20 августа 1994 года. Атланта
06.20 по местному времени
Томаш, все же для надежности выжидая еще некоторое время после конца смены, прошедшей почти без проблем
расскажи, как ты Фокси нахуй послал, ага, наслаждался немного прохладным воздухом, бьющим ему в лицо из-за уже родного сквозняка, гуляющего по пиццерии. Немного размяв руки, Янек, все еще переваривая в голове свой идеальный план, что прошел без сучка без задоринки, немного улыбнулся. Тепло и так по-доброму, что он даже забыл, когда он так делал в последний раз... Немного покрутившись на своем стуле, ему в голову стукнула единственно верная на данный момент идея - вернуть свои шмотки, так подло выкраденные местной ОПГ:
Т- Ну с, не время пока расслабляться, Том. Тебе предстоит пробраться буквально в сердце тьмы, из которого ты сбежал пару минут назад и... ну, да.. просто взять свои вещи. Ничего сложного! - довольно промурлыкав, Янек легонько провел по кнопке, подсоединенной к левой двери, после чего та с громким гулом отперлась.
Медленно, будто наслаждаясь своей победой, он проходил по коридору, прямым курсом направляясь в место, что называлось когда-то "Пиратская Бухта". Ныне же оно представляло собой раскуроченную комнатушку с разбросанными вокруг нее кусками занавесок, "игрушками" с сундука и, как бы то ни было странно, металлической стружкой. Нисколечки не удивляясь, тот, подобно Капитану Джеку Воробью, ступающему на причал, зашел, поднимаясь по каменным ступенькам в жилище Фокси.
Пройдя вперед пару шагов и чудом избежав падения ему на голову железного штыря с занавеской, тот прошел в глубину комнаты, после чего увидел не самую приятную глазу картину. Средь разбросанных повсюду обломков некогда пугающей бухты, которую тот всегда старался обходить за километр, он увидел торчащую из-под материалов красную руку. Ужаснувшись, он быстро подбежал к своей находке и, стараясь освободить лисицу из этого каменно-деревянного плена, начал голыми руками перебирать мусор:
Т- Да кто ж, блять, тебя так? Неужели те самые "недовольные" с зала? Черт, даже для машин это слишком жестоко! - задыхаясь от стоящей в воздухе пыли и гипсовой крошки, Янек, зажимая рот рукой, продолжал свою нелегкую работу, пока наконец-то не освободил из-под обломков лицо Фокси.
Помятая, немного разбитая, исцарапанная, но судя по характерному машинному скрежету изнутри, рабочая, она представляла собой не самое приятное зрелище. В глаза бросалась явно "взъерошенная", если можно так выразиться, шерсть, стоявшая буквально дыбом. Ее правый глаз, некогда светящий утренней звездой, был буквально раскурочен, ведь из него торчала цветная проводка. На лице, потянувшись от правой щеки к губе красовался небольшой шрам, за которым виднелся эндоскелет машины. Некогда прекрасной и завораживающей, ныне лежащей в таком унизительном положении.
Т- Бедняга... - умерив свой "пыл победителя", Янек осознал, что его победа обернулась для аниматроницы абсолютным поражением.
Немного прикрыв глаза, парень прокашлялся, попутно сметая перед собой рукой многолетний взлетевший на воздух слой пыли:
Т- Кхм! Кхм!! Твою мать... Но если лисица здесь, то Бонни?.. - тот бегло осмотрел бухту, не найдя никаких признаков ее присутствия. Устало опустив голову, тот продолжил разбор завала. -
Видно, ей повезло больше...
