«Fly to my room — BTS»
Для Тэхёна проживание в одной комнате с кем-то, кого он едва знал, было похоже на начало реалити-шоу. Мысль о том, что его могли задушить подушкой во сне, была из разряда тех вещей, которые могут случиться только в плохом ситкоме. К счастью, единственное, что сдерживало паранойю — это осознание того, что парень соседа был его лучшим другом. Но, с другой стороны, кто не видел детективные сериалы, где самый добродушный персонаж становится главным злодеем? А Чонгук со своей обворожительной улыбкой и плохими шутками — антагонист, которого невозможно не подозревать, даже когда все улики указывают на другого. А что касается авторов, которые без причины убивают ваших любимых героев, то Чон, похоже, просто даёт им фору. Планирует ли он пополнить ряды таких писателей? Тэхён не уверен. Возможно, пришло время посмотреть цены на экзорцизм или найти местного медиума, который смог бы определить, одержим ли Чонгук злым духом. Он сейчас либо мучается в собственном теле, либо добровольно связался с дьяволом. Что, если Ким следующий? От этой мысли по спине пробежали мурашки, когда он собирал рюкзак для первого учебного дня. Может, на всякий случай захватить зубчик чеснока или пузырёк со святой водой? В конце концов, в этом мире никогда нельзя быть слишком осторожным. Поспешно отбросив весь этот безумный поток мыслей, Тэхён на цыпочках прошёлся по комнате, бросив последний взгляд на Юнги, который всё ещё лежал на животе, укутавшись в одеяло, и пребывал в блаженном неведении об утреннем хаосе. Он не смог сдержать улыбку при виде этого зрелища — сосед мог запросто проспать репетицию марширующего оркестра. Ким осторожно повернул ручку, петли тихо заскрипели. Он едва успел переступить через порог, как дверь напротив распахнулась. Чонгук выбрал безупречный момент. Они оказались лицом к лицу, и узкий коридор внезапно превратился в сцену для их неожиданной встречи. Ваши ставки: будет ли это комедия или трагедия? Даже стоя здесь в своём только что появившемся великолепии, Чон выглядел так, будто мог бы без раздумий выйти на подиум. Его глаза явно выдавали в нём жаворонка — яркие, искрящиеся, из тех, что, вероятно, смотрели на птиц за окном, как диснеевские принцессы. Кожа буквально светилась. Нет, здесь точно замешаны сверхъестественные силы. Казалось, каждая прядка подписала соглашение о неразглашении, чтобы никогда не раскрывать секрет утренней укладки. Настолько идеальной, что аж бесит. Чёрная рубашка, облегающая слегка выступающие мышцы, была вся в небрежных складках, но даже они сговорились между собой, лишь бы выглядеть на нём потрясающе. — Ну конечно же… — вздохнул с разочарованием Ким. — Доброе утро, ТэТэ. Уже готов быть рыцарем в сияющих доспехах на сегодняшних лекциях и спасать нашу спящую красавицу? Тэхён, не совсем готовый к шуткам, бросил на Чонгука осуждающий взгляд. — Сказки — это по твоей части. Я реалист, — ответил он, стараясь поддерживать непринуждённый разговор. — Немного фантазий ещё никому не вредило. Особенно если они обо мне, — Чонгук усмехнулся, не обращая внимания на лёгкое раздражение в голосе первокурсника. Воздух в коридоре внезапно сгустился. Их молчание было обоюдным согласием, негласным перемирием, которое сохранялось до тех пор, пока они не дошли до лифта. — Знаешь, — начал Чон с притворной серьёзностью в голосе, — говорят, что каждый раз, когда ты просыпаешь утро, где-то погибает одна фея. Думаю, из-за Юнги в их мире похоронные агентства являются самым прибыльным бизнесом. Тэхён, полный решимости сохранять видимость безразличия, почувствовал, как уголки его рта дёрнулись вверх. Он поднёс руку ко рту, скрывая появившуюся улыбку. Коротко кивнув, Чонгук жестом пригласил первокурсника войти первым в только что приехавший лифт. Тот лишь бросил осторожный взгляд, ожидая какой-то шутки, но её не последовало. Двери с тихим звуком закрылись, запечатав их в замкнутом пространстве. Они стояли бок о бок, соблюдая дистанцию. Лифт с жужжанием ожил, плавно спускаясь. Но спокойствие было недолгим. Двери открылись на втором этаже, впуская