Our final night alive

      — Поможешь закурить?       Блэйд держит в трясущихся руках сигарету, не в силах зажечь её. А как, когда ни в зажигалке газа нет, ни в руках крови? Возможно ему стоило сначала закурить, а уже потом разрывать себя на части, но психоз увы не спрашивал, когда ему приходить и с какой интенсивностью. Его ментальное состояние в принципе не спрашивало, можно ли ему ломаться, тем самым калеча хозяина.       Лоча молчит в ответ, но после тихо подходит ближе, садится рядом на край забытого богом холма, где мусора и шприцов больше, чем в притоне: излюбленное место «слитков» общества. Почему они решили встретится именно здесь? Возможно, они сами являются ничем не лучше, чем дешёвым презиком, который используют и выбросят сразу? Достав зажигалку, блондин даёт прикурить другому. Его руки так же дрожат, словно он вот-вот упадёт и начнёт биться в судорогах. А может его, как рыбу, из воды на сушу выбросили и он задыхается? Хотел бы он знать хоть что-то из того, что происходит и произойдёт.       Блэйд не благодарит, ибо не умеет говорить что-то больше, чем проклятье и ненависть. Из его рта привычным поток льётся только дерьмо и яд, возможно напичканный токсинами. Кислота не может обжечь своего хранителя, а потом льётся наружу, от чего у Лочи все руки в химических ожогах. Впрочем, он всегда добровольно подставлял себя под поток токсинов конкретно этого человека: будь это кто-то другой, он бы давно показал, кто находится сверху, а кто снизу.       Несмотря на то, что металл оружия холодит карман, Лоча никогда не был вооружён. Стоило Блэйду улыбнуться, даже немного, даже уголком губ, и мужчина падал замертво — сердце разрывало на куски от любви. Эх, любовь…       Чтоб она сдохла, проклятая и всеми любимая любовь.       Жестокая, мерзкая тварь. Стрелы Амура пронзили его сердце, даже не спросив Лочу, а хотел ли он влюбляться в потенциального самоубийцу и преступника. Хотел ли Лоча пытаться вытащить из бездны человекоподобное существо? Хотел ли Лоча падать после каждой встречи на кровать и рыдать от неизбежности всего плохого и осознания, что он ничего не может сделать? Хотел ли Лоча смотреть на свое уставшее отражение в зеркале каждый раз, когда Блэйд выплескивал на него свою токсичность и яд?       Лочу, в любом случае, никто не спрашивал.       — Впервые вижу луну такой красивой, — Блэйд тихо фырчит и смотрит тусклыми глазами на небесное светило, выдыхая густой ядовитый дым. Кровь медленно стекает по его рукам, пачкая одежду, но он знает, что от этого ему не умереть. Тело привыкло, будто он обрёл бессмертие, даже если давно был мёртв внутри.       Инсин был мёртв. А тело в виде Блэйда продолжало существовать.       Блондин переводит взгляд на луну и улыбается. Мягко, аккуратно, привычно измученно, как улыбается раб, смотря на что-то столь обыденное, перед тем как вновь стереть руки в кровь на работе.       — Она всегда была красивой, ты просто не замечал.       — Тоже верно. В конце концов, я никогда не смотрел на неё в таком смысле.       Про луну никто и не говорил.       Тишину прерывало лишь чужое дыхание, потреснивание сигареты и насекомые, что где-то в кустах жили свою жизнь. Интересно, они были счастливы? Многим из них суждено прожить не больше недели, но они продолжают строить дома, размножаться. Питаться, охотится и выживать. Многим из них суждено умереть от самых близких им созданий, тех, кому они доверились в этом плане.       Если Бог существует, то почему он так жесток? Почему он позволяет этому миру рушится на глазах? Почему самые близкие умирают на руках у чужих, незнакомых им людей? Почему кто-то страдает с рождения, а кто-то лишь смотрит и ничего не может с этим поделать? Почему жизнь такая жестокая к одним и спускается все с рук, другим?       Скажи, Господь, разве должен Лоча быть прямо здесь? Разве должен он смотреть на Блэйда с комом в горле? Разве должен он, во имя какой-то цели в будущем, так сильно страдать сейчас? Он ведь никогда не хотел делать то, что задумал. Он ведь хотел спасти Блэйда?       Так скажи мне, Господи, если ты есть, почему луна только сегодня такая красивая? Это ты смотришь за моими страданиями? Это ты питаешься кровью, что течёт с моего сердца прямо тебе в пасть? Почему, дорогой Господь, Отец всех тварей на земле, ты заставляешь меня все это чувствовать?       Если ты существуешь, почему ты не спасешь наши души в этом аду?       «Для того, чтоб погрузится в безумие, людям достаточно одной ночи наедине с собой и тем, чего они бояться больше всего», писал Томас Олде Хьовелт в одной из своих книг, но Лоча был готов с горькой улыбкой с ним поспорить. Для того, чтоб погрузиться в безумие, достаточно всего лишь одного часа с тем, кого ты не имеешь права коснуться, ведь у него всегда есть патроны в кармане, которыми он выстрелит в тебя в любой момент.       