Раскладывая очередную кучу деревяшек вперемешку с кусками занавесок, тот случайно коснулся засыпанной аниматроницы локтем, после чего его тело ударило током. Ухо Янека пронзило жесткое гудение, похожее на запуск двигателя... Немного сглотнув, тот обернулся в сторону лисицы, видя, как загорается ее уцелевший ярко-желтый глаз. Хриплым, разбитым и тяжелым голосом разразились ее губы:
Фо- Т-ты... Грязное коммунистическ... *кашель* отродье. Это ведь из-за тебя все случилось, не так ли? Вся эта ебатор... *громкий кашель* - она прикрыла свой глаз и с механическим треском навелась на Томаша. -
Как бы мне сейчас хотелось распороть тебе брюхо крюком - лиса попыталась освободиться из-под завала, но неудачно застряв хвостом, остановилась. Устало выдохнув, Фокси продолжила:
Фо- Кто же, блять, знал, что пиццерия кишит террористками, готовыми разобрать себе подобную ради парня, которого та даже пальцем не тронула... Хах, даже немного комично, что мне еще не оторвали голову. Выходит, в них еще есть хоть капля совести. - та попыталась рассмеяться, но смех тут же оборвался, превратившись в громкий хрип и кашель.
Т- Знатно же тебе досталось, Фокси. О боже, твой глаз...
Фо- Да да, выбрала вилку. Теперь доволен, комми? Можешь, кстати, пойти нахер, спасибо... - лисица тут же была перебита голосом Янека, подобно молнией хлынувшей ей прямо в душу:
Т- Мне надоело твое нытье! Ты пират, мать твою, или кто?! Хватит строить из себя жертву и неудачницу, о которую все постоянно вытирают ноги. - тот зажмурил глаза. -
Пора бы уже прекратить этот цирк, ты так не считаешь?
Фо- А какой смысл? Я так и останусь аниматроником, желающим вырвать тебе хребет, а ты так и останешься всего лишь одним из десятков охранников...
Т- Вот именно, что ОХРАННИКОМ. Охранником, защищающим это блядское заведение и его безжалостных обитателей, хотящих то ли проломить мне голову, то ли трахнуть до смерти. Мне, если честно, уже все равно...
Фокси, удивленно взглянув на своего собеседника поневоле, убрала едкую ухмылку со своего лица. Сплюнув на пол что-то похожее на искусственную слюну, та запрокинула голову назад и вздохнула:
Фо- И что ты предлагаешь? Чтобы мы взялись за ручки и забыли о том, что ты ком...
Янек заорал, изрядно напугав Фокси и заставив ее чуть отодвинуть голову и захлопнуть рот:
Т- КАК МОЖНО БЫТЬ ТАКИМ ТУПЫМ?! С ЧЕГО ТЫ, ДУРА, ВООБЩЕ РЕШИЛА, ЧТО Я КОММУНИСТ? - тот, видя застывший на лице лисицы, чуть поумерил голос, но сохраняя строгость в голосе, продолжил. -
От того, что мы с тобой будем ненавидеть друг друга, мне теплее не станет, лиса...
Янек встал на ноги и посмотрел на запертую в груде камней беспомощную лису. Направив руки в стороны, Томаш, как бы сообщая о том, что ему немножко поебать, начал разворачиваться к выходу с бухты. Бросив гордой аниматронице еле заметную ухмылку, тот выпалил:
Т- Но знаешь, это уже твое дело... - тот зашагал вперед, слыша, как ускоряется дыхание Фокси.
Чуть погода, Янек специально замедлил шаг и услыша заветное:
Фо- С-стой, Том! Вытащи меня отсюда!! - парень развернулся, не скрывая своей улыбки от уха до уха.
Наконец-то прорвавшаяся сквозь призму своей гордости, лиса, недовольно хмыкнув напоследок, молча наблюдала, как Янек подходит все ближе, сложив руки на бок. Наклонившись, тот чуть наклонил голову и, прислоняя ладонь к уху, будто пытаясь расслышать, промурлыкал:
Т- А волшебное слово?
Фо- Я согласна на ничью.
Т- Что ж, тогда я пойду...
Фокси, шипя сквозь зубы, произнесла:
Фо- Пожалуйста...
Т- Как? Не расслышал. Видать, слух подводит. Еще раз?
Фо- ПОЖАЛУЙСТА!
