Ганимед

Проснулся уже на диване. Под пледом. Что было настолько лучше мокрой одежды, что Луна просто не нашёл в себе сил сразу начать думать и что-то делать. Просто полежал несколько минут с закрытыми глазами, наслаждаясь спокойствием и тем что его, наконец никто не бьёт, а потом начал воссоздавать цепочку событий. Что он мог забыть на диване? Где он вообще? Открыть глаза получилось не с первой попытки. В комнате горел свет. Точнее чёртова лампочка накаливания светилась, прям над головой. Пришлось привыкать к освещению. Когда это, наконец, получилось, взору предстал раздолбанный и желтоватый от старости потолок с отваливающейся штукатуркой. Надо говорить, что подобного ни в доме Луны, ни в обители Соколовых не было? Следовательно, сероглазый находиться где-то ещё. Попытка приподняться невольно сопроводилась болезненным стоном, потому что отбито было по ощущениям всё. Любое сокращение мышц сопровождалось с трудом выносимым дискомфортом. О тренировках на ближайшие… недели две минимум придётся забыть. Но сначала надо понять, что это за место. На звук отреагировали. Послышались тяжёлые шаги. И из коридора появился Ганимед, тут же объясняя почему квартира так пахнет перегаром. В пальцах хулиган крутил неприглядного вида сигарету. Луна дёрнулся за шокером и тут же обнаружил, что лежит абсолютно голый. Ясно почему было тепло. Без мокрой одежды и должно было стать тепло. - Какого хрена? – возмущённо уточнил Луна. Голос был хриплым и давался с болью. - Заметил, наконец? – Ганимед улыбался, но как-то невесело, выдыхая вместе со словами дым. - Где я? - У меня дома. - И какого чёрта ты меня сюда притащил? - Ты бы предпочёл валяться на улице? - ещё одна затяжка. - Отдай мой телефон. - Ага. Шас так возьму и отдам, - хулиган сел на край дивана и Луна невольно попятился к спинке, чувствуя очередные вспышки глухой боли в мышцах. - Хватит трахать мне мозги! – фраза вырвалась невольно и тут же показала свою неэффективность. Ганимед рассмеялся и ответил выдыхая дым прямо в бледное лицо. - Действительно. Надо переходить к тебе самому. Потребовалось секунд десять, чтобы до Луны дошло. Мгновенно затошнило и вряд ли от табачного смрада. Злость дала возможность замахнуться, но Ганимед успел перехватить бледные, покрытые синяками руки и прижать их к подлокотнику дивана. Луна немного побился, но быстро понял неэффективность стратегии и начал думать что делать. - Спокойно, - кажется, Ганимеда забавляло происходящее. – Я пошутил. Держи свой шокер. Хулиган встал и, выудив из кармана чёрный гаджет кинул находку на диван. Сероглазый тут же проверил работает ли средство защиты и успокоился услышав знакомые щелчки тока. Теперь можно было и подозрительно уставиться на Ганимеда. Хулиган развалился в кресле и с напускным безразличием ощупывал свой нос. Кажется, Луна его всё-таки сломал. Абсурдно, но совесть решила его в этом упрекнуть. - Ты можешь объяснить какого хрена происходит? - Я вытянул тебя из одной очень неприятной ситуации. - Вытянул? – саркастично уточнил Луна. - Да. - Ты меня в неё вообще-то и втянул! - Они предложили мне присоединиться, зная, что я тебя ненавижу. Но не учли, что могут знать не всё. - Не понимаю. - С одной стороны я тебя конечно ненавижу. Но ты помнишь, как Меркурий упомянул что в сборной есть человек, которого я хочу трахнуть? - Это не смешно! - Я и не шучу. Валентинка которую ты пустил по кругу дав прочитать, кажись вообще всем, кстати, тоже от меня. - Я должен был догадаться что ты единственный кто в день святого валентина может написать «хочу тебя нагнуть» и на полном серьёзе отправить это через купидона, - Луна мысленно продолжил логическую цепочку и двинул ногами проверяя не получил ли новых ран в другом месте. - Не беспокойся. Сейчас ты выглядишь так, что возбудишь разве что отбитого садиста, к которым я себя не отношу, - успокоил Ганимед. Луна легко мог ему поверить. - Так нахрена я им в конце концов был нужен? - Можешь спросить у Земли. Я отправил ему полный текст истории. После и фото скину. Его эта ситуация касается даже в большей мере. - Что? - Не все первокурсники так мирно приняли отмену забастовки. Кое-кто попытался устроить Земле взбучку, но