Акааши Кейджи, честно говоря, нравится работать в мастерской по выходным, потому что единственное, что его отвлекает — это болтовня других механиков и недовольные клиенты. Никакого университета, никаких звонков от родителей, ничего. Он приходит ровно в восемь утра, неторопливо подготавливает рабочее место и нужные ему материалы и оборудование для ремонта и обслуживания мотоциклов, затем методично проверяет инструменты на исправность.
Где-то с десяти до полудня начинается активный приём заказов.
К этому времени Акааши приканчивает бутылку минеральной воды, съедает протеиновый батончик и стоически терпит самого нелюбимого сменщика. Дайшо Сугуру работает в мастерской чуть дольше, чем он, но самомнения ему не занимать. Он пренебрегает порядком на рабочем месте и считает нормальным завалиться в мастерскую с дымящейся сигаретой в зубах.
Акааши его не переносит, но если исключить его присутствие, то, знаете, даже желание жить появляется. Дайшо долго с кем-то ругается на улице, завершает своё выступление средним пальцем в спину удаляющего клиента и возвращается в мастерскую, громко хлопая дверью. Акааши выразительно закатывает глаза и тихо выдыхает себе под нос.
— Пидорас, блять, — цедит сквозь зубы Дайшо и одёргивает рабочую куртку на плечах, демонстрируя забитую татуировками шею: хитросплетение змей разного размера и терновых веток с примесью расплывшихся цветков. Акааши нравится успокаивать себя мыслями и представлять, что однажды все татуировки образуются в большой,
очень тугой узел и задушат этого невыносимого парня. — Платить он не будет… Пусть сам чинит свою обосанную груду металла. Его модель давно уже с продаж сняли! Чего он ждёт? Что нужные ему детали восстанут, как ёбаный Феникс, или что? Гнида драная.
Акааши считает до десяти.
Нужно ли дополнительно пояснять, почему ему не нравится с ним работать?
— Мы же можем найти детали, — выдыхает Акааши, периодически проверяя рабочий телефон и заполняя журнал посещений. Ага, в два часа должен подойти их постоянный клиент. — В начале следующей недели всё равно собираемся оформлять заказ. Вы бы могли попросить его подождать.
— Не учи меня работать, окей? Паинька, — хмыкает Дайшо, доставая пачку сигарет. Когда внутри обнаруживается всего парочка, он выдыхает с такой досадой, что если не покурит прямо сейчас, то настанет Армагеддон. — Я знаю таких клиентов. Им только дай повод попиздеть на нас. Ничего он ждать и чинить не будет. Просто встал не с той ноги и наверняка наступил в дерьмо своей собаки.
— По собственному опыту говорите? — невинно интересуется Акааши, убирая журнал в небольшой проём под стойкой.
— До сих пор не понимаю, почему тебя здесь держат, — спустя пару секунд блаженной тишины, выдыхает Дайшо и направляется в сторону кожаных диванчиков, бросая напоследок: — Включи кондиционер. Духота невыносимая.
Акааши игнорирует внутренние порывы пожелать этому идиоту от всего сердца, чтобы кондиционер случайным образом свалился ему на голову, потому что его хорошо воспитали
(в отличие от некоторых), и берёт небольшой пульт, вытягивая руку в сторону кондиционера и щёлкая парой кнопок. В помещении действительно душно
(нет, Акааши не будет шутить про Дайшо), поэтому им не помешает немного прохлады.
В целом, что рабочие будни, что рабочие выходные — та ещё монотонность. В первые пару месяцев после трудоустройства в мастерскую, Акааши думал, что не проработает здесь и года, но вы только посмотрите: первый курс в университете давно закончился, он чудесным образом остаётся до четвёртого и чудесным образом не увольняется.
Становится классным специалистом и не самым честным человеком
(спасибо Куроо Тетсуро). О, да, он перекладывает ответственность на других, и что? Что вы ему сделаете? Отнимете Бокуто Котаро? Простите, но Акааши и так прекрасно справляется.
После того короткого диалога, Бокуто больше не появляется в сети, а Куроо пишет ему лишь однажды и просит об очень странной услуге, которую Акааши выполняет, скрипя зубами, но, в конце концов, остаётся ни с чем. Ему напоследок говорят о том, что Бокуто чем-то
очень замотивирован, и — и всё. И всё, чёрт возьми.