20 августа 1994 года. Атланта
07.10 по местному времени
Томаш, с довольным видом выходя из бухты, чуть подпрыгивая шел обратно в вечно сквозящий зал, кишащий железными формами жизни. Чуть остановившись, тот оглянулся назад через плечо и кого-то подозвал:
Т- Ну ты что там? Уснула?
Из немного расчищенной после бунта бухты раздались медленные металлические шаги. Спустя пару секунд из темноты показался яркий горящий желтый глаз, а затем и вся остальная, если можно выразиться конструкция. Фокси, пусть и побитая, но живая, выходя на платформу, немного потянулась, разминаясь после, так сказать, небольшого отдыха под завалом. Повертев торсом из стороны в сторону, попутно недовольно глядя в сторону ушастой, буквально бросившей ее на произвол судьбы:
Фо- Паскуда, кинула в самый неподходящий момент, и все шишки полетели на меня... - та, немного согнув одно колено, чуть поправила большую кожаную повязку на своем правом глазу. Пусть и временная, но весьма стильная мера, подходящая к образу морской разбойницы, она теперь исполняла не только функцию украшения.
Фо- Ну, как я выгляжу?
Проведя рукой по своему подбородку, Томаш ответил:
Т- Знаешь, у меня вдруг появилось резкое желание быть эвакуированным тобой на фултоне... NO, THAT IS NOT SOLID SNAKE! STOP IMPERSONATING HIM!
Фо- На чем?.. Хотя неважно. Спасибо, тебе, ком... Том, за помощь! Будь здоров, а я пока что "кое с кем" потолкую... - та яростным взглядом окатила зайчиху, после чего неторопливой и твердой походкой, подобно Дио, направилась ко сцене.
Б- Эй, какая у тебя стильная повязка! Фокси, зачем ты забираешься сю... ЕБАНЫЙ РОТ, СПАСИТЕ!!
Довольный своей работой, Янек гордо вдохнул прохладного воздуха, будто оживившего его легкие после душной во всех смыслах бухты. Уже готовившийся праздновать очередную победу коммунистических идеалов, тот резко схватился за живот. Урчащее создание, судя по всему, требовало питательной биомассы, и Томашу ничего не оставалось, кроме как подчиниться неугомонному органу:
Т- Да не бзди ты. Найдем мы тебе еды, вот только... где? - тот приложил ладонь ко лбу, подобно богатырю высматривая ближайшие источники съестных припасов.
К величайшей удаче парня, ему на глаза попалась очень, как говорится, "занятая" особа. Прямо по курсу перед поляком удобно расположилась на стуле одна желтокожая особа, вальяжно запрокинув на стол свои ноги и, судя по всему, отдыхая. Накрыв лицо шляпой, Чике, казалось, было похеру на всю эту суету, произошедшую несколько часов назад, ибо та сейчас преспокойно дремала, что удивительно для аниматроника, в положении лежа. Чуть покачиваясь на стуле, она тихонько сопела:
Ч- Хр-р-р... - казалось, что с каждым новым движением та приближалась к падению, однако железка, следуя какой-то технике Шаолинь, все время соблюдала точку баланса...
Облизнув губы, Томаш, чуть пригнувшись, дабы не разбудить аниматроницу раньше времени, направился прямо к ней. Подходя все ближе, его сердце ускоряло стук, ибо тот не знал, чего можно будет ожидать от машины, чей сон он собирался прервать:
Т- Дурак ты, Томаш... - он сделал еще шаг. -
Самый настоящий...
Наконец-то приблизившись к спящей красавице, он, немного почесав голову, все же пришел к, казалось, идеальному решению. Сложив руки в трубу и приставив ко рту, Том, не понимая, что тот вообще творит, закричал:
Т- Wstawaj, śpiochu!
