Бабочка на снегу

С утра у Луи дико разболелась голова. Ни полежать, ни попялиться в комп или в телефон, как он планировал, не получается. Выходной - к чертям под хвост собачий! В итоге после часа бесцельного блуждания по своей унылой квартирке, Томлинсон решает вылезти на свет: может если подышать свежим воздухом, то башка перестанет пытаться выдавить из своей черепной коробки ему глаза? На улице и вправду становится легче. Ещё бы было не так шумно, вообще бы было здорово. Но глупо искать тишину в городе в начале рабочего дня. Парень, иногда откликающийся на прозвище Томмо, оглядывает себя: он вылез наружу в спортивных трениках и толстовке. В принципе, неплохо. Ключи у него всегда в кармане, поэтому он идёт до машины, повинуясь неожиданному порыву свалить куда-нибудь за город и просто послушать природу, а не рёв моторов и галдёж толпы. Городок, где проходит его вынужденное скучное заточение, достаточно большой. Не столица, но, всё же культурный центр. И тут в максимальной доступности полно красивых природных объектов и имеется популярная горнолыжка, постоянно привлекающая туристов. Там же в горах есть многочисленные пешеходные тропы, некоторые из которых идут через большой национальный парк. Сейчас в будни, да и в начале весны там не так уж и людно. Так что Луис решает мчать туда. На своём транспорте можно спокойно добраться за полчаса. Но у спонтанных поездок всегда есть свои маленькие минусы. Уже на территории парка Томлинсон раздраженно ходит кругами, никак не находя вблизи визит-центра туалет. А парень ведь тут уже бывал и этот стратегически важный объект точно видел. Указатели дико бесят. Они ведут не туда, и вообще, похоже, по кругу, потому что Томмо снова возвращается на парковку. Парень раздраженно шипит. Чем сильнее он хочет найти уборную, тем сильнее, похоже, она прячется. И тем рассеяннее он становится. Вот же указатель сообщает, что прямо и на право! А он что, не так шёл? Может он уже окончательно отупел? Или всему виной головная боль, которую никак не может победить экспресс-таблетка, проглоченная вместо завтрака. Луи делает ещё заход, заодно и раздражаясь нарастающему с приходом тепла количеству торговых палаток в округе. Скоро здесь появится злоебучий стихийный базар и тут будет совсем не протолкнуться! Не без помощи прохожих искомое место он находит, но облегчение облегчение не приносит. Не целиком, во всяком случае. Парень так и продолжает психовать, даже не понятно с чего. Да просто задолбался. Город его этот задолбал! Люди его окружающие задолбали! Он и сам себя задолбал своей вечно недовольной рожей. Луи очень рассчитывал, что его незапланированный выход на природу как-то усмирит его психи: он побегает, потренируется, подышит, и потом, устав, возможно, крепко поспит. Но пока его просто ещё сильнее всё бесит. В добавок ещё и какой-то ебанат подозрительно трётся возле его машины. - Ты чё, мою тачку спиздить хочешь? - кричит Томмо, подходя ближе. Вряд ли это так, конечно. Стоянка под наблюдением, нужно быть конченным дебилом, чтобы вот так пытаться вскрыть машину прямо под камерами ещё и средь бела дня. Но этот мир, к сожалению, очень щедр на идиотов. И судя по тому, что Луи слышит в ответ, он совсем не без основания определил эту странную массу дибилушкой. - Я бабочку фотаю, - медленно проговаривает парень, даже не оглядываясь на возмущённый голос. Луис же на мгновенье подвисает. Он просто планировал немного поорать на незнакомца, чтобы спугнуть, но тот, неожиданно, прекрасно понял его речь, и даже готов вступить в разговор. И он, судя по акценту, вообще, похоже, тоже британец. Ну, и бабочка действительно присутствует. Луи