Горечь

С того дня мы с Лилит практически не виделись, а если и сталкивались, то старательно избегали зрительного контакта и шли дальше своей дорогой. Я прощал ей многое, ведь сам в порыве секундной ярости мог ляпнуть что-то нелестное, не подумав заранее, но ее слова не вылезали из моей головы: “Уж лучше Люцифер был бы моим мужем, а не ты!”. Ну и пожалуйста, блядь, совет да любовь вам. Кстати, этого коротышку я тоже видел, пролетал пару раз мимо меня, весь светился. Наверно спешил на очередное свидание с Лилит, раз даже не удосужился поздороваться, гад. Печально, что булыжники в Эдеме находятся лишь в водоемах и неподалеку от них, я бы кинул парочку, целясь прямиком в белобрысую голову. Чтоб жизнь малиной не казалась. *** В один прекрасный день, сейчас я уж точно не вспомню, какой по счету, ко мне явились они, шестикрылые Серафимы. И снова того коротышки с ними нет. Странно, он же так хвастался своим статусом перед Лилит. Ей богу, павлин, который тычет своим ярким хвостом в морду самки. Небесные существа искренне сочувствовали моей неудаче с женой, пообещали в скором времени создать для меня новую, более покладистую, хозяйственную, не конфликтную, менее капризную. Лучше прежней по всем параметрам. В целом, все звучало весьма и весьма заманчиво, я даже улыбнулся, впервые за долгое время. Но, кое-что тревожило мое сердце. – А что будет с Лилит и ее... – я тяжело вздохнул. – ...суженным..? – и зачем я только спросил это? Какое мне дело до них? Понятия не имею. Но, раз спросил, то теперь нет смысла жалеть. Я был готов к любому ответу, морально подготовился. В итоге, их ответ — тишина. Да, тишина. Я даже слышал их дыхание, хотя раньше я и не задумывался, дышат ли вообще Райские создания. Старшая из них, кажется ее Сэрой звать (по крайней мере, так она представилась еще в прошлую встречу), приблизилась ко мне, дружелюбно улыбнувшись. Из раскрытых ладоней девушки образовался свет, который постепенно материализовался в нечто громоздкое, физическое, в нечто, что я раньше не видел. – Это гитара – музыкальный инструмент, – разъяснила она мне, своей магией заставив таинственную "гитару" парить на весу, и демонстративно прошлась по уже настроенным струнам. Я очаровано наблюдал и слушал, как изящные пальцы умело обращаются с инструментом, образуя цепляющий мотив, под который я невольно покачивал головой в такт музыке. – Прими этот подарок от нас, – мягко улыбнулась Серафим, протягивая мне гитару. Я смутился, но все же взял ее в руки. "Гитара", или как там ее, была сделана из добротного массива древесины, также, на самой верхушке этой огромной и широкой торчащей палки, словно золотыми чернилами, были расписаны витиеватые узоры на белом фоне, что чарующе переливались лучами солнца. Была еще одна деталь, точнее вообще отдельная вещь от самого инструмента — ремень. Вскоре я пойму, для чего он нужен. Такой чудесный дар от Небожителей обрадовал меня даже больше, чем известие о новой невесте. Подняв взгляд на ангелов, на моем лице засияла улыбка. – Благодарю, я буду беречь эту... Штуку.. А, гитару! Точно, – хихикнул я. Гитара. Надо запомнить это название. – А сыграй нам что-нибудь! – выкрикнул кто-то из толпы крылатых. – Да! Мы хотим послушать! – подхватил другой. Немного растерявшись, я смущенно отвел глаза. Да я впервые в жизни держу эту штуковину в руках! А тут сами Серафимы просят сыграть, будто я умею! Холодная ладонь Сэры легла мне на макушку, успокаивающе охлаждая ее. – Все мы чему-то учимся, Адам. Не стоит бояться какого-то дела, даже не попробовав, – произнесла ангел. Ее голос был ласковым, успокаивающим, при этом уверенным и мотивирующим. Наверно, именно поэтому она занимала лидерство даже среди Серафимов. Собравшись с духом, я неуверенно покрутил инструмент в руках, пытаясь понять что к чему. Стоя играть было бы неудобно, ведь гитара довольно увесистая, поэтому я быстро сообразил, какую функцию выполняет ремень. Закинув его через плечо, мои руки сами встали в нужную позицию. Прикрыв веки, перед глазами стоял образ Сэры, что совсем недавно играла. Я попытался повторить ту мелодию. И получилось... Не получилось в общем-то, от слова совсем. Однако Серафимы не высмеяли меня, наоборот, бурно поддержали и даже поаплодировали в конце. Я искренне благодарен им за это, ведь игра на гитаре и по сей день, спустя множество тысячелетий, остается моим любимым занятием, которое всегда спасало меня в особо трудные времена. – Отец был прав! Талантливый человек талантлив во всем! – шепталась толпа Серафимом, продолжая аплодировать. Даже Сэра хлопала, с такой гордостью в глазах смотря на меня. Будто мама-птица, наблюдающая первые попытки ее птенчика взлететь. Раскрасневшись подобно спелому томату, я ошарашенно глядел на Райских жителей. Так много похвалы, тем более от таких высших существ. Радость так и лилась через меня, что я мог лишь глупо улыбаться. – Этот человек талантливее некоторых Серафимов! – усмехнулся кто-то. Послышались