caged

«а ты когда-нибудь был на месте короля?» самая, откровенно говоря, раздражающая фраза, которую только мог слышать юный принц. эти чертовы слова постоянно пробирали его до мозга костей и бесили так, что наследный принц и словами передать не мог, насколько же неприятно было это слышать. хоть он раньше и не правил, но, черт, разве это так сложно? далеко не трудно угодить народу, который тебя любит! Акито ведь было достаточно просто пройтись по улицам, чтобы приковать всё внимание людей к себе и укрепить свой статус принца, который глубоко заботится о своем народе! “только посмотрите, наследный принц заботится о качестве товара на нашем рынке!”, “он пришел проверить, как обстоят дела на стройке!”, “наследный принц снова следит за движением торговых телег на улицах столицы!” и всё! это ведь было очень легко! почему же тогда весь престол печется о том, что политика сложна? если не вести себя агрессивно, помогать народу, сбалансировать цены и регулярно выходить с людьми на контакт, то государство моментально станет пригодным для жизни местом, а королевская столица — самым популярным местом среди всех остальных королевств! это просто, и с этим справился бы любой, ведь так? именно! даже сейчас люди любят их принца: тот гордо шагает по вымощенной бежевой плиткой главной дороге в компании с двумя рыцарями, сопровождающими его везде и всюду. один из служащих по его прихоти держал раскрытый зонт над рыжей макушкой: солнце слишком яркое, ему жарко. даже если принц был в своем роде капризным, его поступки очень даже перекрывали эти минусы. Акито с детства занимался боевыми искусствами, поэтому к своим семнадцати годам обучился сражению на мечах. в мире, полном нечисти, геройствовать такому человеку было легко. потому легенды о нем и слагали. многие в правящем роде Шинономе звали его слишком безответственным, чтобы занимать такое высокое положение, а кто-то и вовсе принца всерьёз не воспринимал и говорил, что все это лишь детская глупость, которая обязательно пройдет, если “очередная нечисть засадит ему по голове, да посильнее” впрочем, никто из них настоящего зла ему не желал. все просто знали, что их наследник настолько крепкий, что его так просто не пробить. откуда-то со стороны доносится радостный возглас, явно подзывающий принца к себе. тот сразу же обернулся и окинул взглядом рыночную площадь. за одним из прилавков стоял уже знакомый зевака, который то и дело делился городскими новостями с принцем. Акито, не теряя времени подошел к нему. в деревянных ящиках на прилавке были разные спелые фрукты. точно, сейчас же урожайный сезон! Шинономе, лукаво улыбаясь, берет себе яркое красное яблоко довольно крупных для фрукта размеров и трёт его о ткань одежды. — надо же! в этом году урожай у вас действительно восхищает. я возьму? — лениво, но с улыбкой спросил принц, кидая яблоко в сумку на плече. — да что ж с тобой делать-то, малец, — со смешком ругается на него продавец. — много в твоей жизни еще яблок будет, а мне они денег стоят. Акито, понимая намек, роется во внутреннем кармане за пазухой в поиске маленьких медных монеток. вместо монетки он находит небольшой лист и под удивленным взглядом торговца вертит между пальцев. это была игральная карта, покрытая сусальным золотом. сама карта ценности как таковой не имела, однако золотое покрытие на ней могло стоить целое состояние: золотом могли распоряжаться только богачи, даже таким тонким. да и к тому же, какой предмет, выданный принцем, может считаться дешевкой? глаза двух рыцарей сзади тут же округлились, девушка со светло-розовыми волосами, собранными в хвост, поспешила вмешаться: — ты что делаешь?! эта твоя карта может стоить целое состояние! я уверена, её нельзя оценить в одно яблоко! — воскликнула она и хотела было схватить запястье принца, чтобы остановить его, но вовремя успокоилась. тот немного придумал и, скорчив недовольную рожицу, взял с прилавка второе яблоко, довольно протянув: — ты права, Акияма. одного яблока мало. я возьму два, —Акито усмехнулся собственной “гениальности”, протянул своеобразную оплату ошеломленному торговцу и, игнорируя не менее удивленных рыцарей, продолжил диалог. — так есть там у вас что интересное? — к-конечно есть.. слушайте, Ваше Высочество.. — дрожащими руками мужчина потянулся к пергаменту, на котором острыми иероглифами и было написано это “что-то интересное” ... и этот рассказ с каждой минутой всё больше выводил наследного принца из себя. «что значит война?!» — да тише ты будь, Ваше Высочество! — прошипела девушка, притягивая его за рукав. четверо склонились над пергаментом. зонт лежал рядом. — да что уже толку-то.. — протянул мужчина средних лет. — все уже обо всем знают. мне казалось, что вы, Ваше Высочество, точно знаете об этом. — хм.. война значит.. — вмешивается светловолосый рыцарь впервые за весь разговор. кончиками пальцев он потирает подбородок и сосредоточенно перечитывает иероглифы, словно в недоверии. — ничего страшного! наши рыцари самые сильные, верно? с такими войсками нам ничего не страшно! — и то верно, Тсукаса-сенпай.. — натянуто смеется девушка и хлопает принца по плечу. — в любом случае, Ваше Высочество, здесь в героя уже не поиграешь. раз уж тебе ни о чем не сказали, значит тебя сражаться не выпустят. что ж, ничего не поделаешь, — она, дразня принца, опирается локтем на прилавок и подпирает щёку рукой. — видимо, кто-то пока еще слишком юн для такого! — да что ты знаешь, Акияма.. — фыркнул Акито. — спасибо за информацию. и за