Бабочка на снегу

Во второй половине дня всё же раздаётся долгожданный звонок. - Привет, это Гарри. - Привет. Что за Гарри? Принц Уэльский? Неужели хотите, чтобы я вернулся в Англию? Но вы ведь и сами не там, - паясничает Луи. Конечно он понял, кто звонит, он узнал голос. Значит парня зовут Гарри. Мило. - Нет, это другой Гарри, который без Мэган, но тоже нахожусь не в Англии. Мы вчера познакомились. - Да, бабочкофил по имени Гаррольд, я понял, что это ты. Чего звонишь? - Хочу узнать, пойдёшь ли ты со мной гулять. Ох, Луи сегодня мастак в общении – выдаёт какую-то хрень, словно у него с памятью проблемы. Естественно парень звонит насчёт прогулки, ради этого ему номер и давал. - А ты знаешь, как до центра с отеля добраться? – спрашивает Томмо вместо ответа. Вот такая у него тактика – сильно не демонстрировать свою заинтересованность. Заинтересованность во всём. Он даже толком сам не определил для себя, в чём именно. Просто хочет общаться. - Я разобрался. Я уже в городе, решал некоторые дела. Ну так что, ты хочешь встретиться? - Давай. Я могу подобрать тебя приблизительно через полчаса, скажи только где. *** Итак, парень ему и вправду позвонил. Конечно Луи даже мысли не греет о том, что тот приглашает его на прогулку, потому что Томмо ему понравился. Для него немного резкий, но всё же относительно адекватный местный житель сейчас максимально удобен: он знает город, они говорят на одном языке. Естественно этот Гарри цепляется за него, чтобы пока, по прилёту, найти какую-то устойчивость. Кудряшке и вправду нужен гид, пока он здесь во всём не разберётся. А Луи не против побыть, если так можно сказать, проводником. Он желает почувствовать себя живым и хоть немножечко нужным. Томлинсон наспех собирается, коря себя за то, что самолично выделил себе так мало времени. Конечно, на машине он быстро домчит, но он, в любом случае, живёт не в центре. Хорошо, что хотя бы заранее помылся, уложил волосы, и даже попытался выбрать то, что собирается надеть. Последнее – важный пункт. Он всё утро вспоминал вчерашний день и каждый раз, как первый, начинал охуевать с того, что этот забабашенный Кудряшка вот так сразу поверил, что Луи был девушкой! Ну что за дуралей! И чего ему там было понятно? Неужели Томлинсон на него слишком откровенно смотрел? Или что? В общем, Томмо, привычно для себя, пялит свои самые облегающие скини - он сегодня гуляет, а не тренируется, так что можно не думать об удобстве. А на торс натягивает свободную майку с таким глубоким вырезом горловины и линией рукава, что при любом движении видны соски. Луи специально выбирает что-то такое откровенное, чтобы шутка о его «истинном» поле изжила себя. Как и договаривались, через полчаса он подбирает парня у какого-то кафе. Он резко сигналит ему и машет рукой, чтобы тот «быренько» запрыгивал в машину. Кудряшка видит его и сразу «разъезжается» в улыбке. Так, нефиг тут скалится, это можно и в салоне делать, а то Луи на аварийку встал, чтобы подобраться как можно ближе. Как только Гарри залезает в машину, ещё даже не успев пристегнуться, Томмо сразу стартует. - Ещё раз привет, - отзывается парень, явно удивляясь резкому нажиму по газам. Ну, звиняйте: Луи водит так, что все пассажиры седеют. - Здравствуй, здравствуй, - поддерживает Томмо, отдавая всё своё внимание дороге. Парень понимает, что «шумахера» за рулём лучше не беспокоить, и пока тот не находит парковочное место, просто молчит и наблюдает. Конечно всё меняется, как только они вылезают из машины. - Скажешь мне, как тебя всё же зовут? – допытывается эта перелётная бабочка Гарри. - Я ведь и вправду могу звать тебя Дженнифер. Томмо сначала думает, а чего бы такого ещё насочинять. Но, может уже и хватит. Хотя бы не в вопросе его имени. - Меня зовут Луи. Парень кивает в ответ, мол, понял, принято, и снова скалиться. И Томлинсон никак не может отделаться от мысли, какой же тот обалдуй, но очень хорошенький. Вчера Гарри выглядел, как растрепуха, словно закутанная во всё, что лежало на самой верхушке содержимого чемодана. Но сегодня на нём только чёрные джинсы и какая-то то ли кофта, то ли рубаха с подкасанными рукавами. И на джинсах – здоровенные такие дырки на коленях. Вот на них-то Луи периодически и поглядывает. Особенно когда парень садится и ноги, кажется, обнажаются наполовину. Томмо очень хочет дотронуться до голой кожи, торчащей из рваной джинсы. Похоже, что одевались они сегодня каждый со своим умыслом. Гарри так, возможно, чтобы обозначить упомянутый, но потерявшийся где-то хот, Луи – доказать, что он ебанутый шутник, но точно мальчик. Получилось ли – как-то не понятно. Томмо уверен, что парень на него всё время таращится, пытаясь разглядеть какие-то подтверждения, что рядом с ним, всё же, мужчина. *** Если бы Томлинсона спросили, чего они делали ближайшие часы, он бы не ответил. Они добрались до набережной и ходили, ходили, ходили. И Луи, как ему кажется, постоянно пялился на парня, и, похоже, пропускал половину того, что тот рассказывал. Вечер наступил слишком быстро. Скоро на мостах загорятся фонари. На одном из них – пешеходном – даже заработает весьма впечатляющее шоу на его вантовых конструкциях. - Хочешь посмотреть? – уточняет Луи, когда делится с парнем мыслями о том, как преображается город с наступлением темноты. – Тут идти недалеко. - А во сколько до Пилар перестают ходить автобусы? - По городу автобусы почти до одиннадцати летом катают. Но ещё не лето, и твой отель в горах. Туда после девяти уехать почти невозможно. - Тогда мне уже нужно возвращаться, - с очевидным сожалением откликается Гарри. Томмо думает не больше секунды. Враньё: он вообще не думает, сразу предлагая парню решение. - Я ведь на машине, могу тебя отвезти. - О, здорово. Тогда...