тихие смешки, которые тут же прекратились после одного сурового взгляда Сэры. Вернув свою доброжелательность в лице, девушка вновь посмотрела на меня. – Господь Бог наградил тебя, Адам, великим умом, творческим мышлением и таланту к быстрому обучению. Таким личностям свойственно много думать, анализировать, рассуждать. Однако, человеческому мозгу нужен отдых, – она обратила мое внимание на гитару. – Этот инструмент будет помогать тебе в этом. Отвлекайся от собственных мыслей с его помощью. – холодная рука взяла мое плечо, несильно сжав. Посмотрев на лицо Сэры, которое стало серьезнее, что-то сжалось изнутри меня. – На некоторые вопросы просто не суждено найти ответы. Не стоит заполонять ими свои мысли, Адам. Все ясно? Я кивнул. Зарыв в себе семечко сомнения, я отодвинул на подкорку мозга осознание того, что меня сейчас успешно одурачили. Сера облегченно улыбнулась, смягчившись. – Пожалуй нам пора, мы и так провели здесь гораздо больше времени, чем планировалось, увидимся! – Небожители расправили крылья и скрылись за облаками также резко, как и появились. Я наблюдал за ними, махая вслед рукой и довольно улыбаясь. Какие же жуткие создания. *** Серафимы не обманули с новой невестой. Хотя могли и предупредить заранее, что будут использовать в ее создании мое же ребро! Не, мне не жалко, тем более для любимой, но, согласитесь, эта деталь довольно значительна, чтобы не упомянуть. В любом случае, в месте где раньше располагалось удаленное ребро теперь нелицеприятная вмятина и шрам, которые навечно останутся со мной. Ева (так зовут мою новую возлюбленную) — чудесная девушка, с которой мы сразу нашли общий язык, влюбившись в друг друга практически с первого взгляда. Мы могли проговорить с самого утра и до поздней ночи, даже не замечая, как летит время, когда мы находимся вместе. Мы делились с друг другом буквально всем, ни капли не боясь осуждений со стороны любимого. Так началась наша счастливая совместная жизнь. У моей любимой настоящий талант к рукоделию: если я просто любовался цветами, иногда собирая самые красивые для жены, то Ева мастерски сплетала собранные мною цветы между собой в обруч и с гордостью носила его на макушке, подобно нимбу у ангелов. Она дала название этой красоте – Венок. Но венок — не единственная идея моей суженной. Я заметил, что Ева начала подозрительно много проводить времени в воде, хотя до этого она предпочитала отдыхать на берегу озера, а потом радостно убегала, набрав в руки чего-то и пропадала до самого вечера, возвращаясь перед закатом, ведь мы любим вместе наблюдать за тем, как солнце уходит за горизонт. За ужином я поинтересовался у нее об этом, на что она воодушевленно улыбнулась, пообещав, что завтра покажет мне то, над чем моя возлюбленная последние месяцы трудилась. Мы с самого утра отправились на озеро, солнце еще не взошло, а мы даже не позавтракали, но Ева настояла на этом. Я ей доверяю. Зайдя в воду по щиколотку, меня бросило в лёгкую дрожь. Пускай вода в озере и была пока ещё тёплой, всё-таки было непривычно зайти в воду так рано. Ева по-доброму посмеялась, игриво обрызгав меня водой с помощью ладоней. – Просыпайся, соня-засоня! – весело лепетала брюнетка. – Х–! –Эй! Ева, холодно же! – обижено протянул я, обрызгав водой и ее в ответ, тем самым вызвав еще больше девичьего смеха. Я тоже посмеялся над этим. Невозможно долго обижаться на эту хохотушку. – Так, для чего мы сюда пришли, любовь моя? – спросил я, постепенно привыкая к воде. Вытерев от смеха слезы, кареглазая опустилась на корточки, начав копаться под водой. Последовав ее примеру, я заинтересовано заглянул за плечо любимой, терпеливо ожидая. Спустя мгновение, Ева достала шматок серой глины, и с улыбкой повернулась ко мне, параллельно сминая ее руками. – Я выяснила, что из самой обычной глины можно изготовить столько всего разного, представляешь! – она столь очаровательно улыбнулась, вручив мне в руки этот шматок. – Правда, как оказалось, не всякая глина пригодна для лепки, сушки и обжига. Эту, – она указала на шматок на моих руках. – Я откапала в овраге неподалеку Я был крайне удивлен, приятно удивлен. И когда она это все успела разузнать? Неужто во время моего дневного сна? Минуточку. – Откопала? Но как? Ты не пострадала? – я стал обеспокоено опрашивать любимую, на что она нежно улыбнулась, покачав головой. – Я взяла палку подлинней и заточила ее конец, как учил меня ты, с ее помощью я отслаивала глину и тащила сюда, чтобы замочить. Было сложно. О-очень сложно.. Но я справилась! – улыбается Ева, пожимая плечами, будто в этом нет ничего такого. – Милая... Но, почему ты не обратилась ко мне за помощью?.. – с ноткой грусти спросил я. Моя возлюбленная все это время так трудилась, а я.. А я оставался в стороне. Ева тихонько хмыкнула, вздохнув. – Ты столько всего делаешь для меня, трудишься изо дня в день, не забывая удивлять подарками, – брюнетка смутилась, аккуратно убрав длинный локон за ушко. – Я тоже захотела сделать