***
Стрелки часов перевалили за полдень, а Саши все не было. Дольше ждать было глупо, и Константин решил вернуться к себе. Сначала, конечно, заглянул в ванную. Раз уж в шкафу ничего не нашел, стоило попытать удачи там. В шкафчике должны же быть – Костя смущенно кашлянул – прокладки или тампоны. Что-то такое. Распахнул стеклянную дверцу Костя с надеждой, которой было суждено разбиться вдребезги. Прокладок не было. Бритва тоже ничего не говорила о владельце – обычный серебристый станок, не мужественно темно-синий и не кукольного розового цвета. Просто под металл. Еще какие-то таблетки. Костя потряс бутылек, скользнул по истертой этикетке, но название ему ничего не говорило. Ладно. С тяжелым сердцем он понуро поплелся обратно – звук его шагов крал все еще не просохший ковролин. Глупо, наверное, но Костя думал, что этот интимный вечер что-то значит. Как Саша испуганно льнула к нему, как Костя мужественно закрыл окна и обосновал странные звуки наверху. А она вот, значит, как. С официантом Димой укатила. С сопляком этим. Распалив самого себя, Костя схватил ключи и поехал на заправку обедать хот-догами.***
В отель возвращаться не хотелось, и что озадачивало Константина больше всего – номер в отеле ему был совсем не нужен. В городе ему сняли квартиру на месяц. Полностью меблированная, недалеко от центра она ждет Костю, а тяжелые ключи ощутимо оттягивают карман. Почему тогда он собирается вернуться? Перед глазами встал образ сонной Саши, нежное лицо которой освещал теплый свет прикроватного светильника. В лице девушки все еще читались отголоски недавнего страха, и от этого хотелось обнять ее крепко-крепко. Торговался с собой Костя до самого вечера, а потом сел за руль и вернулся обратно с твердым намерением забрать вещи и уехать подальше. От загадочной Саши, придурочного Димы, металлических шаров по потолку и вонючего вечного мокрого ковролина. – Выезд у нас до десяти утра, – с обезоруживающей улыбкой задавила все его планы на корню администратор Любовь. – Так что с вас за сутки. Карта? Наличные? – Карта, – раздраженно выплюнул Костя. «Завтра ставлю будильник, и все! Прощай, прости, пока». Против воли Костя обернулся на укромный столик. Там сидела Саша. Нет! Не пойдет он туда! В номер собирать вещи, потом на боковую, а завтра новый день, новая квартира, новый город. И Костя решительно направился к лифту, только вот ноги как-то сами сделали крюк и привели его к Саше. Вроде все как обычно: планшет, водолазка, джинсы. Тонкая цепочка на шее, браслет на изящном запястье, а вот светлые волосы затянуты в низкий хвост так, что пряди у лица из него выпали, и их плавный изгиб только подчеркивал мальчишескую угловатость лица. – Привет, – с неожиданной хрипотцой сказал Костя, сам удивился и прокашлялся. Саша поднял голову – узнавание растянуло чувственные губы в легкой улыбке. Костя с трудом сглотнул. – Привет, – отозвался парень и указал на стул напротив. – Садишься? Неуверенно кивнув, Костя, однако, предложение принял. Помолчал, похрустел пальцами, а потом все же задал жгущий кончик языка вопрос: – Я проснулся, тебя уже не было, ты… Нормального вопроса не получилось, но Саша понял. Он пожал плечами и как-то нахмурился, от чего линия подбородка стала четче. – Мне нужно было по делам в город. Вещи кое-какие забрать. Следующую фразу Костя выпалил, не думая: – Я бы мог тебя отвезти. Я на машине. Взгляд светло-голубых глаз стал удивленным, потом таким мягким, что даже сосредоточенное лицо озарилось. – Спасибо. Что ответить-то? Пожалуйста? Обращайся? Рад помочь? На помощь ему пришло неожиданное, но логичное предложение: – Будешь ужинать? А Костя во все глаза смотрел на Сашу. И почему тот пригласил его поужинать? Просто из вежливости? Или поблагодарить за вчерашнее? Так или иначе, хот-доги были давно, поесть не мешало. – Буду. Саша едва заметно улыбнулся и, глядя вглубь зала, махнул рукой. Тут же около них материализовался официант Дима. – Что заказывать будете? – неприветливо бросил он, мрачно глядя на Костю. «И на какой помойке они тебя нашли?» – раздраженно думал Константин, оценивая