, то ли от накалившего возбуждения, щеки, и, получая в ответ почти еле слышное «Мгм», улыбается. Он прильнул к чужой шее, вылизывая и кусая нежную, слегка бледноватую кожу, выбивая из уст Бутхилла тяжёлые вздохи, оставляя на ней красные отметины, каждый раз параллельно извиняясь за это перед парнем, зацеловывая места укуса.   — Хватит со мной возиться, как с маленьким, просто достать член и вставить — трудно? - восстановив дыхание, съязвил старший, но его приказ просьбу успешно проигнорировали, и вместо этого с нежностью взяли одну ладонь, слегка поцеловав внутреннюю часть.   — Никак не могу. Я не хочу, чтобы Вам было больно. - чмокнув того в губы, спокойно произнёс Аргенти, а Бутхилл лишь ещё больше нахмурился, нервно поёрзав на чужих бёдрах. Красноволосый, вновь прильнув к чужой шее, инстинктивно засунув руку под уже хорошо знакомую ему чёрную водолазку, слегка потрогав пальцами набухшие от возбуждения соски, заставляя Бутхилла вздрогнуть с еле слышимым стоном. Он откидывает голову слегка назад, крепче держась за чужую шею, прикрывая глаза и приоткрывая рот, тяжело дыша. Аргенти ласкал соски, слегка потирая их между пальцев, прикусывая чувствительную кожу шеи и покрывая ее многочисленными короткими поцелуями, слушая тихие стоны и томные вздохи партнера, наслаждаясь ими.  Нижнее белье намокло от смазки, тело напряглось в предоргазменной судороге, казалось, что он мог бы кончить прямо сейчас лишь от одной этой сильной близости с кем-то столь желанным. Он задирает чёрную водолазку вверх, открывая полностью весь вид на упругую грудь Бутхилла, и тот прикусывает ее края зубами, дабы не мешалась, после чего Аргенти прильнул к соскам, посасывая, проводя языком вверх-вниз, изображая круговые движения, совсем слегка прикусывая, чтобы было ощутимо, но в то же время совершенно безболезненно. Беловолосый, казалось, сдерживался из последних сил, дабы не отпустить края водолазки, приоткрыв рот, из которого могли вырваться приличной громкости пошлые звуки.     — М-м.. блять, просто, пожалуйста, трахни меня уже! Ты меня по-настоящему начинаешь раздражать!   — Милый Бутхилл, куда же Вы так спешите? - продолжая ласкать парня, произнёс Аргенти, устремляя свой взгляд на партнера.   — Мх, сука, ты.. ах.. блять.. - тот не успевает договорить, прикрывает себе рот рукой, заглушая очередные стоны, пока его возлюбленный продолжает выцеловывать каждый миллиметр чувствительного тела.   Аргенти хотел бы продолжить это и дальше, но он понимал, что и сам находился не в том состоянии: у него у самого в штанах было довольно тесно, а когда сидящий на нем парень задевал пах при очередном ёрзанье, накалившее возбуждение внизу ещё более давало о себе знать, посылая болезненные импульсы. Он берет Бутхилла под бедра и, убедившись, что тот крепко держится за его шею, встаёт на ноги. Старший охает, уже собиравшись что-то возразить, но замолкает, когда его опускают вниз, ставя на ноги.   — И что ты этим собирался сделать? Неужели, на этом всё? - разочарованно спросил беловолосый, изогнув бровь. Ответа не последовало. Меж тем, его поворачивают лицом к стенке кабинки, чуть ли не впечатывая, надавливают на спину, слегка выставляя бедра назад, одним движением приспуская кожаные брюки вместе с нижним бельём.   — Всё же ты соображаешь, прелесть моя. - донёсся ироничный смешок.   — Я не могу войти в Вас без подготовки и чего-нибудь, что упростило бы весь процесс.   — Боишься порвать? Спасибо, конечно, что беспокоишься, но, хоть это я уже и говорил тебе ранее, скажу ещё раз: я не ребёнок, хватит. Просто вставь и всё. - срываясь на грубый тон, Бутхилл слегка поворачивает голову в сторону, заметно хмурится, замечая боковым зрением красноволосого, который в ту же секунду аккуратно садится на колени, прежде чем взять ладонями упругие ягодицы и раздвинуть их в стороны.   — Ты что творишь? Я же тебе сказал.. - его тело охватывает дрожь, а из уст вырывает что-то нечленораздельное, похожее на смесь стона, вскрика и девичьего писка, когда упругого колечка мышц касается что-то мокрое и склизкое. Он мгновенно оборачивается наполовину, с недоумением глядя на парня со слегка высунутым изо рта языком.   — Чёртов кретин, не делай так! - возмущаясь, он поджимает слегка искусанные губы, стараясь сделать угрюмый вид, показать, что он действительно злится, но предательски на его лице становящийся всё более красным румянец, распространяющийся на чуть заострённые ушки и шею, выдавал его состояние.  — Но ведь у нас нет ничего, что я мог бы использовать для того, чтобы было свободнее Вас подготовить и Вам не было больно, потому я решил использовать слюну. Мне показалось, Вам это может понравится.   — Нет! Не делай так! Мне.. - невольно запнулся Бутхилл, неловко кашлянув, — мне не нравится.   — Тогда попрошу Вас потерпеть. - Аргенти и сам прекрасно знал, что Бутхилл соврал — для него это было чем-то очень неловким и смущающим, но однозначно приятным; он схватил его за бедра и засунул в него свой язык. Старший чуть было не задохнулся. Стыд и смущение охватило всё его тело. Он даже и подумать не мог о том, что когда-нибудь попробует что-то подобное со своим возлюбленным, ощущения были в новинку. Он чувствовал, как инородное горячее тело двигается внутри него, разрабатывает эластичные влажные стенки и проталкивается глубже. Бутхилл прижался к стене кабинки почти вплотную, держась за нее ладонями, которые постепенно соскальзывали, скребя по ней ногтями; ноги подрагивали, перекашивались, казалось, что он бы уже свалился на пол, если бы не чужие руки, придерживающие его за бедра всё это время.   — Если ты продолжишь, то я.. - простонал на выдохе Бутхилл, уже совершенно не сдерживаясь, резко дёргаясь от очередной пробежавшей по всему телу мелкой дрожжи. Младший мертвой хваткой вцепился пальцами в его бедра, ещё несколько раз толкаясь языком внутрь, выбивая из своего возлюбленного парочку очередных жалобных стонов, после, отстранился и тыльной стороной ладони вытер слюну со своего подбородка, тем самым давая Бутхиллу возможность отдышаться, привести свои мысли и разум в порядок.  Он поднялся с колен на ноги, подходя ближе к Бутхиллу слегка взяв того за подбородок, поворачивая голову вбок и вставил в приоткрытый рот два пальца. Беловолосый на сей раз ничуть не возмущался, покорно и весьма активно обсасывая чужие пальцы, смотря боковым зрением на Аргенти, тихо мыча.   — Достаточно. - раздалось сзади, и смоченные слюной пальцы были вынуты изо рта. Одна рука красноволосого легла на чужую талию, придерживая своего партнера, а другая скользнула к проходу, как и пальцы, смоченному слюной, слегка прикасаясь к колечку мышц подушечками, надавливая и проникая одним из них внутрь. Бутхилл тихо застонал, опустив голову вниз, продолжая опираться на стену и стараясь всё ещё держаться на своих двух. Лишь благодаря слюне палец вошел чуть легче, чем мог бы, немного двигаясь, давая парню привыкнуть. Тот невольно зажмурился, туго сжав челюсти. Это был их третий раз, и Бутхиллу по-прежнему, словно как в первый, нужна была тщательная подготовка и смазка — без этого ему было больно, чего парень признавать совершенно не хочет из-за своей некой гордости, но Аргенти прекрасно видит, как его партнёр ведёт себя во время секса. Он хочет, чтобы его возлюбленный получал безграничное удовольствие во время их уединения, и потому никогда не идёт на поводу у старшего, которому нужно «всё и сразу» и неважно, если что-то порвётся или начнет кровить.     