яблоки. пойдем отсюда. вся троица двинулась дальше по улице, и то ли это сработала паранойя Акито, то ли все действительно так, но люди только и делали что шептались на эту тему. атмосфера больше не такая беззаботная, а день больше не такой яркий и радостный, как хотелось бы. но солнце всё еще светит, а жизнь на этом не заканчивается. дабы развеяться, Акияма зовёт Тсукасу и Акито прогуляться по побережью. никто об этом месте не знает, а потому оно нелюдимо, и редко там можно встретить живых людей. просто прекрасный вариант, чтобы поразмышлять о своем, и принц пользуется этой возможностью, заставляя подчиненных слушать весь этот бубнеж. — нет, я просто не понимаю.. почему мне-то никто ничего не сказал? я для них что, уже не наследник? не принц? не воин, в конце концов?! — тот ходит взад-вперед, пока Акияма, сидя на камне, кидает камешки в воду. море волнуется, а на горизонте виднеются тучи. «ах, как же это похоже на нашу ситуацию, — отмечает она, — пока что всё хорошо, а вскоре начинается дождь: что-то темное и опасное!» хотя, ее слова звучат больше как подтрунивание над и без того огорченным ситуацией наследным принцем. и все-таки в чём-то она права: вдалеке действительно виднеется шторм. — мне твои слова лучше не делают! и вообще, раз уж я не достоин такой информации, почему вам-то не сказали? — Шинономе прерывает свой монолог, чтобы повернуться к скучающим собеседникам, которые за весь разговор и слова не сказали. — вы ведь самые востребованные воины во всей стране! вы такие сильные, что вас приставили ко мне! раз уж, как сказала Акияма, всё настолько плохо, что от меня всё скрыли, вас бы вызвали туда, чтобы помочь! — расслабься, Акито, — Тсукаса пожал плечами и лучезарно улыбнулся принцу. — вероятно, тебе собирались рассказать обо всём сегодня. тебе стоит просто спросить, вот и всё! — поддержива.. Э?! что это за звук там в кустах?! — воскликнула девушка, вскакивая со своего места. Тсукаса, сидящий рядом, тоже встал и направил меч на куст. всё сразу же стихло. Акито вытаскивает собственный меч из ножен. он делает пару шагов к источнику шума и кончиком лезвия ведет по контуру растения, не касаясь его. на лице принца не дрогнул ни один мускул, но в глазах было заметно явное подозрение. — пф. позорище. герои всего королевства боятся зайца, сидящего в кустах. идите и доложите об этом королю, — саркастично проскрипел Шинономе, жестом показывая, что им пора возвращаться во дворец. вот только.. «черт..! как я мог забыть?» — пронеслось в мыслях у принца, когда он, стараясь тихими шагами пробраться в свою комнату, вернуться в огромный дворец. и действительно: сегодня проходил прием гостей, на котором Акито должен был быть вместе с сестрой. прием гостей, который он благополучно прогулял, ошиваясь со своими рыцарями. каждый шаг эхом отдавался в коридоре. и в следующем, и в следующем, и в тех, что дальше. ходов в королевском дворце много, так что пройти сквозь них незамеченным уж точно не выйдет. но если Шинономе попадётся, то ему либо отсекут голову и повесят вместе с остальными трофеями, либо скормят воронам или кому похуже.. к его несчастью, случилось то, что, вероятно, сделает его на шаг ближе к такой жестокой, но все же справедливой судьбе. — вот ты где, надоедливый братец, — девушка скрестила руки на груди, стоя за его спиной. — ты прогулял обед, на который обещал прийти. Акито, ты всех подставил! — чш-ш, да не кричи ты так, Эна! — принц прошипел сквозь стиснутые зубы. — забыл я про обед! и вообще, я занят был.. отвяжись уже от меня! — а вот теперь не отвяжусь! чем ты таким мог быть занят? — старшая Шинономе явно была недовольна столь коротким ответом. с той стороны коридора послышались шаги. девушка сразу же хватает Акито за шиворот и швыряет на лестничную клетку, только чтобы их обоих, а в частности принца, не заметили. поднимаясь на пару этажей выше, она устало выдыхает и упирается руками в колени, нагибаясь. брат только фыркнул, глядя на эту картину. — ты.. ты.. только и можешь, что возмущаться.. и-и вообще.. девушка не успела договорить, когда ее потащили на верх по ступенькам. Акито входит в свою комнату и заводит сестру за собой. он запирает дверь. поворачиваясь обратно, он снова слышит неразборчивое бормотание Эны и видит, как та садится в одно из кресел у маленького столика. она подпирает лоб ладонью и, отдышавшись, снова встает и начинает свою гневную тираду. — да ты.. ты хоть понимаешь, что сделал? ты где-то шатался, не пришел на этот обед и подвел всех, кого только мог! наши мать и отец потеряли лицо в глазах заморских гостей! а я потеряла лицо в их глазах! из-за тебя, — она ткнула пальцем в его грудь. ее брови сомкнулись на переносице. — я пообещала им, что ты будешь там и тоже покажешь себя! а ты не пришёл! из-за этого меня лишили еды, и я хожу голодная! ты.. ты... эгоист! вот ты кто! последняя часть, сказанная повышенным тоном, кажется, глубоко задела принца, но и слов, чтобы возразить, он не нашёл. она права. во всём права! это из-за него сестра голодает. взгляд Акито был устремлен в пол. и от стыда, и от обиды. слыша, как Эна проходит обратно к двери, он сразу де поворачивается и останавливает ее, хватает за запястье. — стой.. возьми, — принц роется в сумке и достает оттуда купленное ранее яблоко. — бери, раз хочешь есть. и.. кхм. прости меня. я не думал, что подведу тебя, — последние слова звучат значительно тише. но он сразу же натягивает на себя старое выражение лица и заглядывает ей в глаза. — война приближается. — конечно