summer camp

Чанбин надеялся на отпуск, но Бан Чан из тех, кто быстрее молнии переиграл планы Со. И Чанбину пришлось смириться. В какой-то момент Со Чанбин решил, что взять подработку в лагере, где его друг является директором, весело и прибыльно. И чем он думал, когда ехал в лагерь к Чану? В прошлом году Чанбин увидел у себя первый седой волос, потому что детишки не такие ангелочки, какими их описывал Бан. Да и сам Бан Чан частенько закрывается в кабинете и надевает наушники, чтобы не слышать, как кто-то орет на весь коридор или взрывает очередную мусорку. А вообще этот летний лагерь для детишек, которым нужно подтянуть школьную программу или попытаться исправить какой-нибудь казусный пункт в личном деле. За два года существования лагеря Бан Чан натерпелся такого, что и сам уйти уже хочет. Только как-то детишек жалко. — Я надеюсь в этом году все будет хорошо. Не выдержу очередных клоунов. — Я уверен, что все хорошо будет, Чанбин. — Один Ян Чонин только чего стоит! Чан закрывает глаза. Чонин был местной звездой. — Заходите! Дверь открывается нараспашку и первыми заходят Джисон и Минхо, а потом Мигён. Мигён, к слову, сняла спортивный костюм и сейчас в джинсах и футболке. Девушка подталкивает парней к столу директора. Бан Чан чувствует, как его волосы седеют. — Учитель Со, ваши воспитанники устроили драку, не успев заселиться! — Мигён сложила руки на груди и с укором посмотрела на парня. — Посмотрите на них. Джисон стоял, опустив голову. Ему было больно из-за пинка в живот, да и на лице хватало царапин и крови от ударов Минхо. У Минхо же была разбита губа. Нос покраснел, под ним было немного крови, но хоть не сломан. Волосы у обоих взлохмачены. И оба косились друг на друга. У Чанбина задёргался глаз. Надежда на спокойное лето улетучилась так же быстро, как его иномарка разгоняется до сотки. Бан Чан посмотрел сначала на парней, а потом на друга. Хорошо, что не ему с ними возиться. Но Бина жалко, друг всё-таки. Этим летом Чанбину предстоит работать с кучкой отбитых подростков, которые должны исправить свои личные дела и не разнести лагерь.

***

— Вы просто… Ладно. Чанбин сдаётся. Таких долбоебов он еще не видел и, если честно, видеть не хочет. Но приходится. Со открывает журнал и пробегается по именам. — Так, — вздыхает он. — Ли Феликс. — Здесь, — отвечает Феликс и недовольно косится на Хёнджина. — Хван Хёнджин? — Я тут! — Хёнджин улыбается широко, рукой машет рукой. — Блять! Джисон, прости. Джисон шипит, потому что больно. Хёнджин держит ватку с антисептиком у разбитой губы, но улыбается так радужно. Джисону больно. Не то чтобы, он ни разу в жизни по лицу не получал, но как-то больно все равно. Чанбин закатывает глаза. — Ладно. Хан Джисон. — Да тут я! — фыркает Хан. — А, ну да. Ли… Хотя не надо, я уже понял. Значит так, — Чанбин положил журнал на стол и осмотрел своих подопечных. — Я ваш куратор. Меня зовут Со Чанбин. И я надеюсь, что мы подружимся, потому что по-другому вам из лагеря не выбраться. — Как похуй. Мне тоже. — Не выражаться! Так, все… Разбежались по своим норкам. Завтра всех жду на линейке во дворе. Расписание у вас у всех есть. — Как круто, — прошептал Хёнджин. Кажется, что он — единственный, кому не было грустно. Хван готов был веселиться даже в такой момент. Хёнджин вообще ради веселья приехал. Уговорил мать отправить его в этот лагерь, чтобы ей не было тяжело с ним. А потом Хёнджин подумал, что ему может быть скучно одному. И позвал Феликса. Пообещал Ли виски, который отец привез из командировки. И Феликс согласился. Попал в ловушку и даже не понял особо, что произошло на самом деле. Хёнджин так убедительно пиздел о летнем лагере и о вискаре бати, что Феликс пропустил слова о неопределенном сроке нахождения в этом лагере. Ну да и похуй. Первым из кабинета уходит Джисон. Хан нервничает, хочет курить. Его распирает от несправедливости и шуток Вселенной. Потому что подселить к нему Минхо могла только она. Да блять, Джисон как-то не горит желанием жить с Ли в одной комнате. Джисону вообще этот сраный лагерь не упирается ни в глотку, ни в жопу. А в жопу хотелось бы что-нибудь вставить, если честно… Ну да похуй, переживем. У Джисона каждый день что-нибудь новенькое происходит, поэтому не стоит распыляться на подобных упырей. — Ну что, готов сосать у меня каждый вечер? К этому жизнь Джисона не готовила. Парень проглатывает