***
— Собирайся. Сегодня Чонгук вернулся домой как никогда рано и Чимин обнаружил, что подпрыгнул за кухонным столом, когда открылась дверь. — Мои родители ждут нас на ужин, поэтому поторапливайся! — вскользь бросил альфа, на ходу снимая с себя галстук и проходя к лестнице. Омега не смел не повиноваться. Он дождался, когда закроется дверь спальни и тогда рванул на верх. В ванной он какое-то время разглядывал разбитую, опухшую губу и гадал, как он может это замаскировать. Утром он прикладывал к месту удара лёд, потому что челюсть ужасно ныла, а губы так сильно отекли, что он не мог даже сделать глотка воды. К вечеру немного отошло, но выглядело всё равно ужасно. Почему именно сегодня? Чонгук ведь знал, что сделал вчера. Наверняка понимал, что за одну ночь последствия его гнева не сойдут с лица чудесным образом. Мог ведь отказать, придумать что-нибудь. Нет, в таком виде Чимин никуда не пойдёт. Слишком стыдно. Он неспеша выходит из своей комнаты и робко стучит в соседнюю дверь. Несколько минут ничего не происходит, затем Чонгук резко распахивает дверь и внимательно смотрит на своего мужа. — Я не могу сегодня пойти. Передай мои сожаления своей семье. Чимин наблюдает за тем, как черные брови сходятся на переносице, а взгляд наполняется яростью. Глаза Чона, и так слишком чёрные, становятся пугающе мрачными. Он хватает Чимина за плечо, слишком грубо и не сдержанно, и омега уверен, что на его теле появиться парочка новых синяков из-за этого. Тащит в соседнюю комнату и с силой кидает на пол, открывая верхний ящик комода и вываливая из него всю одежду рядом с Чимином. — У тебя есть двадцать минут, чтобы собраться, — дышит тяжело, плотно сжимает челюсть, словно пытается удержать себя от новых оскорблений. — И сделай что-нибудь с этим! — указывает пальцем на разбитую губу и быстро выходит. Чимину ничего не остаётся, кроме как послушаться. Он сглатывает комок слёз, что душат его, плотным кольцом сжимают горло и норовят вырваться громкими рыданиями. Встаёт и шипит от боли, сжимая окровавленный локоть. Он заслужил всё это. Он должен с благодарностью принимать всё, что происходит. На это есть, как минимум, две причины: Во-первых, это бизнес его отца. Чонгук спас его семью от разорения, оставил компании фамилию её основателя, присоединил к конгломерату и взял под своё управление, оставив ХвеДжона основным акционером. Во-вторых, Чимин свято верил в то, что любовь способна менять людей. И пусть его отношения всегда были обречены, в эти хочется верить. Они с Чонгуком ведь не просто встречаются, они женаты. Стоит проявить немного терпения и послушания, чтобы альфа всё понял. Чимину кажется, что ему это под силу. Разбитая губа, как и локоть, вскоре заживут, не оставив даже шрама. Синяки сойдут. Правда, сможет ли душа излечиться с такой же лёгкость, он не знал. Впрочем, думать об этом сейчас было некогда. Он отложил эти мысли на потом, принявшись обрабатывать локоть и маскировать следы вчерашней потасовки. Конечно, ему не хватило двадцати минут. Но он решил, что лишние пять минут, которые он потратил на макияж, пытаясь повторить свадебный, погоды не сделают. Когда он спустился вниз, Чонгук уже сидел в гостиной, переодетый в свежую, белую рубашку и чёрные брюки. Омега залюбовался своим альфой. Слишком уж потрясающе Чонгук выглядел. Отдавал ли он себе отчёт в том, что способен свести с ума любого, даже когда был сильно пьян и не брит? Наверняка. Чимин поглаживает рукава бархатной блузки, глубокого синего цвета, поправляет ремешок на черных джинсах, которые, вообще-то были скини, а теперь немного великоваты ему, и