эм...куда ты там хотел пойти? Красивые огоньки на мосту - конечно хочу! И светится поярче этих самых огоньков. В итоге они гуляют по центру до часу ночи. Гарри делает миллиард фото, а Луи опять изображает экскурсовода. Правда самого дрянного в мире. Он сначала выдаёт всякое типа: «а это крысиная подворотня»; «вот тут бомжи ночуют»; «а в эту аптеку когда-то машина влетела»; «а вот тут я как-то просроченный пирожок покупал, ничего тут не бери, слышишь, никогда!». А потом он начинает сочинять откровенную пургу: придумывает совершенно абсурдные исторические факты, и выдаёт их с таким пафосным идиотизмом, чтобы парень рядом ни за что на свете не смог подумать, что что-то из этого правда. Ну, похоже, он сегодня не только за гида, но и за клоуна. Потому что Гарри внимательно слушает и хохочет не переставая. Но когда время переваливает далеко заполночь, тот всё же начинает поттупливать и зевать – естественно сказывается смена часовых поясов. Так что Луи выбирает направление к машине. Пора везти Кудряшку спать. Но напрасно они оба полагают, что их прогулки на сегодня закончились - машина проезжает не больше трех километров и глохнет. - Да пиздец! – стонет Луи, когда они останавливаются прям посреди дороги. Он ещё раз безрезультатно старается завести двигатель и с горяча лупит по рулю обеими ладонями. - Да серьезно?! Так, детка, - окликает он рядом сидящего парня. И хмурится. Луи старался его так не называть. Но он всех так величает, и сейчас, на эмоциях, начинают на поверхность вылезать все его привычные словечки. Но, есть предположение, что он его уже так ни раз назвал и не заметил, потому что Гарри явно не предаёт этому значение. - Посиди немного, сейчас проверю, что там случилось с этим корытом. Луи проверяет, проверяет. И, похоже, у него лопнул ремешок на двигателе. И другого на замену нет. Никто не таскает эту фигню «на всяк случай». Поломка такая нелепая и легко поправимая, но сейчас, очевидно, среди ночи, машина не сдвинется с места. Раздосадованный Томмо залезает обратно в салон. Он пообещал Гарри, что отвезёт его, и теперь чувствует себя отстойно. Каким-то обманщиком. Но он же не специально! Дерьмо! Он уже собирается «обрадовать» своего пассажира, но его отвлекает зазвонивший телефон. - Что, опять встал? – угорает голос в трубке. Весьма бодрый для позднего времени. И судя по звуку и горланящему радио, звонящий в пути. Просто Луи уже успел напечатать смс своему приятелю Стиву, жалуясь на то, что он, как лошара, заглох, и рассчитывал, что тот утром прочтёт и, может, посочувствует. - Ага, - недовольно отзывается Томмо. - Ну, старик, ты уже водить научись. Пожалей свою машину! – продолжает усмехаться Аоки. Похоже, что ему скучно там в дороге, так что он решил развлечь себя выбешиванием Луи. - Ой. Иди ты в пизду, сам водить научись! – естественно сразу ощетинивается Томлинсон. Ему на кого-нибудь поорать – даже причины не нужно, только волю дай. - Я прекрасно, блять, вожу! Да я - боженька вождения! Ага, Томмо, отчаянный на всю голову, всегда прёт так, словно он бессмертный. - Так, боженька вождения, не шипи мне тут, - смеётся друг, естественно, не реагируя на крики Луиса: его ор – это почти всегда – показное. - Я в город возвращаюсь, если ты на Линейной, то я могу тебя подобрать, мне по пути, но буду только через два часа. Печаль, конечно, но всё же лучше, чем куковать до утра, чтобы купить нужную деталь в магазине. - Спасибо, буду ждать тебя, моя радость, - облегчённо благодарит Луи, и после согласного смешка, отключается. И, конечно, поворачивается к Гарри. Объяснять, наверное, уже ничего и не нужно – тот итак всё понял. - Хэй, прости, но, похоже, я не смогу тебя сейчас подвезти. Можно, конечно, Стива напрячь, но он приедет только через два часа. Готов подождать? - Тут-ту-ру-ту-ру-ту-ту, Сти-и-ив, - вместо ответа пропевает парень тоненьким голосочком, стараясь коверкать язык. Луи хохочет, в очередной раз поражаясь нескончаемому позитиву этого дуралея, и тоже начинает подпевать глупую песенку про навязчивого друга. - В эту ночь я не могу поверить, что мы, наконец, вместе: я и ты, ты и я… и друг твой Стив. Тут-ту-ру-ту-ру-ту-ту, Сти-и-ив! * - Хорошо поёшь, Кудряшка, - продолжает гоготать Луи. И, ох, он готов ещё больше очароваться, потому что голос парня действительно, потрясающий. – Ну что, ты хочешь дождаться со мною Сти-и-ива? В горы такси сейчас слишком дорогое. Легче пойти и отыскать свободную койку в хостеле на одну ночь. Хотя, в