Второй палец проникает плавно, без каких-либо затруднений. Аргенти двигает ими все быстрее, раздвигая и сводя, проникая глубже, задевая чувствительные точки, отчего парень, чьё тело сейчас так сладко пытают, чуть ли не вскрикивает. Красноволосый убирает ладонь с чужой талии, обхватывает ею пульсирующий член партнера, проводя сжатым кулаком по всей длине от основания до головки, параллельно добавляя к двум растягивающим анус пальцам ещё один, третий. Возбуждение дает по голове им обоим значительно сильнее, чем ранее, и Бутхилл, казалось, уже понемногу начинает терять ещё оставшиеся капли своего рассудка; сейчас его ласкают лишь руки его возлюбленного, а он уже течёт от этого не меньше, как от члена в заднице. Аргенти его поистине порой заставляет удивиться, и этот раз не стал исключением: где этот паршивец успел научиться этому, а главное, в какую пору? Совсем недавно он был еще тем неумёхой, не знающим что да как делать, и при всем при этом Бутхилл сам также являлся девственником, но разбирался в подобном получше своего возлюбленного, по большей части лишь благодаря каким-то фильмам, книгам или комиксам, в которых присутствовали эротические сцены. Неужто и этот парень посмотрел какое-то качественное порно-видео или прочитал книгу с детальным описанием постельных сцен, а может и вовсе целую статью на тему «как правильно трахать своего партнера?» и решил отработать все свои новые умения на нем? Что ж, отрицать он этого не собирался — этот кретин, как выяснилось, умеет трахать, да ещё как.  Бутхилл тяжело вздыхает, когда чужая ладонь вновь проходится по всей длине его члена от основания до головки, морщится от приятной истомы, что разливается внизу живота сладкой патокой; тихо стонет, когда Аргенти трёт большим пальцем головку, слегка царапая ногтем уретру; выгибается в позвоночнике, когда тот надавливает пальцами, ласкающими колечко мышц, на простату, выбивая стоны и всхлипы, потому голова от переизбытка кружится и совладать с собой не выходит. Ноготь проходится по уздечке. Бутхилл гортанно низко стонет, запрокидывает голову, поддаваясь бедрами назад, и изливается на чужую ладонь.   Аргенти слегка отодвигает в сторону длинные белые волосы, целуя загривок. Он тянется рукой, которой несколько мгновений назад ласкал чужой член, по которой стекала белая жидкость, к диспенсеру для салфеток, берет одну, сжимает в ладони, впитывая почти всю жидкость в неё и откидывает в сторону; в спешке принимается расстёгивать ремень своих брюк, приспуская их вместе с нижним бельём до колен, наконец освобождая изнывающий от накалившего возбуждения член, прижимается бедрами к чужим и потирается им между упругим ягодиц. Его взгляд цепляется за покрасневшее ушко, и он слегка прикусывает мочку.   — Лицо.. - тихо произносит красноволосый, прежде чем повернуть подрагивающего всем телом Бутхилла к себе лицом, и подхватить под бедра и прижать спиной к стенке. — Так сильно хочу его видеть. - докончил он предложение. Тот обхватывает его шею двумя руками, прижимаясь грудью к чужой, утыкаясь носом в шею и протяжно стонет, когда кончик члена неспешно начинает проникать в него.   Аргенти ощутил приятное тепло чужого тела, инстинктивно толкаясь внутрь, входя уже почти наполовину. Бутхилл глухо стонет, он весь сжался от хоть и мимолётных, но весьма болезненных ощущений, с силой сжимал пальцами белую ткань чужой рубашки, гортанно простонав. Красноволосый сделал ещё толчок, вошел уже полностью и совсем ненадолго замер, давая своему партнеру спокойно вздохнуть и привыкнуть.   — Всё хорошо? - обеспокоено спрашивает Аргенти, целуя старшего в покрасневшую от налитого румянца щеку.   — Ха.. блять, - на выдохе произносит тот, — не переживай, мм..  У Бутхилла всё тело заломило, а в животе плотно засело ощущение, будто все внутренности перемешались в кашу. Это был их третий раз, третий раз, когда Бутхилл ощущал в себе чужой член, и третий раз, когда он всё также сжимается от весьма неприятных ощущений. Он знает, что это скоро пройдёт, но по-прежнему никак не может свыкнуться. И он сам не знал почему, но даже с этой болью безумно хотелось продолжить, ведь отголоски чего-то приятного всё ещё присутствовали, да и чувствовалось, что совсем скоро уже станет лучше.   — Я могу продолжить? - тихо произнёс Аргенти, глядя своими светло-зелёными глазами в серые, которые могли казаться безжизненными, если бы не блики в них. Бутхилл часто закивал, сильнее сжимая член внутри себя, когда его возлюбленный вышел и толкнулся обратно. Он резко откинул голову назад, и если бы не Аргенти, вовремя отошедший на шаг от стенки кабинки, то парень мог бы сильно удариться затылком, сжимая и комкая пальцами белую рубашку, царапая ее ногтями, что сквозь тонкую ткань это ощущалось словно на самой коже.  