направляется в гостиную. Чонгук, заметив его, встаёт и зависает на несколько коротких мгновений. Он всегда считал Чимина красивым. Конечно, не таким, как Тэхён, но было что-то очаровательное в его детских щёчках, покрытых веснушками, зелёных глазах с благородным, лисьим разрезом, в аккуратном носике, и невероятных, пухлых губах. Альфа и сейчас отмечает, что Чимин очень красив, хоть и приходится делать небольшое усилие над собой. Всё таки этот человек сломал его жизнь. Из-за своей эгоистичной любви, которая Чонгуку и даром не нужна, лишил его любимого и счастливой семейной жизни с ним. А ведь он открылся Чимину, излил душу. Как же он теперь жалеет об этом. Чонгук пробегает взглядом по обнажённой шее, выпирающим ключицам и слегка прикрытым плечам. Ему нравится выбор Чимина, он выглядит хорошо. Но чего-то не хватает. Он просит омегу подождать его тут и поднимается в свою комнату. Быстро возвращается и вручает мужу бархатную коробочку. Чимин сразу открывает её и изумленно вздыхает. Внутри, на атласной подушке лежит подвеска — синяя капелька, такого же глубокого оттенка, как его блузка. Он тут же достаёт украшение и выходит в прихожую, к зеркалу. Капелька висит на тонкой серебряной цепочке и омега примеряет её к себе, а затем пытается застегнуть, но пальцы дрожат и застёжка не поддаётся. Чонгук, не отрываясь наблюдает за ним. Они опаздывают и если омега продолжит возиться и дальше, господин Чон будет крайне недоволен, он не терпит непунктуальность. Подходит ближе и выхватывает украшение из маленьких пальчиков. Чимин пугается, смотрит широко распахнутыми глазами на Чонгука через зеркало. Тот лишь молча застёгивает замок, подушечками пальцев невесомо касаясь оголённой кожи. Чимин смущается, чувствует, как мурашки разбегаются по его телу. — Шевелись. Чонгук выходит первым.***
— Какой ты красивый, Чимин! Брак явно пошёл тебе на пользу! — Чонхён, младший брат Чонгука, омега, сидит за столом напротив Чимина и весело улыбается. Ему недавно исполнилось шестнадцать и он в восторге от своего зятя. — Ты уже видел ваши свадебные фотографии? Они отпадные! — Он распечатал несколько, вставил в рамку и повесил над своей кроватью в комнате, — улыбается Джиха, папа Чонгука, — он ваш маленький фанат. Чимин, сынок, почему ты ничего не ешь? Попробуй, тартар из говядины. Мы большие поклонники европейской кухни и недавно приняли на работу повара из Франции. — Я был во Франции и даже там не решался попробовать его. Всё таки сырое мясо мне не по вкусу. — Чимин смущенно улыбается и отпивает немного красного вина из своего бокала. — Где ты ещё был? Расскажи! Это так интересно! — Чонхён откладывает столовые приборы и подаётся вперёд. Он так сильно похож на Чонгука, что это даже немного пугает. Такой же крупный нос, который смотрится на лице достаточно гармонично. Огромные, чёрные глаза, высокие скулы и милая улыбка, открывающая слегка выпирающие зубы. Наверное, его старший брат выглядел также в шестнадцать. Чимин замечает, что младший носит прозрачные брекеты. — Я учился и жил в Нью-Йорке, часто бывал в Калифорнии и Мехико. Мы гастролировали по всей Европе. Выступали в Риме, Париже, Берлине. Но больше всего мне нравится в Сеуле. — Чимин улыбается, видя растерянный взгляд Чонхёна. — Я хочу в Лондон! — выпаливает младший и смотрит на отца, что до этого вёл серьёзную беседу с Чонгуком и Намджуном. — Ты ещё слишком юн. — с насмешкой произносит господин Чон. — Сколько тебе было лет, когда ты уехал в Америку? — младший вновь смотрит на Чимина. Тот делает ещё один глоток, слегка морщится, потому что капля терпкого напитка попадает