Флёрдоранж

       — Чимин, знаешь, — Тэхён раскачивает в руках пакет с одеждой, которую приобрёл пару минут назад в местном магазине. На лице его лёгкая, мечтательная улыбка, и Чимин смотрит на него с подозрением, прищуриваясь.       Они прогуливаются по тротуару неспеша, наслаждаясь шопингом и хорошей погодой.        — М? — реагирует вопросительно, не отвлекаясь от посасывания яблочного сока через трубочку.        — Мне Чонгук нравится.       Чимин в ответ не давится, как обычно бывает в приличных комедиях в ответ на шокирующую информацию, но трубочку изо рта выпускает, распахивая в удивлении глаза.        — Тот, который типа альфа?..        — Тот, который «типа альфа», — вздыхает Тэхён, а потом, важно поправив очки, добавляет:        — Но правильно «интерсексуальный человек», вообще-то.        — Да-да, энтер тот самый кто-то, — соглашается Чимин, делая поторапливающий жест рукой, чтобы ему быстрее поведали о «любовях-морковях» и раскрыли всё в деталях.        — Но я не знаю, стоит ли рассказывать родителям об этом… потому что, может быть, наши отношения не продлятся долго.       Чимин останавливается посреди дороги, а Тэхён, обернувшись, смотрит на него смущённо, дёрнув пакетом в руке.        — Тебе не кажется, что ваши отношения немного нетрадиционные? — спрашивает, а сам на Кима указывает упаковкой из-под сока, заломив брови — выражает удивление с сомнением вместе.        — Почему «кажется»? Так и есть…        — Так и нафига тогда тебе лезть в это?       Они продолжают дорогу, Тэхён вздыхает, пожимая плечами, и после раздосадованно отвечает:        — Так получилось, что я влюбился. И всё.        — И всё?        — Чимин, послушай, Я делюсь этим не для того, чтобы ты меня чему-то учил. Я делюсь, потому что… счастлив? — губы непроизвольно растягиваются в улыбке, чего он не замечает за собой. — Пока. Пока что я счастлив, — уточняет, скромно закусывая губу. — Чонгук — это то, чего мне всегда хотелось.        — О, только не говори, что он соответствует твоим невероятно высоким стандартам, из-за которых у тебя нет альфы?        — Что не так с моими стандартами?..        — Тебе нужен: добрый, милый, красивый, спортивный, понимающий, спокойный, милосердный, иногда доминирующий, сильный и, — выдерживает паузу, взмахнув руками, — не волосатый альфа!        — Ты пропустил «высокий» и «обеспеченный», — тихо добавляет Тэхён, смущённо покраснев. Чимин закатывает глаза.        — И хочешь сказать, что этот твой Чонгук соответствует всем критериям, даже последнему?        — Про волосатость или обеспеченность?       Чимин бьёт себя ладонью по лбу:        — Господи.        — Он на гормональном уровне, как омега, так что в теле тестостерона должно быть меньше, чем у обычных альф. От этого Чонгук менее агрессивный, — потирает нос, словно гордится, что забрал себе самого лучшего человека во вселенной. — И менее волосатый, — добавляет, хитро прищурившись. — А ещё, у него есть своя машина, что накидывает ему дополнительных очков…        — Каких очков, человечек ты мой влюблённый? — в голосе Чимина сплошная обречённость. — Ты прав, не мне тебя учить, и если тебе всё нравится — я рад. Но, — становится серьёзным, — вы уже спали?       Тэхён прячет взгляд за очками, накидывая сверху чёлку. Краснеет в который раз, от друга отворачиваясь, а тот, напротив, прожигает его взглядом. Вылупляется покруче, чем это делают пучеглазые лемуры.        — Целовались только, — бурчит невнятно, а Чимин только и делает, что подмечает за ним едва не вырвавшийся из горла восторженный писк.        — Как по-взрослому, — фыркает, заворачивая в сторону очередного торгового центра. — Дойдёте до секса — поймёшь, сможешь с ним остаться или нет. Я вот омеге жопу лизать был бы не готов.       Они заходят в магазин, стеклянная дверь за ними закрывается.       Тэхён от последней фразы бледнеет, поджимая губы. На глазах внезапно появляются слезинки, которые он спешно смаргивает, решив отвлечься на протирание очков. Останавливается сбоку у входа, ставит на пол пакет, а Чимин оборачивается, только сейчас замечая, что невольно обидел.       Да, это было резковато с его стороны. Тэхён, наверное, и без него не до конца принимает их отношения с Чонгуком, а ещё и такие фразы… Чимин подходит к нему, обхватывая руки, судорожно протирающие очки. Заглядывает в покрасневшие глаза, заламывая виновато брови.        — Прости, я ляпнул, не подумав.        — Нет, ты прав, эти отношения не для меня, — а нижняя губа тем временем дрожит от подкатывающей истерики. — Он же не альфа, я…        — Тэхён, прости меня. Я сказал и не подумал о том, как ты воспримешь мои слова. Я знаю, что Чонгук очень нравится тебе. У вас всё получится, никто тебя никому не принуждает лизать зад.        — Чимин, ты нифига не делаешь легче, — усмешка сквозь слезливый ком в горле. Искренне старается взять себя в руки, сам не понимая, на что обиделся. Может, его подкосила мысль, что человек, который ему по-настоящему нравится за столь долгое время, не подходит ему.       Может, подкосило то, что это он не подходит этому человеку, боясь перешагнуть черту нормальности. Даже во время течки он представлял Чонгука исключительно в амплуа альфы, с оговоркой в виде выделений, как у омег.       Но он не представлял, как сам бы ублажал Чонгука.        — Тэхён, послушай, я дурак. Вернее, вообще меня не слушай. Хотя нет, — мотает головой, — сейчас можешь послушать: не загоняйся, у вас ещё не было никаких конфликтов и недопониманий. Когда дойдёте до них — тогда и можно будет рассуждать, а сейчас… чего нюни распускать? Всё же между вами хорошо — наслаждайся! А мне в следующий раз засунь что-нибудь в рот, чтобы я херни не молол.        — Решать проблемы по мере поступления? — всхлипывает, трогательно поджимая нижнюю губу.        — Да, — с уверенностью отвечает Чимин, подхватывая пакет Тэхёна с пола. — Пойдём, купим тебе что-нибудь привлекательное. Что Чонгуку нравится? Давай его порадуем.       Тэхён спохватывается, зашагав за Чимином. Мрачные мысли отступили, и он, ярко жестикулируя, охотно начал делиться всем, что узнал на свиданиях.       «Чонгук любит то, Чонгук любит сё, а ещё Чонгук такой, и также он вон то и третье, а ещё…»       Чимин про себя подметил, что влюблённость — страшная вещь. Чем только не жертвуешь ради неё иногда. Разве это не глупо? Глупо. Но так кажется на первый взгляд, потому что рациональность — это одно, а желаемое — другое.       От чувств нельзя взять страховку, нельзя защититься или выпить лекарство. Если они тебя настигли, нужно набраться смелости либо их пережить, либо в них окунуться. И что выбрать — решение сугубо отдельной личности.       Что действительно глупо — отрицать влюблённость, если она есть. Нужно осознать сложившуюся ситуацию, принять, проанализировать, а уже после думать, как поступить.