Чем замотивирован?
Каким образом Акааши оплатил им будущее свидание?
Что вообще происходит между этими двумя?
Акааши морщится, когда Дайшо лениво закуривает и выпускает струю сигаретного дыма в потолок. Когда-нибудь он не выдержит и точно его прикончит. В голове проносятся обрывки воспоминаний того разговора с Бокуто. Что-то про вред курения, страшные наклейки на упаковках и жизнь до ста тридцати лет. Впрочем, Акааши не сомневается: Бокуто способен удивлять. И, скорее всего, он доживёт до ста тридцати лет и даже тогда будет чувствовать себя потрясающе.
Он будет настоящей легендой, войдёт в историю, как самый старый человек в мире. Может быть, ему удастся затмить великого Мафусала, который, согласно библейской истории, прожил девятьсот шестьдесят девять лет. Но если Мафусал — это очередной библейский бред, то Бокуто Котаро станет тем, кого невозможно будет назвать бредом. Акааши, например, не сможет.
Несмотря на то, что он прямо говорит Бокуто о том, что не хочет с ним начинать отношения по пьяни
(да и просто не хочет, потому что он чёртов идиот) (он, не Бокуто Котаро, понимаете?), тот не расстраивается. Тот о чём-то думает, хмуря кустистые брови, и Акааши никогда не хотелось проникнуть к кому-то в голову и прочитать чужие мысли, но к Бокуто — хочется. Потому что Бокуто ничего ему не говорит, кроме того, чтобы тот не рубил с плеча и чтобы не сжигал мосты раньше времени, а потом.
А потом исчез.
Акааши не имеет никакого права его осуждать. Он бы тоже убежал от самого себя, если бы мог, но вот незадача: он родился в этом теле, с этим лицом, с этим голосом и с этим крошечным мозгом, от которого одни проблемы.
Дайшо ноет
(он всегда ноет, но сейчас как-то по-особенному), потому что сигареты заканчиваются, а он всё ещё не может насытиться прохладой кондиционера и тупыми видео в ТикТоке, поэтому поднимается с места, достаёт кошелёк и предупреждает, что пойдёт в магазин. Приличия ради спрашивает, нужно ли что-нибудь Акааши, и тот приличия ради не говорит, чтобы тот провалился в канализационный люк, и отказывается.
В мастерской наконец-то тихо и
совсем не душно.
Акааши прячется за стойкой и снимает телефон с блокировки, медленно нажимая на иконку инстаграма и открывая пустой диалог с Бокуто. Последние сообщения прочитаны. Он задерживает дыхание, прикрывает глаза, снова считает до десяти, как будто ему это поможет, и несмело печатает.
[akaashi_keiji] 12:20
Добрый день. Вы в порядке?
Кто вообще так пишет? Боже, какой же он тупой.
[akaashi_keiji] 12:20
Я волнуюсь за вас.
Удалить сообщения ещё не поздно. Давай, просто сделай это.
Прочитано.
Набирает сообщение…
[bokuto_koutarou01] БЛИН Я ЗАБЫЛ ТЕБЕ ОТВЕТИТЬ
12:21
[bokuto_koutarou01] Я ДУМАЛ ТЫ МЕНЯ ДИНАМИШЬ А ЭТО Я ТЕБЯ ДИНАМИЛ ПОЛУЧАЕТСЯ ПРОСТИ АКААШИ
12:21
[bokuto_koutarou01] я в порядке ты как?
12:22
[bokuto_koutarou01] ты сегодня дома? я хотел пригласить тебя куда-нибудь
12:22
Акааши чувствует, как уголки губ медленно ползут вверх, и ему хочется ударить себя по лицу, дать себе отрезвляющую пощёчину, потому что улыбаться от сообщений — это дурной знак.
Очень дурной знак.
[akaashi_keiji] 12:23
Я в мастерской.
[bokuto_koutarou01] а почему ты в мастерской?
12:23
[bokuto_koutarou01] нет серьёзно нафиг ты работаешь в выходной
12:23
[bokuto_koutarou01] понял я тебя украду
12:24
Стоп. Стоп, что? В смысле,
украдёт?