в незажившую рану на его губе, протирает её салфеткой и наконец отвечает: — Семнадцать. — Как же тебя отпустили? — сокрушается Джиха, прижимая ладошки к груди. — Ты такой маленький, хрупкий! Как хорошо, что теперь у тебя есть Чонгук! Он будет оберегать тебя! Правда, сынок? — Конечно, папа. — Чонгук демонстративно сжимает в руке ладонь мужа. — Вы такие милые! — пищит Чонхён и достаёт телефон, наводя на молодоженов камеру. — Гука, поцелуй его! Хочу сменить обои. — Мы за столом! — протестует Чонгук. — В этом доме мы будем только рады искреннему выражению привязанности. — Джиха расплывается в улыбке. Чонгук переводит взгляд на мужа, что смотрит на него загнанным зверьком. Его собственный нос дёргается, будто впервые улавливает аромат черники и ванили, что приятно щекочет ноздри. Альфа немного наклоняет голову, оставляет целомудренный поцелуй на лбу Чимина и слышит вздох облегчения. Сразу же отстраняется и обращается к отцу и Намджуну, предлагая выпить кофе в кабинете, за обсуждением важных вопросов. Оставшийся вечер Чимин проводит в компании омег. Они пьют чай, рассматривают семейные фотографии, смеются. И Чимин с радостью осознаёт, что семья Чон очень ему нравится. Они сдержаннее на проявление эмоций, в отличии от его собственной семьи, но достаточно простые и приятные люди. Омеге комфортно с ними. — Я так рад, что в последний момент всё переиграли и именно ты стал мужем для моего Чонгука. — Джиха берёт Чимина под руку и так они сидят какое-то время. — Твой брат так вскружил ему голову, что он ничего вокруг не замечал. Бегал за ним, словно маленький щеночек. Надеюсь, ты уже вылечил его от этой одержимости? Чимин смущенно отводит глаза. Он даже не пытался, но Чонгук весь вечер играл любящего и заботливого мужа. Стоит поддержать этот спектакль. Он кивает. — Не думаю, что такую страсть можно побороть так быстро. — в разговор наконец вмешивается Джин, что за весь вечер не проронил ни одного слова. И это напрягает. Его комментарий язвительный, грозится подорвать доверие родителей, которые поверили в счастливый брак. — Главное, что Чимин любит его, — с лёгкостью парирует Джиха. — Эти альфы слепые упрямцы, не замечают того, что под самым их носом. Если бы вы знали, сколько я бегал за их отцом. Он же в упор меня не видел, бредил моделями из американских журналов. Я никогда не соответствовал его стандартам красоты и представлениям о спутнике на всю жизнь. Но посмотрите, немного терпения и упорства, и он приносит мне по утрам кофе в постель, с двумя ложками сахара, как я люблю. Я действительно горжусь этим, потому что долгие годы мы живём в любви и гармонии. — Хотите сказать он никогда вам не изменял? — Джин делает глоток чёрного чая и ставит чашку на стол. Его совершенно не волнует, что в углу, на кресле, сидит Чонхён, старательно делающий вид, что он залипает в интернете, но сам греет уши. — Может и изменял, — Джиха спокоен, — но я об этом никогда не узнаю. Мой альфа слишком сильно уважает меня, чтобы позволить мне узнать об этом. — Уважение было изначально заложено в нём? — Чимин внимательно слушает. — Что ты, мой мальчик. Первые годы мы ужасно скандалили, притирались так долго и тяжело, что я думал о разводе. Но потом появился Чонгук и всё изменилось. — старший омега поворачивается к Чимину и нежно гладит его руку, — Вам тоже не стоит откладывать рождение малыша. Бизнесу нужен наследник, а вам двоим что-то общее, что сплотит вас. Разговор становится ужасно смущающим. О таком Чимин пока точно не думал. Но возможно ему бы и правда хотелось заполучить ребёнка Чонгука. Тогда бы у него правда было