пирсинг на лице парня. Да и когда рукава рубашки закатаны, видно, что руки все забитые. Какие отношения могли быть у Саши с этим обмудком? – А что есть? – не скрывая раздражения, спросил Костя. – Блюдо дня – плов, – кисло протянул Дима, вызывая чувство дежавю. «Как же. Плов вчерашний – блюдо дня. И завтра блюдо дня. И специальное воскресное предложение – плов. Да пошел ты!» – По плову? – предложил Саша. Одного короткого взгляда на Сашу хватило, чтобы раздражение словно рукой сняло. – Ладно, – Костя снова посмотрел на официанта. – Вино есть? Красное полусладкое. Ты пьешь такое, Саш? На «Саш» Дима скривился. – Пью, – коротко ответил Саша. Дима мотнул головой. – Нет вина. – Водку? Саша кивнул. – Закончилась, – развел руки Дима. «Ах ты ж сучонок мелкий!» – А что есть тогда? – спросил Константин, теряя терпение. Противно осклабившись, Костя выдал: – Коньяк марочный. Классика – три звезды. Константин закатил глаза. Представлял, во сколько может ему эта классика выйти, но Саша смотрел заинтересовано, да и к плову выпить не мешало. «Жирный такой», – скривился Костя, вспоминая прошлый вечер, а потом зарделся, когда перед глазами встало уже продолжение в Сашином номере. Хорошо, что не было ничего. Еще с парнишкой он не целовался. – Тащи. Дима уходить не торопился. – Десерт, Сашенька? – елейно спросил он. Саша усмехнулся в ответ. – Лимончик с сахаром к коньячку, Димочка. Фыркнув, Дима наконец-то ушел. А Саша тем временем снова уткнулся в планшет. – Ты здесь по делам? – неожиданно для самого себя спросил Костя. Саша удивленно посмотрел на него и пожал плечом. – Ну, – протянул он, – как сказать… Видно, что тема неприятная, но Костя горел узнать хотя бы что-то о парне, поэтому решил поднажать. – Скажи, как есть. Саша помолчал, а потом все же ответил: – Мне жить негде… Расстались с парнем, вот он меня и выгнал из своей квартиры. «С парнем!» Значит, все же девчонка! Точно! Лицо такое грустное и нежное. Ноготками мелодично, хоть и нервно по столу постукивает, а на безымянном пальчике виднеется бумажно-белая полоска от колечка. – Помолвлены были? Саша покачала головой. Поняла, что имеет в виду Костя, потому что накрыла след от кольца другой рукой, погладила тыльную сторону ладони, а Косте хотелось крепко взять ее за запястья и прижать узкие ладони к губам. Успокоить. Сказать, что все наладится. – Не были, – продолжила Саша. – Но отношения были серьезные, а теперь вот… Она кивнула на планшет. – Работаю удаленно, потому что надо искать жилье, а сразу выложить аренду и залог тяжело. Костя кивнул, а на кончике языка вертелось глупое «У меня есть квартира на месяц. Переезжай ко мне!» Только вот слишком мало они знакомы, чтобы предлагать такое. Что Саша подумает? Только душу открыла, а Костя уже, наплевав на душу, в трусы ей лезет?! Небось после козла бывшего думает, что все мужики сволочи. Еще и Дима этот крутится! «Вспомни солнце, вот и лучик!» Дима подошел к ним с полным поносом. Запахло кабаком. Официант начал сервировать стол: тканевые салфетки, приборы, пустые граненые стаканы и две рюмки. На салфетки поставил дымящиеся тарелки – аппетитно пахнул поблескивающий жиром плов. Затем Дима умостил тяжелый графин с водой, поставил коньяк и вишенка на торте – «десерт» для Саши, который официант сервировал с неприятной улыбочкой. Эти двое обменялись любезностями: – Хорошо закусывай, Сашенька. – Спасибо за совет, Димочка. А Костя тем временем закипал. Повезло официанту Диме, что тот задерживаться не стал. Буркнул в сторону разраженное «иду», когда из глубины зала его настойчиво позвали, судя по раздражению в мужском нетрезвом голосе, не в первый раз. Скользнув взглядом по золотистым звездочкам, Константин открыл коньяк и наполнил стопки. – За новую жизнь? – предложил он. Саша как-то грустно улыбнулась. – За новую жизнь, – мягко отозвалась она и, не сгибая запястья как-то слишком по-мужски, опрокинула стопку. Костя тоже выпил, а Саша, уже морщась, закусывал лимоном. Хмыкнув, Костя принялся за плов. «Настоялся», – удовлетворенно подумал он. Он недолго думал о плове. Все прокручивал фразу