Чëрный галстук в полоску

      Быть добрым в этом мире абсолютно не просто. Антон это понимал ещё с детства, когда видел жестокость вокруг себя. Избивали одноклассника за школой, двоечник подставлял подножку отличнице, дети кидались камнями в старую, грязную дворняжку и смеялись над ней.       Он был мальчиком с виду достаточно слабым, но сердце имел золотое. Наверно, от невозможности их всех защитить, он и начал курить. Это один из множества человеческих пороков, который за ним водился. Сейчас, в Воронеже, он вновь чувствует ту боль за страдающих людей. Дымит как паровоз, но вместе с тем увлёкся чужим голосом.       От этих интонаций по телу разливается тепло, он как будто пьянеет от чужого голоса. Это исключительно ораторское искусство, которое дошло до внимательного слушателя.       Если бы эти эфиры вела девушка, то он бы безусловно влюбился, а так он хотел просто увидеть незнакомца и спросить: «Чувак, как ты это делаешь?! Ты как Русалочка отдал голос в обмен на что-то? Иначе я не могу объяснить твоего таланта и артистизма».       И, правда, сколько бы раз не слушал Шастун эти записи, он не замечал каких-то сбивок в речи, неправильных ударений или некорректных высказываний в сторону гостей или комментаторов. В голове рисовался образ, и парень не мог это контролировать, с этими мыслями он и уснул. Он забыл выключить магнитофон, просто отключился. Мелькали картинки с недавних поисков, страшное мёртвое тело на снегу, опечаленные коллеги-поисковики и издали… Он. Лицо размыто, на нём официальный костюм и чёртов галстук в полоску. Идёт мужчина медленно, смакуя каждый пройденный шаг, действуя на нервы. Чем ближе он был, тем тревожнее становилось. Антон замер в пару метрах, держа в руках сигарету. Загадочный человек отнял её и закурил, это заставило Антона встать в ступор. Потом он увидел лишь его ухмылку. Мужчина открыл рот, чтобы сказать что-то, а Шастун затаил дыхание. Сейчас… он вновь его услышит.       — Любовь штука не простая, я это поняла, когда впервые…       Стоп! Почему голос женский? Вокруг, как по щелчку, всё начало рушится. Он открыл глаза. Почему-то этот эфир вела девушка… Голос её был хорошим, поставленным, чётким, но совершенно… Не тот. Захотелось закрыть уши руками, выкинуть магнитофон, чтобы не слышать её. Девушка смеялась, рассказывала интересные истории, а ему хотелось съежиться от комка чувств. Образ её рисовался совершенно противоположный. Пошлый, вульгарный, пустой, пусть и красивый.       Он готов забрать свои слова о влюблëнности. Даже если бы эти записи делала девушка, он бы на неë не повëлся. Голос - это изящный инструмент, чтобы им пользоваться правильно нужно иметь особый талант. На харизме можно протянуть, но это не идëт в сравнение. Это как представить на одном уровне игру на расстроенном пианино у бабушки дома и профессионально настроенный рояль, который играет для тысячной аудитории в роскошном зале.       Поставив наконец запись на паузу, Шастун подумывал выкинуть эту запись, чтобы случайно в очередной раз её не включить. Вдруг он поймал на этой мысли сам себя.       «В очередной раз? А сколько их вообще будет? Я веду себя в последнии дни, как фанатка мальчишеского бойсбэнда».       Он пошёл на кухню, налил себе кофе. Включил телефон и, оказывается, он разрывался от звонков Димы.       «Если там новое убийство, то я сам застрелюсь!» — сказал вслух сам себе Антон. Ответил на звонок и принялся слушать важную информацию от Димы.       — Шаст, ты в силах разговаривать после вчерашнего?       — Конечно, Поз, в первый раз что-ли в лесополосе зимой? Всё окей, даже не думай переживать, — Антон ответил ровным голосом, ведь его правда ситуация с нового поиска не сильно поразила. Разное видели, часто плохое. Сейчас его рефлексия была посвящена лишь образу какого-то ведущего с радио. И ещё мысль о том, что он впервые из-за голоса буквально отрекнулся от девушки. Представление её внешности, телосложения, а также воспоминания о голосе вызывали лишь раздражение.       — Антон, ты тут? — обеспокоенно спросил Дима, который уже минуту ждал ещё каких-то реплик. Не первый-же год друга знает. — Странно себя ведёшь.       — Да, Дим, слушаю. Прости, только проснулся.       — В общем неудобно говорить по телефону, но вживую не могу, срочно уехал в Старый Оскол, там целая группа туристов пропала, жуткая пурга была, потому на поиски времени мало. Я сейчас уже в городе, в машине до предполагаемой точки их отправления. Мне звонил спонсор и владелец поиского отряда «Жизнь», он спрашивал про тебя. Не знаю даже, как он на тебе вышел, но он просил тебя подумать над работой под его руководством, в Санкт-Петербурге.       