что-то, что связывало бы их. Что-то от Чона, что он мог любить безболезненно. Джин встаёт с дивана и крадёт Чимина. Говорит, что хочет показать ему сад и вообще преступление прятать такую красоту от них. Джиха посмеивается и отпускает двух молодых людей, не желая составить им компанию, напоследок комментируя красивую подвеску на шее Чимина. Впрочем, Джин на это и рассчитывал. Они выходят через заднюю дверь и Чимин глубоко вдыхает ночной воздух. Ему становится легче. Сегодня, впервые за долгое время, он покинул дом Чонгука, весь вечер провёл в приятной компании, а теперь любуется действительно прекрасным, ухоженным садом. — Джиха сам за ним следит, — начинает беседу Джин. — у него много свободного времени. Бредут по аккуратным дорожкам, выложенным из натурального камня. Вокруг стоит тишина, редко слышны проезжающие вдалеке машины. Джин что-то ищет в кармане белого пиджака, а затем вручает Чимину небольшой тюбик, похожий на пробник зубной пасты. — Это мазь от отёков и ушибов, — объясняет Ким, продолжая медленно шагать вперёд, — всегда ношу с собой в сумочке. Видишь, — он замирает и поворачивается к Чимину, — сегодня тоже пригодилась. Пак откручивает крышку и подносит тюбик к носу. Запах незнакомый, но достаточно приятный. — Часто он тебя бьёт? — Что? — Чимин вскидывает голову и испуганно смотрит на своего собеседника, — Нет, нет. Это не так, — чувствует, что начинается задыхаться от волнения, — я поскользнулся в ванной. Там не было коврика. — Надеялся, ты соврёшь про дверной косяк. — Джин усмехается и подходит ближе, забирая мазь и выдавливая содержимое себе на палец. Взглядом спрашивает разрешения и аккуратно смазывает ранку. — Они все поняли, что он ударил тебя, но промолчали. Я тоже когда-то был жертвой домашнего насилия. — Намджун? — Он добрее всех, кого я знаю, хотя по нему и не скажешь, настоящая акула бизнеса, которая любит мелодрамы и классическую музыку. О, ещё он собирает игрушечных медведей, у него целая коллекция. — Ким тепло улыбается, любуясь своей работой и отходит на шаг, обнимая себя руками. — Отец. В пятнадцать я сбежал из дома, скитался первое время по друзьям и знакомым. Потом попал в модельное агентство и стал жить в общежитии. В двадцать познакомился с Намджуном и с тех пор живу, борясь с диким страхом внутри. Конец. Старший смеётся, поправляя растрепавшиеся от тёплого ветра волосы. Но даже так он выглядит идеальным, словно готов в любую минуту к съемкам для обложки модного журнала. Чимин начинает понимать откуда у него такой жёсткий характер. — Это случилось всего один раз и, я клянусь, я сам был виноват. — признаётся Пак. — Все жертвы так говорят. Нельзя его оправдывать, так ты делаешь хуже и себе, и Чонгуку. — Нет, правда, я зашёл в его кабинет, до этого всё было спокойно. — Чимин! — восклицает Джин, беря младшего за руки, — Ничего в мире, никакой твой проступок, не оправдывает его несдержанность. Хочешь, я поговорю с ним. Или попрошу Джуна? — Нет, — Чимин аккуратно вытаскивает руку из чужой хватки и отходит на шаг, — думаю, мы сами разберёмся. Джин снова лез в карман пиджака и Чимин ожидает увидеть ещё один тюбик крема, но вместо него Ким протягивает свою визитку. — Если захочешь поболтать или излить душу. У меня не так много друзей и я думаю, было бы здорово, если бы мы подружились.***