замечает её. Он подходит ещё ближе, намереваясь залезть внутрь своего автомобиля, так что ждёт, что этот папарацци недоделанный сдвинется или поскорее уйдёт. Но тот как ни в чём не бывало продолжает торчать возле машины, делая свои снимки. И съёбывать не собирается! Хоть Луи и послал ему уже тысячу и один свой презренный взгляд. Ваше похую: так и фоткает, согнувшись полумесяцем и уставившись в свой телефон. К слову, со стороны пассажирского сиденья. Так что Томмо он, теоретически, совсем не мешает. Но Луи продолжает выжидающе смотреть на придурка: ну не хочет он оставлять у своей машины какого-то непонятного субъекта. А терпение - это, к сожалению, вообще не его, так что Томлинсон открывает дверь и специально ей хлопает посильнее, чтобы спугнуть насекомое, а может, заодно, и придурка на корточках, упорно усевшегося с боку у переднего крыла. Почти получается: бабочка от резкого звука вспархивает, и парень у машины вскидывает голову, прослеживая её полет. Ещё и рот приоткрывает в немом восхищении, глядя на перемещение летающей букашки. Вот один в один малыш, который, глядишь, ещё и в ладоши начнет хлопать. Бабочек никогда не видел что ли? Ну простая же бабочка, ну в самом деле! Да, весна, они только проснулись, но все же! Просто ебучая гусеница, которая возомнила себя не весь чем!!! Луи уже планирует об этом сказать, но незнакомец сильнее откидывает голову назад, придерживая рукой бейсболку, чтобы она не слетела. И теперь видно его лицо, которое до этого было почти целиком скрыто козырьком и тенью от него. И мордочка, неожиданно, оказывается, такая до неприличия юная. А ведь Луи по голосу парня - низкому и хриплому - решил, что тот определённо старше. А это какой-то ребёнок. И парнишка, словно в подтверждение своего возраста, отклоняется назад ещё сильнее, продолжая с открытым ртом зачарованно пялиться на бабочку, тяжелый рюкзак за его плечами тянет его, и он теряет равновесие и шлепается задницей на землю. - Ай! - отзывается мальчишка, хватаясь за свою ушибленную филейку рукой. А второй пытается поднять рюкзак. Но тут же замирает и уставляется куда-то... Луи вот свято уверен, что в район его ширинки. Он сам бросает туда взгляд. Что, забыл застегнутся? Но не пялиться же из-за такой обыденности вот так! Но, оказывается, никакой магазин у Томлинсона не раскрыт: на спортивных штанах даже ширинки нет. Просто прелипучая и сто раз проклятая крылатая таракашка уселась на подол его жёлтой кофты. Луис сразу намеревается её нахрен с себя смахнуть. - Подожди, не дергайся, - резко останавливает его парень. Его шёпот звучит как приказ и Луи послушно застывает. А тот уже тихонько поднимается и так, на карачках, прикрывая половину лица телефоном, ползёт к нему, делая снимки. И останавливается, чуть ли ни вплотную прижавшись к штанам Луиса лицом. Не было впереди перед глазами телефона, он бы об его спортивки, наверное, своими пухлым щеками обтёрся. Луи отступает на шаг назад. И парню это не нравится. - Чел, пять сек, пожалуйста, не шевелись, - просит этот странный человечек. - Да ты её уже миллион раз сфоткал! – возмущается Луи. Но стоит. Его же нормально попросили. Хоть и такую фигню. А он, вопреки всеобщему мнению, не совсем говно конченное, и хотя бы секунду постоять спокойно может. - Никак фокус не могу поймать. Подожди. И Луи, поражаясь самому себе, действительно ждёт. От нечего делать он оглядывается по сторонам и замечает, как на них зыркает мужик с соседнего ряда. Луи, вдруг, это кажется, очень забавным и он всхмыкивает. - Хей, - привлекает он внимание ебанутого бабочкофила, намереваясь того немного смутить, - а ничего, что со стороны выглядит так, словно ты