А блондину плевать. Он стоит на коленях открыв рот и глотает пули одна за другой, его рот разорван, а с чужих рук падают куски гнили и крови. С его любимых рук, которые он целует, выблевывая на пол от мерзости и запаха. Акт селфхарма во всей красе, если Бог существует, то он такой же мерзкий как и Лоча, ведь их всех создавали по одному подобию. Мужчина готов целовать руки Блэйда, даже если он ими расчленит труп и будет кормить блонлина личинками, что уже поели мяса мёртвого. А Лоча глотать будет, хотя желудок уже не может производить кислоту, а горло кровоточит от обилия рвоты и непонятно, то-ли он блюет кровью, то-ли ему просто больше блевать нечем, поэтому он рвёт себя на куски. С другой стороны, по сути, это одно и тоже, так в чем смысл вообще думать?       — Перед тем, как скот отправляют на бойню, коровы, как правило, чувствуют, что смерть близка, — докурив окурок, Блэйд выбрасывает его, пока холодный пот течёт по чужой спине, — Они встревожены, тело вырабатывает гормоны, из-за чего мясо их твёрдое и не вкусное.       Темноволосый даже не смотрит в сторону Лочи, а ему и не надо. Он всегда смотрел куда-то, куда угодно, но не на него. Было ли ему плевать, потому что ему просто все равно, или из-за того, что он не имел возможности ощущать что-то другое? Возможно сразу оба варианта и он знает, что это слишком жестоко по отношению к блондину. Но он предупреждал. Лоча знал, на что шёл, когда пытался спасти его душу, хотя Блэйд не раз говорил, что души у него нет и никогда не было. Может, у Инсина была, но и та ушла вместе с ним в могилу.       Стоило ли говорить, что Инсин был мертворожденным?       Блэйд тихо усмехнулся, прикрыв глаза. Ему не надо смотреть, чтоб знать, что за металлическое упирается ему в висок.       — Запомнил все-таки, — темноволосый нежно улыбается, чувствуя себя на грани освобождения — так чувствуют себя больные, когда смерть им в затылок дышит и им больше не нужно бороться за свою жизнь, — Стрелять такой твари как мне нужно в голову, ведь сердце у меня из камня.       Лоча молчит не потому, что ему сказать нечего, а просто ком в горле мешает. Мешает дышать, мешает говорить, мешает думать, он хочет просто спасти того, кто обречён на смерть с рождения. Он хочет спасти того, кто стал ему дороже всех. Он несколько миллионов раз представлял, как они оба счастливы вместе спустя адские боли, почему мечты не воплощаются в реальность? Почему жизнь так жестока с ними двумя?       Чтоб облегчить страдания котёнку, его лучше усыпить.       Блэйд был для него котёнком. Бедным, маленьким, любимым котёнком с раковыми опухолями по всем органам. Лоча пытался спасти его, но котенок только царапался, заражал его болезнями и травил душу. Обида все ещё его душит, но он не может сказать ничего.       Смешно, ведь он мысленно всегда подготавливал слова.       Лоча хочет все бросить и уйти прямо сейчас, а лучше — обнять Блэйда и прижать к себе, обещать на крови, что все будет хорошо, для них обоих, только вот судьба не любит их и рано или поздно все станет хуже, чем сейчас.       Его котёнку и так сильно больно.       Единственный шанс спасти Блэйда — избавить его от того, что приносит ему больше всего боли.       Избавить его от жизни.       От раковой опухоли, что мучила его с рождения.       Сердце колотится.       Руки трясутся.       Он не может.       Он не может.       Он не может.       Он не хочет его убивать.       Блэйд молчит, словно позволяет другому собраться с мыслями. Молчит и просто тихо дышит. Коровы боятся смерти на бойне, но Блэйд бы добровольно упал в мясорубку ещё при рождение.       Тишина давит.       Лоча никогда не был вооружён. Держа пистолет рядом с чужим виском, он знает, что выстрелит в себя. И даже если полиция найдёт один труп, их все равно будет два.       — Я…— похожий на скулеж звук вырывается из его горла и он понимает, что не может даже и звуков издать.       Блэйд смотрит на него по доброму нежно, улыбается и мягко гладит пальцами по ладоне. Он нежен как пес, что понимает, почему он засыпает, а хозяин рыдает и извиняется. Блэйд никогда не был с ним таким мягким и Лоча понимает, что это первый и последний раз.       — Спасибо тебе за все. Обещаю, как мы и договаривались, я вернусь в следующей жизни. Помнишь кодовое слово?       Лоча не чувствует, как слеза течёт по его щеке, лишь улыбается в ответ. На прощание.       — Ананас из тебя так себе.       — Через пол года ты услышишь эту фразу.       Они оба тихо смеются, один от облегчения, второй от накатывающей истерики.       — Я люблю тебя, — Лоча шепчет, тихо, чтоб его услышал только Блэйд. Наверное просто потому, что сил на громче не хватает так же, как утопающему кислорода.       — Я знаю, — Блэйд все ещё улыбается, искренне, с пониманием, а в глазах видны все эмоции, которых он никогда не испытывал на протяжении своей жизни. И лишь на грани смерти почувствовал их вкус, — Я-       Выстрел.       Лоча не хочет знать ответ.