Божественная фигура из камня.

Каждую ночь несносный верующий спокойно ускальзывал от своего покровителя, пока тот отдыхал. Он знал, что божество это замечало, однако не обращало внимание. По словам покровителя, он не нуждался в собачке, которая бегала за ним хвостиком. Поэтому Умин убегал в свое логово. Это была пещерка, что находилась очень глубоко. К ней верующий спускался по ступенькам, которые были спрятаны под специальным механизмом. Стоило лишь слегка вдавить на гнилую доску, что была припрятана осенними цветами - и проход в землю открывался, а потом через 30 секунд закрывался. Спускаясь по лестнице и держа в руках фонарь, бывший воин невольно подумал, что скоро в пещере полностью похолодеет и надо бы где-то раздобыть более теплые одежды. А пока, все мысли были заполнены лишь одним божеством, перед которым этот верующий стоял на коленях и был готов молиться на него всю свою жизнь. Волосы вороньего крыла раскидались по спине, чернилами стекая до лопаток и ниже. Собрать их в хвост воин забыл и отчасти собирался это сделать только перед тем как начать работать. Но это особо и не волновало, лишь главное, чтобы все пошло по полному плану. Спустившись в свою пещеру Умин зажег фонари, благовония и настроился на нужный лад работы. Камень уже был заготовлен, как и принадлежности. Вздохнув, верующий небрежно завязал волосы в пучок и зафиксировал их деревянной шпилькой. Нижние локоны волос так и остались не тронуты. Но в следующие мгновение, эти локоны подхватил воздух, поскольку воин принялся порхать, словно бабочка вокруг камня. Выбивая для начало нужные пометки, например, где будет находиться нижний подол кимоно или где будут заканчиваться волосы божества. Каждое движение будто было совсем обыденным, с какой быстрой скоростью они были. Но пальцы мимолетно подрагивали, боясь испортить святую статую своего покровителя. Хотя Умин был полностью уверен - это извивание он себе просто не позволит испортить. Как и любое другое, которое создавал для своего божества. Спустя пару минут, черты лица стали более четкими и по ним уже можно было определить кто это. Губа предательски дрогнула, дыхание распирало. Рука легла на каменную щеку изваяния, разглядывая свое творение. Умин снял маску и положил ее на пол, а потом, поддаваясь незнакомым чарам - он коснулся своими устами губ изваяния. В душе он невольно представлял, что это на самом деле его божество, хотя часть противоречила внутри. Нельзя, недопустимо представлять такие фантазии в голове. Даже думать постыдно. Но черт возьми, его образ..его фигура, красота..мышление и мудрость.. Пару локонов все таки вылезло из пучка и они растеклись по плечам юноши. Глаза прикрылись, пока тело невольно задролжало. Не хотя, Умин все таки отлип от ледяных губ и опустил голову. Как же хочется по настоящему поцеловать, обнять и смаковать этим божеством. Оно идеально. Этот верующий готов стоять каждую ночь в храме, каждую ночь читать молитвы, каждую ночь посвящать себя всего вере в своего покровителя. И тихонько воин сможет осуществлять свои фантазии в действия. Потому, прикусив до выступившей бусинки крови губу, он взял себя в руки. Стараясь избавить от наглой дрожи. Она наступила так резко и всего от прикосновения к статуе...что вообще творится с чувствами этого верующего? Облизав прокушенную губу, воин принялся вновь за работу, полностью отогнав от себя эротические мысли, которые вовсе мешали сосредоточится. По всему логову раздались стуки камня и маленькие звуки, как рассыпаются и падают мелкие камушки с статуи. Кружась вокруг нее, приседая, вставая. Наклоняя голову, представляя нужные детали и некоторые додумывая сам, спустя одну палочку благовоний - в логове стояла полноценная статуя божества. Ее изящность поражала бы кого угодно, но Умин как всегда находил множество недостатков. Хотя и понимал, что свою искусность оттачивал уже многие годы. Верующий положил принадлежности обратно на стол и присел на хлипкий стул. Вздыхая, он чуть размял запястья, кинув взгляд на полки со свитками. Глазами приметя нужный, Умин встал не хотя, но все же встал. Подойдя к полке он взял нужный свиток, на котором надпись гласила:: « Молитвы Даос Цзиню Юна » ♡⁠˖⁠꒰⁠ᵕ⁠༚⁠ᵕ⁠⑅⁠꒱꒰⁠⑅⁠ᵕ⁠༚⁠ᵕ⁠꒱⁠˖⁠♡ В хижине было тихо, лишь размерное дыхание раздавалось по стенам храма. Циновка была сухая и теплая, что конечно же радовало. И одеяло вполне окутывало, согревая, доставляя блаженное удовольствие от сна. Маска лежала рядом, волосы разметались по всему периметру. Но сквозь сон почувствовалось странное