слова старшего, не желая оказаться у Чанбина в кабинете во второй раз. Ему просто нужно продержаться какое-то время, чтобы отправили домой и не отпиздили. И не испортили оценки. Короче, продержаться нужно. Минхо падает на свою кровать и вытягивает ноги. И этого хватает, чтобы задеть ступнями задницу Хана. — Да что тебе надо? — Чего орешь? — Чего трогаешь мою жопу? — Хочу и трогаю! — А ты не хоти! Джисон пыхтит, достает из сумки чистое белье и топает в ванную, чтобы не поддерживать разговор с этим Минхо. У Джисона вообще ненависть к этому человеку и разбитое ебало. А Минхо улыбается довольно, будто бы полчаса назад не получил по моське и не слушал гневные словечки Чанбина. Чанбин вообще показался адекватным куратором. Джисон так думает, а Чанбин думает, что ему компашка каких-то долбиком и нариков попалась. У Мигён и то детишки поадекватнее будут, а тут… Джисон моет свою жопу с мыслью о том, что ее стоит беречь. И вообще спать с ножом под одеялом, потому что Минхо доверять — такое себе. И желательно спиной к стенке. А Минхо в это время расслабленно покуривал, торча в окне и улыбаясь Хёнджину, который высунул свою тупую физиономию из окошка, чтобы поглазеть на лес. — Опа! — Выебанная жопа! — хохотнул в ответ Минхо. — У кого как, хён. Ну как тебе сосед? И похуй, что между ними находится еще два окна. Хёнджин и Минхо учатся в одной школе и хорошо общаются. И какое счастье пересечься в этом позорном месте. Минхо сначала так думает, а потом почему-то меняет свое мнение, придумывая план захвата. У Хёнджина больше денег, чем у него самого, а это означает, что Хёнджин выкрутится в любом случае и спасет свою задницу. Только вот, почему этот чипушила тут — не понятно. Ведь Хёнджин не косячил. Да и Феликса притащил за собой! — У тебя сижки есть? — Есть, — наивно лыбится Хван. — Заебал торчать, долбоёбина! — Феликс грубо хватает Хёнджина за волосы и тянет обратно в комнату. — Минхо — хён, ты наглеешь на глазах! Проси у своего соседа, нам самим мало! — Ли Феликс! Но Минхо уже никто не слушает и не слышит. — Вот сучонок! Минхо выбрасывает окурок в окно и выпрямляется. Джисон уже помыл жопу и стоял за его спиной. Джисон на всякий случай переоделся в пижаму с мишками, подумав, что Минхо еще и за полотенце на бедрах зачмырит, а начинать новую драку как-то не хотелось. Но Минхо и за мишек зачмырить может. А вообще Джисон, пока жопку мыл, подумал, что стоит попробовать у Чанбина попросить переселиться в другую комнату. Или выселить Минхо. Желательно в коридор. В холл. На улицу. За ворота или в лес. Похуй, куда, главное, чтобы подальше от Хана. У Джисона, если честно, раньше таких проблем не было. Он учится и учится хорошо, даже на аттестат красный идет. Только вот… МИНХО. Все из-за этого дауна, которому приспичило заявиться в абсолютно незнакомую для него школу и попросить у Хана сигарету. А получив отказ, отпиздить Джисона. — Классные мишки. Тебе подходит. Минхо не смеется, даже намека на это нет. Он отходит от окна, берет со своей кровати полотенце. И, когда уже открывает дверь… — Для такого дауна как ты — самое то, — прыскает старший, а потом громко хлопает дверью прежде чем Джисон успевает повернуться к нему. — Сука! Джисон выключает свет. Похуй, если Минхо включит ебаный светильник, когда вернется. Главное, чтобы Джисон к этому времени успел уснуть. Поэтому Джисон кутается в одеяло и закрывает глаза. Ему не страшно, если Минхо выебет его в задницу, главное, чтобы рот не открывал. И Задница у Хана чистая. Утром Джисон просыпается благодаря будильнику, который раздался, кажется, на весь этаж. Не кажется. Джисон с недовольным хлебалом поднялся с кровати и откинул одеяло в сторону. Минхо не было. Ли, если быть честными, дал по съёбам задолго до будильника, чтобы пройтись по территории лагеря и найти укровные уголки, чтобы незаметно покуривать не получать за это пиздюлей. Джисон чувствовал себя убогим. Парнишка с болью в глазах вылез из кроватки и поплелся в ванную, где уже стояла очередь из таких же долбоебов, которые умудрились накосячить. И тут у Джисона настроение окончательно испортилось. А ему еще на уроках сидеть, как прилежному ученику, и делать вид, что все просто замечательно и цветочками усыпано. — Вот же черти, а, — басит Феликс, подойдя к Джисону. — Я надеялся, что никого не будет. — Я тоже, — отвечает Джисон. — У нас еще минут