Вехи прошлого

Вэй Усянь гипнотизирует ворота усадьбы. «Облачные глубины» значится на табличке. А перед глазами не асфальтовая дорожка, современные кованый забор, автоматические ворота и камеры наблюдения, а бесконечная лестница, древняя арка, через которую можно пройти только с нефритовым жетоном, и беленая стена, на которой вот-вот закончится место для новых правил. Домофон у ворот оживает: - Вы от господина Цзян? - Да, - горло сжимается, приходится откашляться, чтобы продолжить: - Да, я привез ваш заказ. Его встречает один из самых красивых мужчин, которых он когда-либо видел. У него точеное лицо, светлые глаза, идеальная кожа и ровные брови. - Лань Сичэнь, - представляется мужчина. - Вэй Усянь, - вежливо отзывается он, в иное время ему бы и в голову не пришло знакомиться, но мужчина располагает к себе, он вовсе не такой чопорный богатей, как другие дядины клиенты, он больше похож на старшего товарища, с легким снисхождением наблюдающего за младшими. Однако ответ вызывает у хозяина дома странную реакцию. Он хмурится, что-то вспоминая, но сдается. - Почему-то мне знакомо ваше имя. - Я племянник Цзян Фэньмяня, может вы от него обо мне слышали? Я учился на историческом, сейчас работаю в аукционном доме Юнмэнь. - Нет, - задумчиво произносит Лань Сичэнь, - я слышал ваше имя не по работе и не от господина Цзян. Ну да ладно, покажете мне, что вы привезли? Вэй Ин привычно хвалит мастерство Цзян Чэна в поиске предметов, описывает флейту, высказывает свои предположения относительно возраста и сомнения по поводу украшения. Вот только о том, что видел в своем видении, не говорит ни слова. Лань Сичэнь флейту из шкатулки не достает, только смотрит. - Да, это она. Во всяком случае, внешне очень похожа на свое описание. - У вас есть описание Чэнь Цин? - удивляется Вэй Ин и прикусывает язык. - Вы знаете это название? - Брат сказал, что это духовное оружие и у него должно быть имя. Лань Сичэнь смотрит на него долго. Гораздо дольше, чем позволяют правила приличия. - Пойдемте, - наконец говорит он. И ведет гостя по коридору. Вэй Усяня посещает странное ощущение. Внутри все дребезжит, как тонкий хрусталь на столе. Он старается глубоко не дышать, словно это может разрушить то невероятно приятное, легкое чувство, которое он с удивлением для себя идентифицирует как предвкушение. Словно здесь и сейчас он узнает что-то, что объяснит и все его сны, и удивительные навыки, и даже имя флейты. В воздухе витает странно знакомый запах, словно где-то здесь, буквально за поворотом, стоит кто-то близкий, знакомый, кто-то из тех, кого чувствуешь всей кожей: его самого, его настроение и его чаяния. - Мой брат одержим определенной исторической эпохой и одним человеком, жившим в те времена. Я не знаю, кто он такой, к сожалению, до наших времен дошел только странный титул - Старейшина Илина. - Старейшина?.. - Вэй Ин вспоминает сон, в котором кто-то выкрикивает это имя. - Да. И мой брат ищет вещи, которые могут быть с ним связаны. Раз вы знаете “имя” флейты, быть может вы знаете что-то, что может помочь ему в поисках? В этом Вэй Ин как раз и не уверен, но он молчит, надеясь, что у таинственного коллекционера тоже есть ответы на некоторые его вопросы. Лань Сичэнь подводит его к высокой двери в конце коридора. - Обождите здесь, пожалуйста, - просит он, и Вэй Ин повинуется. - Это кабинет моего брата. Я вас позову. Обычно ему не нравится чужой интерес к этой теме. Усянь поправляет лямку рюкзака и встает сбоку от двери, выражая готовность ждать, сколько потребуется. Лань Сичэнь стучит и открывает дверь. - Ванцзи, - говорит он и от этого обращения у Вэй Ина по позвоночнику проходит нервная дрожь. - Брат, - раздается в ответ и мурашки на спине притаившегося гостя вооружаются железными подковами. Он знает этот голос. Знает, но не помнит его обладателя. Кто-то с факультета? Из общей компании? Друг детства? - Я кое-что тебе принес, - говорит Лань Сичэнь. - Взгляни, это она? Несколько секунд в кабинете тихо. Потом невидимый Ванцзи тяжело выдыхает: - Чэнь Цин… Вэй Ин невидящим взглядом сверлит стену. Лань Сичэнь тихо выглядывает и делает приглашающий жест. Походка у Вэй Усяня всегда была легкой, почти невесомой, вот и сейчас он, сам того не желая, проникает в кабинет столь тихо, что хозяин, стоящий к нему спиной, не замечает гостя. Вэй Ин оглядывает обстановку, не зная, на чем остановить взгляд. Кабинет больше похож на музей. Предметы, расставленные вдоль стены можно смело назвать древними экспонатами. Он видит уже знакомые ему мечи, старинный струнный инструмент, в витрине под стеклом - расколотый металлический предмет странной формы. На стене напротив - портрет человека без лица. У него длинные волосы, подхваченные алой лентой, темный наряд с алыми вставками и полностью размытое пятно вместо лица, словно художник - или вернее заказчик - толком не знал, как именно он должен выглядеть. Хозяин кабинета напрягается, буквально нутром почувствовав чужое присутствие, и за мгновение до того, как он оборачивается, Вэй Ина посещает последнее видение. Пустынная выжженная неприветливая местность. Огромная толпа озлобленных людей перед ним что-то гневно кричат. Он точно знает, что однажды это уже было, эти люди пришли убивать его второй раз. В первый им это уже удалось. Именно его смерть для них представляется высшим проявлением справедливости. Вот только… он слегка поворачивает голову и видит рядом с собой ни на миг не задумавшегося об отступлении мужчину в белом наряде. Только на этот раз он больше не был одинок. И в этот раз Вэй Усянь готов побороться за себя. Потому что есть тот, кто хочет побороться за него. И тот, кто годами искал и ждал... Мужчина поворачивается. Вэй Ин вцепляется в лямку рюкзака и забывает как дышать. Он старше Вэй Усяня на несколько лет и выше на голову. У мужчины красивое лицо, золотистые, почти медовые глаза и четко очерченные скулы. Вместо белого ханьфу, у него строгая классическая рубашка с закатанными рукавами, вместо длинных волос, сложной заколки и белой ленты - короткие острые пряди, обрамляющие лицо. Золотые глаза встречаются с серыми и время замедляется. Лань Сичэнь что-то говорит, кажется, объясняет, как здесь оказался посторонний, но замолкает, пораженный реакцией обоих. Вандзи чуть не роняет драгоценную шкатулку, бледнеет и жадно вглядывается в лицо и фигуру незнакомца. В душе Усяня в одно мгновение все сны и неясные образы, все надежды и воспоминания сливаются в единую картину. Он знает, кем был он сам. Он знает человека, который держит шкатулку с Чэнь Цин. Он знает каждый предмет в этой комнате, как он ощущается в руке, его историю. И знает имя этого человека, который когда-то сделал сумасбродного Вэй Усяня смыслом своего существования, поставив на кон все: клан, семью, честь и собственную жизнь наконец. - Лань Чжань, - внезапно севшим голосом зовёт он. И получает в ответ едва слышное: - Вэй Ин… Издав нечто среднее между всхлипом и смешком, Вэй Усянь бросается вперед и тут же утопает в крепком, надежном и отчаянном объятии.