Рабочий момент

      Сознание Би Хана возвращалось медленно. Пульсирующая боль в затылке хорошо приводила в чувство и помогала понять, что он всё еще жив, хотя за свой поступок он, будучи на месте Куай Ляна, сам себя бы просто убил, сжег в адском пламене плоть, а кости выкинул в собачью яму. Но ледяной ниндзя оставался в живых. Значит, у его братьев на него были другие планы.       Би Хан обежал глазами место вокруг себя — оказывается, он находился на вершине той скалы, откуда открывается вид на крепость Шанг Цунга, покрутил шеей для снятия напряжения и осторожно поднялся на ноги. Затылок снова заныл. Мужчина сразу вспомнил, как его младший брат хорошенько дал ему апперкота, отправив в долгий нокаут, судя по занывшим от движения мышцам. «Такому я его не учил», — подумал Би Хан. — «Но я и не научил его всегда стоять за свой клан грудью. И жизнью».       Мужчина подошел к краю скалы: внизу, ближе к выступу, стоял Томас и махал руками, указывая куда-то в сторону, а рядом Куай Лян, уперев руки в бока, отрицательно мотал головой. Почему-то в такой позе Би Хану его младший брат напомнил отца, когда он выслушивал от них причины опоздания на вечерние занятия. Но Би Хан быстро отмахнулся от непрошенных воспоминаний и направился в противоположную от братьев сторону; лишь бы успеть добраться до крепости Шанг Цунга окружным путем до заката и не попасться братьям. Еще одна такая душераздирающая встреча вряд ли пройдет без потерь.       Приблизившись к южному входу крепости, где виднелись следы драки членов Лин Куэй, Би Хан услышал то, что ему не понравилось: тихие всхлипы и протяжные стоны. И доносились они откуда-то из глубины коридора, вход которого располагался слева от Би Хана. Мужчина пошел на звук, осторожно ступая по каменному полу, обходя куски гранита и разбитого стекла. Через несколько метров коридор сменился просторным помещением, где в темном углу притаился собственной персоной Куан Чи, придерживая рану на боку.       — Ты один? — осведомился Би Хан, нависая над полусидящим колдуном.       — Нет, — прохрипел тот, сморщившись от прикосновения к кровоточащему месту, — Шанг Цунг в другой комнате.       Би Хан выгнул бровь в вопросительном выражении, но ничего не сказал, устремившись в соседнюю комнату.       — А мне не поможешь?.. — обидчиво спросил Куан Чи, харкнув кровью под ноги ледяному ниндзя.       — Ты же вроде колдун. Вот сам себе и помоги.       Би Хан обогнул кусок упавшей лепнины, отодвинул сломанную пополам дверь и вошел в менее просторную комнату, где у окна, сжимая по краям Корону Душ, стоял Шанг Цунг, вглядываясь куда-то в пространство перед собой.       — Я так и думал, что ты вернёшься, Би Хан, — Шанг Цунг даже не обернулся, произнеся имени мужчины, но тот не удивился. Кроме него больше некому возвращаться в забытое Старшими богами место.       — Ты обещал мне помочь вернуть Лин Куэй величие, — холодно произнес Би Хан и посмотрел на колдуна. — Я пришел именно за этим.       — Я могу тебе, как и сказал, — почти прошептал Шанг Цунг, повернувшись к мужчине, и достойно встретив стальной блеск карих глаз, — но тебе придется вызволить меня из этого… — мужчина обвел рукой надломившийся балочный свод и трещину в стене, — …места.       Би Хан еле кивнул.       — И Куан Чи тоже.       — Про него уговора не было, — жестко отрезал ледяной ниндзя.       — Тогда мы не договоримся.       Шанг Цунг неожиданно вынул из рукава тонкое лезвие, приставив его к сонной артерии Би Хана, но тот не шевельнулся: выдержка отца под подобными пытками давала о себе знать. Отец всегда учил Би Хана избавляться от страха за одну секунду, представляя, как он убивает своего врага тысячью разными способами с помощью его собственного льда.       Но отец не учил его избегать взгляда жестоких, хитрых, но почему-то прекрасных темно-коричневых, как кора молодого деревца, глаз.       Би Хан сделал шаг назад, разведя руки в стороны, и выругался про себя. Пришлось одному поднимать белокожего колдуна, кое-как завязывать рану на боку и нести на себе в хижину, которую он заприметил еще при первом обходе территории вокруг крепости. Вряд ли братья обратили на неё внимание.       Пока они шагали до укрытия, Шанг Цунг еще несколько раз кидал взгляды на Би Хана, при этом его лицо почему-то озаряла ухмылка, смысл которой мужчина понять не мог. И ему это не нравилось. Будто сначала он гнался за волком, которого смог подстрелись, но затем, во время охоты, хищник сумел загнать в угол уже самого охотника.       И во что он ввязался?       Хижина представляла собой приземистое одноэтажное строение, которое растянулось вширь, и вмещало в себя две отдельные комнаты, огороженные тонкой перегородкой, и сени, в которых стояла лавочка, простой деревянный стол и что-то похожее на камин, где можно было подвесить котелок и приготовить пищу.       