поток первокурсников. Смех и болтовня заполнили и без того небольшое помещение, а десятки глаз сияли от предвкушения. В одно мгновение расстояние, которое Чонгук и Тэхён оставили между собой, исчезло, и они оказались прижаты к стене лифта и друг к другу. Обнаружив, что практически приклеен к Киму, Чон наклонился, его губы остановились всего в нескольких дюймах от уха первокурсника. — Похоже, теперь мы ближе, чем страницы в книге, да? — пошутил он, тёплое дыхание коснулось кожи Тэхёна. Эта вынужденная близость сильно отличалась от той дистанции, которую они обычно соблюдали. Ким сунул руки в серые спортивные брюки, щипая себя за бёдра, чтобы не сорваться и не наброситься с кулаками на этого провокатора прямо здесь. — Осторожнее, Чон, — понизив голос, парировал Тэхён, закусывая губу, — иначе ты можешь оказаться среди жертв «трагедии». Напряжение между ними было ощутимым, смесь их продолжающегося соперничества и неожиданной близости. Студенты вокруг них ничего не понимали, поглощённые своими разговорами и волнением. Ответом Чонгука был тихий смешок, от которого их контакт казался ещё теснее. — Мне всегда нравились сюжетные повороты, — пробормотал он. Когда лифт достиг первого этажа, двери с тихим звоном открылись, и толпа первокурсников высыпала в коридор, как шарики из перевёрнутой банки. Тэхён и Чонгук, на мгновение застрявшие в тесном пространстве, окунулись в оживлённую атмосферу холла. Справа от них на стойке регистрации сидел старшекурсник, который отвечал на вопросы и с отработанной эффективностью проводил регистрацию заезда и отъезда. Соседняя зона отдыха уже была занята группами студентов, развалившихся на диванах, некоторые были заняты учебными занятиями, другие просто наслаждались утренним затишьем перед началом занятий. Аромат кофе доносился из расположенного неподалёку кафетерия, где выстроилась очередь из студентов. Звуки звенящих кружек и жужжание кофемашины создавали приятный фон. Когда они шли по вестибюлю, утренний свет струился сквозь окна от пола до потолка, отбрасывая тёплый отблеск. Снаружи кампус оживал, дорожки заполнялись студентами, направляющимися к различным зданиям. Солнце поднялось уже выше, а его лучи пробивались сквозь утреннюю прохладу. — Постарайся не слишком скучать по мне на парах, — язвительно заметил Чонгук. — В конце концов, кто ещё будет раздражать тебя превосходным интеллектом? Прежде чем Тэхён успел что-либо ответить, наглец небрежно махнул рукой и, развернувшись на месте, моментально растворился в толпе. Первокурсник остался стоять на месте, возражение замерло у него на губах. Оглянувшись вокруг и без особой надобности расправив складки на своём бежевом худи, Ким пытался скрыть свою нервозность, но вспотевшие ладони выдавали его, пока он крутил головой в поисках нужного здания, небрежно поправляя каштановые волосы. Тэхён сжал зубами нижнюю губу, нервно покусывая — детская привычка, которая до сих пор его не покидает. Родители миллион раз делали замечание, в шутку грозясь намазать их перцем, на что тогда Ким лишь громко рассмеялся. Ситуация ухудшилась, когда у него в десятом классе появился парень, с которым они целовались абсолютно везде и при каждом удобном случае. Губы обветривались на холоде, покрываясь корочкой. Они, не сказать, что встречались. Просто целовались, отправляли друг другу «сердечки» и иногда гуляли, взявшись за руки, после уроков. Их обоих это устраивало, никто не закатывал истерик о недостатке внимания и пропущенных звонках. На поцелуях вся эта история и закончилась, они разошлись обоюдно и без лишних слёз. Ким тогда принял решение засесть в своей комнате на месяц и готовиться к экзаменам. О расставании и думать не пришлось. С тех пор, большая часть времени была посвящена учёбе, составлению плана по переезду в Сеул и изучению программ и стипендий вуза. В отличие от первого дня в кампусе, он довольно быстро сориентировался, заприметив неподалёку от общежития знакомый корпус из красного кирпича с большими окнами, который видел бесчисленное количество раз на фотографиях. Внутри здание