приближается! мы обсуждали это еще вчера, пока ты снова был Бог знает, где! хотя, именно потому и обсуждали. отец говорит, что тебе рано знать о подобном. он мог бы посвятить тебя в суть дела, если бы ты пришел сегодня. там как раз обсуждали перемирие между королевствами, чтобы мы могли объединиться против врага и получили поддержку, — Эна приняла яблоко и тоже стала сеньезнее. свободная рука теребила ткань платья для сна. — но в поддежке нам отказали! сказали, что это было бы возможно, но только если бы ты взял в жены заморскую принцессу! поскольку тебя не было, они отказались от своего предложения и сочли тебя безответственным “гуляющим” женихом. такая весть была скорее смешной, чем грустной. Акито и сам в невесте не нуждался, уж тем более когда ему предлагали вступить в брак по рассчету. он прыснул, прикрывая рот рукой, и закатил глаза. — беру свои слова обратно. мне ни о чем не жаль. я не стал бы делить остаток жизни с кем-то, кого не люблю, — категорично ответил принц, скрещивая руки на груди, на что получил лишь смешок. — это потому, что тебе девушки не нравятся? хотя.. точно! не успел ли братец сменить свои предпочтения, учась в монастыре, где за всю его жизнь ни одной дамы не было? — сардонически ухмыльнулась Эна. — да ты..! тише ты! заткнись! Бог бы мне такого не простил. чушь несешь ты, а отдуваться мне.. уйди уже отсюда. глаза болят. старшая Шинономе уходит. ну и шуточки у нее.. вроде наследница, вести себя должна прилично, а веселят такие вещи. клевета всё это! Акито вовсе такие уставы ненавидел: почему он вообще должен искать себе невесту, когда его жизнь зациклена на воинственных практиках и подготовке к правлению? ничего она в жизни не смыслит! даже Акияму принц переносил легче, чем такие разговоры с сестрой. Шинономе устало выдыхает и падает в кресло у письменного стола. там снова чисто. за этим столом он почти не сидел. Акито и во дворце-то был редко. постоянно то где-то на улице, то на тренировках. горела свеча. с ее стержня стекал расплавленный воск. принц невольно засмотрелся на маленькое пламя, когда оно вдруг потухло. странно.. окно было закрыто. принц откидывается на спинку и поворачивает голову, смотря в каком-то неопределенном направлении. — ну сколько можно подслушивать? только тогда стало заметно, что взглядом Шинономе сверлит одну конкретную точку: накидку на крючке в углу комнаты. как только “накидка” поняла, что скрываться более не получится, вещь встрепенулась, и из-под неё вылетела игральная карта: туз. карта уж очень была похожа на ту с золотым покрытием, которую Акито несколькими часами ранее отдал торговцу за парочку яблок. вещица вылетела и сразу же, как по волшебству оказалась в руках принца. тот зажал её меж пальцев и подпер щеку свободной рукой. вместо привычного знака посередине карты был нарисован человечек с сиреневыми волосами. а какой красоты-то! молодой, с острыми чертами лица, белоснежной кожей и неопрятным, а оттого более красивым, хвостиком. с треснутым моноклем и книгой в руках. красавец такой, какого в мире больше не сыскать. — я жду объяснений, — категорично заявил он, не желая отпускать предмет, — ты был в тех кустах? там, у прилавка, тоже подслушивал? — фу-фу-фу.. — послышалось тихое бормотание, похожее на судорожное хихиканье. — ну я, я. раскусил, признаю! думаешь, кто-то помимо меня смог бы остаться незамеченным? — юноша гордо упер руки в боки. — не переживай. у тебя тоже не получилось. если б я тогда ударил мечом получше, не знаю, что от тебя осталось бы. свечу мне тушить тоже было необязательно... — принц отбросил карту на стол рубашкой вниз, не отводя взгляд. как только покрытие карты коснулось стола, человек внутри стал значительно меняться в размерах, пока не оказался сидящим на столе. какое же чудо.. другие только и мечтать могли, чтобы персонажи из книжек выходили из того мира или хотя бы общались с ними. хотя, в данном случае всё было с точностью наоборот: этот юноша был магом, который сам в эту карту и залез. — так Шинономе-кун неравнодушен к мужчинам? довольно интересное открытие! а ты мне и не рассказывал, — человек разразился хохотом. понятное дело, всерьёз он эту информацию не воспринимал, однако у него появился повод для шутки, а значит, просто так он это не отпустит. — да заткнись ты! найдёте ведь к чему придраться. ты уже сам всё прекрасно слышал! имей совесть не докучать мне, продолжая шутить и портить мою репутацию по самое “не хочу”. — ладно-ладно, как скажешь, — чувство такта у юноши, однако присутствовало: он просто улыбнулся и похлопал раздражённого собеседника по плечу. — к слову. ты сегодня покупал два яблока. одно из них отдал сестре. неужели второе для меня припас?.. ох, знал же, что ты умеешь быть внимательным, когда хочешь! на лице принца заиграла едва заметная улыбка. он потянулся к сумке, которая хоть и в неудобном положении, но все ещё висела на его плече, достал оттуда фрукт и потёр о ткань одежды. следом за яблоком Акито вытащил из сумки кинжал в футляре и, высвободив его, разрезал яблоко на несколько мелких частей, которые тут же распались в разные стороны на его ладони, словно цветок. уку он сразу протягивает собеседнику, а тот моментально хватает один из кусков. — всегда знал, что у Шинономе-куна преобладает чувство такта, — довольно выдохнул он, прислоняясь к стене, — а если хочешь, чтобы я чем-то отплатил тебе взамен, приходи завтра в лес после церемонии. церемонии?.. о чём это он? лес... невольно заставляет кое-что вспомнить.