фотаешь мой член? Как это действительно может казаться со стороны, Луи решает не проговаривать. Мальчишка сначала, похоже, удивляется, отодвигает телефон в бок, и вот теперь уже точно пялится на чужой пах. - Ой, да прости! - хрипит он заполошено, убеждаясь в правоте говорившего, и подскакивает на ноги. Луи ошарашенно смотрит на неожиданное явление: парень распрямляется и становится всё выше и выше, так что Томлинсону приходится запрокинуть голову. Ну нихрена тут ноги! Луи непроизвольно отступает ещё на шаг: парень рядом буквально закрывает ему солнце. Тут ещё дурная бабочка, напуганная, как и Луи, неожиданным вырастанием этого гиганта, возвращается. И начинает кружить у Томмо перед глазами, мешая рассмотреть паренька рядом. Видимо дуреха, спутавшая человека с клумбой, упорно ищет себе новое местечко на его кофте. Томлинсон даже машет впереди себя ладонью, чтоб её отогнать, но та, изголодавшись по ярким краскам, почти не реагирует. И, (совсем охренела!!!), усаживается Томмо на чёлку, почти касаясь брови. Тут уж Луи точно собирается её согнать, но его руку останавливают. Паренёк, такой же наглый, как эта бабочка, хватает его ладонь и прижимает к боковому шву штанины. - Погоди, дай сфоткаю! – объявляет он, отпуская руку Томлинсона и шагает в сторону. - Да ну это ж самая обычная бабочка, сколько можно!? Нахрена тебе столько с ней кадров? Парень в ответ смущенно поджимает губы. - Я хочу сфоткать тебя. Можно? - Шустро давай, - непонятно зачем соглашается Луи, и скашивает глаза на нахальную вторженку. Её ножки не очень приятно касаются его кожи: то же самое ощущение, когда на лицо садится муха. А потом он представляет, каким косоглазым придурком выглядит, да ещё и с этим цветным тараканом на лице, и начинает посмеиваться, заодно и надеясь, что насекомому это не понравится. Затем он переводит взгляд на парня, мол, чего, долго ещё тут убого позировать? Но тот, оказывается, и не фоткает вовсе: стоит, улыбается. И улыбка у него, неожиданно, такая огромная, просто на поллица. И глаза - такие же. И весь его вид - сплошное восхищение. Его глазища, кажется, вовсе блестят. Это ж надо же настолько быть помешанным на бабочках! - Ты словно их никогда не видел, - дёргано отзывается Луи. Из-за этой крылатой херни с усами перепадает внимания и ему. И это нервирует. Потому что из-за того, что она уселась на лбу, кажется, что пришибленный парнишка залипает не на неё, а на самого Луиса. - Мне просто нравится всё яркое. Очень красиво. Да, очень красиво, - проговаривает паренёк ещё более медленно, соглашаясь, видать, с какими-то своими мыслями. И так и продолжает таращится, прикусывая нижнюю губу. - Так, юный энтомолог, - призывает его Луи вернуться назад на землю из своего космоса, - топай уже, куда ты там топал, по своим делам. Нам с бабочкой твоей фотосессии уже по самые уши. - Ага, да, я ухожу, - как-то невразумительно соглашается парень, топчется на месте, нескладно разворачивается, чутка накренившись под весом своей поклажи, и, сгорбившись, убирается с парковки. Луи удовлетворённо вздыхает, глядя, как из поля зрения удаляется «рюкзак и кепка». Ну и кадр, если честно! Таких ещё нужно поискать. Вот бы с ним снова не столкнуться наверху! Томлинсон опять открывает заднюю дверцу, достает свой рюкзак, проверяет наличие в нём воды и купленного на заправке перекуса. И, наконец, отправляется по выбранной тропе. На развилке он, естественно, сворачивает подальше от центрального хода, а когда поднимается выше, и лес становится гуще, просто уходит с тропки в глубь, легко узнавая уже знакомые места. Он идёт минут двадцать, неспеша, разминает мышцы, дышит воздухом, с радостью