Dum Spiro, Spero

- Сэмми? - хрипло и тихо проговорил мужчина, даже не дёргаясь в плотно связанных верёвках. Фигура остановилась. - Ты кажешься мне смутно знакомым, овечка. Чернильная рука коснулась щеки Генри, и мужчина ощутил, как чёрная вязкая жидкость впитывается в его кожу. - Сэмми! - голос всё ещё хрипел, но фраза была определённо громче, чем предыдущая. За маской не было видно лица за ней, но Генри чувствовал на себе долгий испытующий взгляд. Наконец раздался удивлённый голос чернильного монстра. - Генри? Сэмми узнал его. Штейн дёрнулся в верёвках, пытаясь податься навстречу фигуре. - Сэмми! Ты жив! Сэмми молча смотрел на него, не опуская своего топора. - Ты помнишь меня? - спросил он, а после приставил топор к шее Генри. Штейн вздрогнул от ощущения холодного металла на своей коже. - Я никогда тебя не забывал. - проговорил мужчина, пытаясь увидеть за пустой маской Бенди чужие глаза, вспоминая, какими красивыми они были. Чернильная фигура опустилась на одно колено, так, что их с Генри лица оказались примерно на одном уровне. - Да неужели? - в чужом голосе послышалась насмешка; топор был положен рядом с Генри на пол. - А как же та девушка? Ради которой ты уехал. Штейн закусил губу. Он так и не смог полюбить Линду. - Я уехал не ради неё, а из-за тебя. - тон стал твёрдым. - Ты разбил мне сердце, и я не выдержал этого. Всё, что я смог сделать - признаться ей в ответ. “Она стала просто заменой” - мысленно дополнил он, глядя на маску Бенди и представляя чужое лицо вместо неё, которое рассыпалось в памяти. Сэмми неожиданно встал и расхохотался. - Серьёзно? Ты просто заменил ею меня?! - отсмеявшись, произнёс он, вновь присаживаясь на корточки и грубо хватая Генри за подбородок. - Какой же ты всё-таки слабак. Слова задели за живое; чувства не исчезли спустя тридцать лет. - А ты псих, Лоуренс, - только и смог ответить Генри, вглядываясь в пустую маску, как в лицо. Сэмми отпустил его, поднимаясь на ноги. - Ритуал должен быть завершён. - совершенно спокойно и безэмоционально произнёс он. - Ты это понимаешь? - Что за ритуал? Сэмми усмехнулся. - Приносить тебя в жертву буду. - буднично произнёс он. Генри похолодел. - Что? - Моему Лорду. Штейн тупо кивнул; у него пропало желание сопротивляться. Да он и не мог, сидя связанный и в смешанных чувствах. - Это значит я умру? - Как Он решит. Мужчина снова кивнул. Значит, это конец? - Тогда у меня есть к тебе одна просьба. Сэмми наклонил к нему голову. - Какая? - Я хочу в последний раз поцеловать тебя. Сэмми вновь присел на корточки, видимо, весьма удивлённый ответом. - Поцеловать? - чернильная ладонь скользнула по щеке Генри, останавливаясь у линии подбородка. - Ты всё ещё любишь меня? После стольких лет? - Всегда. Лоуренс второй рукой потянулся к маске и приподнял её так, что она больше не закрывала лицо. Генри вгляделся в родные черты, безнадёжно скрытые под чернилами, смог различить нос с еле видной горбинкой, впалые щёки, острые скулы. Оранжевые глаза Сэмми смотрели на него с удивлением. - Я так тосковал по тебе. - голос Генри дрогнул. Мужчина подался вперёд, целуя губы бывшего музыканта. Как делал сотни раз в прошлом. Горьковатый вкус чернил заполнил его рот, но Штейн не остановился. Он знал, что больше никогда не увидит того, по кому скучал все эти традцать лет, кого видел рядом с собой, даже когда его не было, кто снился ему во снах, кто проник куда дальше, чем в его бренное тело - в сердце. Даже после того, как его разбил. Генри отстранился первым; чернила стекали по его подбородку, впитывались в кожу и неприятно оседали на языке. Штейн облизнул губы, следя за тем, как Сэмми надевает на себя обратно свою маску, и мужчине показалось, что он увидел в оранжевых глазах промелькнувшую всего на миг тоску. Ничто не вечно. Сэмми поднял свой топор и встал на ноги, отходя от Генри. - Спи, овечка, спи спокойно. Сдайся сну ты добровольно. Глазки поскорей закрой, чтобы утром быть живой… - почти пропел Сэмми, отступая во мрак. В мелодии Генри узнал ту самую, которую слышал тридцать лет назад, когда Сэмми впервые посадил его за рояль и научил играть. И Штейн, как тогда, слушался, закрывая глаза, чтобы не видеть того, что с ним могут сделать. - Услышь меня, Бенди! Явись из мрака! Явись и прими мою жертву! - слышал Генри голос Сэмми, и единственное, чего ему хотелось - это стереть этого демона с лица Земли. И чтобы он никогда, никогда больше не тронул разума Сэмми. Но он был не властен. - Я взываю к тебе, Чернильный Демон! Яви своё лицо и прими эту жертву от меня! Послышался треск, и Генри испуганно открыл глаза. - Нет! Мой Бог! - голос Сэмми сорвался на крик, и Штейн, широко раскрыв глаза, не в силах ничего сделать, смотрел в ту сторону, откуда раздавался шум. - Отойди! Я твой пророк! Я твой… И снова крик. Генри зажмурился, понимая, что такие звуки люди обычно издают перед смертью. Но шум не стих. - Не тронь тогда его. - эта реплика очень контрастировала со всеми ранее сказанными - настолько это было тихо. Наверное, от того, что у Сэмми больше не осталось сил. Генри молился, чтобы Сэмми не умер. Но Бог был глух к его молитвам в том месте, где властвовал демон из царства Адского. Всё вокруг задрожало, затряслось, и чернила позади Генри сформировались в крепкую руку, которая резко разорвала верёвки, тут же исчезая. - Беги, - издевательски протянул незнакомый голос, который как будто исходил из стен. И Генри побежал, зная, что тот, кто только что убил человека, которого Штейн любил много лет, прямо позади него. Он рубил топором старые доски, петляя по коридорам, пока наконец не успел выскочить за какую-то дверь и запереть её прямо перед лицом чернильного сатаны. Генри сомневался, что монстр перестал преследовать его только из-за этого. Отдышавшись и покрепче перехватив свой топор, Штейн продолжил путь. Зайдя за очередную дверь он увидел, как навстречу ему выкатилась банка с супом, который Джоуи, видимо, стал производить уже после его ухода. - Кто здесь? - настороженно спросил мужчина, не сводя взгляд с того места, откуда выкатилась банка. - Выходи, кто бы ты ни был. Навстречу ему вышла ещё одна чернильная фигура. Это был волк, персонаж, тоже созданный Генри, которого звали Борис. - Как тебя зовут? - подходя ближе к остановившейся фигуре, спросил Генри. - Меня зовут Бадди Борис. - тихо заговорил волк, глядя на Штейна, - Не приготовишь мне супа?