***

так темно, что легче глаза сломать, чем что-то увидеть. совсем юный мальчишка лет шестнадцати шагает, сминая траву подошвами своих ботинок. принц, кажется, уже тысячу раз пожалел, что поплёлся сюда в такое время. но ведь именно сейчас у него столько шансов вырезать всю нечисть и стать самым настоящем героем королевства! хотя, тяжело сказать, что во многих схватках он ещё не побывал: даже сейчас юноша по колено заляпан в засохшей крови. лезвие его меча тоже грязное. здесь он долго. по листям деревьев барабанят капли дождя, стекают вниз и перетекают в громадные лужи, которые смешиваются с грязью. такой дождь, что легче было бы остаться под крышей дворца. но нельзя. цель есть цель, и её нужно достигнуть, что бы при этом ни случилось. что бы ни случилось.. да чтоб этот лес черт побрал. по пути встречаются только мелкие твари, которых победил бы и ребёнок, который только ступил на путь обучения владению мечом. стыд и позор. что он сказал бы своей гордой сестричке и родителям? им легче. им не понять. вдалеке виднеется слабый белый огонёк. неужели! хотя бы что-то живое! ну или не слишком.. не суть! любое присутствие радовало принца, будь это какой монстр, или же живой человек. хотя, первый вариант был во всех отношениях лучше. да и к тому же, не каждый день встретишь сущность, которая будет сиять тебе издалека! воин движется по направлению к источнику света, а тот становится все ближе, всё ярче. на деле он точно такой же маленький, как и представлялся. но уже не такой далёкий. близкий и невинный, беззащитный. хотелось взять его в руки и спрятать от злого мира, увести из тёмного леса. уже и дождь не так сильно беспокоил. и грязь тоже. словно поддаваясь соблазну, он убирает меч в ножны и протягивает руки к маленькому огоньку, оставляет его на ладонях, разглядывает с неподдельным интересом. его свет все такой же слабый, но огонек светит и освещает все мозоли и ранки на его ладонях. таких существ принц раньше не видел. сзади слышится приглушенный рёв. юноша не оборачивается. его взгляд прикован к существу в его руках. он понимает, что происходит только тогда, когда краем глаза замечает движение в нескольких метрах. отрывая взгляд, принц замечает, как на него несётся что-то большое, противное, с мохнатыми лапами и голодными глазами. хуже обычных зверей. это существо выглядело намного уродливее всех остальных. половина его костей торчала наружу, и от этого становилось ещё противне. только когда оно с огромной скоростью приблизилось необычайно близко, воин понял, что это движется его кончина. он не убежит. следующая секунда была словно в тумане: все, что принц успел увидеть — это безумно яркий свет и вспышку пламени. в следующее мгновение вокруг лежала плоть, переломанные кости. кожа “головы” отходила от черепа животного, а из пасти вытекало что-то тёмных цветов. эту картину было тяжело забыть, однако.. принца не тронули, а огонёк радостно кружился в его ладошках. да, всё вокруг было испачкано в липкой крови этой твари, однако был очерчен идеальный чистый круг: примерно два метра диаметром. глаза принца округлились. ему так хотелось просто броситься куда подальше отсюда. выкинуть огонёк и убежать далеко-далеко, забыть о случившемся. однако гордость не позволяла. прямо сейчас его спасло существо, которое он должен отблагодарить. — т-ты.. что ты такое?.. как твоё имя? — вымолвил юноша, не моргая и не дыша. — я могу отблагодарить тебя за спасение? огонёк лишь подпрыгнул и растворился в воздухе. дождь снова стал шумным, перестал быть медлительным. единственный источник света исчез, в лесу по прежнему темно. грязь все так же мешает. а из головы не выходило это маленькое создание. неужели судьба? принц отбросил эти мысли и двинулся глубже в лес. позади слышатся раскаты грома. воин оборачивается. он застал удар молнии... вот черт! даже из леса он видел, что молния ударила в самый дворец! в высокую башенку! вероятно, членам его семьи прямо сейчас грозит опасность. тот со всех ног бросился в направлении выхода из леса, но, поскользнувшись в луже грязи, упал и запачкал весь костюм... без разницы. молния снова бьёт в неизвестном направлении. одна, вторая. сливаясь вместе, они очертили форму человека, что подавал упавшему руку и наводил ещё больше страха, суеты. но было пусто. никого нет. в этом лесу только принц и трупы монстров. он не ощущал чужого присутствия. взобравшись на ноги, юноша двинулся дальше. в тот день в замок действительно ударила молния. и попала она, на удивление, лишь в одну из башен, на самом верху которой находилась комната. в этой башне и жил наследный принц. как только он подоспел к ступеням дворца, двери распахнулись. двое рыцарей тащили за собой неизвестного молодого человека, который, казалось, поддавался всем манипуляциям. капли дождя барабанили по их доспехам. волосы рыцарей тоже были мокрыми и успели слипнуться на лбах. а человек, которого они тащили, выглядел не от мира сего: его глаза были закрыты, волосы — растрепаны. одежду он носил мятую и на удивление сухую, что говорило о том, что проникнуть в замок он не мог. — Ваше Высочество! — громко доложил один из рыцарей. — мы задер.. ого, Акито, что ж с тобой случилось-то.. ты весь грязный! мы за тебя волновались и искали Вас, Ваше Высочество! — он снова вернул голосу официальный тон, отбросив всякое беспокойство. — правда! — подтвердила девушка. — молния ударила только в твою комнату, и она загорелась! мы пришли спасать тебя, но вместо тебя увидели только этого.. чудака! мы даже не успели проверить, жив ли он.. смогли только еле-еле затушить этот огонь! — нам очень жаль.. — продолжил светдоволосый рыцарь. — некоторые вещи сгорели. мы сделали все, что могли, и.. но Акито не слушал. его взгляд был прикован только к лицу этого самого “чудака”, что тоже успел открыть свои глаза. Всё слова рыцарей Его Высочество пропускал мимо ушей. сохраняя зрительный контакт, он словно уловил ход мыслей этого странного человека. этой ночью он не мог быть уверенным в чем-либо, но он точно знал, что встреча с тем огоньком и с этим человеком не напрасна.

***

стук в дверь. Шинономе еле смог открыть глаза. да уж.. спать в кресле неудобно. да и чудаковатый друг исчез. всё как обычно. уходит и оставляет его одного. самое злое именно то, что этот черт вернётся неизвестно, когда именно. оставалось только гадать, вернётся ли он вообще. хотя, конечно вернётся. это в его репертуаре. но кто же мог стучать? наверное, либо надоедливая старшая сестричка, либо рыцари. третьего варианта просто не дано. Акито поднимается, чувствуя, как спину больно заламывает, пока человек за дверью настойчиво в неё барабанит. бросив короткое, но не менее злое «иду я, иду,» принц распахивает дверь. как и ожидалось. то есть, не ожидалось. да дверью действительно поджидала сестра, однако на ней было одно из её самых дорогих платьев, которые она надевала только на самые важные встречи. — Эна.. а ты.. ты чего это при параде? и почему мне никто ничего не сказал? что за байкот? — сонно протирая глаза, спрашивает он, но внутрь не пропускает. хотя, ей ничего не мешает просто взять и войти. — о! хоть что-то наш царственный братец замечает! а я отвечу: родители берут меня с собой в путешествие! — воодущевленно смеётся она. — если быть точнее, они выдают меня замуж за наследного принца той столицы, что находится на другом конце моря! а через несколько часов мы отплываем, чтобы обсудить всё это! ты же рад? рад, да? так уж и быть. я отдам тебе место в первом ряду на нашей церемонии. не сказать, что Акито сильно воодушевляла внезапная свадьба сестры, но