понимая, что голова почти перестала болеть. Но у него появляется весьма странное зудящее чувство. Словно за ним следят. Парень оглядывается несколько раз, и теперь уверен, что тот парковочный бабочколюб волочется за ним по пятам. Луи останавливается и ебанько тоже. Потупляет взгляд, и похоже, собирается по нелепому заступить за ближайшую ёлку. Что за бестолочь несуразная, прости, Господи! - Ты что, меня преследуешь? - Если честно, то почти да, - соглашается парень, похоже, даже расслабившийся, что на него обратили внимание. И придурошно, словно извиняясь, растягивает губы, типа улыбается. - Ты - мой ориентир. Луи непонимающе прищуривается. - Для чего? - Ну… я...тут тропинки нет. Это же чёртов лес. Я просто надеюсь, что ты меня куда-нибудь выведешь. А вот теперь пришло время заката глаз. - Только не говори, что ты заблудился! Парень в ответ крутится по сторонам, пожимает плечами и затем строит печальную мордаху. - Я шёл за двумя активными такими тётушками вон где-то там. Возле камней. Но чёрт знает куда они растворились. Может их медведь дикий утащил. Хотел к тропе вернуться, но не нашёл. А потом увидел твою желтую кофту и просто побрёл за тобой. Её очень хорошо видно среди голых стволов. - Просто увидел в незнакомом месте яркое пятно и попёрся на него? – поражается Томмо наивности этого пацана. - Я понял, что это ты. Тебя сложно не заметить, - сознаётся парнишка и начинает хохотать, когда видит, как Луи в очередной раз отмахивается от новой пристающей к нему букашки. – Ты похож на меленькое солнышко. Вот на тебя все бабочки и слетелись. Да, Луи слишком ярко одет - кто-то же должен скрашивать эти серые будни. И то, что его цветной наряд используют, как маячок, кажется ему забавным. - И ты тоже, что ли, как бабочка, на меня летишь? - Получается, так, - сразу соглашается парень, продолжая гоготать. Счастливый такой, что просто бесит. - Ну, и куда ты изначально шёл? – выдавая сдержанную улыбку, интересуется Луи. Вдруг парню действительно нужна помощь. Луи привык: туристы вечно цепляют его своими тупорылыми вопросами. Этот же, хотя бы говорит на его языке, так что объяснить будет не так сложно. - К верхней смотровой. Я следую по указаниям, - с готовностью отзывается парень. И демонстрирует телефон с открытым на ней навигатором. - Ну, нет, дорогуша, на верхнюю тебе нужно было свернуть ещё два поворота назад. - Назад идти? - глаза парня словно испуганно расширяются. А потом он строит разочарованную мину, и хлопает себя по бедру. - Да блин! Ну, ладно, - выдаёт он гнусаво, сквозь надутые губы, но выглядит обреченно-решительным. - Покажи, пожалуйста, куда, - ноет он и протягивает Луи ближе электронную карту. - Ты даёшь! С картой заблудиться умудрился... – не может это не прокомментировать Томмо. А парень-то, и вправду, похоже, тупенький. И у него, заодно, судя по цифрам, геолокация сбоит. - Я был уверен, что если пойду туда, куда и все идут, то приду туда, куда нужно. Луи снова закатывает глаза и понимает, что всё - закончилась его спокойная прогулка. А он же специально даже с самой непопулярной тропы свернул, надеясь никого не встретить. - Так это по туристической тропе. А ты по эко поперся. По ней только местные ходят, кто знает этот маршрут. – Он тычет пальцем туда, где на экране отображена нужная линия. - Смотри, этой тропы и на твоей карте нет. Она даже без брусчатки. Тут и лавочек нет, совсем нет инфраструктуры. - Зачем тогда по ней ходят? Затем, что здесь нет вот таких заебавших всех прилипчивых туристов! - Тут немноголюдно и тихо, чего не скажешь о центральных дорожках. Пошли, если тут немного свернуть, в одном месте впереди есть мостик, сможешь речку