нечто особенное и полезное. То, что сделает нашу жизнь комфортнее. Я трудилась ради тебя и ради нашей семьи! Не задумываясь, я окунул шматок глины обратно в воду, тут же заключив возлюбленную в крепкие объятия. – Боже, как же мне повезло с тобой, я так люблю тебя!! – я едва сдерживал слезы радости, эта девушка воистину удивительна, настоящий Божий дар. Кареглазая хихикает, своими изящными и, как оказалось, сильными руками обвивая мою шею. – Я тоже люблю тебя, Адам, я всегда буду на твоей стороне, несмотря ни на что, – произносит Ева. Наши взгляды сталкиваются, даже слов не нужно, чтобы понять, чего мы хотим сейчас больше всего на свете. Впившись в губы страстным поцелуем, мы выползли из воды на берег, судорожно изучая тела друг друга. Да, могу с гордостью похвастаться, что первый секс у меня был не под кустиком каким-то, а на берегу чистейшего озера, встречая рассвет прекрасного дня. Прохладный ветер контрастировал с жаром наших тел, обостряя все чувства и ощущения. А первые лучи солнца так незабываемо поблескивали на взмокшей коже моей возлюбленной когда она была сверху... ...Кхм, 100/10 короче, охуенно, всем советую попробовать. Мы лежим в обнимку, вдвоем отходим от новых чувств, тяжело дыша. Ева прижалась ко мне сбоку, расслабленно улыбаясь и вырисовывая пальцем невидимые узоры на моей груди. – Нам нужно сполоснуться, – сказала она. Я согласно промычал в ответ, все еще не в силах связать и пару слов. – Мы трогали глину, а она сильно пачкает руки, – усмехнулась брюнетка, многозначительно заглянув мне в глаза. Сложить 2+2 не доставило труда. Я приподнял голову, посмотрев на наши тела: и правда, серые отпечатки ладоней были отчетливо видны, особенно на причинных местах. С моих губ сорвался смешок: – Будет неловко, если кто-то увидит нас в подобном виде, – улыбнулся я, Ева кивнула. Собравшись с духом, мы поднялись, отправляясь обратно в воду, в этот раз заходя гораздо глубже, чем ранее. Будучи теперь чистыми и бодрыми, Ева повела нас снова куда-то, уже чтобы показать мне непосредственно сами изделия из глины. Мы пришли к Дереву. К тому самому Дереву Добра и Зла, о котором предостерегали Серафимы. Я напрягся, с опаской покосившись на ярко-красные плоды Познаний, но решил не портить момент своими нравоучениями. Да и Ева не глупая, уверен, она была крайне осторожна. Поднявшись на холм, на котором как раз-таки стояло Дерево, я увидел расставленные в несколько рядов различные изделия, разных форм и размеров. Судя по всему, все они переназначены для разных нужд, потушенный костер чуть подальше стоял, а об ствол Дерево опиралась заостренная палка, ею Ева и "собирала" глину. Кареглазая увлеченно рассказывала мне о.. Посуде? Да, кажется так она называла в общем свои изделия. Рассказывала, как можно все использовать, например, кувшины – для сбора и хранения воды, а стаканы – для питья, или, при помощи ступки и пестика можно с легкостью перемалывать травы, либо фрукты и овощи. Я с большим интересом слушал возлюбленную, порой спрашивая что-то, или же предлагая свои идеи, что можно было бы улучшить. – А! Еще кое-что, подожди! – Ева поднялась на ноги и обошла Дерево, взяв что-то. Вернувшись, у нее в руках было два больших, сплетенных из лозы предмета. – Это корзины, в них удобно собирать еду, – она вновь села рядом, позволяя мне внимательно изучить корзины, ощупав их. – Уже и не помню, сколько раз я сплетала и расплетала все, чтобы получить наилучший результат, – призналась девушка, выдохнув и помяв рукой шею. – Мне даже представить страшно, – отложив корзины в сторону, я подползл к любимой сзади, принимаясь делать ей массаж шеи и плеч, хорошенько разминая все. – Ты постаралась на славу и теперь заслужила законный отдых, – улыбнулся я, любуясь тем, как моя любимая расслабляется. Удивительно, но рядом с Древом Познаний чувствовалась особая аура, которой не было в остальном саду. Рядом с ним хотелось творить, вдохновение так и било в голову. Раньше я старательно обходил его стороной, что ж, наверно именно поэтому брюнетка и обустроилась тут. Она знает, что я ни разу не поднимался к нему сам, будто боялся, что оно тут же схватит меня своими ветвями. Но Ева же уже продолжительное время находится рядом с ним, и ничего не произошло. Может, оно не такое уж и ужасное? *** Играя на гитаре мелодию, придуманную мной же, я облокотился спиной о ствол Древа Познаний, наблюдая, как неподалеку сидела моя любимая, снова что-то мастеря из лозы. Мысли в моей голове сменялись по щелчку пальца, я не успевал продумать одну мысль, как другая тут же выхватывала у первой эстафету моего внимания: Прошло несколько дней с тех пор, мы проводили все больше времени под этим Древом, порой засыпая под ним же. Но его плоды мы не трогали. Ева, кажется, и вовсе не интересовалась ими, а я же находил в них нечто жутко-притягивающее. Взгляд все время цеплялся за алые плоды, задерживаясь на них. Казалось, что я слышу какой-то шепот, смотря на них. Лилит... Где