тот был в слишком сонном состоянии, чтобы возражать ей. вместо этого он лишь кивнул и зевнул, прикрыв рот кулаком. мысли его перенеслись куда-то к вчерашнему пропущенному обеду, пока принц пытался как-то связать две эти вещи. странно всё это как-то. впрочем, не его свадьба — не ему и вмешиваться. — надеюсь, ты говоришь не про того осла, который?.. хотя, забудь. не мне с ним возиться. но ты если что говори: если он что с тобой сделает, я ему, — юноша снова громко зевает. — голову от тела в случае чего отделю. пф. баран. черт бы его побрал. не дав сестре договорить, принц закрыл дверь и упал в кровать, раскинув руки. как же неприятно складывалось дела. надоедливая парочка рыцарей, на удивление, с самого утра ему не докучала. а это обещало, что день будет хорошим. отца и матери не будет, сестры тоже. это значило, что Акито впервые за долгое время может валять дурака без чувства ответственности, так ещё и переврать всё так, словно помогал народу! ну и счастье. оставалось только проводить эту горе-компанию. оставалось всего несколько часов. Шинономе уже делал всё, что только мог: походил по улицам столицы, подокучал Акияме и Тсукасе, удачно собрал несколько домиков из карт, покрытых сусальным золотом. было невыносимо скучно ждать, когда же семья, наконец, уйдет из дома на ближайшие две нелели. хотя нет. сделал он ещё не всё. как бы принц ни старался скрыть обиду за маской гордости, ему всё же было неприятно знать, что о наступающей войне он знает целое ничего. идти спрашивать об этом у отца было страшно, но он всё де решился. постучав в дверь огромного зала несколько раз и получив разрешение войти, Акито сделал несколько шагов внутрь. тронный зал, где правитель проводил все время был воистину роскошным: стены покрыты мозаикой, составлявшей картину, на которой рыцарь пронзал дракона мечом; следующая стена изображала русалку, делящую один выступ с водяным. остальные стены были покрыты не менее интересными изображениями моментов из разных сказаний и мифов. под потолком висела огромная золотая люстра, на которой были высечены различные узоры. оконные рамы, покрытые сусальным золотом, упирались в потолок и позволяли видеть всю столицу словно на ладони. принц почтительно поклонился, но от этого его тон не стал менее резким. — отец! я хочу спросить о надвигающемся сражении. я узнал о нем от уличных зевак. почему, позволь мне спросить, не от тебя? поскольку я принц, я обязан знать о таких важных вещах! — на последнем предложении его голос дрогнул от кипящей внутри обиды. мужчина, его отец, сидящий напротив, лишь нахмурился и потер переносицу. он подпёр щеку рукой, скучающе окинув взглядом своего горе-сынка. — а зачем тебе знать? такой воин, как ты, может только усугубить положение. это гораздо серьёзнее, чем всё остальное. из этого сражения тебя в лучшем случае вынесут по частям, зато прямо перед началом ты будешь огрызаться и высокомерно вопить, как это обычно происходит. ты снова всех подведешь, — словно на одном дыхании проговорил он и снова прикрыл глаза, зная, что сейчас начнется. — но что я сделал, что ты начинаешь говорить обо мне в таком тоне?! я всегда был образцовым воином! я учусь этому с самого детства! думаешь, я смогу проиграть кучке отбросов? — руки сжались в кулаки. сквозь стиснутые зубы принц прошипел. — ты ничего обо мне не знаешь. — я знаю о тебе многое. и знаю, что ты слишком слаб. из всех воинов, что мы выставим на поле боя ты будешь самым слабым. бесполезным. будешь лишь крутиться у них под ногами, мешая всем своими глупыми криками. ты слишком слаб, чтобы принимать участие в таких вещах. каждое следующее слово ранило сильнее предыдущего. да кто этот старик вообще тауой, чтобы отчитывать его? былое уважение как к отцу и правителю испарилось. хотелось врезать ему да посильнее, стереть это “скучающее” при каждом их разговоре выражение лица, убить в нем высокомерие — показать, как обстоят дела на самом деле. — ты ни разу не присутствовал на моих тренировках! ни разу не слушал мастеров, как они отзываются обо мне! ты ничего обо мне не знаешь, чтобы так обо мне говорить! — он тут же сорвался на крик. слишком громко. да пусть хоть весь дворец услышит, как сейчас позорится Акито. без разницы. — какое участие ты принял в моей жизни? да ни черта ты мне не сделал, а сейчас смеешь так говорить обо мне! ты.. да ты бездушное животное. ответ отца был на удивление коротким: — так иди прочь. убирайся из этого зала, раз я так тебе не нравлюсь. — и уберусь! что уж там, это именно из-за тебя в стране живётся настолько тяжело! люди живут в бедности, нас окружают постоянные войны! из тебя не только отец ужасный, но еще и правитель! — принц разворачивается на каблуках и, громко топая, подходит к двери. — да чтоб вы все до одного там потонули. Шинономе толкает громадную дверь и под косые взгляды прислуги за ней удаляется, оставляя отца томно вздыхать. черт, править на самом деле легко, а многоуважаемый король не может справиться и с этим. а так хотелось научить его, что и как делать. править на самом деле легко. просто правитель — глупец, который убьет собственную страну, если нужное лицо не возьмет все в свои руки. да чтоб они все потонули... нет. нет. точно не таким образом..

***

церемония. странно. забывшись в собственных мыслях, Акито и не заметил, как пролетели несколько часов, и толпа собиралась у ограждений. в королевской столице очень хорошо продавались морепродукты, поскольку королевство несколько столетий назад путем войны получило выход к морю. выход к морю делал столицу, как и всю страну, политически важным “объектом,” — в зданиях дворца проводились переговоры, на главных столичных улочках проводились роскошные парады в честь перемирия, возводились статуи иноземных правителей для укрепления отношений между властью разных королевств. поскольку столица в какой-то степени стояла на воде, в городе было много водных объектов: разные улицы разделяли водные каналы, люди практиковали передвижение на маленьких лодках при помощи вёсел, строители сводили каналы к одним озерам и обустраивали парки культуры вокруг них. у самого моря находилась огромная площадь, огороженная низкими перегородками. именно на этой площади и проводилась сегодняшняя церемония. само судно было расположено на другом конце улицы, в порту, однако то было настолько большим, что его было прекрасно видно. возможности наблюдать вблизи удостоились только знатные люди: представители военных отрядов, богатые купцы, дипломаты, а также приближенные к правящему роду. поскольку принц в самой церемонии не участвовал, ему оставалось только стоять, оперевшись на эту перегородку из железного столба и натянутой цепочки, хлопать и махать сестре и матери. на отца тот и смотреть не хотел. как только трое ступили на палубу, первые ряды зрителей разразились аплодисментами. за ними последовали следующие, слелующие, и далее по этой цепочке. вскоре вся толпа кричала, шумела и радовалась, поддерживала и желала счастливого пути. единственное, что отметил для себя принц — это то, что ему сейчас приятно видеть, как царственная сестрица с каждой секундой расцветает в преддверии женитьбы. корабль отправили в долгий путь, а Шинономе вдруг вспомнил свои слова. «да чтоб вы все до одного там потонули..» не очень хорошо получилось. хотя, так ему и надо. если отец не способен понять, что делает не так, остается лишь надеяться, что хоть грубостью у принца получится до него достучаться. день,однако, обещал быть хорошим. Акито, наконец, отвязался от своих преследователей-рыцарей. сейчас у него были более важные дела.