такое время мы вряд ли к ним дозвонимся. - А Сти-и-в прям захочет меня куда-то везти? - Ну…я могу долго рыдать, умоляя его об этом. Ему, в любом случае, придётся дотянуть мою тачку до моего дома. Кстати, ты ведь можешь поехать ко мне, - брякает Луи, сразу понимая, как это двусмысленно звучит. То, что он узнал, что парень достаточно взрослый, полностью поменяло его восприятие. Но это не значит, что нужно, чтобы тот решил, что Луи тут комедию разыгрывает со сломавшейся машиной, чтобы затащить наивного натурала в койку. - Хотя, у меня там такая помойка, вряд ли бы тебе там переглянулось бы, после твоего лощеного Пилар. - Пилар тут считается цивильным? – уточняет Гарри. - Пилар тут считается буржуйским!!! - подтверждает Луи. - Там же пять звёзд! Дорогуша, твоя эта Пилар за неделю стоит куда дороже, чем моя гостинка за месяц. - Не нужно считать меня каким-то богатеньким зазнайкой. Я уже объяснил, чем руководствовался, когда выбирал этот отель. Если твой Сти-и-ив не захочет вести меня загород, а скорее так и будет, то я, спасибо за предложение, поеду к тебе. Надеюсь, что ты, всё же, не маньяк. - Тебе придётся выяснить это опытным путём, - подмигивает парню Луи и открывает дверь. – Останешься здесь и подремлешь немного или пойдёшь со мной? - С тобой, конечно. А ты куда? - Куда-нибудь, где можно выпить. Хочу воспользоваться тем, что я не за рулём. А вы со Стивом вдвоём, если придётся, моё невменяемое тело куда-нибудь дотараните. - Ты настолько решил напиться, чтоб тебя вдвоём аж тащили? – парень забавно округляет глаза. - Как ты это успеешь за два часа? - Да я и быстрее могу, - шутит Луи. Не планирует он ужираться. Просто он слегка расстроен и хочет залить в себя немного холодного пива в конце такого длинного и странного дня. - И как я тогда к тебе поеду? Вдруг ты пьяный ко мне приставать начнёшь? Ой, детка, такими шуточками лучше не раскидываться, если не умеешь в подобное нормально играть! Но Луи принимает озорную ухмылку парня, и лыбится в ответ. - Да даже если бы ты сам к моему безвольному телу решил подкатить, не забывай, что с нами будет…тут-ту-ру-ту-ру-ту-ту, Сти-и-в, друг мой Стив. Гарри опять ржёт. Так, что аж откидывает голову назад, рассыпая по плечам свои густые кудряшки. А потом и вовсе утирает слёзы с глаз. - «В чём твоя ёбаная проблема, Сти-и-ив? Я хочу, чтобы он свалил!», - подвывает Гарри, ещё и за голову хватается, изображая недетские переживания. Парень, как и большинство молодёжи сейчас, спокойно реагирует на окологейские шутейки, и сам их же вворачивает, так что Луи максимально расслабляется: в принципе, он может теперь ляпнуть что угодно, и, очевидно, его новый знакомый примет это сносно, или, вот как сейчас, будет хохотать. - Поверь, этот Стив не гей, у него есть девушка, и нам очень не на руку, если он, вдруг, действительно исчезнет, - забавляется Луи, надеясь, что и Аоки там хорошенько так икнётся. Так! Угарать в машине не пойми над чем - это прекрасно. Но, если он планирует выпить, то нехрен на месте рассиживаться. В салоне всегда валяется запасная худи и даже куртка, потому что погода тут очень любит меняться. Луи хватает и то, и другое, вручает Гарри свою куртку и велит всё ещё смеющемуся парню выматываться, а потом они общими усилиями чуть отталкивают машину подальше с проезжей части. Томлинсон по электронной карте в телефоне находит ближайший работающий бар, который, впрочем, находится не очень-то близко, так что они бредут в его сторону. По пути им встречается здоровенный супермаркет 24. Томмо оценивающе оглядывает его, и сворачивает длинноногого парня, уже почесавшего дальше по заданной траектории, в сторону магазина. Луи решает, что он хотел выпить, а не именно потусить в баре. Да и вообще он за сегодня уже находился. Так что можно просто закупиться в супермаркете, сесть ровно и отдохнуть. Они заходят внутрь, оба смешно щурясь - после темноты улицы в высоких ангарах слепяще светло. Парни бредут вдоль высоченных стеллажей, пока не находят алкогольные стойки. Гарри неожиданно сообщает, что тоже планирует выпить. - Покажи-ка мне всё-таки свой паспорт, бэйб, - тормозит его Луи, не позволяя подцепить бутылку с полки. - Я должен быть уверен, что не спаиваю малолетку. - Ой, да ладно, держи, - фыркает эта предполагаемая деточка, возвышаясь над ним. И действительно выуживает из своей почтальонки документы, протягивает их Луи. Томлинсон подхватывает паспорт, подносит ближе к глазам, стараясь сразу отыскать нужные цифры. И, ох, прекрасно, замечательно, великолепно, парню и вправду двадцать два. - Ну, ладно...ты не соврал мне, Гарри...