перейти и вырулить к центральной аллее. Там кафешек куча, и всякие фотозоны - всё, что так нужно приезжим. Парень радостно оскаливается, хватает лямки рюкзака, показывая, что он готов идти. - Проводишь значит меня? – зачем-то уточняет он. Ну, очевидно, же! Что за балбес! Луи сдерживается, чтобы снова не начать глаза закатывать. - Типа того, - бурчит он. - А ты, значит, местный? - Типа того. - На следующий вопрос, который я задам, ты тоже ответишь «типа того»? - Типа того! – фыркая, соглашается Луи. Теперь вместе со своим надоедливым попутчиком они ломятся сквозь деревья, возвращаясь на едва заметную эко-тропку. Луи почти с горечью вздыхает, потому что там тоже есть люди. Они ещё и направляются к ним, стоит парням оказаться рядом. Да что сегодня всем нужно-то? Подошедшие ребята – это молодая парочка, крепко держащая друг друга за руки. Девушка звонко хохочет, парень улыбается и неверяще машет головой. - Простите, - заливается смехом симпатичная шатенка, обращаясь к Луи. - Были уверенны, что какой-то куст зацвёл, форзиция, к примеру, а это у тебя такая кофта жёлтая. Длинноногий недотёпа, который волочется за Луи, тоже начинает гоготать. - Это точно! Он – как цветочек! – смеётся паренёк, указывая на Луиса. Томлинсон только на них всех снисходительно зыркает, но улыбку из себя выдавливает. На самом деле, это и вправду смешно, и сегодня своей жёлтой толстовкой он привлечёт, похоже, не только насекомых. - Надеюсь, меня не начнёт преследовать сегодня рой пчёл, - шутит он, изображая наигранный испуг, и свято уверенный, что на этом можно их разговор закончить, разворачивается и идёт в нужную ему сторону. - А если на тебя и вправду пчёлы нападут? - задаёт свой очередной «гениальный» вопрос парень, так от него и не отставший. – Как от целого роя отбиваться? Луи прикусывает губу, чтоб чего не пиздануть. Пока ему только от людей отбиваться приходится. А в этом деле ему всегда помогал его скверный характер. Но он сегодня только за одно утро встретил уже троих, разговаривающих с ним на одном языке, и это как-то добавляет ему желания не поругаться, а пообщаться. Он бы вообще с удовольствием упал на хвост этой парочке, поболтал с ними. Но он бы стал третьим лишним, возможно. Да и, не по собственной воле, но он сейчас ответственный за ребёнка, косолапо топающего рядом, и он обязан вывести того к тропе, на которой есть сто пятьдесят указателей и лишь один путь на верх, на котором просто невозможно заплутать. - Какой рой пчёл? – усмехается Луис, стараясь быть приветливым собеседником. И, он, честно, старается изобразить перед парнем такого умного и всезнающего дядечку. - Они ещё целым роем и не проснулись. Так, летает парочка невменяемых. Как вот та бабочка. Забыли за зиму, как цветы выглядят. - О, я видел сегодня здесь цветы, - прерывает его парень, словно реагируя на знакомое слово. – Махонькие такие. На фиалки похожие. Но ведь тут ещё местами снег лежит! - Он местами тут никуда никогда и не исчезнет, - делится с ним Луи своими наблюдениями, да и общеизвестным фактом. Мальчишка внимает явно с интересом, подстёгивая Томлинсона ещё естественнее изображать взрослого и мудрого. - Чего бы цветам не расти, раз время пришло? - Это выглядит волшебно! – отзывается парень, снова демонстрируя взрыв звёздочек в своих искрящихся глазах. - Такое сочетание несочетаемого! Двух сезонов! Это потрясающе!!! Ну, пра-а-авда! – протягивает он на явно скептический взгляд. И вид у него при этом такой восторженно-придурковатый. - Ты сам как эти все бабочки! – не может Луи удержаться от смешливого замечания. - Ещё, словно, не продуплился от зимней спячки. Ты под чем-то? - Не-е-е, я всегда такой, - радостно отмахивается парень, непроизвольно вызывая у Луиса улыбку. - Немного заторможенный. - Он раскидывает руки и начинает неспешно вращаться вокруг своей оси, улыбаясь и оглядываясь по сторонам. - И я, наверное, немного одурманен этим воздухом. Как же здорово и свежо! Луи снова скептически оглядывается по сторонам: как же здесь всё... как обычно… Вон вдохновленный придурок не замечает, что не до конца оттаявшая дорожка капец какая грязная, и пачкает его цветные кроссовки. - Да ты понюхай, как пахнет!