Саши у себя в голове. «Расстались с парнем, вот он меня и выгнал из своей квартиры». Он ослышался, точно ослышался. Не могла девушка так коньяк глушить, закусывая лимонами, словно бизнесмен из девяностых на деловой встрече. «Расстались спорно, вот она меня и выгнала из своей квартиры». Точно. Наверное, так Саша и сказал. Стопка за стопкой, с каждой последующей плов становился все вкуснее, а разговор веселее. Саша раскраснелся и смеялся, а Костя не мог оторваться от тронутых румянцем скул, от сияющих светло-голубых глаз. В какой-то момент Саша стянул с волос резинку и надел ее на запястье, где уже поблескивал золотой браслетик. Какой же красивый парень! Такому моделью быть. Когда плов закончился, Костя присоединился к Саше и тоже начал закусывать лимонами. Саша заливисто смеялся, когда Константин, морщась, тихо матерился, и слизывал кисло-сладкий сок с подушечек пальцев. И вдруг Костя замер. Бывает так, пронзает словно молнией. И весь мир остановился, и шум стих, только биение пульса в ушах, и эти влажные розовые кончики пальцев. Костя поймал тонкое запястье, которое украшала элегантная цепочка и розовая пружинка, потянул на себя руку и, подавшись вперед, коротко лизнул подушечку. Сладко. Кисло. Так невыносимо сладко. Вкус сумасшествия. Саша томно выдохнула, а Костя расценил это как призыв к действию. Облизал каждый пальчик, чуть прикусил подушечку безымянного, на котором светлел след от кольца. Языком провел по нежной ладони и прижался губами к отчаянно пульсирующему запястью. – Детка, пойдем ко мне, – сказал Костя и, поднявшись, на шатающихся ногах подошел ближе к Саше и потянул ее за собой. – Пойдем? Та смотрела на него своими блестящими почти прозрачными глазами, и когда Костя было подумал, что Саша откажется, она выдохнула: – Пойдем, – и последовала за Костей.***
Уже в лифте они начали целоваться. Губы Саши такие кисло-сладкие, невозможно оторваться. Костя прижимал девушку к себе, ласкал ее волосы, выцеловывал шею, а та только подставляла под поцелуи особенно чувствительные места и постанывала. – Детка, – выдохнул Костя. – Сашенька… Не в силах оторваться друг от друга они буквально вывались из лифта и в пародии на танец провальсировали к номеру 404. Внутри все горело, руки дрожали – в замочную скважину Костя не попал. Потом не попал еще раз. На следующий ключи с насмешливым звоном упали. Саша не смеялась. Раскрасневшаяся, она тяжело дышала и облизывала свои пухлые губки. Открыть дверь получилось только с четвертого раза. Оказавшись в номере, Костя тут же притянул Сашу ближе, погладил ее по волосам и, прижавшись к худенькому плечику, с наслаждением вдохнул кисло-сладкий цветочный запах. Пахло «Дюшесом». Решив попробовать девочку на вкус, Костя провел языком от ключицы до впадинки на шее. – Костя, – выдохнула Саша, запустив пальцы в его волосы. Когда дыхания не осталось, а кровь кипела от возбуждения, Костя подвел Сашу к постели и легко нажал на плечо девушки, предлагая ей лечь. Та с готовностью опустилась на постель. За ней следом прилег и Костя. Тут начались проблемы. Только его ноги оторвались от ровного устойчивого пола, Костя потерял ориентиры. Перед глазами все вертелось-крутилось, хоть держи их открытыми, хоть закрой. – Саш, – выдохнул он, цепляясь за девушку. Та накрыла прохладной ладонью его щеку, легко похлопала. – Все в порядке, Кость? – Да! – выдохнул Константин и тут же вздрогнул от неожиданного рвотного позыва. – Я сейчас, – пообещал он, прижимая руку ко рту. – Минутку. Его долго полоскало над унитазом. В какой-то момент, коротко постучав, в ванную вошла Саша и постелила на полу банное полотенце, на него бросила подушку. – Нужно водичку пить, Кость, – ласково сказала она, вкладывая прохладный стакан в его ладонь. Мутило. Тошнота подступала к горлу, а голову словно в тисках сжимало. Он покорно выпил предложенную воду, и та тут же фонтаном вышла обратно. Саша опустилась на корточки рядом со скрючившимся страдающим Костей и ласково погладила его по спине. – Все хорошо, Кость. Пусть вся гадость выйдет. Вот уж точно гадость. «Блядские три звезды…»