Чимин сидит в гостиной и снова и снова пытается набрать Юнги или Тэхёна. Он изучает их страницы в социальных сетях, но не находит никакой информации. Это слишком сложно. Неизвестность всегда пугает. И омега не знает что ему делать. Стоит ли вообще волноваться. Отчасти он начинает понимать брата, который названивал и написывал ему регулярно, пока Чимин жил вне дома. Он уже бросает затею выяснить хоть что-то, решив, что лучше лишний раз не тревожить себя, когда ему поступает звонок с неизвестного номера. Он сразу же отвечает и подскакивает с дивана. — Мини, скажи, что с тобой всё хорошо! — Тэхён! — голос срывается от подступивших слёз. — Где вы? Почему пропали? — В Милане нас кое-кто настиг, пришлось срочно менять локацию и путать свои следы, — смеётся младший, — жалко работа Юнги сорвалась. Папа спрашивал про меня? — Нет, мы не говорили о тебе, я не хотел его волновать. — Хорошо, я сам позвоню ему. Я так соскучился по тебе! — Тэхён хихикает и в трубке слышится голос Юнги, передающий привет. — Ты счастлив? — Чимин вновь присаживается на диван. Если вдруг брат ответит отрицательно, он, наверное, умрёт. Так сильно собственное счастье зависит от другого человека. — Тэхёни, не молчи. — Да! Да, да, да! Мини! Спасибо тебе, не знаю что со мной было, если бы не ты. — Именно поэтому я твой старший брат. — Чимин улыбается, чувствуя своеобразное освобождение. Одной проблемой в его жизни меньше. — Где вы? — Обещаешь никому не говорить? В прошлый раз, я не знаю кто проболтался, нас чуть не поймали! — причитает Тэ, и Пак явно видит, как младший размахивает в недовольстве руками. — Мы в Касабланке! Хотим переждать тут какое-то время, а потом улетим в Монреаль, Юнги приглашают туда на работу. Я так тебе завидовал каждый раз, когда ты постил новые фото из путешествий, рассказывал что-то интересное. Теперь я могу сам это испытать. — Только за мной никогда не гнался брошенный жених. — омеги вместе смеются. — Я люблю тебя, Мини! Позже скину фотографии нашего дома в Марокко. — Буду ждать. Люблю тебя, Тэхёни. Чимин сбрасывает вызов и ещё несколько мгновений сидит счастливый, пребывая в эйфории. Он так соскучился по брату, так переживал и тревожился. Какое же облегчение наконец услышать его и узнать, что с ним всё порядке, он счастлив. — Где он? Чимин медленно поворачивается ко входу, где прижавшись спиной к дверному косяку стоит Чонгук. Ещё довольно рано и омега не ожидал, что он уже вернулся с работы и так тихо прокрался в дом. Он быстро подскакивает с места, тут же открывая книгу вызовов и удаляет номер. Чонгук кидается следом, старается выхватить телефон и валит Чимина на пол. Омега вскрикивает, пытается выбраться, но Чон слишком крепко держит его. — Я задал тебе вопрос! Отвечай мне! — Я не знаю! Я ничего не знаю! — Чимин рыдает, бьётся в сильной хватке, вырывается и неожиданно получает новую пощёчину. Это отрезвляет и он замирает, с ужасом вглядываясь в лицо над собой. — Я слышал весь ваш разговор. Спрошу в последний раз. Где он скрывается? — Он не любит тебя, — пугаясь собственной холодности произносит Чимин, — ты не нужен ему. Он счастлив с другим! — Я убью тебя! — Чонгук рычит и снова бьёт омегу, садится на него, заламывает руки. Чимин вновь сопротивляется, пытается уклониться от очередного удара, но альфа гораздо сильнее. Он наносит очередной удар и омега обмякает в его руках, но глаз не закрывает. Смотрит, сквозь кровавую пелену, не моргая. — А кто любит меня? — склоняясь к Чимину произносит Чон. — Ты? — он усмехается безумной улыбкой и наконец встаёт. — Мне не нужна твоя лживая любовь. Больная, неправильна, приносящая одни лишь страдания. Ты жалок. Ты отвратителен. Мне даже смотреть на тебя мерзко! Чонгук присаживается на край дивана, наблюдая за безмолвно лежащим на полу мужем. Он переводит дыхание и вытирает окровавленные руки о белую рубашку. — Я ненавижу тебя! Я заставлю тебя страдать.