колебание. Это было колебание темной Ци, что протекала с запястья и скручивало желудок. Глаза мгновенно распахнулись. Лицо бедствия недовольно нахмурилось, не понимая, откуда она вообще взялась, если он не прикладывал к этому руку? Но почувствовав точные волны, что исходили от четкого направления - бывший принц встал, надел маску и решил посмотреть, что за неугомонный верующий молится на страх, ненависть, грязь - двумя словами на Бедствие Сяньлэ. ♡⁠˖⁠꒰⁠ᵕ⁠༚⁠ᵕ⁠⑅⁠꒱꒰⁠⑅⁠ᵕ⁠༚⁠ᵕ⁠꒱⁠˖⁠♡ [ Советую включить :: Djinotan : Willow Legend - Palace Intrigue ] Тем временем в пещерке, встав на колени перед статуей и сложив ладони вместе - молился Умин. Он отдавался вцело процессу, пока разум был полностью чист. Равномерное дыхание и закрытые глаза полностью помогали сосредоточиться на молитвах для своего покровителя. Но тело вздрогнуло и рука схватилась за катану, когда послышались медленные шаги по лестнице, которые будто звучали отовсюду, но при этом были отдаленные. Хотя, спустя пару мгновений, катана чуть не выпала из рук, когда перед воином предстала фигура в белом. Божество вздернул подбородок, скрестив руки на груди. Взгляд как всегда был прочнее стали или металла и всегда пробирал до самой души. До самых костей. Но и это заставляло сердце, что с каждым годом все медленнее биться - затрепеть, а глаза засветиться. Умин тут же пал на колено, преклонив голову, пока оружие машинально оказалось повешено за пояс. Раздались медленные шаги, которые прошли мимо юноши, но потом остановились около статуи. Через мгновение, прямо над ухом раздалось: — Интересно, интересно. И что же делает этот верующий? — Этот верующий...гм, верующий просто исполняет свой долг. — Долг? И каков же он? — Когда-то давно..я услышал одну фразу, что спасла мне жизнь. И с тех пор, отдаю долг своему покровителю каждую ночь. Воин почувствовал палец на своем подбородке, что отозвался мурашками. Пальцы как всегда - были ледяные. Потом, палец нажал на подбородок, заставляя юношу запрокинуть голову. Бедствие задумчиво прошлось взглядом по грязным бинтам, черному глазу и бледным губам. Взор юноши был направлен в пол, явно не боясь, но опасаясь встретится с Се взглядами. Когда пальцы полностью взяли подбородок парня, божество потянуло на себя своего верующего. Он послушно поддался, но не переходил невидимую черту. На ухо тихонько прошептали:: — Посмотри на меня. Слова снова были словно отовсюду, но и звучали будто в голове. Поэтому Умину ничего не оставалось, как послушаться властный голос, словно послушная собачка. Медовые глаза смотрели пристально, даже чуть щурясь. Но воин не боялся этого взгляда. Хотелось лишь..податься вперед. Божество наклонило голову набок, другой рукой переведя по виску и щеке своего верующего. Что-то было в нем такое, что цепляло. Но и отчасти, это был всего жалкий человечек. Но..агх, сложно объяснить такой порыв рук, когда хотелось этого мелкого парщивца проклясть. Объяснить, что просто из-за человечности - недопустимо молиться и превозносить это отродье в белом. Страны из-за него пали, превратились в прах. Сотню костями и плоти была усеяна земля. Как после такого можно молиться на вот это? Как можно...просто общаться с этой тварью? В глазе воина Се искал ответы на многочисленные вопросы. Желая найти капельку фальши. Или лжи. Но в глубоком глазу, что напоминал бездонный колодец тьмы, мелькала нежность, нерешимость и тонкие чувства. Поэтому, бедствие совсем вплотную подвинулось к этому верующему. Так, чтобы он мог бы ловить на губах холодное дыхание. В глухой тишине раздался один единственный вопрос. — Почему? Почему ты? Именно ты? — Слова не подбирались в голове, хотелось сказать множество, но и выбрать что-то конкретное не получалось. Слова вертелись на языке, но никакой конкретики не было. [ Djinotan - Kadzu Romance] Умин, честно признаваясь сам себе, не смог ответить. Он мог лишь смотреть и разглядывать желанное божество, чуть ли не пожирая взглядом. И где-то в душе собираясь с мыслями и действиями в голове. Быть швырнутым в стену тоже не исключало исход действий. Но этот верующий больше не смог сдерживаться. По телу проскочила дрожь, ладонь обхватила щеку божества и бледные уста накрыли желанные. Ожидая удар в плечо или руку, что сожмется на его хрупкой шее, воин невольно вздрогнул, представляя себе эту картину. Однако вместо всего страха, что он придумал себе в голове - он почувствовал руку, что обхватила талию и прижимала к себе. Покровитель прикрыл глаза, будто наслаждаясь всем. Отчасти, так и было. Он не мог объяснить