она? Иногда, находясь в одиночестве, я замечаю ее за далеким деревом. Интересно, все ли с ней хорошо? Понравилась ли ей посуда, которую делала Ева? Кстати об этом. Быт и правда стал легче благодаря изделиям Евы: не нужно теперь постоянно отправляться к водоему. Для того чтобы просто утолить жажду, достаточно было с утра набрать прохладной воды в два кувшина, этого нам с головой хватает на целый день и для готовки, и для питья. А в корзинах помещается гораздо больше фруктов и овощей, нежели мы могли бы унести в одних руках. Мы даже придумали игру: кто-то сбирается на дерево и кидает фрукты вниз, а второй пытается поймать их корзиной, очень весело! А все то, что падало на землю обычно подбирали ежики, кролики и прочие мелкие животные, так что ничего не пропадало зазря. Внезапный кашель вывел меня из пучины собственных мыслей: Ева сидела с опущенной головой, дрожа всем телом и закрывая рот одной рукой. Отбросив гитару в сторону, я незамедлительно сорвался к ней, пытаясь придумать, как помочь любимой. Тошнота девушки продолжалась несколько дней. Я места себе не находил, накручивая себе всякого с наихудшим исходом. Еве приходилось не единожды успокаивать меня, говоря, что все хорошо, она всего лишь съела что-то не то. Хотя казалось бы, кто кого должен тут успокаивать! Наконец-то, мои мольбы услышаны! Серафимы спустились с Небес! Я едва-ли не с объятиями бросился к ним, чем, кажется, смутил всех, в том числе и мою возлюбленную. Ангелы рассмотрели Еву, расспрашивали ее о чем-то. Я держал ее за руку, про себя проговаривая все известные мне молитвы. – Поздравляю, Ева беремена, – неожиданно произнес один из Серафимов, улыбнувшись. – У вас двойня, два здоровых мальчика! Нашей радости не было предела! У нас будут дети, наши мальчики! Ева не сдержала слез радости, я обнял любимую, уже представляя как буду учить сыновей всему, что знаю сам. Серафимы дали нам некоторые наставления и сообщили, что роды будут через девять месяцев, а после покинули нас, оставляя наедине. Следующие девять месяцев были наполнены нежностью и трепетом, а каждый день был полон забот и предвкушения рождения новых жизней. Мы подошли к беременности с полной ответственностью, заранее создавая благоприятные условия для детей: Ева использовала свои умения плетения корзин из лозы для детских кроваток, я, кстати, принимал непосредственное участие в их создании. Понимая, что моей любимой тяжело подолгу работать, я настоял доверить мне плетение, девушка же лежала рядом, неспеша поедая любимые ягоды и контролируя процесс, иногда подсказывая мне что-то. Когда кроватки были готовы, мы наполнили их мягким мхом и большими листьями, чтобы малышам было уютно. Кстати о малышах, мы знаем что будут два мальчика, пора бы задуматься о именах. Сказать честно, придумывать названия тысячам животным было полегче, ибо я просто тыкал пальцем в небо, говоря первое, что взбредет в голову. А Ева хотела дать особенные имена нашим сыновьям, все же они — первые рожденные люди. После долгих раздумий, мы остановились на именах Каин и Авель, нам очень понравились эти имена и их звучание. Наступил день родов, мы были взволнованы с самого утра. Серафимы тоже присутствовали, они окружили Еву заботой, наблюдая за ее состоянием. Если честно, я мало что помню из того дня, думаю в этом виноват дикий стресс, который я испытал впервые, находясь в Эдеме. Но, два кадра навсегда отпечатались в моем сознании: в один момент я смотрю, как моя возлюбленная корчится от боли, извиваясь. А спустя мгновение, я держу на руках только-только родившихся малышей, которых ангелы любезно передали мне. Я позабыл, как дышать, любуясь новорожденными. Такие маленькие, такие беззащитные, но уже такие крикливые. Уголки губ сами поползли вверх, стоило одному из мальчишек смешно сморщив нос. Пожалуй, этого будут звать Каином. Его братец, Авель, уже успокоился, и теперь мирно спит. Вымотанная Ева со слабой улыбкой смотрела на нас, наверно, умиляясь новоиспеченному отцу и сыновьям. *** – Каин! Немедленно отпусти бедную овцу! – строго произнес я, смотря на юношу, что в очередной раз дразнит своего брата, отобрав у пастуха его любимую овечку. – Господи Боже, за что мне такое наказание... Каин, хватит! – "Каин, хватит!" – передразнил брюнет меня же, закатив янтарные глаза. – Почему бы нам просто не зажарить эту овцу? Мне надоело есть одни овощи да фрукты, а животных в Эдеме пруд пруди, одни умрут – другие расплодятся, все логично! – саркастично произнес парень, продолжая держать овечку навесу одной рукой, а второй удерживая Авеля, не позволяя ему и коснуться своего питомца. – Но так нельзя! Животные наши друзья, а не еда! – пытается вразумить брата Авель, обидно сведя брови к переносице. – Друзья же должны помогать друг другу? Так пусть твоя Мими, или как там ты ее называешь наедине, поможет мне утолить голод! – рассмеялся Каин в раскрасневшееся лицо шатена. Каин и Авель – две абсолютно разные личности. Каин – шумный, беспечный