[akaashi_keiji] 12:24
Бокуто-сан, что вы задумали?
[bokuto_koutarou01] прямо сейчас придумываю план
12:25
* * *
Их постоянный клиент, Коноха Акинори, всегда очень вежлив и тактичен. Иногда Акааши чувствует в нём родственную душу, особенно в те моменты, когда Дайшо начинает вести себя, как маленький ребёнок. Знаете, как маленький ребёнок, на которого смотришь и думаешь:
«Ну упади, пожалуйста, запнись, упади и ударься так больно, чтобы на всю жизнь запомнить».
Коноха смотрит на Дайшо, как на пациента, которому не поможет никакое лечение
(даже самое дорогое, даже в самой лучшей клинике), посылает Акааши взгляд, полный понимания и сочувствия, и Акааши отвечает ему тем же. Дайшо всё равно бесится, осматривает мотоцикл Конохи, диким зверем чуть ли не обнюхивает его со всех сторон, неизменно дымя сигаретой, но, тем не менее, даёт точную оценку проблеме:
— Короче, у тебя свечи на износ пошли. Я ещё раз проверю, потому что они либо со временем стали херовыми, либо
ты накосячил. Есть подозрение, что из-за перегрева двигателя похерились, — Дайшо тушит сигарету в железной пепельнице за стойкой. Акааши задерживает дыхание и аккуратно отодвигает тару, заполненную истлевшими бычками, в сторону. Коноха внимательно слушает, не морща нос. — Чё? Перегрев двигателя может привести к деформации электродов свечей. Позвонишь завтра, тут возни на день минимум.
— Да нет, просто сколько раз к вам обращаюсь, и когда ты на смене, то мне становится страшно за свой мотоцикл.
Мысленно Акааши жмёт Конохе руку.
— А мне становится страшно из-за твоей рожи, но я же ничего не говорю, — хмыкает Дайшо. — И вообще, ты мне бабки до-
— Акааши!
Вы когда-нибудь видели ситуацию комичнее, чем стоящего в дверях мастерской Бокуто Котаро с двумя мотоциклетными шлемами и переноской для напитков наперевес? И, ко всему прочему, в этот момент на него смотрят три человека, полностью обескураженные, растерянные, не въезжающие в ситуацию: то ли приветствовать нового клиента, то ли искать под стойкой тревожную кнопку и вызывать полицию.
Акааши с трудом подавляет в себе желание спрятаться за стойкой и сделать вид, что его не существует, потому что чувствует, как лицо покрывается предательскими красными пятнами.
— Это чё ещё за хмырь? — первым от изумления отходит Дайшо. — У нас тут что, клуб свиданок?
— А ты не завидуй, — легкомысленно парирует Бокуто, оставляя шлемы на кожаных диванчиках и направляясь к стойке с двумя напитками. Акааши угадывает в переноске привычный кофе и… Что это? Лимонад? — Не знаю, как тебя зовут, дружище, но Акааши плохо себя чувствует, поэтому я его забираю.
— Он плохо себя чувствует? — медленно переспрашивает Дайшо и косит глаза
(косым станешь, перестань, пожалуйста) в сторону Акааши, премерзко улыбаясь: — Ты что, плохо себя чувствуешь?
— Я, конечно, прошу прощения, но с тобой
любой себя плохо почувствует, — вклинивается в диалог Коноха, и Акааши, в который раз за последние полчаса, говорит ему большое спасибо. — Или ты что, не справишься один? Ручки заболят?
— Тебя придушить сил хватит, — заверяет Дайшо и замолкает на пару секунд, чтобы обдумать всё ещё раз. Тем временем, Бокуто протягивает Акааши
действительно лимонад, тянет через трубочку свой холодный кофе и не скрывает искреннего интереса к происходящему. Дайшо не выдерживает и почти выплёвывает: — Ладно, пофиг. Делай, что хочешь.
* * *
— Ваш план, Бокуто-сан…
— У меня не было много времени, чтобы придумать что-то достойное, не осуждай!
—
…был потрясающим.
— И вообще, ты должен меня благодарить за то, что я спас тебя от компании того косо… Что? Повтори ещё раз.
— Вы меня
прекрасно слышали.
— Ну скажи ещё! Ну Ака-а-а-аши!