представляло собой светлое, просторное помещение, залитое естественным светом. Растения в белых горшках гармонично сочетались с интерактивными дисплеями на стенах вестибюля, которые демонстрировали видеоролики об инженерных достижениях и студенческих проектах. Они приглашали первокурсников принять участие в различных кружках и выставках. Проверив расписание, вывешенное у входа на большом стенде, Ким заметил, что первой парой в этот день была «Строительная механика». — Отлично, — подумал он, — предмет столь неподатливый, как чувство юмора Чонгука. Он направился в лекционный зал, тяжесть рюкзака привычно давила на плечи. Дверь была слегка приоткрыта, и он мог слышать негромкий гул разговоров изнутри. Распахнув дверь, он увидел первокурсников, столпившихся у входа, их юношеский энтузиазм чувствовался в оживлённых дискуссиях, а широко раскрытые глаза восхищённо смотрели на сложные модели зданий, выставленные по всему залу. Ким пробирался сквозь лабиринт столов, выискивая взглядом идеальное место, где мог бы погрузиться в тишину, прежде чем начнётся лекция. Заметив свободную парту в конце аудитории, подальше от групп болтающих студентов, направился прямиком к ней — островку спокойствия. И, когда Тэхён устроился, он достал тетрадь и ручку после аккуратно разложил их на столе. Парень откинулся назад, наслаждаясь окружающим его пространством, и на мгновение закрыл глаза. Болтовня вокруг него начала стихать, когда профессор вошёл в аудиторию, и среди студентов воцарилась тишина. Профессор был высокого роста, он двигался с властным видом, направляясь к своему столу. — Всем доброе утро, — начал мужчина средних лет, привлекая к себе внимание. — Сегодня мы будем изучать основы строительной механики. Начнём с обсуждения принципов взаимодействия сил и того, как они взаимосвязаны с элементами зданий. Понимание этого имеет решающее значение для любого начинающего архитектора.***
— Нет, ты можешь в это поверить? — взорвался Чимин, прежде чем Ким успел сесть за стол с подносом, наполненным едой из кафетерия их корпуса. — Он провёл всю лекцию на одной доске, и, клянусь, если бы он нарисовал ещё линию, это можно было бы вешать в музей современного искусства! Тэхён не смог удержать смешок, захватив кусочек кимчи палочками. — Всё так плохо, да? — спросил он, уже зная ответ, когда увидел разочарованное лицо Чимина. Пак застонал, раздражённо проводя пальцами по своим светлым волосам, откидывая чёлку, которая отказывалась оставаться на месте. — Я имею в виду, я понимаю, экономика — это внимание к деталям, но я уж точно не записывался на курсы рисования. Мне просто нужно знать, как разобраться в ситуации на рынке, а не как превратить спрос и предложение в картину Пикассо! Вокруг них в кафетерии царила какофония студенческой жизни — смех, вздохи и звон столовых приборов. Тэхён отвлёкся на группу студентов неподалёку, которая о чём-то ожесточённо спорила. Он снова обратил своё внимание на Чимина, состроив сочувственную гримасу и откусив ещё кусочек, откинулся на спинку стула. Один вопрос не выходил у него из головы и мучил все выходные, пока Пак был очень увлечён распаковкой своих вещей и не мог встретиться, будто специально оттягивая этот разговор. — Кстати, о картинах, как там дела с твоим собственным произведением искусства — Юнги? — спросил Ким испытывающим тоном. Улыбка Чимина на мгновение погасла, он отвернулся, но лёгкий румянец, заливший шею, выдал его. — Сдерживаю своё обещание. Спрашивай, — Пак закинул ногу на ногу и скрестил руки на груди. Тэхён приподнял бровь. Так просто? Он думал, что друг будет отпираться и ему придётся применять силу своих безупречных манипуляций. — Как вы познакомились? Чимин наклонился ближе, понизив голос, будто делился государственной тайной. — Мы оба сидели на одном форуме, посвящённом музыке. Я выкладывал видео с наших танцевальных соревнований, а он — фортепианные произведения. Представляешь, он сам пишет музыку! Юнги точно не был похож на человека, увлекающегося музыкальными инструментами. Возможно дело в первом впечатлении, но парню