* * * * * *

       — Чего лыбишься? — с вопросом над Чонгуком нависает коллега с работы, пытаясь заглянуть в телефон. — Неужели холостяк отдела нашёл омегу?        — Игён, честное слово, — Чонгук блокирует телефон, переворачивая экраном вниз. Хмурит недружелюбно брови, недовольный тем, что в его личное пространство ворвались так беспардонно.       Даже если там действительно было сообщение от Тэхёна.        — Да всё, всё, не воняй, — развеивает ладонью злые ноты шафрана, в которых загудел горчинкой чёрный перец. — Просто любопытно. Ты обычно не отвлекаешься на сообщения, а улыбаешься только в случае, если тебе выдают премию.        — Неправда.        — О, да что ты? А омега, с которым ты на каждом обеденном перерыве зависаешь — моя фантазия?        — Отстань, — Чонгук отмахивается от альфы, как от назойливой мухи, подпирая рукой щёку.        — Да брось. Переспали уже наверняка? Почти месяц бегаете друг с дружкой по корпусам, думаешь, незаметно?        — Ты думаешь, мы тут трахаемся? — поднимает удивлённо брови, но вопрос уязвимо попадает в гордость, меняя ноты аромата со сладких на острые. Если бы он пах, как омега, то запах бы окислился, а так он ударяет по рецепторам Игёна, заставляя того отойти от стола, прикрыв нос.       Это значит только две вещи — Чонгук либо хочет есть, раз так эмоционально реагирует, либо скоро течка. И, к сожалению, ближе второе, так как он плотно утром позавтракал.        — Прости, с дуру ляпнул, — отходит ещё на шаг назад. Его застали врасплох. — Не хотел тебя провоцировать.        — Ты уже это сделал, спасибо. Свали, пока я совсем не взъерепенился, — из горла случайно вырывается рык. Чонгук прикрывает ладонью вылезшие клыки, прокашливаясь, чтобы отогнать злую охриплость в гортани. Мысленно он стонет, снимает с экрана блокировку, заходя в календарь.       Да, верно, течка вот-вот уже скоро начнётся. А сейчас он в предтечном периоде, потому больше раздражается и меньше контролирует чувства — расстраивается из-за мелочей, плачет от усталости и заедает стресс яблоком, которое нарезал себе вчера вечером для перекуса.       Тэхён наверняка после работы будет ждать его у входа, чтобы вместе поехать домой и провести немного времени наедине. Но Чонгуку не кажется, что тесный контакт будет хорошим решением, поскольку желание спариваться в нём по щелчку пальцев никто не выключит.       Особенно если учесть, как они подолгу целуются, милуются и нежатся, лишь изредка дразня друг друга более откровенными прикосновениями. Чонгук, например, никак не отойдёт от воспоминания, в котором Тэхён забрался ему на бёдра, густо покраснев, смущённо улыбнулся и сказал: «Так целоваться удобнее. Если обнимешь, — положил его ладонь себе на талию, — это добавит интимности, — проникновенным шёпотом».       Вот так и чувствуют себя девственниками в двадцать шесть — достаточно влюбиться, чтобы бояться со своей пассией дышать одним воздухом. А когда это Тэхён, снимающий очки, чтобы примкнуть своими губами к его в поцелуе, настойчиво проникая языком в рот — там пиши пропало, никак не спастись, и член всё равно предательски толкнёт в любопытстве чужие ягодицы в деловых рабочих штанах.       Физиология.       И при всей этой «физиологичности», обостряющейся в течку, он продолжит ходить на работу, потому что врач о болезни справку ему не выдаст, ведь он ничем не болеет.       Возбуждение Чонгук, может, таблетками заглушит, а вот спазмы в животе — нет. Все в отделе начнут думать, что у Чонгука гон, а тот будет, как в комедии, каждые полчаса бегать в туалет и менять прокладки, ругаясь на течку, свою жизнь, существование и грёбаную ошибку природы, которая с чего-то решила, что будет забавно в утробе присвоить ему и омежьи, и альфьи признаки.       Но это не столь важно. Важнее Тэхён, которому нужно будет сказать о течке и проверить, как тот отреагирует. При очень большом везении он согласится на то, чтобы в этот невыносимый период находиться рядом.       При менее большом — согласится подождать, пока течка закончится.       При его отсутствии — предложит расстаться. Всё просто.       Только вот, почему-то, Чонгука это «просто» нервирует, отчего он не может сосредоточиться на работе, мыслями возвращаясь к Тэхёну. Меньшее, чего хочется — разочаровывать его. А это рано или поздно придётся сделать, когда они окажутся в одной постели.       Пускай омега и говорил, что готов «посмотреть». Посмотреть — не значит попробовать. Но надо ценить и такие шаги навстречу. Он вообще, можно сказать, куш на Тэхёне сорвал — они с ним в конфетно-букетном периоде почти месяц, что аж дожили до течки Чонгука.       Разве не чудо?       Чудо.       Но ещё бо́льшее чудо — Тэхён, покорно ждущий у входа. С конфетами и букетом цветов. Алыми щеками и мягкой, скромной улыбкой на губах, распустивший запах померанцевого дерева, взбитых сливок и нероли.       Нет, Чонгук не должен упустить его. Если текущая задница ему испоганит все шансы на счастье — он себя возненавидит.       Потому что ему ни разу не дарили цветы.