будто твоего первого хахаля так легко завалить. В общем они обозлились и вспомнили кого Земля раньше трахал. Подтянулись твои давние знакомые и подтвердили, что Земле ты очень дорог. Так что они планировали потрясти твоего бывшего на момент деньжат незамысловатым шантажом. - И ты с радостью составил им компанию? – брезгливо уточнил Луна. - Я оставил на тебе хоть один синяк своими руками за сегодня? – уточнил Ганимед и как не обидно был прав. - Какого хрена я делаю у тебя дома? - Ждёшь Титана. - Что? - Я написал ему. Он скоро тебя заберёт. Извёлся бедный, когда понял, что тебя нет и на звонки ты не отвечаешь. - Верни мне мою трубку! – тут же попытался встать Луна, но почти взвыл от боли в ногах. - Сначала мы договорим. - Ладно. Договорим, - сдался сероглазый. - Я влез в это дело ради тебя. - Ага! Конечно, - горько усмехнулся Луна. - Уверяю без меня, ты бы лежал не с синяками, а с переломами. И это в лучшем случае. Люди знаешь ли при неаккуратном обращение умирают. - А благодаря тебе они прям звездец аккуратны были! - Уверяю, я очень тебе помог. Хотя не спорю, кое-что пошло не плану. - Верни мне мою одежду. - Твоя мокрая. Титан привезёт тебе другую. Слышал бы ты как он меня материл в трубку. - Он не материться. - Он при тебе не материться, - усмехнулся Ганимед. – При тебе люди вообще почему-то стараются быть лучшей версией себя. - Все, но не ты. - Даже я, - в этом почему-то была грусть. – Просто хотел предупредить, что тебе не надо волноваться за свою задницу. Я не пидр. - Спасибо! Успокоил, - попытался саркастично поклониться Луна, но снова сжался от боли. - Если хочешь отговорить Землю бронировать для тебя место в какой-то платной больнице, то звони сейчас, - телефон, наконец, был возвращён владельцу. Сорок два пропущенных от Титана. Пятнадцать от Земли. И три от мамы. Приехали. Поставил всех на уши! Хоть и не по своей воле. Наружу невольно вырывается тяжёлый вздох. Но набрать Землю надо. Ганимед куда-то ушёл. На звонок ответили мгновенно, что для Земли удивительно. - Ало! Луна? - Да. Спокойно. Я жив и мне не нужна скорая, так что давай ты успокоишься. - Насколько всё плохо? - Ну, мне определённо потребуется неделька чтобы отлежаться, но я правда, почти цел. Кости не сломаны. Думаю даже без сотрясения обошлось. Правда, не переживай. - Что у тебя с голосом? - Сорвал. - Мне приехать? - Титан за мной приедет. - Это из-за… - Не из-за тебя. Из-за этих грёбанных придурков, но уж точно не из-за тебя. Если честно у меня сейчас нет сил тебя успокаивать, так что давай ты просто не будешь творить фигню вроде скорой или платной больницы? Я полежу дома и всё будет окей. - Я могу навестить тебя завтра? - Это обязательно? - Луна подозревал, что ещё долго не захочет принимать гостей. - Я за тебя волнуюсь… - Ладно. Только прошу тебя без глупостей. - Хорошо-хорошо. Просто прости… - Всё хорошо. Ты не виноват. Умоляю, давай завтра поговорим, у меня, правда, нет сил тебя успокаивать, - взмолился Луна. - Да! Да… Конечно, - но трубку Земля бросить так и не решился. Ещё несколько минут удалось полежать в тишине. Переписка с Титаном помогла чуть успокоиться. А потом зазвенели ключи, заскрипела дверь и Луна понял что диван, на котором он лежит находиться в грёбанном коридоре, прям перед входной дверью. Послышались тяжёлые шаги. Тут же вернулся Ганимед. Луна с головой укрылся одеялом. - Опять шалаву какую-то в дом притащил? - Она скоро уйдёт! – пообещал Ганимед. - Эта уже новая? Где ты их находишь? И где эта… эта шваль? – отец Ганимеда явно был чертовски пьян и говорил ужасно неразборчиво. Луна с трудом расшифровывал слова. - На кладбище, - Ганимед сказал это спокойно. Будто речь шла максимум о собаке. - А! Точно… Я же, - мужчина замолчал и утопал куда-то вглубь квартиры. - Твоя мать? – нерешительно начал вопрос Луна. - Заткнись! - Он убил её? – сероглазый сел на диване, ошарашено уставившись на хулигана. - Я сказал тебе заткнуться! – Ганимед бросил руку вперёд и на мгновенье сжал бледную шею перекрывая воздух. – Тебя это не касается! - Я понял, - вышел лишь тихий хрип, но посыл хулиган уловил, и душить перестал. – Очень тебе сочувствую, - вырвалось само. Но Ганимед больше