чертовски шёл весь этот образ популярного и недоступного старшекурсника и баскетбольный мяч. — А потом? — спросил Ким, желая узнать подробности. — Ну, мы начали комментировать посты друг друга, обсуждать любимых исполнителей, — продолжил Чимин, жестикулируя руками. — Перешли в личные сообщения, и я даже не заметил, как мы стали переписываться каждый день. — Вы просто… начали болтать о музыке и влюбились друг в друга? — спросил Ким с нотками лёгкого скептицизма. — Это конечно круто, но ты не волновался, что при личной встрече образ из интернета разочарует тебя? Вы до этого не виделись? Улыбка Чимина смягчилась. — Юнги приезжал в Тэгу на концерт одной группы три месяца назад, и мы решили, что это идеальное время, чтобы убедиться, что готовы для чего-то большего. Мы встретились в кафе, — объяснил он. — И это было… невероятно. Мы проговорили несколько часов, мне казалось, что мы знаем друг друга целую вечность. Тогда-то я и понял, что это нечто большее, чем просто флирт в интернете. Тэхён задумчиво подпёр подбородок кулаком. — И вы всё это время встречались на расстоянии? Чимин кивнул, и Ким приложил ладони к щекам, мило щурясь. — Я рад, что всё так сложилось. И, эй, с переездом сюда, вы сможете постоянно видеться. Умоляю, не забывай, что я всё-таки живу в той комнате, поэтому во время всего происходящего не переходите на мою сторону, — протянул Тэхён, усмехаясь. — О Боже, о чём ты?! М-мы ещё не… Ну знаешь, мы не говорили на эту тему, — шёпотом затараторил Чимин, кровь моментально прилила к его щекам и шее, он буквально вспыхнул. — Конечно, конечно. Но, знаешь, на всякий случай, может, стоит установить небольшую систему оповещения? Носок, галстук, неоновая вывеска на всю дверь — всё что угодно. Я бы предпочёл не заходить туда когда… — он абсолютно точно не хочет случайно увидеть полуголого Чимина, а Юнги — тем более. — Ты отвратительный, знаешь? — сказал Пак с набитым рисом ртом. — Ещё бы, — невозмутимо ответил Тэхён, а затем сделал задумчивую паузу. — Но знаешь, если вы вдруг задержитесь, где, позволь узнать, мне переждать, чтобы не лицезреть… страстных проявлений привязанности? — Уверен, что такого не случиться, но если как-нибудь захочется отвлечься от Юнги, то всегда есть библиотека, кафе, моя комната или… — Или что? — настаивал Тэхён, изображая нетерпение. — Комната напротив, — Чимин язвительно улыбнулся. За выходные он получил пять сообщений «как же он меня заебал» от Кима. — Послушай, я понятия не имею с чего всё началось, но вам двоим стоит обсудить возникший конфликт и научиться находиться в одном помещении, хотя бы молча. А пересекаться, как я понимаю, будете довольно часто. Не хочу потом искать тебе юристов. Тэхён приподнял бровь и закатил глаза, шумно вздыхая. — Ты про того парня, который считает себя реинкарнацией Оскара Уайльда и стендап-комиком одновременно? О как же я сочувствую его соседу. Клянусь, я бы в первую ночь засыпал этого засранца тонной чупа-чупсов, чтобы он под ними и задохнулся. Чимин не сдержался и так расхохотался, что ему пришлось зажать рот ладонью, чтобы не мешать остальным студентам. Чуть успокоившись, он непринуждённо откинулся на спинку, продолжая улыбаться. — У него нет соседа, Чонгук живёт один-одинёшенек, — губы Чимина надулись с притворным сочувствием, как и надежда на то, что те смогут найти общий язык. — Один? Это какая-то привилегия для заносчивых идиотов, или студсовет раздаёт баллы за ужасное чувство юмора? — Тэхён поморщился. Не то, чтобы он вообще интересовался, но, кажется, Пак уже успел нарыть приличное количество информации о лучшем друге своего парня. — Ну, Юнги как-то упоминал, что отец Чонгука работает здесь. А может просто повезло и в этом семестре приехало на одного первокурсника меньше. Точно не уверен. Чимин устало склонил голову к плечу, размышляя, и внезапно вспомнил про танцы, которыми они занимались вместе со школы и планировали продолжить в вузе. Он резко выпрямился, привлекая внимание Тэхёна. — Кстати, я порылся на сайте университета, чтобы узнать, как можно будет занять зал для наших