и шкодливый парнишка, что вечно втягивает себя и младших братьев и сестер в неприятности: то всей компанией угадят в крапиву, то натравят на друг друга целый рой пчел. Авель же всегда был более спокойным и тихим юношей, всегда думает, прежде чем что-то сделать. Он настоящий пример для младших, и обычно именно Авель спасает всех из передряг. Даже мне не верится, что эти двое – братья, которые к тому же родились вместе. Тяжело вздохнув, я подошел к братьям ближе, положив ладонь на кудрявую макушку Авеля, тем самым успокоив его. – Авель прав, Каин, мы не едим животных и не убиваем их. Господь даровал нам питательные растения, из которых можно приготовить столько вкусностей. То же пшено, из которого мы сумели испечь хлеб, – улыбнулся я, смотря сверху вниз на Каина, что был лишь на голову ниже меня. Дети и впрямь быстро растут, я только сейчас об этом задумался. Безумие. – Но для хлеба нужны молоко и куриные яйца, без них пшено абсолютно бесполезно! Глупо отказывать себе в чем-то, когда буквально все сделано специально для нас! Господь предупреждал лишь о Древе Познаний, а об убийствах животных ради пропитания Он не говорил и слова! – раздраженно твердил брюнет, обижено опустив взгляд. – Никто не прислушивается ко мне.. Слышу в свою сторону только упреки и нотации. Достало! – Каин впихнул в руки брата его овцу, а сам убежал, скрывшись за деревьями. Снова. Совсем как Лилит когда-то. – Каин! – крикнул кареглазый, обеспокоено смотря вслед брату. – Как бы он не натворил глупостей.. – вздыхает кудрявый. – Перебесится и вернется, ты же знаешь его, – пожав плечами, я взял две корзины наполненные фруктами, которые мы только что собрали. – Пора возвращаться. Ваша мать наверняка устала возиться с малышней, тем более с животом. Авель кивнул, последовав моему примеру и взяв остатки корзин. Овечка, из-за которой начался очередной конфликт, оказалась на земле. Она всюду шла за пастухом, буквально не отходя от него ни на шаг. – * Нашла собрата, вот и не отлипает * – усмехнулся однажды Каин, намекнув на явное сходство Авеля с овцами благодаря его кудрявой шевелюре, что и впрямь напоминало шерстку у овечек. Подойдя поближе к нашему лагерю, первое что можно услышать – звонкий смех. Смех звучал с раннего утра и до поздней ночи, когда все уже спали. Мне нравилось это, нравилось даже то, как самые младшие нашего семейства, Софи, Сэм и Скай, едва-ли не прыгали по мне, пытаясь разбудить, тем самым вызывая смешки у более старших детей: вы уже знакомы с Каином и Авелем, спустя несколько лет родился Сиф, милый мальчишка, что унаследовал мою любовь к музыке, а потом Бог даровал нам двух близняшек, Элла и Белла, наши принцессы, что так похожи на свою маму: также умны, красивы и трудолюбивы. А про тройняшек я уже говорил, им только по два года, а уже могут общаться небольшими предложениями. Это так очаровательно. Ева сейчас вновь беременна, но мы приняли решение, что после рождения Мари — такое мы выбрали имя для младшенькой — немного повременить с рождением детей. Не поймите неправильно, мы с Евой любим всем сердцем каждого нашего ребенка, но их слишком много, будем честны. Мы иногда не справляемся, банально не можем уделить необходимое время каждому, и это расстраивает. Да и мы откровенно говоря подустали, каждый день одно и тоже. Однообразие начинает угнетать. – Вернулись, милые мои! – улыбнулась моя возлюбленная, держа на руках Софи, пока Сэм и Скай играли вокруг. Элла и Белла заплетали друг другу косы, а Сиф тренировался на моей гитаре. Все как обычно, ничего нового. – А где Каин? – обеспокоено спрашивает Ева. – Да снова убежал, негодник, – отвечаю я, ставя корзины на землю. – Хотел зажарить овцу Авеля. Нет, ну ты можешь представить? Чем ему овца не угодила? – возмущаясь, я подошел к любимой, приземляясь рядом. – Иногда, я понятия не имею что творится в голове этого оболтуса – Оболтус! – повторил за мной Скай, а за ним и Сэм. Я улыбнулся, нежно потрепав сынишек по волосам. – Каин наш сын, Адам. Да, у него есть причуды. Странные причуды... Но не стоит обзывать его, – спокойно говорит брюнетка, коснувшись моего плеча. Мне стало стыдно. – ...Ты как всегда права, любовь моя, – я опустил взгляд на Сэма и Ская. А ведь лет тринадцать назад Авель с Каином были такими же малышами. Время так быстро летит, аж грустно стало. Сам не знаю, от чего именно взялась эта тягучая тоска, что медленно но верно заполняло мое сердце. – Милая, как думаешь, я смогу когда-нибудь найти общий язык с Каином? – неуверенно спрашиваю я, глянув на возлюбленную. Она недвусмысленно улыбнулась, пожав плечами. – Если вы оба уймете свою гордость, то разумеется, – усмехнулась она, положив свою голову мне на плечо. – Вы гораздо более схожи чем считаете, просто слишком уперты и в лоб не видите очевидных вещей Я неловко посмеялся, отведя взгляд. Ну уж нет, мы с Каином ни капли не похожи. Мы разные. Абсолютно разные. Ева усмехнулась, еле сдерживая смех. – Ну я же говорю, Каин