Немножко ахренев от произошедшей крайне неприятной ситуации, Чика, следуя нормам этикета и соблюдая аристократические манеры, недовольно взглянула на Янека, буквально пронзая осудительным взглядом его душу. Ну, так, по крайней мере, должно было бы быть. В реальности же, испуганная курица, выронив из рук свою шляпу и глазами по пять копеек осматривая окружающую местность, та громко завопила и, теряя равновесие, неудачно грохнулась на пол:
Ч- БЛЯ-Я-ЯТЬ!! - упав на пол своим прекрасным лицом, та, от резко наступившей боли, схватилась за нос.
Корчась на полу то ли от боли, то ли от недовольства, та, оклемавшись спустя двадцать секунд, злобно бросила на лыбящегося охранника взгляд. Пытаясь скалить немногочисленные клыки, та прошипела:
Ч- Вот пид!.. плохой человек. Какого хрена ты меня *зевок* разбудил?! Твоя смена кончилась, кретин, вот и иди домой! - неуклюже вставая с очень удобного кафельного пола, та указала пальцем на выход и чуть накренила голову.
Т- Я бы с радостью, но...
Ч- Что но?!..
Сделав взгляд кота из Шрека, Янек, будучи заметно ниже любой из аниматрониц, сделав как можно выше свой хриплый голос, промурлыкал:
Т- С голодным желудком не положено. - тот положил обе руки на пузо и со взглядом, полным отчаяния, посмотрел Чике в ее фиолетовые большие глаза.
Проругавшись про себя, Чика, сложив руки на свою немаленькую грудь, цыкнула. Указав головой в сторону кухни, она указала довольному парню путь, и парочка отправилась в самое таинственное место в пиццерии.
Только Янек ступил на порог этой, несомненно, величественной комнаты, его нос ощутил приятный аромат чего-то печеного, казалось, что логично, пиццы. Тот же кафельный пол был в крайне ухоженном состоянии, буквально переливаясь от теплого света ламп накаливания, установленных в, черт возьми, настоящую люстру. Дворцовую атмосферу дополняли новейшая мебель, запах свежей пихты, сочившийся из деревянной окантовки кухни и, что немало важно, сами печки.
Все еще не самая бодрая, Чика, не будучи многословной в принципе, показала пальцем Янеку на небольшой барный столик, стоящий прямо в восточном ее крыле.
Ч- В ногах правды нет, Том.
Ловко запрыгнув на не самый маленький стул, Янек, крутясь, словно ребёнок, с интересом разглядывал весь интерьер, стилизованный под некое кафе. Вон там были развешаны разрисованные тарелочки, здесь же находились аппликации и прочая мишура. Крайне приятная глазу и придающая всему, что выходит отсюда еще больший аппетит. Накинув на себя фартук и поварской колпак, что комично слезал с ее пышных волос, Чика принялась за готовку.
Схватив со стола острый поварской нож, казалось, разработанный специально под ее большую руку, та виртуозно начала разделываться со свежими помидорами, превращая их в аккуратные дольки, грибы, нашинкованные, казалось, миллиметр в миллиметр и вытащенную из холодильника палку небольшой салями, тут же разрубленной в тончайшие диски. Не издавая ни слова, курица, максимально сосредоточившись на готовке, доставала из прогретой духовки уже подготовленное чуть подпеченное тесто в виде круга, посыпая то нарезанными продуктами и тут же отправляя то обратно в пекло. Не отвлекаясь от работы, Гордон Рамзи, стараясь прервать тишину, своим чуть грубоватым голосом начала:
Ч- А ты, Том, никогда не задумывался, каково это - быть снаружи? - та осторожно глянула в небольшую форточку, находящуюся выше роста обычного человека. -
Ну, оказаться под открытым небом, провести по мокрой утренней траве своими пальцами...
Приспустив свои ноги с высокого барного стула, Янек, ставя руку на подбородок, уточнил:
Т- Снаружи много чего находится. Машины, люди, из которых большинство - те еще пидорасы, готовые продать тебя за корку хлеба и еще мно-о-ого чего интересного.
Ч- Нет, это совсем другое... Каково это, быть не скованным несколькими сотнями квадратных метров с четырех сторон? Просто... ну... - та отвела взгляд, после чего ее голос стал гораздо тише. -
А знаешь, неважно...