тренировок. Похоже, это очень длительный процесс, который проходит через студенческий совет, и может занять целую вечность. — Так долго? Я думал, что мы сможем начать в этом месяце. — Но, — продолжил Чимин, интригующе играя бровями, — у меня есть идея. Мы могли бы обойти всю эту бюрократическую волокиту и пойти напрямую к ректору. Ну, знаешь, рассказать о наших школьных достижениях. Это определённо даст преимущество. — Неплохая идея, хотя бы попытаемся. Пойдём сегодня после пар? Чимин опустил голову, застенчиво пряча улыбку. — Ну, я надеялся, что ты сам сможешь поговорить с ректором. Мы с Юнги хотели сразу после учёбы пойти в кино, — Пак надул губы и сложил руки, умоляя. Ох, уж эти щенячьи глазки. Тэхён издал притворный стон, запрокинув голову. — Вы, голубки, не отлипаете друг от друга, а я теперь мальчик на побегушках?***
Ким мялся у дверей минуты три так точно. Пока шёл до кабинета ректора через просторные коридоры главного здания университета, он сотни раз прокручивал в голове свою вдохновляющую речь. Вселило ли это в него хоть немного уверенности? Нет. Ни сколько. Но он уже не маленький мальчик, нужно учиться разговаривать с людьми. Общаться с одним Чимином на протяжении всей жизни — перспектива такая себе. Не то чтобы ему не нравилось общество своего глубоко обожаемого друга, но, к сожалению, таскать его по поликлиникам, магазинам, да вообще по всем людным местам, совесть не позволяла. Уж слишком они приросли друг к другу за десять лет. Тем не менее эта, с недавних пор буквально, светлая головушка в школьные годы всегда находила приключения не только на свою задницу. Чимин влезал в драки абсолютно по каждому поводу и без. Задел его плечом (случайно или нет, никто не спрашивал) — получил фингал под глаз. Сказал хоть слово поперёк — повезло, если кости остались целы. Его боялись и обходили стороной, лишь бы не попадаться на глаза. Как же Тэхёна угораздило быть свидетелем всего происходящего в безалаберной жизни подростка Пака? Просто он знал его с десяти лет, когда тот ещё не успел превратиться в ходячую гормональную бомбу. Пубертат это вам не хиханьки да хаханьки — на примере Чимина можно убедиться. В то же время защиту своего друга он обеспечивал на все сто процентов. Рядом с ним Ким чувствовал себя неприкасаемым. Самое выгодное положение — сидишь себе, никого не трогаешь, тебя никто не трогает. Разве что от учителей прилетало, так как на месте событий они были перманентно вдвоём, чтобы не случилось. Так Тэхён с виноватым видом всегда вставал впереди, принимая удар на себя. Не мог он стоять в стороне, чувство вины съедало заживо. Все выходки друга пришлось терпеть и принимать. Вскоре он втянулся. Как-то Чимину удалось уговорить его стянуть сок из рюкзака одноклассницы. Визгу было больше, чем от пожарной сирены. Опустим тот факт, что первым делом Ким побежал в магазин, купил точно такой же сок и вернул на место. Паку этого лучше не знать. В тот самый день он впервые назвал Тэхёна «лучшим другом». Через пару месяцев стало понятно, что нужно в срочном порядке придумать куда выплёскивать всю эту неугомонную энергию Чимина более безопасным для окружающих способом. Тогда Ким и предложил (заставил) сходить вместе с ним на мастер-класс по хип-хопу. И это помогло. Танцы стали для них отдушиной, спасением. Оценки Пака не улучшились, но родители уже были счастливы, что их не вызывают каждую неделю в школу, и сын перестал возвращаться домой с синяками. Все силы уходили на тренировки, дуэт начали узнавать на городских конкурсах. Если не первые, то вторые и третьи места они получали всегда. Но дальше не высовывались. У них не было рвения сделать танцы частью своей жизни, им просто нравилось делать что-то вместе, стремиться к чему-то, улучшать навыки и получать за это достойную награду. Уже тогда появились первые мысли о поступлении в один вуз. Так и случилось. Вот он стоит посреди коридора напротив двери с табличкой «Ректор Чон» и пишет Чимину, что уже на месте. Не дождавшись ответа от друга, который видимо уж очень занят ртом своего парня, он постучал ровно три