так-так, Стайлс. - Теперь ты знаешь мою фамилию, мне нужна твоя, - объявляет Кудряшка, убирая на прежнее место своё удостоверение личности. - Вот на кой она тебе сдалась? - Просто честный обмен, ну. Паспорт же я у тебя, как ты, не требую. А я вот, между прочим, тоже сомневаюсь, что ты меня старше. - У меня ж щетина! - Видимо лишь потому, что она у тебя растёт! А так ты выглядишь очень молодо. - О, хвала Дионису, ушедшему в отпуск, что я ещё не пропил окончательно свою внешность, – хихикает Луис. Хотя благодарить за это точно нужно не бога вина, а то, что он задолбался пить в одиночестве. - Моя фамилия Томлинсон, не понимаю, что её знание тебе даст. - Приятно познакомиться более близко, мистер Томлинсон. - Аналогично, мистер Стайлс. Нужно это отметить! *** Затарившись выпивкой, парни заруливают в бистро, где берут на двоих огромное ведро жаренной курицы и возвращаются к набережной, но теперь идут не туда, где они, как все, благочестиво прогуливались. Они лезут куда подальше, туда, где их не разглядеть: под мост, к опорам. И усаживаются к металлическим перилам. - Урбанистическая романтика, - восхищается Гарри, свешивая вниз ноги. - Ты аккуратно, тут высоковато. Хотя, если за мостик не уходить, то тут относительно безопасно. Они пьют пиво, едят всё ещё горячую курицу, которую Луи специально завернул в свою кофту, болтают ногами, с трудом рассматривают граффити (рисунки тут все, право слово, не очень, так как их малюют исподтишка) и смотрят на воду. На отражающиеся в ней переливы огоньков ночного города. Красота! Правда есть ощущение, что они больше смотрят друг на друга, чем по сторонам. - Итак, что же ты здесь делаешь, Гарри Стайлс? - А какие есть варианты? - откликается парень. Действительно, зачем люди отправляются в отпуск. Он ковыряется в ведре, стараясь там отыскать что-то, видимо, особенное, а потом поднимает на собеседника немного погрустневший взгляд. - Я просто сбегал. - От ревнивого муженька? – предполагает Луи, театрально кривя брови. Да, уж простите, алкашка в его крови уже говорит ему начинать нести всякую чушь. Парень в ответ закатывает глаза и смотрит с укором, но при этом неизменно улыбается. Ямочки на его щеках так и манят, чтобы к ним прикоснуться рукой. - Я сбегал от рутины. От серости будней. Просто хотелось чего-то нового. - Если хотелось чего-то нового, нужно было гнать на какие-нибудь Гавайи. Бегать там среди пальм по пляжу босяком в цветастых шортах, а потом слизывать соль для текилы с живота какой-нибудь знойной мулаточки. А не вот это всё, - и Луи машет рукой, указывая на «внутренности» моста, ну и на себя, заодно. Да уж, тут точно не солнечный курорт, и он, точно, не горячая смуглая красотка. Гарри в ответ качает головой, выражая полное несогласие. И роняет кусок курицы с моста. Оба прослеживают, как тот плюхается в воду – будет сегодня ракам весёлая пирушка. - Может я не так выразился. Я искал не новизны, а обновления. Хотел увидеть, как природа оживает. Немного приблизить приход весны. Я не хотел кутить на пляже. Мне нужно было тихое расслабление. Вот как сейчас. - По мне, так тут лишь уныние. - Тут так здорово, почему тебе здесь не нравится? - Ну…наверное… - Луи задумывается. А нужно ли делиться с почти незнакомым парнем чем-то таким личным? Хотя, вряд ли у него тут появится кто-то, кто захочет его в этом плане выслушать… - потому, что не привык радоваться в одиночестве. Да, тут есть горы. Но если я иду, к примеру, кататься на лыжах, это означает, что я просто иду кататься на лыжах. Хотелось бы идти туда с друзьями, тусить, смеяться, развлекаться. А я катаюсь, устаю, еду домой. - Ты здесь ни с кем не познакомился? - Тут есть Стив. Но он занимается перевозками и редко бывает дома. Всё. Гарри снова сканирует его своими здоровенными зелёными прожекторами. - Я не понимаю. Ты же такой общительный. У меня вообще ощущение, что ты любого можешь заболтать. Ты же не на необитаем острове живёшь: столько людей вокруг! Луи пожимает плечами. Дело не в том, сколько вокруг народа и как он умеет всех переговорить. Ему тут тоскливо. Потому что давно не видел свою семью. Потому, что находится далеко от дома. Потому что возвращается в пустую квартиру. А с иностранцами он даже толком своими переживаниями поделиться не может. Вот так, немного подвыпившим, чтобы это шло от души. Общение с ними всегда выверенное, чёткое, сухое. Пресное. И они никак не могут вкупить ни сарказм, ни старый-добрый английский юмор, ни сленг местности, в которой Луи рос. - Мне просто хочется общаться с теми, кто меня понимает. Хотя бы мои шутки, - делиться Томмо с Гарри. – Внизу подо мной живёт семья английская, но они не часто выходят потусить: у них маленькие дети. Мы скорее с ними встречаемся, чтобы поругаться, когда им не нравится, если я решаю немного ночью поиграть на гитаре. Ещё на работе есть чувак не иностранец. Ну, в смысле, для меня. Но мы с ним не очень поладили, он меня чокнутым считает, - Луи машет вокруг виска рукой, с зажатой в ней курицей, а потом, заметив, что чуть сам себе жиром по уху не намазал, быстро запихивает мясо в рот, ненадолго замолкая. - В принципе, тут все туристы говорят на английском, стараются во всяком случае. Но мне кажется, что я теряю часть себя, разговаривая с ними. Это такие беседы, как с роботами, что ли. Излагайся лишь по существу! Здравствуйте! До свидания! Идите нахуй! - Луи с каждым словом бьёт ребром руки по открытой левой ладони, пытаясь этим жестом донести ограниченность имеющихся возможностей. Или просто так проявляет свою излишнюю эмоциональность. Он немного тормозит и вздыхает, поняв, что уж