- пытается парень заманить Луиса в секту природных наркоманов. - Так потрясающе! Пахнет тут обычно прошлогодними прелыми иголками и корой. Луи принюхивается. Но улавливает совсем не привычный здесь запах. Сладкий. - Пахнет как будто ванилью, - озадачено признается он. Пацанёнок на это снова хохочет и машет на него рукой. - Да это я! Ты не меня нюхай, а деревья! - Сладкий мальчик, - проносится у Луиса в голове, и он испуганно прогоняет эту шальную мысль. А ну ка, давайте без этого! Ещё на детей он не засматривался! - Вон, гляди, ещё цветочки! – верещит парень, указывая на небольшое фиолетовое пятнышко под ногами и чуть не летит носом в землю, запинаясь о выступающий из земли камень. Но дурачок вообще на это не обращает внимание. – Так мне нравятся! - Мы что, так и будем идти от цветка к цветку? - скрипит недовольно Луи. Он этот отрезок пути всегда раза в три быстрее проходит. - Почему бы и нет. Наверное, моя вторая сущность – это бабочка. - Ты, скорее, шмель, - выдаёт Луи. И про себя злобненько посмеивается, потому что шмели здоровенные такие, тупые, и неповоротливые. Вечно во все врезаются. - О, шмели милые и мягкие, - скалится парень в ответ. И, похоже, он очень рад такому сравнению. Ну, у них, очевидно, разное представление о шмелях. - Волосатые, - с усмешкой выдаёт Томмо свой эпитет. - А… ты об этом, - парень поднимает руку и, похоже, машинально хватается за свои пушистые локоны. Пока он шёл, стянул с головы кепку, чтобы обмахивать ей лицо, и неожиданно из-под неё на свет высыпались эти кучерявые проказники. И теперь парень окончательно стал похож на маленького херувима. Только с тёмными волосами. Луи отворачивается и старается идти впереди, чтобы на пацана лишний раз не смотреть. Когда там уже этот сворот? Когда можно уже будет скинуть с себя эту липучку? Томлинсон прибавляет ходу, и мальчишка, которого Томмо уже успел наречь в своих мыслях Кудряшкой, старается не отставать, но его дыхалки, хвала небесам, теперь не хватает для разговора. Спустя несколько минут, пока Луи чешет на всех парах, к нему снова цепляется бабочка. И на этот раз точно не та, ошалевшая. Эта и цвета другого. У неё крылышки нежно лимонного цвета. А потом ещё одна, но уже такая же, как самая первая. И Луи снова оказывается в объективе камеры. - Эй, ты совсем на бабочках помешанный!? – шипит он, когда парень, вроде, задыхающийся, скачет теперь впереди, снова стараясь его сфоткать. Зачем вот ему снимки незнакомого парня? Луи бы никого фотать не стал. Ну, может, лишь если какие-нибудь огромные тропические бабочки облепили кого-то с макушки до пят. - Они ж все одинаковые. - Нет же! Ты же видишь, что нет! – вопит протестующе мальчишка. И почему у многих людей в лесу голос прорезается: начинают горланить, как оглохшие? Томмо предпочитает слушать птиц, или музыку в своих наушниках, а не вот эти крики очумелого лося в брачный период. Он цепляет какой-то прут с земли и идёт вперёд, недовольно им размахивая, пока не понимает, что стало тихо. Он оглядывается, но странного прелипалы нигде не видно. Ну, и куда этот идиотина запропастился? В туалет что ли отошёл? Томмо топчется на