Аргенти начинает двигаться: сначала неспешно и аккуратно, постепенно нарастая темп, с каждым новым толчком ускоряясь и входя глубже, вскоре доходя до момента, когда теперь он уже двигается быстро и ритмично, каждый раз выбивая сочные звуки шлепков кожи о кожу и довольные стоны их обоих. Аргенти оторваться не может от лица Бутхилла, от его широко открытых губ, формирующих идеальную «о», от его трепещущих полуприкрытых с длинными ресницами век, от его раскрасневшегося красивого лица. Он был идеален, совершенен, невообразимо прекрасен. Настоящее произведение искусства, которое нужно охранять, оберегать и любить.   Каждый толчок сопровождается касанием по чувствительной простате, отчего Бутхилл глубоко вздыхает каждый раз. Он теряется в чувствах, зарывается длинными тонкими пальцами в копну красных волос, слегка сжимает, путает их и чуть тянет назад, тем самым ещё больше заводя младшего, получая очередной глубокий толчок в ответ. Он давится собственными вздохами, вмиг ощущает всё и сразу. Аргенти правда не мог оторвать своего взгляда от парня напротив — даже если бы и мог, то не сделал бы этого. Неужели в этом мире есть что-то прекраснее, чем этот — поистине самый очаровательный и прекрасный цветок из всех, которые только он мог повстречать? — Конечно, нет. Нет ничего прекраснее Бутхилла, который был его идеалом, его прелестью, его любимым, его очаровательным цветком, который никогда не завянет — он об этом позаботится, и этот цветок был только его и ни чей больше, и от этой мысли становилось как-никогда приятно.  Они словно тонут друг в друге: в шумном дыхании, в хрипящих низких стонах, в удовольствии, разделённом только между ними.  Бутхилл закатил глаза от накативших ощущений и резких движений чужого члена в себе. Он хотел что-то сказать, но стоило только открыть рот, как из него тут же вырывались лишь стоны, напоминающие скулёж. Всё тело предательски дрожало, а руки так и продолжали стискивать в объятиях шею младшего и комкать ткань рубашки на спине Аргенти, которому определенно нравились ощущения от чужой узости и от невероятных стонов на ухо.   Аргенти немного ускорился, входя до основания с громким шлепком кожи о кожу, крепче сжимая руки на чужих бёдрах. Толчки постепенно становились всё более хаотичными и бесконтрольными, и вот ещё очередной толчок он сделал под другим углом, и Бутхилла переклинило. Вон оно — то самое удовольствие.  Он вновь откидывает голову назад, демонстрируя идеальную шею, на которой красовались уже приобретенные алый цвет от укусов отметины, соблазнительно манящую зацеловать ее, слегка прикусить нежную кожу вновь, насладиться ею вдоволь; и Бутхилл издал громкий, не свойственный его же голосу, высокий стон, от которого Аргенти довольно улыбнулся и снова простимулировал простату. Ему приносило невероятное наслаждение наблюдение за тем, как Бутхилл от простых движений резко выгибался, подрагивал всем телом, бился в конвульсиях, и он тянется к нему за поцелуем, таким сладким и трепетным, но в то же время страстным и пылким.    Жар заливает щёки, мышцы ног горят, предательски начинает дрожать колено — Аргенти ни на что не обращает внимание, сладко трахая измучившего его негодяя, пока перед глазами не начинают мерцать красные точки, он чувствует себя выверенной машиной, Бутхилл в его руках ёрзает, вздрагивает, выгибается — чётко придерживая его за бедра, Аргенти вталкивается в него раз за разом во всю длину, ритмично и хаотично.   