Сладкий лукум

— Рустем Паша будет хорошей партией для Госпожи… Умен, амбициозен… Да девочки в борделе от него без ума… Кара неторопливо двигалась на мужчине, выбрав удобный для разговора темп. Обычно Мехмед предпочитал активную роль, но сегодня выдался сложный день и власть попала в опытные руки фаворитки, скользящие по его телу, прекрасно зная, что и как делать для большего удовольствия. — Это ж где ты знаний о борделе нахваталась? Мехмед усмехнулся, наблюдая за ней через полуприкрытые веки. Вид обнаженной девушки всегда скрашивал непростую беседу. А когда его член еще и находился в ней… — А вы не знали, что некоторые слуги дворца там бывают? Губы Кары скользили по его шее, оставляя влажные следы поцелуев. — Я не лезу в чужую постель. Мне и своей хватает, — он усмехнулся, сжимая ее грудь, столь соблазнительно движущуюся в такт движениям. — Разве вам хватает постели? — Кара застонала, как бы случайно окидывая взглядом покои, в которых они перепробовали абсолютно все поверхности. Чертовка. — Ты поняла о чем я, — Мехмед уже сам целовал ее горло, вызывая новые стоны, разгоняющие тишину ночи. — Можно объяснить… Потом… Все же сейчас они уже были заняты. Да и настроение было для другого. Кара была не просто девушкой для утех. Она была другом для османского принца, на самом деле мало с кем разделявшего мысли. Слишком опасно открывать душу, ожидая постоянно удара. — Михримах выглядит такой грустной… Уже несколько дней не выходит из покоев… — Ее можно понять, Шехзаде… Вы ведь знаете, как ваша сестра надеялась на брак с Бали Беем… Такой красавчик… Звонкий шлепок по заднице показал, что она позволила себе лишнего. Но вовсе не означал, что фаворитка придержит язык. — Ревнуешь? Искорки смеха в ее взгляде передавались и Мехмеду. — Напоминаю, чья ты. Они некоторое время просто смотрели друг другу в глаза, увлекаемые неторопливыми покачиваниями бедер Кары. Тишину нарушало лишь тяжелое дыхание. У них не было борьбы, яркой ревности. Просто договор и оговоренные роли. — Она не будет счастлива, вылавливая мужа по борделям… — Думаешь, Рустем не такой? — Он любит твою сестру. Кара немного ускорилась, уверенно задавая и поддерживая темп, контролируя силу и глубину проникновений. Умница. С ней даже вероятность случайного выпадения была минимальна. — Но она нет. — Тут как говорится? Стерпится… слюбится… Ее губы вновь гуляли по его шее. Шехзаде закрыл глаза, откидывая голову на спинку дивана. Как же хорошо… — А если будет жить без любви?.. — Ее значение преувеличено, Шехзаде… Кара замедлилась, спускаясь поцелуями к его груди. — Не согласен… — Спорить не буду, — девушка положила руки ему на плечи, резко ускоряясь и разрывая воздух уже громкими удовлетворенными стонами. — Какая ты покладистая… Сейчас совсем не дерзкая, какой ее знали все остальные в гареме. — Когда ты во мне. Соблазнительная улыбка и похоть во взгляде заставляли отвлечься от невеселых мыслей и проблем лучше любого вина.

***

Михримах вновь рыдала. Аллах, за что ей всё это? Услышать, что она безразлична от мужчины, о котором грезила много лет. И на эмоциях согласилась на брак! Она сползла по стене, пряча лицо в ладонях. Это было похоже на сон. Дурной сон, от которого так хотелось проснуться… — Госпожа, что с вами? Эсме опустилась на колени рядом с Госпожой, взволнованно смотря на рыдающую девушку. — Я выхожу замуж… — за рыданиями практически было невозможно разобрать слов.

***

Возможно ли вообще в этом дворце счастье? Эсме размышляла об этом, наблюдая как рыжеволосая Госпожа дает необходимые указания Сюмбюлю. Видимо, нет. Наложницы в гареме шептались, что Кара вновь была в покоях Шехзаде. Вот уже 1,5 года та занимала особое положение среди наложниц его гарема, внезапно появившись из неоткуда. Разве Эсме сможет соперничать со специально обученными доставлять удовольствие наложницами, вся жизнь которых положена на ублажение Шехзаде и попытки родить ребенка? Хотя второе пока было под запретом. Хоть что-то радовало. Эсме просто не представляла, как сможет пережить такую новость…