двадцать есть. — Я тебя понял. Погнали. Парни выходят из кампуса и заходят за угол, где встречают Минхо, сидящего на корточках и курящего самокрутку. Он решил экономить и накрутил несколько небольших самокруток для себя любимого. — Лошиный король уже получает утреннюю дозу, — бурчит Джисон. — Что ты вякнул, медвежья задница? — У меня не медвежья задница, упырь! — Проверить хочешь? — Ну давай, попробуй! — За завалите ебальники! — обрывает диалог Феликс и достает из кармана пачку сигарет. — Заебали сраться! Покурить невозможно в тишине из-за вас! — Сорян, братан, — бросает Минхо и сплевывает на землю. А Джисон смотрит сверху вниз и готовится пнуть по ебальнику, если старший еще раз заикнется про пижаму. Эту пижаму Джисону мама подарила, так что, ебальнички прикрыли и курим молча. До ванной Джисон доходит одним из последних и, как назло, с Ли Минхо. — Давай, принцесса, беги мой жопку! — Долбики вперед, — огрызается Джисон. — Ты оху… Джисон просто заталкивает Минхо в ванную комнату и заходит сам. До построения на линейку остается всего лишь десять минут, за которые нужно успеть помыться и высушить волосы. — Эй! — Да заткнись ты, — фыркает Джисон и закрывает дверь душевой кабинки, а потом включает воду. У Минхо поток матов так и остается не выплеснутым. Парень заходит в крайнюю кабинку и включает воду. — Да ну нахуй блять! Поток холодной воды побудил Минхо выпрыгнуть из кабинки проматериться как сапожник, а потом протянуть руку и выключить воду. — Какая пизда тут мылась и всю горячую потратила? — Минхо недовольно, даже как-то ОЧЕНЬ недовольно фыркает. — Эй, Хан Джисон! — Чего тебе? — Открывай кабинку! — Чего блять? — Джисон выключает воду и прислушивается к звукам за дверью кабинки. Минхо шлепает босыми ногами по кафелю, а потом хватается за ручку кабинки Джисона, дергает ее нервно и нетерпеливо, а Джисон думает, куда себя деть. Соврать, что его здесь нет, не получится. Пиздец. Помыл жопу. — Хватит долбиться! — Долбишься ты в подушку по ночам, а мне помыться надо! — парирует Минхо. — А мне похуй! — Мне тоже похуй на твою тощую задницу! Открывай дверь, я уже намылился! — Иди на хуй! — На твой сейчас сяду и не встану до конца лета! Открывай давай! Джисон как-то быстро сдается и открывает дверь душевой. Минхо ловко запрыгивает, толкая Хана к стенке, и начинает смывать шампунь с волос и лица. Пока Минхо «болтал» с Джисоном, шампунь успел выесть ему глаза. И это не джонсанс бейби ни капли. Джисон в ахуе. Он отталкивает Минхо в сторону и продолжает мыться. Плевать, что они моются в одной душевой. ОНИ МОЮТСЯ В ОДНОЙ КАБИНКЕ! Минхо, конечно же, не упускает возможности скользнуть взглядом по обнаженному телу Джисона. Не что чтобы его оно интересовало… Просто Минхо пиздец как интересно, что за Аполлон скрывается под мешковатым худи. И Джиполлон ничего себе такой. Джисон старается держаться стойко и не замечать Минхо. Точнее делает вид, что не замечает его. Парнишка быстро-быстро намыливает волосы, трет тело мочалкой, смывает ментоловый гель для душа. А Минхо все смотрит. Пиздец. Выебет под шум воды и слова пискнуть не успеешь. Джисон с такой скоростью жопу еще ни разу в жизни не мыл. Идет на рекорд, не иначе. — Классная жопа! — произносит вслух Минхо Джисон замирает, а Минхо готов покляться, что на данный момент происходит что-то ебанутое. У Ли такое в жизни вообще в первый раз, чтобы он кому-то подобное сказал. Пиздит, конечно. Но по неловкости момент бьет рекорды. У Джисона начинает дергаться глаз. Хан вообще к такому готов не был. Он почти собрался выходить из кабинки, как услышал это. Пиздец. Конечно же, Джисон не отрицает… Ну нахуй! — Ты извращенец? — спрашивает Джисон как-то спокойно. — А ты? — так же спокойно выдает Минхо. — Нет. — Я тоже. — Пиздец. — Ага… Слышь! Мой хуй и уебывай! — Хуй так-то мой! — Чего? — Ну… Ты сказал, что хуй твой, — Минхо показательно качнул бедрами, демонстрируя намыленное достоинство. Джисон зажмурился, не желая видеть чужой член. — Блять! Я имел ввиду… Домывай свою пипирку и уёбывай! — Не хочу, — обрывает Минхо и специально медленно начинает смывать гель для душа. У Джисона заканчивается терпение. Парень избавляется от пены первым и покидает душевую кабинку. Джисон наспех обтирается полотенцем и выбегает из ванной комнаты. Минхо конченный, Джисон уверен, иначе как объяснить произошедцее? Да и Джисон не лучше.