не стал угрожать. Просто сжал кулаки и ушёл в комнату. Титан пришёл минут через десять. К тому моменту из глубины квартиры разносился громкий храп и Луна на мгновенье испугался, что удары в дверь могут потревожить сон пьяницы. Но, похоже, это не было проблемой. По крайней мере, Ганимед шагал вполне неторопливо. - Где он? – воинственно зарычал Титан стоило Ганимеду открыть дверь. - Прощу. Любуйся! Луна сел и грустно улыбнулся своему рыжику. Титан не снимая обувь, подошёл к дивану, тревожно осматривая многочисленные кровоподтёки на бледной местами содранной в мясо коже. Вид был, мягко говоря, печальный. Титан явно кипел желанием отомстить тем, кто так поизмывался над его сокровищем, но на удивление быстро поборол внутренние порывы и с нежной заботой произнёс «Как ты?». У Луны в груди потеплело от этого тона. Вот он, его заботливый, ласковый, нежный рыжик, который погладит, пожалеет и приласкает. Добрый и трогательный в отличие от всех тех чертей, с которыми Луна был вынужден общаться в последние несколько часов. Психика невольно расслабилась и на глаза навернулись слёзы. - Я… - голос дрожал и Луна чувствовал, что вот-вот заплачет. - Всё хорошо! Всё уже хорошо, - Титан встал на колени, перед сидящем на диване Луной. Стал аккуратно гладить по рукам. Периодически нежно вытирая с бледных щёк слёзы. – Всё уже в порядке. Я рядом. Ты же мне веришь? Луна смог только кивнуть. Перестать плакать оказалось чертовски трудно. Истерика всё это время вежливо ждавшая своего часа, устала бездействовать и вырвалась наружу. Так что через какое-то время Титан сел на диван и посадил укутавшегося в плед Луну себе на колени аккуратно глядя дрожащую спину и слушая бессвязный пересказ случившегося, в основном состоящий из «Это было так страшно и больно». Обычно подобное Луна себе позволял только перед мамой, но тут не сдержался. Слишком давно уже хотелось разреветься, признав, что происходящее вокруг уже слишком и что он это просто не вытягивает. Когда хриплые из-за сорванного голоса жалобы, сменились редкими всхлипами, Титан аккуратно заговорил. - Давай оденем тебя и поедем домой? Луна снова смог только кивнуть. Забрав из желтоватых пальцев носовой платок сероглазый высморкался и более-менее пришёл в себя. - Прости за это… - Не извиняйся, - Титан перебил и тут же еле касаясь прижался губами к бледному лбу. – Всё хорошо. Поехали отсюда. - Угу. Одеться оказалось довольно трудно. Как минимум потому что двигаться всё ещё было больно. А Титан очень не любил когда Луне больно и вместо того чтобы дать перетерпеть, начинал искать способы одеть тот или иной элемент одежды иначе. И в какой-то момент этой трепетной заботой так рассмешил заплаканного Луну, что сероглазый наклонился и поцеловал коралловые губы. - Ты лучший. - Что? – Титан, наконец, проявил растерянность. - Я прекрасно знаю, что выгляжу сейчас ужасно. А ты всё равно так обо мне заботишься. Я люблю тебя. Спасибо, что ты есть. - Я не… чёрт. Это я должен говорить! – Титан поднялся и сев рядом аккуратно обнял. – Не думай как ты выглядишь. Для меня ты всегда прекрасен. Просто, подумай о своих чувствах. Пожалуйста! Хоть раз… - Я… - теперь растерялся Луна. – Давай сваливать отсюда? Наконец закончив с одеваниями во время которых Титан смог хорошо рассмотреть все синяки, Луна уже собирался идти, на что Соколов отреагировал искренним возмущением. - Подожди… А что ты тогда предлагаешь? – Луна снова растерялся. - Я тебя понесу! - Ты задолбаешься меня нести! Даже если только до такси. Слушай, у меня нет переломов. То что мне больно ходить, не значит, что я не могу это делать. - То что тебе больно ходить значит, что при мне ты ходить не будешь! В общем как обычно упрямей оказался Титан. Ганимед брезгливо кривясь, кинул оказывается не просто так прихваченную с баскетбольной площадки сумку с вещами. А потом попрощался фразой «Какие вы мерзкие!» в контексте последний событий звучащей уже не так оскорбительно. Луна просто расслабился на руках у Титана, почувствовав себя, наконец, в безопасности. Уже в такси вырубился. Всё-таки время было уже около часа ночи. И с этого момента в реальном мире присутствовал только моментами. Чувствовал, как