раза. Тэхён даже не был уверен, что там кто-то есть, поэтому аккуратно приоткрыл дверь, на что та предательски громко заскрипела, от чего Ким сжался. — Прошу прощения, ректор Чон, — первым делом в проёме появилась тёмная макушка, потом остальные конечности, — я Ким Тэхён, студент первого курса. Не могли бы Вы уделить мне пять минут своего времени, — от приторности этих любезностей скрутило живот. В кабинете оказалось оглушающе тихо, единственным звуком было тиканье часов на светлой стене. Первокурсник огляделся по сторонам. Полки, находившиеся по обе стороны от окна, были заставлены книгами, дипломами в рамках и различными наградами. На большом письменном столе лежала перьевая ручка, именная печать и пару листков бумаги. Взгляд остановился на кожаном кресле тёмно-коричневого цвета, развёрнутом спинкой к Тэхёну. — Извините? — спросил Тэхён чуть громче. Стул начал медленно двигаться, словно находящийся в нём человек вылез из сцены «Крёстного отца». И вот он — Чон Чонгук собственной персоной, с его неизменной ухмылкой и чупа-чупсом во рту. В классическом чёрном костюме выглядел очень убедительно и, развалившись в кресле, потрясающе отыгрывал свою роль. Нога на ногу, пронзительный взгляд, что неизбежно прожигал, руки на подлокотниках — выводили Тэхёна и он не мог понять почему. — Чем обязан удовольствию лицезреть вас, Ким? — он вытащил красный леденец изо рта и указал им на парня. — Ректор? — голос Тэхёна сочился презрением. — Вы, должно быть, решили отдохнуть от своих обычных обязанностей по изведению невинных студентов. Губы Чонгука изогнулись в хитрой улыбке, и он придвинулся к столу, хватаясь руками за его край. — О, Ким, я расстроен. Вот так стараешься улучшить студенческую жизнь, а тебя обвиняют в таком посредственном поведении, — он притворно закинул голову назад и прикрыл лицо свободной рукой, разочарованно вздохнув. Тэхён сжал кулаки, закипая. — Улучшить студенческую жизнь? Очень благородно. Чонгук, всё ещё играя свою роль, посмотрел на Тэхёна с притворной серьезностью. — Ким, ваш скептицизм ранит меня, — сказал он, переплетая пальцы и расставляя локти на столе. — Но, пожалуйста, продолжайте в том же духе. — Я пришёл, чтобы обсудить возможность использования одного из залов для тренировок, — Тэхён глубоко вздохнул, пытаясь сохранить хладнокровие. Чонгук облизнул верхнюю губу, откинулся на спинку кресла, приоткрыв рот для леденца, и скрестил руки на груди. — Думаете, это должно меня заинтересовать? С такими запросами стоит для начала обратиться в студсовет. Там весьма любезный председатель, думаю, вы с ним договоритесь. То, как он умудрялся чётко проговаривать каждое слово с конфетой во рту поражало даже Тэхёна. — Выслушай меня, а потом раздавай советы, — огрызнулся он, наклоняясь над столом. — Как грубо. И это ты так собирался разговаривать с моим отцом? Хорошо, что сначала попрактиковался на мне. Чонгук встал из кресла и сунул руки в карманы брюк. Он возвышался над Кимом, пока тот завис на несколько секунд в согнутом положении, и смотрел на него сверху вниз. — Значит, ты не ректор, а его сын? Какой сюрприз. Спектакль окончен? — Тэхён выпрямился и отошёл на пару шагов назад, ближе к двери. — Да, да, угадал. Но ты должен признать, что купился, пусть даже всего на секунду. Пазл сложился: фамилия «Чон», рассказ Чимина, комната без соседа. — Я не «купился», — возразил Ким с очевидным раздражением. — Я понял, что что-то не так, как только вошёл. — Конечно, Тэхён. Как скажешь, — Чонгук беспечно пожал плечами. — Настоящий ректор прячется в шкафу? Чонгук указал в дальний конец кабинета. — Он разговаривает по телефону. Можешь подождать здесь. И постарайся не выглядеть таким… напряжённым. Тебе это не идёт. Тэхён расположился на краю бархатного кресла темно-синего цвета, что стояло в углу, скрестив руки на груди, и принялся шумно вздыхать, мысленно проклиная ни в чём неповинного Чимина. Он сидел неподвижно, каждая часть его тела была напряжена. Присутствие Чонгука рядом было подобно зуду, который он не мог унять, пока тот беззаботно листал ленту в телефоне. Не