***
Пиная камни, Данте прогуливается по тихому дворику. Жители района давно спят, даже те, которые берут сверхурочные на работе. А у Данте совсем другая работа. Никто не знает наверняка, когда охотник на демонов завершит свою грязную работёнку, и с приятным чувством выполненного долга, пойдет домой отсыпаться. А дома его встретит… . Дома его встречает тишина. Ненавистная ему, мертвая тишина. Но в их общем доме не должно быть так тихо. «Сбежал… маленькая дрянь» — Автоматически проносится в собственной голове, но Данте ни за что не поверит в это. Вергилий не мог. Данте в прошлый раз ясно дал понять, что сбежать от него не получится. Да, был один случай, когда братья маленько повздорили, — да с кем не бывало?! — после чего Вергилий, словно обиженный ребенок (коим он и являлся в свои то недавно исполнившиеся восемнадцать лет), кинулся на утек, за счет своего ловкого юношеского тела улизнуть от лап малость сбитого с ног Данте не составило труда. Увы и ах, пришлось ломать ногу. Столько слез пролил в тот день мальчишка, пришлось умолять и клясться в верности, лишь бы сжалился и не ломал вторую следом. Но Данте же не тиран, ему не приносило большого удовольствия причинять боль родному брату. Поэтому последующие месяцы Данте лелеял и холил свою любовь, пока Вергилий вновь не встал на ноги. С того момента миновал второй месяц, но небольшая хромота Вергилия все еще посылает теплые воспоминания о тех днях, когда братишка был более покладистым. Обычно дома его встречает не непривычная тишина, а шум дряхлого кинескопного телевизора, который стоял тут, кажется, при стройке самого здания. Сейчас же слышался небольшой треск живых, в такой-то гробовой тишине, стен и ничего более. Почему-то в голову не пришла вполне логичная, да даже вещественная мысль о том, что любимец мог просто мирно спать в их с Данте комнате. Хотя обычно Вергилий сидит на гостином диванчике и смотрит шипящий телевизор, дожидаясь брата с работы. Но сегодняшняя ночь напрочь перечеркнула эту горячо любимую традицию. Их собственную ежедневную традицию. Обиженно надув губы, Данте закрыл за собой дверь и прошел вглубь дома. Повсюду был запах его тела. Дезодорант, который Вергилий наносил строго каждый раз после душа и сладкие духи с запахом ванили. Духи были подарены брату так же Данте, на их общее день рождение. Вергилий хотел что-то более терпкое, ему нравился запах цитруса с корицей, но у Данте на этот счет свои интересы. Спорить Вергилий не стал, приняв подарок, он пользуется духами по сей день, даже если и не выходил из дома почти полгода. Уж больно его Вергилий любил быть всегда идеально идеальным, без всякой на то причины. В одной из комнат Вергилия не было, значит все-таки он просто уснул в их комнате, нечего тут разводить панику, пацан просто захотел спать, такое случается, когда пьешь тяжелые лекарства. Какого же было удивление Данте, когда и на холодной постели никого не оказалось. Некоторая нервозность проскочила на обычно расслабленной и самоуверенной физиономии, он все гадал, сколько времени понадобится беглецу на то, чтобы покинуть территорию и попросить о помощи горожан. Накидывал примерное время, когда он мог покинуть дом, просматривая все комнаты, одну за одной. Гнев накатывал волнами, с очередной вспышкой злобы он отшвырнул слегка мигающий светильник, которому не посчастливилось столкнуться с разгневанным хозяином и начать мигать в полумраке в столь неподходящий момент. Не думал Данте, что лязг цепей по полу будет намного лучше гнетущей тишины. Ему было гораздо спокойнее, когда он слышал Вергилия, вне зависимости от его местонахождения в доме. Но Вергилий был хорошим мальчиком в последние полтора месяца, так что Данте решил избавить его от натирающей кожу железяки. А Вергилий вот как решил с ним поступить. Не справедливо. Мерзавец. —Данте? — Послышалось в глубине квартиры. Тело непроизвольно дернулось в сторону голоса. Данте бросился к юноше, грубо вцепившись в его плечи ногтями. —Ты где был? — Совсем беззлобно, скорее сурово произнёс Данте, внимательно