Позов замолчал, а Антон вроде даже забыл, как дышать. Он нервно начал ходить по комнате. Сложив в голове пазл, он с определенным чувством злости, ответил другу:       — Поз, блять, это ты там опять со своими связями словечко молвил за меня?       На другом конце трубки Дима даже в машине сильно поднял плечи от удивления. Прокашлявшись, он протараторил:       — Антон, нет. Я уважаю твоё мнение в вопросе самостоятельности, тебе хорошо в Воронеже было, я видел. Но ты не думал, что Воронежем жизнь не кончается? Попробуй себя в большом городе, если не понравится, то вернёшься.       — Я не думаю что готов к таким изменениям... Мне нужно время подумать.       — Конечно, Антон. Если согласишься, напиши смс, а то связь здесь в некоторых местах очень плохая. До скорого, думай.       — И тебе пока, Поз.       Антон положил телефон на стол. Пару секунд барабанил по столу пальцами рук, а потом вновь взял телефон и полез в интернет. Стало интересно узнать больше об этом фонде. Естественно, он не первый раз слышит о такой крупной организации... Но может ли он спокойно переехать в такой большой город?       И если он согласится, то придëтся искать новую квартиру уже в Питере, паковать вещи. Как уместить в чемодан и одежду и технику и кассеты... Стоп, он серьёзные повезëт с собой кассеты? Это странно. Похоже, как будто нашëл чужой дневник и теперь, при любой возможности, его читаешь.       Но Антон быстро себя оправдал тем, что, мол, вдруг, когда-то встретит лично хозяина этих записей, и тут возможность отдать такую ценную вещь!       Отложив эти мысли, он уже внимательно листал сайт данного отряда. Множество ярких фотографий, несколько развёрнутых таблиц со статистикой пропавших и найденных людей их организацией. Увиденное его впечатлило. Все показатели были намного выше, чем их собственные в Воронеже.       Позов сказал, что не причастен к предложению о работе. Антон склонен ему доверять, но в чëм тогда подвох? Почему именно Шастун? Есть в их компании много более опытных спасателей и поисковиков...       Долго он взвешивал все плюсы и минусы новой работы. Тишина морально давила, а заглушить еë он решил привычным способом. Звук из магнитофона.             «Доброе утро, уважаемые радиослушатели. Сегодня у нас в гостях известный музыкант и не менее известный битмейкер Meserize. Обычно он не даёт интервью и даже на комментарии в своих соцсетях отвечает с большой неохотой, но для нас выделил время. Спасибо большое, Алекс, что согласился на наш небольшой подкаст.       — Мне нравятся ваши эфиры, потому я и пришёл. Готов ответить на любые вопросы, кроме, естественно личной жизни.       — Это будет сложно, но мы справимся. Всё для тебя.»       В голосе ведущего появилась новая интересная нотка. Её Антон учуял сразу и было это больше похоже не на обычную вежливость, а на флирт? Это почему-то крайне раздражало Шастуна. Настолько, что он пару тройку раз отматывал плёнку и слушал сначала. «Всё для тебя!» Серьёзно? Может они сразу из студии на свидание поедут? Но это было только начало.       «Первый вопрос, который задают наши радиослушательницы… Пусть мы все не видели твоего лица, но твоё телосложение достаточно атлетично. Как такой серьёзный музыкант может не завести себе пару! Я извиняюсь сразу за личный вопрос, но это не я, а наши любопытные дамы. Если хотите, мы сразу перейдём дальше.       — Не стоит. Благодарю за такие комплименты, а в моей личной жизни всё хорошо. Есть человек, который мне нравится, и я ему. Пока всё на стадии неудобного узнавания друг друга поближе.       — Алекс, могу позволить себе дерзость?       Хоть Антон не видел происходящего, он мог ярко представить горящие глаза ведущего, хищную улыбку напротив. Это вызывало отвращение, но вместе с тем интерес к тому, что будет дальше.       — Какого пола этот человек?       — Женского, безусловно. Я экспериментирую только в музыке, в остальном я стабилен.</i>       Они в Европе этот подкаст снимают что-ли? У Антона было много вопросов. Был ли это личный интерес ведущего, или всего лишь интерес зрителей? Интересное чувство таилось внутри, похожее на смесь злости и непонимания?       Когда Позов вернëтся, Шастун наверно расскажет про эти записи. Но скажет, что там девушка, чтобы без подозрений. А ещё может всë-таки идея переезда не такая плохая?