точно также отреагировал на мои слова! Я смутился, почесав затылок. Ну, возможно и впрямь есть небольшое сходство. Совсем немного, да. – Милый, не хочешь прогуляться? – неожиданно спрашивает кареглазая, отвлекая меня от мыслей. – Давно мы не были наедине, хотелось бы немного отдохнуть от детей. Что думаешь? Я немного задумался, прежде чем ответить. Мы и впрямь последние года увязли в быту, словно в болоте, что засасывает нас. – А как же тройняшки? – Оставьте их на нас! – оживилась Элла, улыбнувшись. – Верно, вам нужно отдохнуть! – поддержала сестру Белла. Девочки были практически неотличимы друг от друга, идеальные копии. Ева улыбнулась энтузиазму девочек, кивнув. – Спасибо огромное, девочки! Не знаю, что мы бы делали без вас, – ласково произнесла она, аккуратно передавая девочкам их сестренку, что успела заснуть во время нашего разговора. Авель слегка улыбнулся, тихо вздохнув. – А я, пожалуй, схожу за Каином, у меня дурное предчувствие... – сказал юноша, смотря себе под ноги. – Сиф, пойдешь со мной? – поинтересовался он у начинающего музыканта. – Не, останусь с девочками. Вдруг им понадобится помощь, – ответил парнишка, не отвлекаясь от гитары. Вот хитрец, специально же остался чтобы побольше потренироваться в игре. Ну ладно, чем бы дитя не тешилось, как говорится. *** Не спеша взобравшись на холм, мы с моей возлюбленной сели у ствола Древа Познаний, наслаждаясь тишиной. Почему-то именно тут создавался некий вакуум, отделявший этот холм и остальной Эдем. Даже пение птиц практически не слышно, однако это нас не смущало, а наоборот, успокаивало. – Наконец-то, тишина и покой! – облегченно говорю я, жадно вдыхая сладкий запах спелых плодов над нами. Наверняка на вкус они такие же сладкие. Ева улыбнулась, облокотившись на меня полностью, одной рукой бережно оглаживая свой округленный животик. Я обнял любимую, оставив невесомый поцелуй на ее макушке. Было так хорошо и спокойно, вот бы это чувство длилось вечно. – Как думаешь, Серафимы могут грешить? – неожиданно даже для себя спрашиваю я. Ева удивленно подняла на меня свои красивые глаза, немо задавая вопрос "А к чему вообще это?". Я пожал плечами, просто мысли вслух. – Помнишь, я тебе рассказывал о Лилит и о том, как она меня бросила ради какого-то там Серафима? – Помню. Ты напоминаешь мне об этом каждый раз, когда мы сидим возле этого Древа, – терпеливо говорит девушка, слегка отстранившись от меня. Почему я этого не помню? – Правда?.. – сомнение подкралось ко мне, но я проигнорировал его. – Согласись же, это такая нелепость. Как Серафим может заинтересоваться в простом человеке? Уму непостижимо! – неловко посмеялся я, смотря на незаинтересованное лицо девушки. – Так о чем я.. Может Каин и прав, Богу не важно согрешим мы или нет... Я видел их. – Кого? – Лилит с ее хахалем конечно! Кого еще? – фыркнул я, скрестив руки на груди. – Они в Эдеме, живут припеваючи, едят нашу еду, дышат нашим воздухом! Вздор! Ева с опаской отсела от меня, пытаясь подобрать нужные слова. – ..Милый, за все мое нахождение в Эдеме я не встречала никого постороннего. Может, тебе показалось? – неуверенно произнесла она. – Намекаешь на то, что я сошел с ума? – Нет. Ну, не совсем... – улыбнулась моя любимая, хихикнув. – Уход Лилит сильно ранил тебя, даже слишком... Я не могу представить, каково было тебе. Наверно, ужасно больно, когда самый близкий человек уходит к другому, – девушка опустила взгляд, вздохнув. – ...Но, давно пора отпустить эту ситуацию. Семнадцать лет прошло. У нас с тобой дети, Адам. Нужно думать о будущем, а не зацикливаться на прошлом, – последнюю фразу Ева сказала особенно тихо, если бы не гробовая тишина вокруг, то ее можно было легко пропустить мимо ушей. Однако, именно эти слова въелись мне в голову. Сейчас, смотря на поникшую девушку, в моей голове было абсолютно пусто. Я просто пялился на горячо любимые черты лица: очаровательный, слегка вздернутый носик, пухлые губы, что сейчас поджаты в обиде, большие, карие глаза, которые, при определенном освещении, отдавали красноватым оттенком... Совсем как красные плоды Познаний. Мой взгляд вновь устремился на них. Они все также висят на ветвях, терпеливо ожидая своего часа. Удивительно, но эти плоды никогда не падали на землю, в отличии от остальных фруктов в саду. Это будоражило мой интерес лишь больше. Хотелось узнать, чем же эти плоды так опасны. Ева вопросительно уставилась на меня, когда я уже стоя тянулся к самому большому, и наверняка сочному плоду, с характерным хрустом срывая его с ветки. Сердце бешено билось. Наконец-то я сделал это. Спустя стольких лет потаенного желания. Сев обратно, я с довольной улыбкой глянул на возлюбленную, протягивая ей плод. – Так и знал! Серафимы просто дурачат нас, в очередной раз! Это всего лишь фрукт, в нем нет ничего опасного! – с полной уверенностью сказал я, самодовольно улыбаясь. Кареглазая взяла фрукт, с интересом покрутив его в руках. После чего кивнула, подтверждая мои