Т- Ну уж нет, Чика, раз начала, значит иди до конца. Подожди... Так ты ни разу не выходила за пределы пиццерии?..
Облокотившись боком о стену, курица, вытащила ю из одного из многочисленных шкафов на кухне некий сверток из грязно-зеленой ткани. Проведя с ним нехитрые манипуляции, та аккуратно вытащила оттуда тонкий продолговатый предмет, похожий, судя по всему, на сигару. Янек, скруглив от такого зрелища глаза, свистнул:
Т- *свист*, так вы еще, блять, и курить можете?
Ч- Ну, может и можем. - Чика обхватила бумажную оболочку руками и поднесла сигару ко рту. -
Да толку от этого мало... Но это все хрень, ведь каждый раз, когда ты пытаешься заступить за порог заведения, тебя так долбит током, что аж глаза искрятся и голова дымиться... Каждая пыталась выйти и каждая тут же получала себе в голову пятиху вольт.
Т- Да это же самая настоящая тюрьма! Так ведь нельзя!
Ч- А что поделаешь? - та с немного нервной походкой подошла к духовке, открывая люк и выпуская наружу приятный аромат. -
Либо ты остаешься и работаешь, либо... Ну, ты уже сам понял.
Курица, обмотав руки полотенцем, аккуратно подняла противень на стол и, соскабливая чуть прилипшее к нему тесто, выложила свежеприготовленную пиццу на широкую тарелку. Взяв в руки тот же нож, она с поразительной точностью до миллиметра разделила свежевыпеченный шедевр на шесть равных частей. Немного вздохнув, курица с громким стуком положила пиццу Томашу на стол, попутно воруя один из кусочков себе.
Т- С-спасибо! - тот увидел на лице немного поникшей взглядом аниматроницы слабую улыбку.
Чика буквально проглотила не самый маленький кусок у него на глазах, вызвав у Янека шок:
Т- А я думал, вы только электричеством и питаетесь...
Ч- В наших телах есть по два источника питания: основной, то бишь через дозарядку и прочую хрень с проводами, и резервный, ну, как я сейчас тебе демонстрирую. Я ж механик, черт возьми, вот поэтому я тебе талдычу, что есть еще и биореактор где-то в области живота. - та постучала кулачком по своему животу, добиваясь оттуда громкого полого хлопка. -
Не по нраву мне вся дозарядка, поэтому чаще всего я просто поглощаю биомассу. Неважно какую - еду, телесные жидкости и даже, если уж сильно приспичит, людей...
Т- Ч-чего блять?!
Девушка улыбнулась во все зубы и, скидывая с себя поварской колпак, завела руки за спину. Она громко рассмеялась:
Ч- Ха-ха-ха-ха-ха! Как же легко выбить тебя из колеи... Ну нет, не подумай. Я не каннибал! Наверное... - та немного глянула на резко потерявшего аппетит парня. -
Ух сука, если через 10 минут тут останется хоть один несъеденный кусочек, в пиццу пойдешь уже ты!
Тот резко начал набирать рот изумительно вкусной едой, попутно забывая об угрозах и опасности, исходившей от Чики несколько часов назад. Аниматроница же, сверля его глаза своими аметистами, сложила голову, подперев щеки ладонями и, выпятив вперед грудь, ласково ему прошептала:
Ч- Хоро-о-оший мальчик! А кстати, ты помнишь первую ночь?
Т- *с забитым ртом* А, когда тхы мьеня чфуть не трафнула? Помню!
Ч- Так вот, я бы хотела, чтобы ты наконец отдал мне, так сказать, долг...
Т- Ты имеешь ввиду... Да черт возьми, вам и ночи мало, теперь хотите ебать людей ночью?!
Нахмурившись, Чика крикнула:
Ч- ИЗВРАЩУГА! Не нужно мне твоего бренного тела, Томаш. Так как ты единственный, кто способен выходить из пиццерии без удара током, то это... - она вытащила из кармана сверток долларов номиналом в десять каждый.