даже то, что порой был милостен к своей "собачке". Давая мази от синяков и повреждений. Или перевязывая бинты на его голове, хоть и сопровождалось это фырканьем и недовольным лицом Се. Однако, именно сейчас, все слова исчезли. Не было никакого объяснения к тому, что щас делает божество. Он должен убивать, рушить. Он разочаровался в людях, они были к нему жестоки. Но никак не сидеть на холодном полу, прижимая к себе воина и страстно отвечая на поцелуй. Дыхание понемногу начинало саднить, локоны Умина полностью распустились из пучка. Сам юноша таял в крепких руках, дрожал. Издавал тихое мычание наслаждения, что порой было похоже на тихие стоны. Он был и вправду счастлив. Вероятно, сердце разогналось до невероятной скорости. А то, что божество иногда прикусывал нижнюю губу своего верующего лишь подливало масло в огонь. До такой степени, что он неосознанно начал тереться своим бугорком об бедро бедствия. В последний раз прикусив губу, покровитель разомкнул поцелуй, чувствуя, как легкие уже критически просили хотя бы вздоха. Он усмехнулся, когда заметил, как Умин стал дрожать еще сильнее после того, как потерся об бывшего небожителя. — Что творишь? Хм? — Я...я... В ответ божество получило лишь невнятное бурчание, из чего понять можно было только запинки с "я". Но это даже не смутило его, прекрасно зная, что порой воин может превратиться в хнычуший кусочек инстинктов с желанием удовлетворить себя и партнера. Фигура в белом быстренько развернула к себе спиной своего верующего, удобнее опираясь спиной о стену в пещере. Юноша всхлипнул явно не понимая, что вообще творится. Однако, тут же опрокинул голову на плечо партнера и прислонив ко рту свою же ладонь, прикусил ее внутреннюю сторону, боясь слишком громко себя вести. Бедствие игриво провело кончиками пальцев по выпуклости на штанах, уткнувшись в шею воина и вздыхая аромат жасмина и лакрицы. Потом, пальцами развязав узелок на штанах воина медленно их спустил вместе с нижним штанами. Взору открылся не большого размера орган, что колом стоял. Умин было хотел свести ноги, но покровителя это явно не устроило. Он укусил верующего за шею, лишив того и вовсе прикосновений к интимному месту. На что юноша лишь проскулил, шире стараясь развести ноги, как бы говоря, хорошо, я весь в твоем распоряжении. Собственно, чем и воспользовался Се. Его рука указательным пальцем прикасаясь к коже спускалась все ниже, кокетливо огибая половиной орган. Потом, немного погладив колечко мышц аккуратно ввел одну фалангу указательного пальца. Реакция была ожидаемая. Не сдержавшись, Умин жалостно простонал, хватаясь за локоть своего партнера и чуть не подавившись воздухом. Перед глазами плясали звезды. Животное возбуждение тянуло внизу живота, заставляя внутренние, горячие стеночки еще больше саднить. Хотелось почувствовать полноценное движение пальцев, но чувства накрывали волнами и поэтому, ничего внятного сказать он не мог. Лишь попытаться насадиться на пальцы, что вполне получилось. Указательный пальчик принялся оглаживать внутренние ребристые стеночки. Почти доставая до простаты пальцем. Внутри было горячо и со временем становилось склизко. На половом органе воина уже начали появляться первые капельки белой жидкости, что медленно стекала по стволу, будто воск. Когда слитным движением внутро добавился еще один палец, Умина и вовсе полностью накрыла волна. Постепенно, движения слились в одно полноценное. Спина болезненно выгибалась, предупреждая, что утром у юноши может начать болеть поясница. Божество же не отставало и другой рукой схватилось за основание органа, медленно начав набирать темп. Колени и ноги полностью дрожали, пальцы на ногах поджимались. С глаз понемногу начинали течь бусинки слез от переизбытка чувств. Хотелось быстрее, глубже. Потому, воин начал слабо подмахивать бедрами вслед за толчками. Когда пальцы прикоснулись к заветному месту, тело пробила дрожь и немыслимое удовольствие. По всей пещере раздалось громкое хлюпанье, пока из красного колечка мышц уже начало обильно стекать горячее семя. В голове Умин мог приговаривать « Еще совсем чуть - чуть...совсем чуть-чуть...» Но все мысли вышибло одной резкой волной оргазма. Тело пробила еще большая дрожь, капли семя долетели почти до подбородка. Колечко мышц жалобно сжалось вокруг тонких и длинных пальцев, которых вовсе не хотелось отпускать из горячего нутра. Верующий еще пару раз простонал, пытаясь свыкнуться с новыми и оглушительным ощущениями. Бедствие лишь игриво улыбнулось, поцеловав свое чудо в шею.