слова. – Но зачем им пугать нас? – А кто их знает, может нимб давит на мозг, – усмехнулся я, ухмыльнувшись. Ева закатила глаза, но, я-то знаю, она оценила мою шутку. – Кто первый попробует? – спрашивает моя любимая. – А давай одновременно? На счет три, – я сел напротив девушки, своими руками накрывая ладони Евы, что держат плод. Она кивнула. Медленно, не спеша, растягивая удовольствие и интерес к новому, мы дуэтом считаем до трех, ощущая как трепет цветет в наших сердцах. Всегда так волнительно пробовать нечто неизвестное ранее, нечто запретное. – Три. – наконец мы вгрызаемся в плод, откусывая совсем немного. Приторно-сладкий сок стекает в горло, заставляя закашляться с непривычки. Сладость кружит голову, от нее даже десна заболели и сводит скулы. Кажется, небо закрывается тучами, но мы не обращали внимание, делая еще один укус сочного фрукта, что светился алым. Мы не можем оторваться от плода, съедая его полностью. Он нас словно загипнотизировал, застилая глаза мутной пленкой, тем самым скрывая, что происходит вокруг: все растения умирают, гниют изнутри. Некогда пышная трава редеет, теряя свой свет. Ураган проносился мимо, не задевая только холм, на котором мы сидели. Животные в панике бежали кто куда, пытаясь спастись: олень случайно растоптал волчонка, из-за чего на копытное напала волчица, острыми клыками впившись ему в шею, мстя за свое дитя. В драку невольно ввязалось еще несколько видов зверей, что буквально обезумели от внезапного стресса. Красная, как и плоды Познаний, кровь была буквально повсюду, сильно контрастируя от потускневшего Эдема. Невыносимая боль мгновенно вернула нас в сознание, словно ледяной водой облило. Все тело бьется в диких судорогах, пребывая в полнейшем ахуе от происходящего пиздеца. Ощущения такие, будто внутренние органы вот-вот полезут через рот, ведь секунду назад мы выблевали все, что съели за день. Голова раскалывалась от собственного крика, что не прекращается продолжительное время. Я, блять, наяву чувствовал, как плоть у меня на спине разрывается, а из ран вылазят кости, что принимали очертание огромных крыльев, пока еще голых. Копчик тоже вытянулся и почернел, теперь напоминает гибкий хлыст с маленькими шипами, а на кончике странный треугольник, похожий на лопату. Несмотря на все это, я заставил себя оторвать взгляд от собственной блевотины и посмотреть на Еву. Она рыдала, срывая голос, вырывая клоки волос на голове. Практически вся ее кожа мертвецки побледнела, только руки по локоть и ноги по колени были абсолютно черные. На пальцах выросли острые когти, а белки глаз налились кровью, краснея, радужка наоборот обесцветилась, только черный, вытянутый зрачок выделяется на белом фоне. Волосы будто жили своей жизнью, каждая прядь извивалась как щупальце осьминога, а на кончиках они плавно перетекали в красный. – Ева.. – хотел бы я крикнуть, но измученное горло выдало лишь жалкий писк. Стиснув до скрипа зубы, я придвинулся к возлюбленной вплотную, крепко обняв ее и попытавшись закрыть костлявыми крыльями. Она тут же потеряла сознание, банально не выдержав все это. Прости меня, прости, умоляю.. Я и впрямь все порчу... Горячие слезы обжигали мне щеки, когда я с ужасом рассматривал результат своего неверного решения. Некогда прекрасный Эдем теперь не узнать: все стало серым, безжизненным, пропитанным страданием и кровью, в воздухе стоял отвратительный запах гнильца и железа. Вот так одно необдуманное действие способно уничтожить все. Яркий свет прорывается сквозь черные тучи, едва ли не ослепляя меня. Серафимы спустились с Небес. Ангелы с неким отвращением оглядели сад, разочаровано вздыхая. С ними был и тот самый коротышка, который до боли знаком мне. Блондин держался подальше от своих собратьев, будто ощущал себя чужим среди них. Синие глаза выражали искреннее сожаление и печаль. Сэра повернулась к Люциферу, изящная рука вознеслась вверх, с звонким шлепком дав младшему пощечину. Однако он даже не пошатнулся, принимая весь гнев старшей. – Не стоило мне допускать тебя к созданию Эдема. Твои творения приносят лишь беды. Ты не можешь справиться даже с обычным растением. – девушка грубо схватила ангела за подбородок, повернув его лицо к Древу, заставляя смотреть прямо на него и на нас, измученных, искалеченных людей, что потеряли свой прежний облик. – Любуйся, это твоих рук дело. Невинные люди теперь обречены на страдания, их уже не спасти. Придется их убить и начинать все сначала. – сухо проговаривает Серафим, безразлично посмотрев на нас. Убить..? Животный страх сковал мое сердце, когда остальные ангелы двинулись в нашу сторону. Парочка из них попыталась отобрать у меня Еву, но я не позволил, резким взмахом недавно полученных крыльев отпихнул их, словно надоедливых мух газетой. – Не прикасайтесь к ней! – нечеловеческим голосом зарычал я, исподлобья глядя на Райских тварей. Вжавшись спиной о ствол Двера, раны на лопатках сильно заныли, а из них сочилась алая кровь. Плевать, Еву я