прошло и пяти минут, как тяжёлая дверь распахнулась с тихим щелчком, и в комнату зашёл ректор. Настоящий ректор Чон. Он был одет в безупречно сшитый на заказ классический костюм, тёмно-синяя ткань контрастировала с белоснежной рубашкой, галстук с мелким рисунком придавал образу изысканности. Мужчина быстрыми движением снял пиджак и повесил его на спинку своего кресла. — Здравствуйте, ректор Чон. Я Ким Тэхён, студент специальности «Архитектура», — Тэхен резко встал, в спешке чуть не опрокинув кресло. — Я здесь, чтобы обсудить возможность выделения зала для занятий танцами, — объяснил он. Ректор Чон переплёл пальцы, с серьёзным выражением лица обдумывая просьбу. — Ким Тэхён? Первокурсник кивнул. — Мы с ещё одним первокурсником танцуем со старшей школы, сэр, и даже выиграли в городских конкурсах. — В настоящее время обеспечение зала для проведения подобных мероприятий является сложной задачей, — начал ректор. — Выделить помещение — практически невозможно. — Пожалуйста, сэр, мы готовы работать по любому графику, в любом доступном месте. Танцы для нас больше, чем просто хобби, — в голосе Тэхёна слышалось отчаяние, когда он сделал шаг вперёд. Чонгук, как всегда, провокатор, откинулся на спинку стула, и на его губах появилась ухмылка. — Звучит так, будто ты готов хоть в туалете танцевать, — съязвил он, не в силах устоять перед представившейся возможностью. Чонгуку очевидно нравилось наблюдать за тем, как Тэхён бесится. — Я вас услышал, — Чон-старший перевёл суровый взгляд на сына, — Чонгук, как председатель студсовета, изучи все возможные варианты и доложи мне. Мы должны поддерживать внеучебные интересы наших студентов, насколько это возможно. — Уже, — Чон-младший встал, разминая шею. Тэхен выдохнул, даже не осознавая, что задерживал дыхание. — Огромное спасибо! — воскликнул он, не в силах сдержать эмоции. — Это правда очень много значит для нас. Я безмерно благодарен, — Ким, продолжая кланяться, отступал назад к выходу. Чонгук кивнул отцу и придержал для парня дверь. Тэхён сразу направился по коридору, не сказав ни слова. Чон нервно вздохнул, потирая переносицу, двумя шагами догнал первокурсника и схватил того за запястье. Реакция была мгновенной: он развернулся, широко раскрыв глаза от удивления. — А где «спасибо»? — За что? — выпалил Тэхен в ответ, вырывая руку, его брови в замешательстве сошлись на переносице. — Твоё великое танцевальное будущее буквально в моих руках. — Мне тебя расцеловать за это? — Ким слегка наклонился вперёд, вопросительно мотая головой. — Дай мне свой номер. — С чего вдруг? — Ты идиот? — тёмные глаза Чона расширились. — Как мне ещё сообщить тебе о решении по поводу зала? Записку под дверь кинуть? Тэхён на мгновение заколебался, прежде чем уступить. Он вытащил телефон из кармана спортивных брюк, разблокировал и протянул его, раздражённо отвернув голову в сторону. Чонгук перемещал чупа-чупс во рту из стороны в сторону, конфета хрустела между зубов, когда он вводил свой номер, ритмично ударяя по клавишам. Он позвонил, чтобы проверить правильность номера, и вернул телефон владельцу. — Теперь можешь хвастаться среди своих, что у тебя есть номер знаменитого Чон Чонгука, — заявил он, и уголок его рта приподнялся в ухмылке. — Ты слишком самодоволен. — Не каждому выпадает такая честь. Не ответив, Тэхен развернулся на пятках, с трудом сдерживая смех, и направился по коридору. Всего через несколько шагов, когда любопытство взяло верх, он вытащил свой телефон, чтобы посмотреть, как Чонгук сохранил контакт. «Единственный и неповторимый». Ким фыркнул, удаляя имя и заменяя его на простое «Гондон».***
«Awake — BTS»
Гондон: Я чуть ли не подрался за ваш зал с чирлидерами. Будешь должен Можете прийти сегодня к 9 вечера. Ключ с номерком «201» возьми у охраныКим Тэхён:
Спасибо
прочитано
