Алёнушка

Алёна Рыжова, маленькая девочка 5 лет с непослушными рыжими волосами и с красивыми оленьими глазами. Даже в детстве Алёнушка выглядит действительно мило, даже красиво, если бы не ссадины и другие шишки, набитые из-за гиперактивности девочки. Следить за ней - сплошной кошмар! Таким не должны заниматься уже мёртвые люди! Тем более, если она не из моей вселенной. Но приходится. Алёнушка часто подмечала, что с кем-то говорит, скорее всего, подсознательно она чувствует меня, вот и говорит, но когда у неё спрашивают, с кем она говорит, та молчит как партизан. - Ну куда ты прёшь на красный!? - В очередной раз кричала я ей на ухо, пытаясь отвадив от неминуемой смерти. Не знаю, сколько раз я кричала на неё, но я так в жизни голос не срывала. Из-за её непоседливости я вышла из депрессии по своём прошлом, она и мёртвого растрясёт. Она вывела меня из этого и дала возможность дышать. Я отплачиваю ей чем могу, пока что я могу только ругать и изредка направлять. Я могу шептать ей что-то на ухо и это ей приходит в голову. Так я изредка напоминала ей о том, что её просила сделать бабушка, напоминала что стоит сделать уроки и что пора бы вынести мусор. Иногда напоминала даже зубы почистить, девочка очень неугомонная, такая активная что даже забавно глядеть на неё. Приглядывать за ней было и утомительно и смешно и весело и даже грустно одновременно. Над Алёнкой издевались за излишнюю эмоциональность, мне это очень не нравилось, и я даже пыталась пару раз ударить таких разгильдяев, но всё, чего я добилась - это головная боль и того, что их просквозило. Мои прикосновения то же самое что холодные порывы ветра. Я пыталась уберечь её от всего и в это время не дать ей забыть о том, что нужно самой о себе заботится. Я правда старалась делать всё для неё! Но я не смогла её уберечь... Она попала под машину. Ездила на своём скейте, не смотрела на дорогу... Я предупреждала её, я звала её, но она будто меня не слышала! Больше не слышала... Я не знаю, последнюю неделю она была странной. После вспышки огненной магии она просто... перестала меня слышать. Она не видела, не чувствовала и не слышала. Я кричала ей, но она меня не услышала. Громкий свист шин, её громкий вскрик, глухой стук и толчок, который останется у меня в памяти на всегда и крик пешеходов. Помню, как подлетела к ней и села рядом, пыталась что-то сделать, но мои руки просто проходили через неё, мои слова небыли никем услышаны, я кричала, чтобы кто-то - хоть кто-нибудь! - вызвал скорую, подошел и помог, но все остолбенели! Неожиданно всё моё нутро перевернулось и я... просто стала ощущать всё по другому. Всё было другое, я ощущала всё по другому. Невыносимая боль пронзила всё моё тело, пальцы онемели, стало так страшно и больно что из горла вырвался хрип. Глаза не открывались, а вскоре я потеряла сознание. Когда я вновь открыла глаза - рвано выдохнула. Я... ощущаю тело. По другому. Именно... по настоящему. Я не могу взлететь, я могу лежать на поверхностях без концентрации и не проваливаться из-за призрачного тела. Открыв глаза я в очередной раз удивилась. Всё было куда ярче чем было. Я в больнице. Я в больнице?.. Но тогда, когда я умерла, я... не могла просто выжить. Просто не могла, ни при каких обстоятельствах. Меня застрелили. Пуля прошла через сердце на вылет. Я помню как меня пронзило насквозь, это точно. Я не могу быть живой. И то ощущение тела... может с Алёнушкой что-то случилось? Двери в светлую палату неожиданно распахнулись, в комнату влетела на всех скоростях пожилая старушка, подлетая к койке, судя по всему моей, и обнимая меня так крепко, что я аж икнула. Икнула совсем не так, как икаю. Я икала больно, у меня от икоты болели лёгкие, а тут вот так вот легко икаю. Это напрягло, пусть и не хотелось думать. Меня так давно никто не обнимал... На глаза выступили слёзы от осознания этого простейшего факта. Меня никто не обнимал на протяжении долгих шести лет... Это звучит если не грустно, то жалко. - Алёнушка! Нужно же смотреть куда ты едешь! Весь месяц у тебя был неспокойным, то упадёшь, то что-то забудешь, то чуть дом не подожжешь! Если себя не бережешь, меня хоть пожалей на старости лет-то... Ты же моя единственная внучка... Я чуть замертво не упала когда услышала что тебя сбили! - Я оторопела, не сразу осознавая сказанное. Алёнушка. Она назвала меня Алёнушка. Я Алёнушка. Я?... Но ведь Алёна... Алёнушка ведь... - Б-бабуль... дай мне зеркальце, пожалуйста, - Старушка отстранилась от меня, шмыгнула последний раз носом и стала копаться в сумке на руке. Не долго проводила раскопки, вскоре вытащила зеркальце и дала его мне прямо в руки. Дрожащей от фантомной слабости рукой я приняла круглую вещицу, сглатывая вязкую слюну. Стоило мне взглянуть на себя, я судорожно вдохнула, едва не выронив хрупкую вещь из рук. Алые непослушные волосы подрезаны до самого подбородка, яркие янтарные глаза глядят на меня с зеркала, всё лицо усыпано веснушками, губы пересохли и все потресканные, лицо бледное, на щеке какой-то пластырь, пару царапин на лбу и на скуле... Я осела назад, осознавая, насколько была напряжена. Я... Алёнка. - Алёнушка, всё хорошо? - Моя подопечная, которую я безумно любила, скорее всего мертва... В порядке ли я?.. Да ни черта подобного! - Д-да... Да, я в порядке. Меня зовут... не помню как меня звали, но теперь я Алёнка.