смотря на Вергилия, напуганного поведением брата. Вергилий молчит и отводит взгляд. —Я спал. —Тебя не было в кровати. — Данте был зол на себя, ведь позволил себе подумать о том, что Вергилий сможет его покинуть. Вергилий не такой, он ни за что не покинет младшего брата, ведь он обещал защищать и оберегать. Нехотя, но Вергилий со всей осторожностью берёт Данте за мозолистую руку. Охотник на демонов чувствует исходящий холод от бледной ладони парниши. Ему сию же секунду хотелось согреть своего любимого, прижать к себе и извиняться за свою глупость, за свои сомнения на чужой счет. Но Вергилий опередил действия брата, проходя обратно в комнату, где недавно Данте почему-то не смог его найти. Неужто, Вергилий за столь короткий срок обучился магии и спрятался с помощью нее от Данте? Глупость. Детская сказка на ночь, никак не может быть правдой. Прежде чем Данте смог что-то сказать, Вергилий открыл дверцу шкафа, и все те вопросы мигом нашли свои ответы. Раньше этот шкаф был сборищем старого шмотья, который Данте оставил для лучших времен и не разбирал наверное года два-три. Не думал он, что такой маленький на вид шкаф может стать самым уютным местом в этой затхлой квартирке. В углу шкафа стояла небольшая стопка толстых книжек. Романы и энциклопедии, которые Вергилий так любил читать наедине с собой. —Я не говорил, не потому, что не хотел, чтобы ты знал… — Испуганно начал тараторить юноша, рука которого подрагивала в руке старшего. —Просто не был уверен, не будешь ли ты против моего маленького тайника. Несвойственна для Вергилия такая тактика поведения, не может быть он таким… ну не может и все с этим! Данте, не сводя глаз с молоденького личика, сжал холодную руку. —Если надо, я уберу. —Не надо. Оставь все как есть. Данте заметил, как в глазах Вергилия сверкнула молния. Уголки губ невзначай поднялись у обоих. Вергилий опять же отвел смущённый взгляд и тоже сжал чужую ладонь. Это было не простое укрытие. Это был собственный уголок, в котором Вергилий мог чувствовать себя спокойно, где мог уйти от реальности за прочтением одной из своих нескончаемых книг под теплым светом настольной лампы, ту самую, что Вергилий приволок из кладовой вместе с удлинителем. А ведь Данте только сейчас заметил наличие провода, который тянулся от сюда до ближайшей розетки. Несмотря на то, что шкаф был старым и немного приглушённым в цвете, зато был достаточно вместительным, чтобы спокойно поместить в себя нескольких взрослых. Под книгами был устелен мягкий плед, который был скомкан и не убран. Скорее всего Вергилий не успел привести тут все в порядок до прихода Данте и оставил все как есть, услышав шум погрома в коридоре. Спокойно выдохнув, Данте притянул Вергилия к себе за талию, нежно поглаживая стройные бока юноши. —Я соскучился. — Выдыхая горячий воздух в светлую шею парня, он улыбнулся, прикрыв веки, ведь слышал, как у Вергилия перехватывает дыхание от действий старшего. Уж больно была чувствительна зона шеи Вергилия, а кому, как не Данте об этом знать, каждый раз надавливая на этакую уязвимость. В ответ Данте услышал лишь тихий всхлип, ему льстило то, что Вергилий больше не пытался избежать чужих прикосновений, а наоборот, подстраивался под прикосновения, чуть ли не ластился. Хрупкие человеческие пальцы осторожно выскальзывают из чужой руки и ложатся на широкие плечи, рыжеватые губы трепещут от желания. А Данте никогда не откажет своему счастью, притягивает к себе ближе, совсем осторожно касается подбородка одной рукой, второй все так же придерживает за узкую талию, нежно поглаживая. —Я тоже. — Прошептал Вергилий, прежде чем чужие губы накрыли его собственные.***
В далёком, забытом уголке нашей вселенной, глубже, чем самые проницательные души могут вообразить, лежали брошенные цепи. Не обычные цепи, которые держали бы сердце в узле, но цепи, которые когда-то держали в плену нечто гораздо более глубокое — человеческий дух. Но эти цепи больше не понадобятся. Сердце растоплено и больше не избегает такой нужной для обычного человека ласки.