месте, ждёт, ждёт, и всё же идёт его искать. Тот выскакивает с боку почти ему наперерез. - Фух, - объявляет парнишка. - Думал, что опять заблудился. Остановился, чтобы бабочку сфоткать, а ты уже куда-то пропал. - Так, бл…блин! - Луи начинает раздражаться, чуть не перейдя на маты. Он не должен волноваться об этом тупом ребёнке, он не несёт за него реальную ответственность. Но, все же! - Убери телефон и не отвлекайся! Это просто обычные бабочки! - О, ещё одна! - в ответ восторженно объявляет парень. Он улыбается, но при взгляде на Луиса, видимо, выражением лица весьма красноречиво выражающим, что он об этом думает, немного тускнеет. - Эй, прекрати! – неожиданно наезжает он на Томмо. - Я так соскучился по весне. Я ради неё сюда и летел! Может тебе кажется, что я неадекватный. Но я хочу радоваться каждому лучику солнца. Я устал от зимы. И снова счастливо светит зубами. Луи выдаёт кривенькую улыбку в ответ. Всё же, кто он такой, чтобы лезть в чужое восприятие действительности? Пусть пацан радуется всякой фигне, раз ему так нужно. Но пусть при этом не отстает. Томмо вот совсем не хочется за обалдуем весь день по лесу слоняться. Парень, видать, всё же находит что-то такое в лице своего проводника, поэтому, кажется, немного усмиряет свой пыл. Во всяком случае, идёт рядом и сопит, но периодически что-то тихонько восклицает, типа: «Вау», «Ух ты!» и «Обалдеть». Да что в этом лесу такого можно увидеть!? Когда Луи тормозит и снова не видит мальчишку, то просто звереет. Сейчас он его найдёт и вздёрнет на ближайшем суку! Идиот обнаруживается за поворотом. Снова сидит на корточках и фотает какой-то цветочек. Ох, он точно ведёт себя, как бабочка! - Чел! Ну я же за поворот зашёл!!! – орёт Луи, пытаясь своей позой донести всю степень своего негодования. - Вот где бы ты опять меня искал? - Прости, - лепечет этот непослушный ребёнок, извиняясь. - Убери телефон, тут немного осталось! Дойди нормально уже! - продолжает раздражаться Луи. Он подходит ближе и хватает парня за запястье, намереваясь его, ну да, прям за ручку, довести до нужного места, и, наконец, с ним распрощаться. Он привык за руку тягать сестер: их много, и пока не схватишь, и не потянешь, до дома вообще не дотащишь. Но этот мальчишка - совсем не его маленькие сестрички. Парень поднимается на ноги, и Луи снова чувствует себя неуютно, потому что Кудряшка над ним опять возвышается и смотрит с высоты своего роста изучающе, наклонив голову. Томлинсон отпускает его руку. И чувствует какой-то конфуз. Нельзя хватать за руки чужих детей! Которые, потом, к тому же, при желании, могут тебе за это врезать. Да, парень выше его. Ну и что? Это не значит, что Луи просто заткнётся и успокоится. Он жестом головы приказывает тому следовать за ним, попутно придумывая, как бы возмутится по поводу безответственности родителей этой каланчи. - Почему ты вообще здесь один бродишь? – в итоге выдаёт он. И он действительно считает это возмутительным. Если мальчишка всегда такой по жизни, то кто-то всё время должен быть с ним рядом. - Где твой сопровождающий? Почему он оставил тебя здесь? - Сопровождающий? – не понимает парень. И хмурится. - Ну, кто-то, кто с тобой прилетел. - Я тут один. - Как так? И никто не беспокоится, что ты заблудишься тут к херам? - Луи сначала спрашивает, но потом вспоминает себя на пороге совершеннолетия. Он был бедой. И упирался рогом, если что-то решал для себя. Уж он бы точно не позволил себя куда-то сопровождать. - Я понимаю, ты достаточно взрослый, чтобы шататься в чужом городе в одиночестве, но в самолёт тебя как пустили? Парень уставляется на него, как разбуженная сова. - Я, по-твоему, что, школьник