- Купи мне, пожалуйста, упаковку кубинских сигар и... что еще-то... А, вспомнила. У меня кончается газ в горелке, захвати еще небольшой газовый баллон. Сдача тебе!
Т- Ч-чего... Откуда у тебя вообще деньги??
Ч- Неважно! Главное - купи. И не приходи без них, иначе больше я тебя кормить не буду!!
Янек чуть улыбнулся и отдал аниматронице честь, после чего удалился из настоящей комнаты наслаждения.
20 августа 1994 года. Атланта
08.32 по местному времени
Погоди-ка, а ты, Том хоть раз был в восточной части пиццерии? Ну, там где туалеты, вся херня и... Мангл? Что-то я совсем про нее забыл. Она появляется в зале даже реже, чем Сприни... Интересно, почему? Так, солдат, не время распускать нюни и сдаваться банальному любопытству!! Кто знает, что ждет тебя в ее комнате? А вдруг, там целая БДСМ комната или маньячий инвентарь, м? Об этом ты подумал??
Колеблющийся между "добром" и "злом", Янек, все же уступив первому лидерство в вопросе, с интересом посмотрел на одинокий, гудящий от проходящего по нему воздуха, коридор, так и манящий к себе своей таинственностью.
Т- Да что там может быть такого?.. - сказал он про себя и практически вприпрыжку побежал навстречу приключениям.
Пройдя в таком торопливом темпе до конца коридора, он попал в, казалось, ничем не отличающееся от других помещение. Такой же чертов шахматный пол, те же холодные стены, на которых можно было делать мороженое и, что удивительно, саму "бухту" Мангл. В отличие от Фокси, та обладала темными, практически бирюзовыми занавесками и более светлой палитрой дерева впринципе.
Т- Ну, Том, рано или поздно ты все равно напрешься на мину или что-то такое... - тот задрал голову вверх, глядя на чуть приоткрытую бухту. -
поэтому - вперед!
Резво пронесясь по звонкому кафелю, Янек, уже наученный горьким опытом Фокси, немного раздвинул плотные шторы, пытаясь разглядеть что именно ждет того в этом "сердце света". Быстренько пробежавшись по более-менее освещаемому пространству, тот быстро прошмыгнул внутрь, не найдя никаких признаков присутствия здесь арктической роболисы.
Эта комната чем-то напоминала изнутри настоящий чайный домик. Оклеенные белыми обоями стены, мягкий пушистый ковер, согревающий парню ноги и небольшой столик с посудой. О-о-очень маленькой, практически кукольной. Поражаясь этому милому сочетанию, Томаш, искренне улыбнувшись пустоте, довольно присел за стол, подвинув с одного из таких же белых стульчиков какую-то тряпичную куклу с глазами-пуговицами:
Т- Та-ак, ты уж прости, но не могла бы ты подвинуться?.. - тот уселся на крепкий стул и принялся оглядывать настоящие, по меркам пиццерии, царские хоромы.-
А она тут неплохо устроилась... Я б тут сам с радостью жил! Эх-х, сейчас бы чаю...
М- Чай правее, сир...
От неожиданного голоса хозяйки, сердце Янека ушло в пятки. Вздрогнув, парень резко встал со стула и обернулся, увидев, как из темноты на него пялят два таких же желтых вечных глаза. Подобно сове, та стояла неподвижно, будто выжидая, пока жертва сама заглянет на "прием".
Заикаясь, Томаш, пытаясь хоть как-то оправдать свой налет, выдал:
Т- Э-э-эм... Хорошая тут у тебя квартирка, Мангл! Очень, хех... уютная. - пытаясь хоть как-то разрядить обстановку, Том неловко посмеялся, ожидая подобно от белой лисицы.