Бутхилл беспомощно переменяет руки с чужой шеи, хватаясь уже за предплечья Аргенти, когда ощущает, как стремительно приближается его кульминация. Их взгляды пересекаются, мутные, словно опьяненные, блестящие от переизбытка чувств, и Бутхилл стонет, плотно закрывая глаза, отчего младший заводится пуще прежнего и теперь буквально вбивается в податливое, умоляющее о разрядке и бережной заботе тело, вновь тянется за очередным поцелуем, слегка прикусывая нижнюю губу — уже этому его научил самолично его возлюбленный, — выбивает из него ещё парочку стонов и Бутхилл кончает первым: сильно сжимая пальцы на ногах, он выгибается в позвоночнике в красивую дугу, протяжно застонав и изливается белым семенем себе на живот, попадая на чёрную водолазку.  Аргенти продолжает толкаться, наполняя закрытую кабинку звуками шлепков и своего тяжелого дыхания, которое сейчас действовало на Бутхилла как чёртов наркотик; он прижимается губами к сонной артерии, чувствует, как судорожно по ней толкается кровь, и мычит, когда собственная разрядка стремительно обрушивается на него.  Последний толчок, финальный, ведущий за собой струи спермы, окрашивающие Бутхилла изнутри, сопровождается задушенными стонами обоих.  Аргенти выходит из чужого обмякшего тела, целует старшего в щеку и аккуратно опускает на дрожащие ноги, придерживая за талию.   Бутхилл прижимается к красноволосому всем телом, боясь не устоять на ногах и свалиться на пол. Он одаривает младшего сердитым взглядом, как только понимает, что после подобного у него явно болеть будет не только задница вместе со спиной, из-за чего он, вероятнее всего, не сможет встать с кровати, но и ноги, которые отказывались его держать.   — Ублюдок, и кто тебя просил так сильно трахать. - процедил Бутхилл, слегка ткнув Аргенти в бок. Тот ойкнул от неожиданности, удивленно, с толикой грусти, посмотрел на него, тихо произнося:   — Вам не понравилось? - Бутхилл ткнул его ещё раз в бок, ничего не отвечая. Он никак не мог отрицать того, что Аргенти умеет трахать, слишком хорошо умеет трахать, и никак не мог признать этого, произнести вслух, но красноволосый все отчетливо понял лишь по одному его поведению, издавая не громкий смешок в кулак, и потрепал Бутхилла по белой макушке, получая в ответ парочку очередных недовольных ругательств.  — Я помогу Вам одеться, - выдал Аргенти, целуя того в щёку, услышав короткое «Делай, что хочешь» и сжимая парня в крепких объятиях.   Ещё он, на удивление, заметил это только сейчас — от Бутхилла больше не исходил этот запах сигарет и табака, к которому красноволосый уже успел привыкнуть, хоть и по-прежнему был против того, что тот курит и вредит своему здоровью. Видимо, всё же этот прекрасный негодяй прислушался к нему и бросил. Это действительно не могло не радовать.   Он взял одну прядь шелковистых белых волос, оставляя на них короткий поцелуй.   — Я очень Вас люблю, Бутхилл.  — Должен ли я тебе сказать то же самое, или это и без слов понятно?   — Мне было бы приятнее, скажи Вы это вслух.   — Что ж, — ухмыльнулся старший, притягивая того к себе за воротник, — никак не привык говорить что-то подобное, но ты — исключение, ведь я тебя очень сильно люблю, - произнёс Бутхилл, замечая, как засияли светло-зелёные глаза возлюбленного, и он коснулся своими губами его губ.                             Уже спустя какое-то время Аргенти переехал жить к Бутхиллу, благодаря чему теперь они проводят время вместе намного больше и чаще, чем ранее, как полноценная молодая пара; в университете после каждой пары Бутхилл уже ждёт его у двери в аудиторию, а благодаря хорошо адаптирующемуся в социуме Аргенти, который завёл приличное количество знакомых и друзей, круг общения Бутхилла также значительно вырос. После, стало известно, что они встречаются, хоть и только самым близким друзьям, которые, само собой, поддержали их двумя руками, радуясь за чужое счастье, понимая, как эти двое прекрасно подходят друг другу, но Аргенти ещё предстояло познакомить своего возлюбленного с родителями, когда они приедут в его родную страну погостить на время. Так или иначе он ничуть не сомневается в том, что и они их с радостью поддержат.  Порой казалось, словно они протагонист и антагонист из какого-то романа. Совершенно разные, но в чем-то такие одинаковые, невероятно совестимые и дополняющие друг друга.