слишком распыляется. Поворачивается на Гарри, но тот всё так же внимательно его слушает, не отводя взгляд. - И чтоб ты понимал, у Стива второе имя - Хироюки. Он наполовину японец. Но родился в Америке. Он тоже не всегда догоняет, что я говорю. Ему бы свои два языка понять. Воу, сколько время! – верещит он неожиданно, когда его от собственных излияний отвлекает звонящий телефон. И да, Стив всплывает тогда, когда про него вспомнили. Он сообщает, что подъехал на место и чёт рядом с машиной друга не наблюдает. А они, блин, вообще от машины не близко! - О, погодь немного. Мы совсем скоро подойдём, - врёт Луи, нихрена не краснея. Они так уютно тут сидели, потягивая пивко, что совсем не подумали, что нужно возвращаться. - Мы? – тянет Стив, явно наполняя голос максимальной заинтересованностью. - Да, я не один. Подкинешь нас до дома. - Ого, да ты в кое-то веке кого-то подцепил! Невероятно! Луи с упрёком косится на телефон и подумывает отключится. - Во-первых, тебя слышно. Во-вторых, нет, всё не так, как ты себе вдруг с нихуя придумал. - Тогда не интересно, тогда я вас не повезу. - Скажи ему, что ты меня подцепил, - откликается Гарри, подтверждая, что да, он всё слышит. Ну и логично, они же рядом сидят. Между ними только картонное ведро курицы. - О, да ты где-то раздобыл англичанина, - отзывается Стив, сразу вычленив акцент с протяжными гласными. – Быстрее веди его сюда, хочу посмотреть. - Стив, блять, ну я же сказал, чтоб без шуток. Тут люди, между прочем, могут тебя неправильно понять. - Там твои «люди» весьма согласен, что ты его подцепил, так что у всех всё нормально с пониманием. Ой, блять… У него тут кроме Стива никого и нет. Но с такими друзьями, случись ему и вправду кого-то подцепить, с сексом он точно оказался бы в пролёте. Стив добрый и весёлый. Но что-то Луи ощущает, что готов разозлиться. - Знаешь что, забирай мою машину, ключи у тебя есть, и отгони её к дому. А я лучше вот здесь, где сижу, дождусь, пока метро откроется. - Томмо, ты там среди ночи решил обидеться? – уточняет Стив. - Я среди ночи решил, что ещё не нагулялся. И ему прям катастрофически расхотелось показывать другу «раздобытого англичанина». А то Стиву взбредёт Гарри ещё что-нибудь наговорить. Так что Луи просто отключается. Аоки знает, что Томлинсон не совсем эмоционально устойчив, но в решениях твёрд. Поэтому если сказал, что доберётся сам, то так и будет. Луи прячет телефон в карман, и разводит руки в стороны. - Прости, он просто…- мямлит Луи. Ему стыдно и за друга, и за себя заодно. - Да, я понял, - легко отмахивается Гарри. - Всё нормально. Он просто Стив. Ту-ту-ту-ру, Стив. - И, естественно, оба снова ржут. Потому что вот сейчас эта песенка как нельзя кстати подходит. – Так что, действительно гуляем, пока не заработает метро? Луи после заявлений постебавшегося Аоки очень боится снова предложить отправится к себе домой, вызвав такси. Теперь парень точно может решить, что его заманивают. Значит квартира и сон отменяются. - Да, гуляем, детка! Тут ещё полно злачных мест, которых ты не видел. - А можно мне не злачные места, - нудит Гарри, очень стараясь убрать улыбку и сделать расстроенное лицо. Выходит плохо. Стайлс, очевидно, не расстроился с того, что их план снова поменялся. – Можно мне…эм…ну, в парк. - Конечно можно! Отличная идея. *** В четыре часа ночи идея совсем не отличная. Парки в такое время не работают. Но кто их сейчас остановит. - Если что-то закрыто, сразу хочется полезть, чтоб понять, чего оно там закрыто, - хохочет Луи, перемахивая через решётку. Аттракционы стоят неподвижные, это понятно. Парни просто бродят среди них, и всяких мультяшных фигурок, и те в предрассветной полутьме выглядят не радостно, как это должно быть, а зловеще. Особенно вон те улыбающиеся грибочки и красный детский паровозик с какими-то наркоманскими глазами. А уж когда они попадают на локацию, посвящённую Алисе в стране Чудес, сцена из безумного чаепития кажется им ещё более безумной. Словно в какую-то комнату страха попали. Они вскрикивают и хохочат, каждый раз подмечая что-то более отвратительное, затаившееся в кустах. Томмо приходится на Гарри каждый раз шикать, чтоб тот вёл себя потише, хотя, он сам, очевидно, куда более громкий и звонкий. - Луи, а что будет, если нас здесь поймают? - Ничего не будет, просто выгонят. В таких ситуациях я обычно прикидываюсь туристом и включаю максимального дурачка. Ну знаю я, что тут ходить нельзя. Это добавляет мне больше ответственности. На туристов же все глаза закрывают: чего с них взять, бестолковых. И в итоге, словно для проверки его слов, их выцепляет охранник, неприятно засвечивая в глаза фонарём. Томлинсон, как и говорил, строит максимального дурочка, начиная напропалую врать, что никакого знака не видели, и не поняли ничего. Ага, не видели. Ни первого, ни второго. Вон тех двух здоровых, которые преграждали им дорогу и которые они облазили боком, чтобы пройти. Но Луи продолжает настойчиво строить неведение, и, похоже, слабоумие. А парню с ним рядом и строить ничего не нужно: у него и так вид такой заполощенный. Как только охранник отпускает их восвояси, они несутся подальше от парка со всех ног. Луи ещё и определяет финишем виднеющуюся впереди стену какого-то сооружения, похожего на гараж, и велит бежать до неё на перегонки. У Стайлса ноги хоть и длинные, но бегает он куда медленнее маленького проворного Луи, к тому же Гарри начинает замедляться, опасаясь влететь с размаху в стенку лбом. Луиса, очевидно, такой ниочёмной хернёй не остановишь. - Я выиграл! Я выиграл! Я - победитель! – верещит он счастливо, отплясывая победный танец. - Это стоило того? Ты ж в стену влетел! Смотри: весь локоть ободрал. - Зато я выиграл! Я выиграл! - продолжает радоваться Луи. - Я - самый быстрый. Я - чемпион.