***

минуя толстые стволы деревьев, принц кое-как смог найти этого чудака. и что с того, что он позвал его “в лес”? лес — растяжимое понятие, учитывая то, что потеряться там легче, чем написать самый кривой на всем белом свете иероглиф. позвать-то он позвал, а вот точных инструкций, как прибыть сразу к месту не дал. рубя лезвием высоко проросшие кусты, Акито еле заметил его: такой же неприметный, как и привычный темный лес. — ну и зачем ты меня сюда позвал? — крикнул Шинономе, подходя к чудаковатому парню. — в чем проблема выбрать другое место для встречи? нормальное место. чудак лишь приложил палец к губам, без слов наставляя сохранять тишину. Акито отправил меч в ножны, вопросительно глядя на него. тот, сложив два пальца вместе, описал круг вокруг себя и Его Высочества. круг сразу же приобрел объём и засветился слабым белым светом, создавая до боли знакомый барьер. Акито совсем не удивлен. — тц. знал же, что в тебе какая-то дурь точно есть. но чтоб “знакомиться” со мной в теле какого-то черт-знает-чего, нужно еще постараться до такого додуматься, — фыркнул он, скрещивая руки на груди. еще тогда, год назад, принц знал, что эта встреча — совсем не случайность. — зачем звал-то? показать это короткое выступление? я всё это уже видел. можно пойду во дворец наслаждаться оставшимися деньками, проводя время в тишине и спокойствии? — тише, тише. к слову, о чем ты тогда спорил с отцом? — как бы “невзначай” спрашивает тот, роясь в своей сумке. черт, ну конечно! он уже всё знает. — так. ни о чем, — сухо бросает Шинономе. ещё ему не хватало отчитываться обо всем произошедшем. и вообще, не нравилось ему то, как этот чудаковатый следил за каждым его шагом. чудак, однако, продолжает сверлить его мягким взглядом, показывая, что принц может рассказать все, что захочет, поделиться самым сокровенным. и Акито бы и сам не против, вот только это скорее всего будет выглядеть очень глупо. а выглядеть глупо в глазах такого человека совсем не хочется. даже несмотря на то, что судить явно не ему. Шинономе выдыхает и качает головой. он трёт переносицу, устало прикрывая глаза. — ему не понять. рядом отца никогда не было, он всё время пытался хоть как-то не развалить страну. зато сейчас смеет судить меня, мои способности. черт, будто этот старик хоть что-то понимает, — при одном лишь воспоминании, картинкой из тронного зала перед глазами Его Высочество раздражается ещё сильнее. — да он меч ни разу в жизни в руках не держал! и ни одного слова в ответ. только тихое мягкое хихиканье. доносится со стороны чудака. — Руи, ты чего? — тот словно и не слышит. лишь прикрывает рот рукой, стараясь остановить свой смех. — Руи Камиширо! я не с этой стеной сейчас разговариваю, и даже не с деревом позади неё! вызвался слушать — так слушай! — хорошо-хорошо, я слушаю, просто.. — Камиширо приводит себя в порядок и успокаивается. теперь в глазах читается лишь понимание, смешанное с оттенком заботы в его взгляде. — мне кажется, ты слегка переборщил, — под вопросительным взглядом принца чудак достаёт бумажный свиток и разворачивает его. на бумаге хоть и размытыми чернилами, но виднеются двигающиеся картинки — ещё одно из его чудес. — твой отец, наш правитель, хорошо о тебе отзывается. а также глубоко ценит тебя. иначе почему я нашел это во дворце? Руи указывает на одну из таких картинок: сцена из детства. юный Акито защищает свою сестрицу от очередных нападок отца. девочка выглядит заплаканной, пока принц всеми силами старается утешить её. эти сюжеты немы, никаких слов этот свиток не передаст, однако Его Высочество прекрасно помнит все эти моменты. над двигающейся картинкой постепенно вырисовываются иероглифы. Камиширо кивает, призывая принца читать. «возможно, я переборщил, когда отчитывал её за её способности к рисованию. моя дочь совершенно бесталантна. открывая ей глаза на правду, я стараюсь помочь, но она лишь отвергает мою помощь. Акито поговорил со мной и сказал, как будет лучше сделать. хоть у неё и нет таланта, она всё равно старается и сможет побороть это. он верит, что его сестрица далеко пойдёт. я поймал себя на том, что согласен с его словами. и он, и я — мы верим в мою дочь. когда я подошёл сказать пару ласковых слов, сквозь щель в двери увидел, как мой сын утешает её. я рад, что у меня получилось хорошо воспитать его.» картинка ниже явно была нацарапана рукой отца. от этого становилось ещё больнее. дальше — лучше. следующий “портрет” все еще написал чернилами, но уже детальнее. разница между ними — жалкие несколько лет. принц постарался припомнить, когда это могло произойти. текст над картинкой гласил: «сегодня проходил парад, который проводится раз в несколько лет. обычно на таких мероприятиях выступают наследники престола. я еле уговорил Акито надеть традиционное кимоно, чтобы продемонстрировать навыки сражения на парадной платформе. к сожалению, у меня не получилось присутствовать. это сильно обидело его. мне жаль.» вот черт. а перед самим принцем он не извинился. даже сейчас Акито помнит, как царственный отец обещал ему, что будет поддерживать его со зрительского места, которое было предназначено лишь ему. в тот день оно было пустым. сейчас было так же обидно, как и тогда. — пф.. не буду я это читать. если так хочется шляться и обирать королевский