Девушка, наконец-то выйдя из темноты и показав свое элегантное тело, укутанное в пышный сарафан, не говоря ему ни слова, медленно уселась за стол, пододвинув к себе графин с заваркой. Не торопясь, та разлила ароматный напиток в две кукольные кружки, аккуратно пододвинув одну из них к нервничающему охраннику. Не отрывая своих глаз от него, та сухо произнесла:
М- Спасибо.
Спустя пять секунд этой "дружеской беседы" терпение Янека не выдержало и тот, разрывая тишину в клочья, продолжил:
Т- А это... Я спросить давно хотел, но все постоянно уходили от ответа... - тот занес руку за голову и немного пригнулся, будто кланяясь. -
Ты можешь сказать, почему ваши постоянно...
Лисица тут же поднесла указательный палец к губам Томаша, изрядно напугав того своей резкостью и, казалось, дикостью. Немного склонив свою пушистую голову на бок, она начала:
М- Послушай, Том... Ты слышишь? Эта прекрасная мелодия тишины, ласкающая тебя, подобно мать своего младенца... Почему бы нам не насладиться ей вместе? - та немного сжала кулаки.
Т- Эй, я бы с радостью, но давай немного попозже? Ответь, почему...
Янека в очередной раз перебили, что уже начинало немного бесить. Лисица, будто специально уходя от ответа, продолжила в своем темпе:
М- Сколько в этом мире таких маленьких радостей... Вот только некоторые не обращают на это ни капли внимания, погружаясь в пучину своей похоти и гедонизма... Все эти драгоценности, краски и ткани, что вся эта челядь цепляет на свои тела - ничто в сравнении с основой мироздания. Тем, что... - лисица оказалась перебита уже Томашем, уставшим от ее лекции по философии.
Т- Да мать твою, это конечно, очень интересно, но почему твои постоянно хотят оторвать мне голову или трахнуть? Какой в этом, блять, смысл?!
Мангл, неожиданно скривив на себе гримасу абсолютной злости, тут же смела ее, будто успокоившись за то же мгновение. Лисица опустила взгляд и прикрыла свои яркие глаза, контрастирующие на фоне тьмы своей бухты. Она тихонько засмеялась... Смех плавно начал переходить в плачь, и тут же, будто по взмаху руки, он обратился в истерику, что немного шокировало парня, не ожидавшего это от Мангл, черт возьми. Чуть улыбнувшись, та, извивая голос, начала:
М- ХА-ХА-ХА-ХА-ХА!! ВОТ ЭТО НАПОР! ТЕБЕ, ПОХОЖЕ НЕ ОЧЕНЬ-ТО И ПОНРАВИЛОСЬ, ДА?! КАКАЯ СМЕЛОСТЬ: ПРИХОДИТЬ В МОЕ ЛОГОВО ПОСЛЕ ШЕСТИ УТРА. ТЫ ДУМАЕШЬ, ЧТО ТЕПЕРЬ ТЕБЕ ВСЕ МОЖНО, ДА?!
От такого Янек привстал со стула. Резкий голос, бывший когда-то пушинкой теперь разрывал зазнавшемуся парню барабанные перепонки, все больше усиляя свой напор и перерастая в крик. И тут же, опять по щелчку, интонация голоса арктической лисицы снова стала спокойной:
М- Знаешь, что чувствуют другие с наступлением утра, а? Будто вышла из тумана... Освободилась из-под контроля... Какой же это бред! - та снова подняла лицо, посмотрев охраннику в глаза. Изображая буквально "взгляд Кубрика", та прошептала.-
У меня нет таких слабостей, Томаш Янек... А знаешь, почему бы мне не доказать это на практике? Думаю, так ты точно научишься больше не лезть не в свои дела!
Парень в тот же миг почувствовал, как занавес сзади него схлопывается, оставляя того с психопаткой один на один. То то же, в тихом омуте черти водятся... Лисица, подобно молнии встав со своего стульчика, буквально набросилась на парня, впечатывая того в рядом стоящую стену. Безумно улыбаясь, та, прислонившись к его уху своими губами, прошептала:
М- Никто тебя не услышит... Никто тебе не поможет... Ты мой!!