** - Да-да. Чемпион! – подтверждает Гарри, и тянет его на ближайший газон, чтоб уже сидя рассмотреть повреждения. Вроде только царапины, и жить Супер Гровер (непонятная летающая героическая синяя хуйня из Улицы Сезам, моя ему бесконечная любовь, – прим. автора), очевидно, пока, будет. - Луи, какой у тебя план на завтра? - На сегодня ты имеешь в виду? – уточняет Луис, прикладывая к ране салфетку, чтобы стереть кровь. - Отоспаться. Помыться. Реанимировать мою тачку. - Ясно, - откликается Гарри. Он ёжится от утренней прохлады и сильнее кутается в куртку Томлинсона. - А я планирую подняться на самую верхнюю площадку катального склона и съехать оттуда на лыжах. Луис одаривает парня скептическим взглядом. - Не ты ли говорил, что соскучился по весне. Так зачем тебе опять в снег лезть? - Мне кажется, раз уж я сюда приехал, то нужно хотя бы разок с самой верхатуры прокатиться. Томмо поджимает губы, и очевидно, намеревается развалить весь план Гарри. - Снег на верхушках, конечно, всегда лежит, но там тоже всё равно тепло, поэтому он уже не очень. А по низу так вообще лужи сплошные. Да и в горах темнеет рано, туда нужно утром ехать. А ты проснёшься только к вечеру. Гарри все приведённые доводы ничуть не огорчают. - Так поехали туда прямо сейчас! - восклицает он и сразу порывается подцепить Томлинсона с земли. - Зачем откладывать? Луи от такого неожиданного предложения аж трезвеет. - А я тут причём? – пытается он отмахаться от неожиданного посягательства на своё тело. Но, впрочем, только для вида. А потом трясёт у Гарри перед лицом окровавленной салфеткой. - И я раненый вообще-то! О том, что они выпившие и могут себе спокойно шеи переломать, как-то он не упоминает. Хотя они столько носились по округе, что растрясли весь алкогольный дух. А уж утренняя свежесть, пробирающая до костей, так вообще очень даже бодрит. - Прокатимся раз, чтобы было. Думаешь, твоя царапина не даст тебе съехать вниз? Поднять Луи себя позволяет и даже отряхнуть, но при этом продолжает возмущаться. - Да начерта мне это сдалось? Кашу эту мокрую месить. Не снег, а слюни какие-то. - Ну, с тобой не отдохнешь, недовольная ты привереда, - опять хохочет Гарри, стараясь поставить Луиса ровнее. - Ой, да иди, катайся, сколько влезет, только без меня. Будешь потом с мокрым задом гонять. - Я ж на лыжах, а не на борде.*** - Да какая разница, если снег – дерьмо. Да, садиться на него не будешь. Но разок упадёшь – насквозь промокнешь. Да и ты что, лыжи с собой приволок? - Не приволок, но там есть прокатка, я посмотрел. Луи заваливается обратно на травку и старательно придумывает, как ему отбрехаться от очередного подоспевшего квеста. Хотя расставаться с Гарри он всё так же не хочет. Кудрявый усаживается рядом на коленки (о, эти прекрасные коленки, прекрати пачкать это великолепное произведение творца!) и строит молящие глазки. Луи стоически изображает, что на это вообще не ведётся. - Там прокатка такая, что легче почку продать. Все в городе арендуют, потому что на самой горнолыжке адская наценка. И без своего транспорта потом с прокатки со всем инвентарём тащиться – не очень весело. Хотя, так многие делают, - резонно добавляет он, не соглашаясь сам с собой. - Думаю, что если на два часа взять, то с моей почкой всё будет в порядке, - объявляет Гарри, снова поднимая Луи на ноги. Томмо подумывает о том, не прилечь ли ещё раз, тогда парень, может, снова потягает Луиса в своих руках. А он ведь его так приятно отряхивает и поправляет, что очень хочется пользоваться этим и дальше. - И не уверен, что у меня потом будут силы возвращать прокатный инвентарь, и снова ехать в отель. - Ты действительно уже решил кататься? - Да. Не хочу откладывать. Меня вот сейчас так пробрало, что я вполне бодрячком. А если ещё и кофейка жахнуть, вообще, думаю, буду самым живчиком. - Живчиком ты нихрена не выглядишь. Но раз ты себя таким ощущаешь, попрёшь мои лыжи. Гарри сразу подрывается. Он не задаёт логичных вопросов, мол, так ты решил всё-таки со мной ехать, ты же не хотел. Нет, ничего такого. Его сторону приняли, и ему приблизительно похую, почему это случилось. - А где твои лыжи? Томмо демонстративно оглядывает себя, мол, сейчас вспомню, в каком кармашке они завалялись. А потом, естественно, закатывает глаза. - Дома, конечно. Едем до меня и стараемся не заснуть по дороге. Автобусы уже должны начать ходить. *** И вот они, всё же, в квартире Луи. Это только ради лыж! Это