все равно не отдам. Небожители окружили нас, как муравьи сочный фрукт. Они приближаются медленно, опасно скалясь. Уебки, а ведь не так давно они мило улыбались нам, лживые суки. Все они лицемеры ебаные. Особенно Сэра и Люцифер. Хоть и последнего мне стало даже жаль на секунду. Судя по всему, его все на Небесах шпыняют. Наверно, поэтому он позарился на Лилит, хотел потешить свое эго, благодаря существу, что гораздо ниже по статусу. Но это его не оправдывает, наоборот, подтверждает мои догадки, что этот коротышка – полное ничтожество. – Папа..! – внезапно кричит Каин, таща на руках обмякшее тело Авеля, из головы которого ручьем льется кровь. Да и сам Каин выглядит паршиво: ссадины по всему телу, глубокая рана на груди, кровь из носа. Юноша растерянно глядит то на нас, то на ангелов, наверно не веря своим глазам. Вот черт, я совсем позабыл о детях. Сэра мгновенно надевает маску сострадания и дружелюбия, подлетая к моим сыновьям, тем самым закрывая от них нелицеприятный вид. Сука, только посмей тронуть их! Я бездумно рванул вперед, но меня осадили крылатые уебки, воткнув копье мне в бок. Резкая боль током прошлась по телу, из раны хлынула кровавая жидкость. Мои руки не смогли удержать Еву, она с болезненным стоном упала на землю, больно ударившись головой. Но, кажется именно это вернуло ее в сознание. Оглядев затуманенным взглядом меня, ангелов и сыновей, что насильно оттаскивают подальше от нас, моя возлюбленная нашла в себе силы встать на ноги, пошатываясь и едва-ли не падая при каждом шаге. Серафимы вот-вот собирались напасть на обессиленную девушку, но неведомые силы останавливали их. Из собственных теней Небожителей вырастали когтистые руки, что тянулись к их шеям, мертвой хваткой удушая. Существа Света панически барахтались, истерически взмахивая крыльями и судорожно хватая воздух ртом, по крайней мере пытаясь. Даже Сэра, Верховный Серафим, ошарашенно отшатнулась назад. Она даже представить себе не могла, что когда-то появятся силы, способные противостоять могуществу Рая. – Ева..? – шепчу я, снизу-вверх рассматривая свою возлюбленную. Белая радужка на ярко-красном фоне отдает холодом. Полностью черные губы, что не так давно дарили мне теплую улыбку, сейчас устало приоткрыты, обнажая острые ряды зубов. По внутренним сторонам ее бедер текли ручьи крови. Мне стало больно, к горлу подкатывает ком отчаяния. Я не желал видеть девушку, которую люблю больше всего на свете в таком состоянии. Самое ебаное то, что она в таком состоянии исключительно из-за меня. Я предложил ей ебучее яблоко. Я виноват в ее страданиях. Я виноват в том, что наши дети будут расти отдельно от нас. Я виноват в том, что Ева больше не сможет иметь детей. – М.. Милая... Я... Я... – я не мог связать и двух слов, мысли путались. Каждая клеточка моего тела задрожала, покрываясь мурашками, а воздух и вовсе покинул легкие, из-за чего я стал задыхаться, словно уже продолжительное время находился под водой. В ушах стоял отвратительный звон, что раскалывал черепную коробку на пополам, да и собственное сердцебиение оглушало, я не слышал ничего кроме него. Я не видел, что происходит перед глазами, град слез мешает. Ну вот, хотел же попробовать что-то новое? Получай паничку, мудила, хахахах! Не смешно? Мне тоже. Но иногда стоит поиронизировать над своим прошлым, иначе пиздец депрессняк накатит. Дядя Адам хуйню не посоветует. Ева, моя милая Ева, сейчас заключила меня в свои объятия, ладонью нежно поглаживая по затылку, тем самым успокаивая. Даже несмотря на всю хуйню, что я натворил, она не возненавидела меня, не послала куда подальше. Я просто не заслуживаю такую девушку. Уткнувшись носом в шею возлюбленной, я чувствую как земля под нами сотрясается, покрываясь глубокими трещинами. Попытка немного отстраниться не удалась, Ева вцепилась в меня, будто если отпустит, то несомненно потеряет навсегда. Бездонная яма с большим аппетитом проглотила нас, своими щупальцами тьмы утаскивая на самое дно. Дно, что станет для нас родным домом, даже роднее Эдема. Наверно, будь я совершенно один, то снова начал бы паниковать. Но со мной Ева, значит не все так плохо. Справимся. Вместе. Полностью закрыв свою возлюбленную крыльями, я принял весь удар от жесткого приземления на себя. Ох, бедная моя спина, сколько же она натерпелась за сегодня... – * Добро пожаловать в Ад. * – пронеслось у меня в голове, когда я на протяжении нескольких часов смотрел в одну точку, лежа на красной земле, что пахла пеплом и чем-то горьким. Яркая сфера, вокруг которой располагались белые крылья, резко контрастировала с алым небом. Судя по всему оттуда мы с моей возлюбленной и упали. Ева лежит на мне, погрузившись в мир сладких грез, называемый сном. Я не хочу ее будить, пусть как можно дольше пробудет там и хоть на мимолетное мгновение забудет весь тот ужас, что произошел с нами. Я, пожалуй, тоже возьму пример с любимой. Наконец закрыв глаза, измученное сознание проваливается в долгожданный сон.