какой-то? - А что, нет? - Что? – парень ещё более озадаченно на него пялится. - Мне 21! Луи недоверчиво его оглядывает. Дети нынче здоровые такие шпалины, да и развитые не по годам! И слишком раскованы в поведении. Сложно что-то действительно сразу понять. Но зачем парню его обманывать? - Ты понимаешь, что если ты совершеннолетний, я со спокойной совестью тебя сейчас здесь брошу?! Передо мной выделываться не нужно - я не твой учитель и не старший брат! Сколько ты себе годков добавил? Парень, кажется, выглядит совершенно поражённым. А затем начинает ржать. - Да я себе даже убрал год! Мне 22. Вот в прошлом месяце исполнилось! Луис хлопает глазами, стараясь принять эту информацию. Парень не выглядит так, словно врёт. Это что же, он младше самого Луиса чуть немного больше, чем на пару лет. - Ты выглядишь, как ребёнок! Мальчишка снова оскаливается своей запредельно огромной улыбкой, а потом снова хохочет, высоко задирая вверх голову. - Смешно! Мне наоборот всегда говорят, что я слишком горяч, и всегда дают больше, чем есть. - С чего бы? – уточняет Луи. Он не хотел это сказать, само вырвалось. Где горяч? Это шутка? Скорей он нелепый и невразумительный. Хорошенький непомерно, это да. Но горяч? Тьфу ты, дуралей какой! Парень ещё заливистее хохочет, видимо, оценив то, как Луи его с сомнением оглядывает, пытаясь понять, где тут, в каких местах названный хот. Ну тут же вот не хот, прям нихуя не хот! - Может ты не видишь, потому что думаешь, что я – ребёнок? – шутит парень, продолжая потешаться. – Но я – большой мальчик, поверь. Луи открывает рот и поспешно закрывает. Пошёл-ка нахуй этот большой мальчик! Потому что от его вообще бестактного и непрошеного заявления у Томмо в голове появляется сразу очень много неприличных мыслей. Касающихся не этого большого дурака, а непосредственно самого Луи. Так, нужно быстрее от этой бабочки-преростка избавится. - Видимо, ты всё же достаточно мал, чтобы ходить по туристическим маршрутам в одиночестве, - поддевает Луис парня, больше для того, чтобы тот не решился с ним снова заговорить. Томлинсон очень на это рассчитывает, потому что сам может зайти не туда в своих умозаключения и брякнуть то, что совсем не нужно кому-то знать. Как же хорошо, что они и вправду уже почти дошли! Луи выходит из леса к небольшой спортивной площадке с турниками. Он планирует здесь задержаться, раз пришёл, и немного позаниматься. Он же не имеет чёткого плана. Нужно только этому блуждающему между сосен олененку дорогу показать. - Вот, тебе сюда. Прямо иди, вот прям совсем не сворачивай. Там будет мостик небольшой. А за ним главную дорогу видно. Там уже разберешься. - Тут лучше, тут настоящая природа, - говорит парень, неохотно переступая ногами в указанную сторону. - Поверь, впервые нужно идти по главное аллее, - принимается убеждать его Луи. - Там много чего интересного. Часовня есть, и пруды, беседки, и, всякие тотемы. Это потом, как прохаваешь всю местную кухню, уже можно и топать задворками. А эта дорога тяжелее и длиннее намного, - выдаёт он последний аргумент, махая на часть пролеска, из которого они только что вышли. - А там есть деревья? - Конечно там есть деревья! Мы ж в лесу. - А, тогда ладно! – лыбится паренёк. - А то я уже, похоже, не то представил. - Да там классно! - поддерживает его Томмо. Только бы тот уже ушёл от него подальше. - Людно только. - Я люблю людей! - откликается парень с присущим ему пизданутым позитивом, машет на прощание и уже со счастливым лицом уходит прочь. - А я уж думал, что ты любишь только бабочек, - зачем-то бурчит какую-то нелепицу Луи себе под нос, убедившись, что Кудряшка действительно от него отвязался.