только ради лыж! Гарри сонно топчется в середине комнаты, видимо не зная, куда себя примостить. Луи сам берёт его за руку и ведёт до дивана, чтобы туда усадить, чтоб не мешался. Но мысль о том, как это может быть провокационно, приходит лишь тогда, когда он уже чуть было не садится следом на закинутого на диван парня. Луи тут же тянет его обратно. - Наверное, лучше стоять, а то если сядешь, то заснёшь, - скомкано поясняет он то, зачем тягает гостя туда-сюда. – Я как-то сразу не подумал. - Да…наверное, - соглашается Гарри, явно раздосадованный тем, что его снова поставили на ноги. Томмо предлагает им по очереди сполоснуть лица и пока его гость шебуршиться в ванной, Луи что-то поспешно хватает из холодильника, пытаясь соорудить на двоих перекус. - Главное – не останавливаться, - проговаривает он мысли вслух. - Остановимся и нас вырубит. Гарри, выползший из ванной с промоченной чёлкой, молчаливо соглашается, начиная жевать на ходу врученный ему бутерброд. Луи топает к шкафу и ныряет внутрь, стараясь скрыть в нём лицо: он уверен, что у него всё ещё горят щёки. Томмо перерывает чёрти как столканное на полках содержимое, всё же выхватывая из этого бардака термокостюм. Благо тот очень лёгкий и займёт мало места в рюкзаке. Потом он находит и запасной, вручает его Гарри. – Штаны тебе точно не подойдут, а вот кофта может налезть. Да и кто её увидит под курткой, даже если будет коротко. - У меня в отеле есть и куртка и термуха, - сознаётся Гарри. – Ничего, что мы туда зайдём? Штаны горнолыжные я тоже брал. - Отлично, меньше тащить. Луи хватает свои лыжи, обутки, скидывая всё на парня, и идёт срочно искать свой «катальный» комбинезон. Нужно быстрее отсюда уходить, потому что идея завалить Кудряшку на диван и вместо катания предложить ему минет никак не покидает голову. *** За три остановки до горнолыжки им приходится выйти из автобуса, чтобы Стайлс забежал в свой отель и захватил штаны. Луи подниматься с ним в номер напрочь отказывается. Кто знает, может шикарное убранство дорогого номера опять спровоцирует его на мысли о том, что он мог бы предложить парню что-то поинтересней утренних покатушек. Так что Луи бродит в фойе, стараясь себя заставить думать о горах, деревьях, снеге, может даже о дурацких бабочках. Лишь бы не о том, какие у Гарри вызывающе притягательные губы. Вот об этом, точно нельзя думать пока он не окажется один в своей комнате! Парень спускается почти сразу, просто, видимо, схватив свои штаны в охапку. Им везёт и автобус подъезжает через полчаса– они только и успевают, что выпить в кофейне при отеле по чашке кофе. Пока Гарри берёт в аренду инвентарь, Луис идёт в раздевалку, где не медля всё с себя скидывает. В итоге, когда Стайлс является с лыжами, Томмо бегает между лавок в одних трусах, пытаясь отыскать куда-то задевавшийся носок. И может он просто видит то, чего хочется, но он ловит на себе изучающий взгляд. На своей заднице. - Чел, ты разглядываешь мои трусы? - Да! - без тени смущения сознается парень. - На них котятки! И светится. Светится. Вот чего он все время светится? - Это коты, а не котятки! - ворчит Луи. Он от этого свечения ослепнет, так что приходится хмурится. - Ты до всего моего гардероба решил доебаться? Чел, ну, ты не собираешься переставать пялиться? - Нет, - гогочет Гарри в ответ. - Прекращай! Ещё немного, и я решу, что ты по мальчикам, и оцениваешь мой зад! - Хорошо, решай, - откликается Гарри и удивлённо поднимает взгляд, понимая, что Луи пялит свой комбинезон почти на голое тело. - Ты вообще ничего решил не надевать? А термуху? - Сдурел?! Там плюс 15. Я растаю. Вытеку, нахрен, из этого мешка. А там луж итак полно. - Я тогда тоже всё сниму, - сообщает Гарри. И топает за ширму. С чего бы? Это ж мужская раздевалка. Или он все-же заметил, что Луи на него как-то нездорОво поглядывает и не хочет давать повод. - Чел, нахрена тебе ширма? - все же не может не спросить Томмо. Ну вот никак не сдержать этот вопрос. - Я просто порой не ношу нижнего белья. Не думаю, что тут стоит гонять уж совсем голышом, - как-то словно рассерженно выдаёт парень. Ой, блять, он ещё и без белья! Так, спокойно. Подумаешь. Говори, как ни в чём не бывало. - А, ладно, понятно, - отзывается Луи и откочевывает к своему шкафчику попить водички. Стоит, ждёт. Но Гарри из-за своей шторки так и не вылезает. - Детка, у тебя все нормально? - Почти. У меня молнию заело. В неё ткань попала. - Помочь? - Луи подходит ближе. -Что? - переспрашивает парень, словно в панике. Не такая уж и беда. Сломанная молния кататься не помешает. - Я говорю, что могу тебе помочь. Ну, с молнией. - Нет, не нужно мне помогать. Уйди отсюда, - отзывается Гарри как-то словно испуганно. Ну стесняшка прям запредельная. Что-то в день знакомства Луи за ним такого не замечал. - Хорошо, никуда я не лезу. Я на улицу пойду, мне жарко. Его ботинки не шнуруются, они зацепляются механически, поэтому Томмо справляется сразу, и, как и все лыжники, на подогнутых коленях, громко топоча, словно копытами об пол, уходит на свежий воздух. Да, свежесть ему не помешает, чтобы вести себя адекватно и ничем