дворец, то хотя бы не хвастайся мне результатом, — Его Высочество сглатывает скопившийся в горле, отстраняясь. — а жаль. здесь про тебя ещё много, — с ехидной улыбкой Камиширо сворачивает бумагу в трубочку и кладет обратно в сумку. он складывает руки за спиной и снова заглядывает в глаза Акито. — но здесь другая правда. он действительно ценит тебя. все записи — подтверждение этому. я давно догадывался, что у вас не всё хорошо, но.. — замолчи! Акито несильно толкает его в грудь, вспыхивая пуще прежнего. и действительно, Руи не понять. он не присутствовал в том зале, и потому все эти попытки доказать, что все на самом деле хорошо, были глупыми, бесполезными. даже если отец действительно ценил его, то это всё было в прошлом. сейчас положение изменилось. к прошлому не вернуться. не стоит о нем и думать. — просто замолчи и всё! я не просил тебя заниматься этим! не просил тебя воровать эту дрянь, чтобы пытаться мне что-то доказать! всё это бестолку! — слишком громко. слишком. — он изменился, он совсем другой. ему больше не интересно, что со мной, с ним невозможно выходить на контакт! как же до тебя не дойдёт.. если ты не понимаешь, то и не старайся разобраться! у самого-то спустя несколько чёртовых сотен лет никого не осталось, так и не суди! не тебе, в конце концов, этим заниматься... отводя взгляд, он толкает Камиширо в плечо и проходит к барьеру. черт. Шинономе даже не знает, как его убрать. принц касается его кончиками пальцев, и руку сводит до самого локтя. прижимая руку к себе, Акито сквозь стиснутые зубы шипит и смотрит в лицо чудаку. — убери это! сейчас же! — крикнул принц и выпрямился. — не уберу, пока у меня не получится достучаться до тебя, — твёрдо отвечает Руи. во взгляде больше нет былой мягкости. — ты не понимаешь, с кем говоришь? я приказываю, — хватка на собственном рукаве сжимается. взгляд становится холоднее. голос — грубее. — как уважаемый и почитаемый наследный принц страны, пощадившей тебя, как величайший воин, я приказываю тебе убрать эту штуку и исчезнуть с гла.. не успел Акито договорить, как Камиширо поднимает руку и с лёгким взмахом убирает барьер. вместе с барьером исчезает и он сам: рассыпается на маленькие частички, пепелинки. ничто больше не говорит о его присутствии. теперь принц точно один в лесу. чем-то напоминает тот дождливый день.. но он больше не вернётся — только сейчас принц смог осознать, что натворил. на земле валяется свиток пергамента, который Шинономе с трепетом поднимает и убирает в сумку. возможно, он ещё пригодится. в любом случае, такую реликвию не стоит оставлять в лесу. позже он обязательно вернёт вещь отцу, придумав глупую отговорку. дождь так и не пошёл. грязи не было. поворачиваясь на каблуке и оставляя небольшую ямку, Акито направляется к выходу из леса.

***

странно. казалось, когда Его Высочество покидал город, был день: солнце было ярким и горячим, на улицах было много людей, оживлённо и шумно. и пробыл в лесу он не так уж и долго. так почему сейчас почти ночь, и... и почему двое знакомых несутся к нему с такой скоростью и с такими встревоженными выражениями лиц? или же.. — Ваше Высочество! мы вас обыскались! — воскликнула Акияма, переводя дыхание. прочистив горло, она поправила свои рыцарские одеяния и выпрямилась. — ты поэтому уходил, да? мы.. ты же знаешь, что мы всегда рядом, да? Акито вскинул бровь, находясь в явном замешательстве. что уже произошло за эти чертовы шесть часов? однако он не мог не забеспокоиться: обычно надоедливые друзья были в более приподнятом расоложении духа. он скрестил руки на груди, готовясь слушать. — в общем, Акито, — Тсукаса заложил руки за спину, его голос дрожал от волнения. — мы хотим выразить свои соболезнования и предложить свою помощь. тебе явно нужно будет восстановиться, и.. — да погодите вы! в чем дело? зачем мне нужна ваша помощь и после чего вы хотите, чтобы я восстановился? неужели мой горе-отец рассказал вам о нашей утренней ссоре? это не первая, и я смогу восстановиться! — помощи их только не хватало. в какой момент рыцари вообще начали так печься о том, как себя чувствует принц? они то и дело шутили, но чтобы действительно беспокоиться.. выражения их лиц, однако, омрачились. кажется, они действительно знали что-то, чего не знал Шинономе. тогда дело действительно плохо. Акияма взяла его руку в свою, встревоженно заглядывая ему в глаза. — так ты.. ничего не знаешь? — она перевела взгляд на коллегу и, получив от того одобрительный кивок, продолжила. — помнишь, я говорила, что там, далеко за горизонтом, шторм? — м-м, помню, ты говорила что-то про.. погоди. шторм? — понимание постепенно пугало. — нет.. нет, быть не может. с ними всё хоро.. — их больше нет, Акито! — Акияма перекрикнула его. её голос тоже дрожал, а глаза наполнялись слезами. — их больше нет.. никого из них. и хоронить теперь тоже нечего. принц на минуту опешил. больше нет?.. в голове эхом отдавались те самые слова: «да чтоб вы все до одного там потонули» нет, он же совсем не.. он не имел ввиду действительно потонуть! возможно, понервничать, но не это. не сейчас. уши заложило. хотя, зачем ему слышать, что происходит вокруг? слышался отчетливо только голос Акиямы. «не плачь.. не плачь, Акито, не плачь..» вот же черт. он и сам не заметил, как слезы текут по его щекам.