Титан мягко гладит пепельные волосы говоря: - Прости, что не оказался рядом, когда был нужен. Потом тревожные охи матери. Потом шипение перекиси и чьи-то осторожные руки размазывающие по синякам заживляющую мазь. Будить его, к счастью, никто не пробовал. Утро началось с обнимашек. Титан лежал рядом и гладя большим пальцем бледную ладонь о чём-то думал с закрытыми глазами. Луна немножко на него засмотрелся. Титан думал, что является некрасивым, но для сероглазого был прекрасен. Просто потому, что Луна знал, что за прекрасное существо живёт в этом может и не идеальном, но точно не уродливом теле. - Эй? Т… - Луна тут же закашлялся. Горло першило и саднило. - Принести воды? – рыжик тут же поднялся и после кивка унёсся на кухню, принеся кружку тёплой воды. - Спасибо, - Луна имел в виду не только саму воду, но и, то, что желтоватые пальцы придерживали кружку, так как бледные руки дрожали и вряд, ли смог ли бы сами удержать посуду. - Всё хорошо. Пей. Никуда не торопись. Ты дома. Луна и сам видел, что находиться дома. И был этому чертовски рад. Свободной от кружки конечностью Титан помогал сероглазому удерживать в относительно вертикальном положение корпус. - Правда, спасибо, - тонкие пальцы благодарно погладили жёлтоватое предплечье. - Мама, просила позвать её когда ты проснёшься, - мягко оповестил Соколов. Луна кивнул. – Я быстро. И только тогда понял, что не так. Титан назвал мамой, не свою маму. А ту, которую в последний год видел чаще, чем родную. Это уже даже не материнское благословение, а что-то большое. Титан и, правда, стал членом семьи и кем-то по-настоящему родным. Это вызвало улыбку. Улыбка потянула кожу на щеке. Но на щеке был синяк. Поэтому снова стало больно. Надо привыкать, что жить в целом больно. Пришла мама. Посмотрела с тревогой и заботой. Так что Луне сразу захотелось её обнять. Но поднимать руки будет больно. Так что лучше даже не начинать. - Милый? - Прости, что заставил волноваться, - голос отчаянно сипел, становясь почти беззвучным, больше похожим на выдох. - Не говори, если больно. Сейчас заварю лекарство. Станет полегче. Луна снова кивнул и всё-таки потянулся вперёд. Мама поняла и аккуратно погладила его по щеке. Как котёнка. На лице снова появилась улыбка и вместе с ней слёзы. Через полчаса, когда горло под воздействием целебного отвара согласилось продолжить работу, а обезболивающее худо-бедно начало работать начался разговор. - Приходил Земля. Мы обсудили случившееся. Ганимед прислал фотографию. - Какую фотографию? – Луна даже немного растерялся. - Эту, - Титан открыл телефон и показал фото. - Удали! – Луна скривился от того как жалко выглядел со всеми этими синяками и поднятыми руками. - Земля сказал, что разберётся с теми, кто это с тобой сделал. Но нам важно твоё мнение. Ты хочешь подавать заявление в полицию? – рыжик говорил медленно и очень серьёзно. - Нет! – даже думать не надо. – Я не готов ещё куда-то сейчас идти. Тем более если полиция, то это обязательно и больница. Или как минимум судмедэкспертиза на которую снова же надо куда-то тащиться. Я хочу просто поспать суток пять и чтобы меня никто кроме вас не трогал. - Ты уверен? – женщина ласково погладила сына по голове. - Да, - Луна потянулся за обнимашками и тут же их получил. – Пожалуйста. - Если ты этого тоже хочешь, то хорошо, - Титан хмуро кивнул каким-то своим мыслям. - Тебя что-то тревожит? – Луна тут же понял, какую глупость спросил. Само собой рыжика во всей этой ситуации много что тревожит. Обратное было бы странным. - Просто по-хорошему Ганимеда с его методами надо послать куда подальше, а говоря конкретней за решётку. - Не надо, - Луна откинул голову маме на плечо и закрыл глаза. – Просто давай оставим эту ситуацию в прошлом. - Конечно. Прости. Я не должен сейчас нагружать тебя своими эмоциями. Тебе нужно отдыхать и приходить в себя. Точно не хочешь съездить в больницу? - Нет. - Тогда лежи. - А ты? - Хочешь, чтобы я полежал с тобой? – вот в этом огромный плюс Титана. С ним иногда можно вести себя как капризный ребёнок и он не будет смеяться. Не будет потом припоминать. А просто проявит в моменте заботу, которая так нужна. Так что теперь всё и в правду хорошо.