себя не выдать. Не мог же парень его предложение помочь принять за приставание? *** Они поднимаются на подъемнике на самую верхнюю точку трассы. И вместо старта Гарри, естественно, снова принимается там всё фотографировать. В очередной раз достаётся и Луи. Да, комбез у него не жёлтый, как та кофта, но нежно-синий, дико оттеняющий голубой цвет глаз Луи, тоже весьма яркий на фоне серовато-белых гор. И да, Стайлс что-то там снова начинает лепетать про бабочку. - А ты знаешь, что в горах всегда нужно одеваться ярко? – решает Луи снова показать «заучку», потому что усмешки парня он всё время принимает так, словно он тут выглядит неуместно. - Особенно если катаешься на трассе. Это по правилам безопасности. Чтобы было легче отыскать труп! - Подожди, какой труп! – не сразу понимает Стайлс, что ему втирают. - Я серьезно. И не серьезно. Тёмное нельзя напяливать! Если ты помрёшь тут в своей чёрной куртке, тебя будут долго искать. Потому что просто примут за камень, или за поваленное дерево, или вообще за прогалину. Зимой их нет, конечно, тут снега завались, но весной самые настырные катальщики до земли некоторые места выскребают. Горнолыжные образы всегда яркие, чтобы спортсмены могли видеть друг друга на трассе и не врезались. - Ясно, ясно, бабочка, ради тебя я начну одеваться намного ярче, - улыбается Гарри, не совсем адекватно реагируя на явное занудство, а потом, к недовольству Луиса, прячет своё забавное личико, натягивая на голову защитный шлем и очки. В итоге они как планировали раз скатиться, так и делают. На большее сил не хватает. Да и трассу они выбрали самую длинную и со среднем уровнем сложности. Засчитано и на том и всё. Оба уже давно мечтают о кроватке. Правда у Луи, очевидно, мечтания немного расширеннее обычного сна. В полудрёме, натыкаясь на лыжи Луи, которые тот всё никак не может нормально ухватить, парни добредают до остановки. Автобус уже стоит там, но ехать, явно никуда не собирается: то ли едет чётко по графику, то ли ждёт, пока наполнится салон. Но в такое время кроме Луи и Гарри обратно ещё никто не собирается. Горе-катальщики устраиваются на одном сидении и Стайлс сразу закрывает глаза. - Детка, - старается отвлечь его Луи, - твоя остановка совсем скоро. Не засни. Но, конечно, парень почти тут же вырубается, как-то слишком вольно разместив голову на чужом плече. Томмо его, понятно, не отодвигает. Он, наоборот, поворачивает лицо, разглядывая такие милые кудряшки, которые теперь почти щекочут ему нос. Очень хочется вот так вальяжно и сонно запустить в эти локоны всю пятерню, и елозить по голове ладонью, словно наглаживая пригревшегося на руках зверька. Если бы только было позволено, Луи бы отдал этому созданию всю нежность, что скопилась в нём в избытке. Томлинсон всё же протягивает руку, но лишь для того, чтобы аккуратно потрясти парня за плечо. - Пора выходить, да? – сопит Гарри, стараясь продрать глаза. Он поднимается на ноги и делает несколько шагов к двери. Парень кусает губы, явно намереваясь что-то сказать на прощание, пока автобус не остановился. - Тебе ведь до дома очень долго ехать, – выдаёт он что-то максимально очевидное. Но это лишь подводка к важному вопросу. - Может хочешь ко мне зайти? Несколько часов подремать. Хочу. Хочу. Хочу. Конечно хочу! Если бы звали именно для того, чего он хочет. А так, поспит Луи лучше дома. И вряд ли бы он вообще сумел рядом с этим парнем спокойно уснуть. - Не-е, я уже в автобусе, теперь дело за малым – только доехать. Я уже даже соскучился по своей квартире. - Эм…ну…ладно…давай… - Давай спишемся вечером, как проснёмся, - перебивает его Луи. Он не знает, что там парень хотел предложить под своим «давай», так что вставляет своё, более обнадёживающее. - Конечно! – улыбается Гарри, и как-то умудрившись врезаться в открывающуюся дверку, вылезает из автобуса. До новой встречи, Гарри Стайлс. Как только его кудрявый напарник по идиотскому времяпровождению пропадает из виду, Луи отворачивается к противоположному окну и замечает за ним колышущеюся на ветру бабочку. Её вид вдруг как-то странно отзывается внутри. Помните это чувство, которое неожиданно настигает нас весной? Когда по календарю уже вроде весна, но по ощущениям – ещё совсем не весна. Всё вокруг голое, серое. Вокруг – только пожухлая прошлогодняя трава. И на плечи, словно не снятая ещё тёплая тяжёлая шуба, давит скопившаяся за зиму усталость. И единственное, о чём хочется мечтать – лечь и очень долго спать. И тут видишь её – маленькую посланницу лета - хрупкую бабочку, поднятую в воздух первыми теплыми лучами солнца. Следишь за её полётом и непроизвольно начинаешь улыбаться. Потому что вот тогда внутри появляется это чувство: какого-то лёгкого восторга и надежды. И нежный и звонкий голосок словно говорит, точнее подтверждает: «Да, действительно, весна». И раз бабочка уже машет крылышками, значит совсем скоро всё зацветёт. Скоро всё изменится. Луи не может держать при себе улыбку, когда смотрит на свою бабочку. Потому что чувствует, что зацветает он сам. Что там, где-то глубоко внутри, что-то тает, и, на самом деле, наступает весна.