***

вот так просто взять и умереть. быть не может. ну точно не может. это не стечение обстоятельств. по крайней мере, Акито не мог заставить себя в это поверить: это ведь его вина! это ведь он пожелал всем утонуть прямо там! почему же Боги услышали его именно в такой момент? хотелось ударить себя, да посильнее. нет. хотелось получить этот удар от кого-то другого. если он поступил как животное, то это меньшее наказание, какое он может понести. принц закрыл глаза. и, впрочем, тут же пожалел. сразу же привиделась картинка мертвой сестры. в обычное время её лицо всегда украшала улыбка и кокетливый блеск в глазах, но увиденная картина отличалась. её кожа бледна, все видимые участки тела покрыты трупными пятнами. ногти посинели, а глаза застекленели. словно фарфоровая куколка.. ее губы отдавали голубым оттенком и были приоткрыты, словно при последнем вздохе. взгляд устремлен в никуда, от этого было еще больнее. оставалось только прогнать изображение из головы и крепко сжать подушку в объятиях. в комнате необычайно тихо. только капли дождя изредка стучат по подоконнику. как хотелось не чувствовать себя одиноким прямо сейчас. вероятно, прислуга перешептывается между собой на нижних этажах, никто не работает. тишина душила. напоминала о чувстве вины. о том, что Акито даже не попрощался. прежде всего, это не правители и принцесса наследница. это его семья. Акито даже не попрощался... ах, как хотелось утонуть в этой кровати, уснуть и никогда не просыпаться. внезапно чья-то рука прошлась по мягким рыжым локонам. вероятно, принц знал, кому она принадлежит — только один человек мог пробраться в комнату настолько незаметно. хотя, если это был вор или убийца, Акито не стал бы возражать и даже умолял бы пригвоздить его к этому матрасу на ближайшие несколько часов, пока в его комнату не вломятся и не побледнеют от ужаса увиденного. но от руки исходило тепло, опасности от человека не исходило. — а знаешь, наверное, даже лучше, что ты запомнил его таким. однако я вижу, что радости тебе это не приносит, — над ухом слышится знакомый голос. только не он. но всё же. если от Акиямы и Тсукасы хотелось убежать, рядом со знакомым чудаком хотелось остаться. даже несмотря на то, что он такой странный, он всё ещё очень близок и дорог Шинономе. и душа его тоже близка и дорога. непонятная, порой пугающая, но такая тёплая и родная. и Акито действительно чувствует утешение, сочувствие с его стороны. тёплая рука всё ещё гладит его волосы, перебирает пряди, но отстраняться больше не хочется. пусть останется хотя бы один спутник, что будет держать его рядом. пожалуйста. — я ведь.. не ненавидел никого из них. ни Эну, ни мать.. ни даже отца, — впервые его голос был значительно тише, чем обычно. сдавленный, едва слышный и дрожащий. — может, он и глупец, но.. я погорячился со словами. я идиот. хуже всех тех слабоумных бродяг под стенами храмов, хуже всех тех купцов, что бесцельно живут лишь ради богатства. они хотя бы не.. не.. — на последнем предложении его голос дрогнул. принц был не в силах закончить фразу. — а что ты сделал? пожелал им смерти? Акито, всё это — просто слова. ты действительно погорячился, но причина не в этом. виноваты те, кто строил корабль, те, кто испытывал его. но не ты. твои слова ничего бы не сделали, — твёрдо, но всё так же тихо ответил Руи. — если хочешь, я найду обломки корабля ради тебя. как же глупо это звучало. однако Его Высочество действительно верил. если Камиширо загорится какой-то идеей, он от нее не отступится. если Камиширо обещает найти обломки, он из кожи вон вылезет, но найдёт. обязательно найдёт. ему можно верить, на него можно рассчитывать. к глазам принца снова подступают слезы: опять всё делают за него. опять он самый бесполезный. но достать обломки самостоятельно он вряд ли смог бы. переступив через свой стыд и свою гордость, Шинономе кивает. кивает и находит в себе силы перевернуться, чтобы хотя бы посмотреть на него. Руи сидел в своих привычных одеяниях с какими-то царапинами на запястье и кисти, с растрепанными волосами и треснутым моноклем. хотя бы что-то не меняется. если бы Шинономе мог, он бы усмехнулся. но было тяжело. внутри всё давило тяжким грузом и мешало дышать. не хотелось осознавать, что произошло, не хотелось понимать и верить в то, что всё это происходило на самом деле. Акито снова зажмурился, и снова из глаз потекли слёзы. он чувствует, как чужая рука убирает волосы с его лица, а глубокие золотистые глаза сочувственно блуждают по нему. да уж, в словах этот чудак явно не силен. скорее всего, пока ему было одиноко, тот от скуки чуть в пепел не превратился... в какой-то степени ему можно было посочувствовать. что ж, с другой стороны, принц и маг в одной лодке. оба не могут вымолвить ни слова. принц влруг снова непроизвольно теряет контроль над самим собой. он приподнимается на локтях и садится на колени, придвигается ближе и кладёт голову на плечо чудаковатого друга, закрывая глаза и шумно выдыхая через рот. его руки крепко сжимают хрупкое лишь на вид тело и цепляются за ткань чужой одежды на спине. — в последнее время на тебе действительно лица нет, Шинономе-кун. боюсь, как бы дальше не становилось лишь хуже, — Руи с пониманием отнёсся к его поведению, а потому лишь погладил его по голове. столько слов Акито не мог позволить себе сказать. столько слов он не мог сказать. столько слов Камиширо уже понял... принц может быть уверен: Руи ни о чем не расскажет, даже если бы у него кто-то спросил. кажется, он заткнется и будет молчать об этом до конца своей жизни. ему можно верить и доверять. ему хотелось доверять. он был человеком, которого хотелось видеть рядом с собой в любые моменты. черт, Акито придурок, такой придурок. готов наговорить столько разных вещей, и всё равно его простят, пока чувство вины будет захлестывать с головой. это больно. так больно, что хотелось в слезах сломать собственные ребра от того, как неприятно дышать. что уж там, от такого желания приходилось воздержаться. — тот листок.. — Шинономе вдруг прерывается и отстраняется, руки тянутся в сумку, лежащую где-то на кровати. оттуда он достаёт тот самый свиток. сейчас он немного грязный, мятый и.. — не мог же я оставить его там. мне казалось, он пригодится, но сей.. касание прерывает его. принц поднимает взгляд и глазами встречается с мрачным выражением лица Камиширо. тот качает головой, мешая развернуть пергамент. он явно понимал, что сейчас не самый лучший момент, чтобы сломать себя ещё сильнее. — сохрани его. позже посмотришь. только не сейчас, — выражение его лица было серьёзным и встревоженным. — могу ли я вообще гарантировать, что ты с собой ничего не сделаешь, если продолжишь читать это? ответ на вопрос повис в воздухе, но так и остался невысказанным вслух. начало чего-то нового.