Увидев сообщение, он был вне себя от счастья. Кинул телефон в подушку, закрыл лицо руками, и, решив не тешить чувство собственного достоинства Чонгука длинными сообщениями с благодарностями от всего сердца, отправил лишь одно слово спустя пол часа. Тэхён сразу же оповестил Чимина. Тот ответил на звонок не сразу, ссылаясь на свидание с Юнги в университетском кафе, но услышав новость, вскочил и попросил счёт. Они, не теряя времени, встретились у фонтана и направились в сторону спортивного комплекса. Два друга зашли в огромный танцевальный зал, который был довольно быстро обнаружен в конце коридора корпуса, где проходила баскетбольная игра Юнги. Там было прохладно, даже холодно. Когда тело Чимина полностью покрылось противными мурашками, он побежал в противоположный конец помещения, залез на прочный подоконник и закрыл форточку. Тэхён в это время пытался подключиться к колонкам и включить музыку. Когда наконец-то музыка соизволила заиграть, парень спешно снял своё худи, оставшись в белой футболке и серых спортивных штанах. Они вдвоём встали на середину зала, так он казался ещё больше из-за зеркал, висевших по периметру, и, немного подурачившись, начали разминку. Оказалось, за лето долгой разлуки Пак улучшил свою растяжку и мог садиться на шпагат, а Ким наоборот потерял былую форму и страдал от каждого упражнения. — Тэ, слушай, я недавно хореографию небольшую придумал, — сделав пару глотков воды, сказал Чимин другу, который обессиленно сидел, оперевшись на столб. — Может, выучим? — Чимин, дай отдохнуть, пожалуйста, — Ким еле-еле поднялся и пошёл к рюкзаку за спасительной бутылкой с водой. Спустя пять минут отдыха и мёртвой тишины парни вернулись на свои места и принялись учить хореографию. Поначалу всё шло легко. Медленные движения рук под ритм, небольшие шаги, круговые движения головой — привычная деятельность Кима, по которой он так долго скучал. В связи с переездом времени не было потанцевать даже просто на кухне. В середине связки Тэхён начал уставать, появилась отдышка. Тем временем Чимин весь сиял и продолжал упорно учить друга. Набравшись терпения и зарядившись харизмой Пака, сквозь боли и страдания Ким научился делать все сложные повороты и прыжки. Но тут дело дошло до движений, требующих точности и полной чистки хореографии. Парни выключили музыку и начали отрабатывать сначала отдельно руки, потом ноги с корпусом, затем всё вместе. Время пролетало незаметно. Измерялось оно лишь солнцем, что практически село. — Тэ, я отойду в туалет, повтори пару раз без меня, — попросил его Чимин и, не дождавшись ответа, убежал куда-то в коридор. Тэхён проводил друга взглядом, повернулся обратно на зеркало и уставился на себя. Тёмные растрёпанные волосы, неряшливо откинутые назад, белая порядком намокшая футболка, которую он приподнял, чтобы освежиться, штаны, для удобства закатанные практически до колен. В комнате было пусто, только он и его отражение, поэтому, не колеблясь, взялся за край футболки и стянул её через голову, избавляясь от удушающей жары. Вздох облегчения сорвался с губ, когда дуновение прохладного воздуха коснулось его кожи, и Ким продолжил работать над хореографией. В этот момент за приоткрытой дверью зала, точнее в паре метров от неё, стоял Чонгук. В его сумке, висящей на плече, покоились перчатки для бокса, которым парень здесь занимался. Он собирался было уходить после изнурительной тренировки, но судьба снова свела его с Ким Тэхёном. Чон пристально наблюдал за ним через щель. Ему не были интересны ни танцы, ни то, как Тэхён ими занимался. Его взгляд зацепил заживший шрам на бледном теле. Шрам начинался посередине спины между лопатками, где на коже виднелись явные признаки глубокой раны, которая со временем затянулась. Он шёл вертикально, тонкой, слегка неровной линией, пересекающей весь позвоночник и скрывающейся за поясом штанов. Аккуратность краёв наводили на мысль о хирургическом вмешательстве, о преднамеренном разрезе. Этот шрам сильно выделялся на светлой коже молодого парня, погружая в догадки о болезненных событиях, через которые ему пришлось пройти. Вдруг Ким резко повернулся в сторону двери, его охватило мимолётное ощущение — словно за ним наблюдают. Он замер, всматриваясь в коридор, освещённый лишь тусклым светом луны. Чонгука не увидел, тот успел отшатнуться, растворившись в темноте.