Удивительно, но в этой хибаре нашлось хоть что-то отдаленно напоминающее еду и бинты. Би Хан с удивительной точностью обработал с помощью своего льда рану Куан Чи, им же по краям прижег и перевязал сначала поперек туловища, потом через плечо, чтобы не сползло. Его уложили в одну комнату, где стояла низенькая деревянная кровать с потрепанным одеялом и соломенной подушкой, а Би Хану и Шанг Цунгу досталась другая комната, побольше, но с один маленьким подвохом: кровать была одна. Двуспальная.       А за окном тем временем смеркалось.       Шанг Цунг обвел комнату презренным взглядом и уставился на Би Хана, будто чего-то ждал.       — Чего надо, колдун? — Би Хан недовольно нахмурился и сложил руки на груди. — Думаешь, мне нравится спать с тобой в одной кровати? Да я лучше на земляном полу посплю.       — Так ложись, кто же не дает? — Колдун вскинул руку, указывая на пол. Прядь его черных волос легонько колыхнулась, открывая изящные изгибы мускулистой шеи.       Би Хан быстро сглотнул и устало махнул головой. Что с ним происходит?       — Что-то не так, партнер? — чуть ли не промурлыкал слово «партнер» Шанг Цунг, облокачиваясь на косяк двери.       — Ты что-то говорил про душ, — быстро перевел тему Би Хан. — Думаю, где-то здесь можно найти что-нибудь подходящее. Поэтому иди. А я спать буду.       Шанг Цунг ничего в ответ не сказал, что кинул мимолетный взгляд на ледяного ниндзя, задержавшись лишь на миг на его бицепсах. Би Хан сделал вид, но не заметил этого. Колдун прикрыл за собой дверь, оставив небольшую прорезь, и двинулся вглубь хижины, осматриваясь.       Тем временем Би Хан снял жилетку, внутреннюю подкладку, развязал пояс на талии и снял ботинки, оставшись только в гофрированных галифе. Уложившись на правую сторону кровати, ближе к выходу, Би Хан безуспешно пытался уснуть. Как только он закрывал глаза, то сразу видел разочарованные глаза Куай Ляна и сметенное выражение лица Томаса. Поэтому он выпрямился, принял полусидящее положение и случайно глянул в прорезь двери.       А там Шанг Цунг, нашедший довольно вместительную кадку, наливал из котелка подогретую воду. Когда кадка наполнилась почти до краев, мужчина начал раздеваться. Сначала пояс на талии, удерживающий накидку в приталенном состоянии, затем прочие аксессуары с плеч и рук, дальше в ход пошла сама накидка из плотной кожаной ткани. Делал всё это колдун неспешно, будто на показ.       Би Хан почувствовал что-то теплое внизу живота, у самого паха, где начинается дорожка из черных и жестких лобковых волос. Он слегка прикусил губу, но взгляда от щелки не отводил.       Шанг Цунг небрежно откинул в сторону снятое с себя и принялся плавно снимать уже саму тунику горчичного цвета, прикрывавшую рельефную грудь мужчины.       Ледяной ниндзя мелко сглотнул образовавшийся в горле ком. Внизу всё продолжало теплеть, пока тепло не превратилось в жар, что начинал опалять ширинку штанов. Но мужчина не двигался никак, желая, чтобы это ощущение прекратилось. Но нет. Оно только продолжало нарастать. Особенно после того, как колдун принялся всё так же медленно стаскивать с себя штаны в тон тунике и накидке. Тут уже Би Хан не смог долго продержаться. Он второпях расстегнул штаны и приспустил немного вниз нижнее белье, оголяя набухший член. Головка уже посинела от напряжения, а по всему диаметру ствола выступили вены. Би Хан схватил член рукой и слегка надавил. Орган отозвался на движение, и тихий стон вырвался изо рта мужчины.       Раз деваться некуда, то и думать нечего.       Он посмотрел на Шанг Цунга, как самый настоящий мазохист. Тот полностью оголился, и, повернувшись к Би Хану задом, окунулся в кадку с горячей водой, начав оттирать себя от грязи тряпками.       Ледяной ниндзя, не сводя взгляда с колдуна, принялся медленно водить рукой по члену, иногда надавливая рукой на головку. По телу разлилось трепещущее чувство приближения долгожданного конца, но он всё не приходил. Поэтому мужчина начал водить рукой интенсивнее, ускоряя темп высвобождения наслаждения. Он плотно сжал губы, чтобы звуки удовольствия не покинули комнату, где он пытался избавиться от внезапно нахлынувшего возбуждения при виде обнаженного мужчины, который был всего лишь его партнером. Не более. Но почему тогда его предательское тело так ведет себя? Почему необходимо онанировать именно при виде него?! Почему когда он закрывает глаза, продолжая ласкать себя, то видит не братьев, которые выкинули его из своей жизни, а Шанг Цунга, который хитро улыбается ему, рассказывая о возможности вернуть славу его клану? Почему он вспоминает эти темные волосы, пахнущие пеплом и какими-то химикатами? Почему эти карие глаза так блестят при свете солнца? Почему…       Би Хан приложил последнее усилие, чувствуя, что скоро достигнет пика. Капельки пота катились по его лицу, выдавая напряженный момент. И когда крещендо последней нотой отзвучало в его душе, то из горла вырвался стон облегчения. А из члена — белесая жидкость, стекающая вниз по стволу органа.       В это самое время Шанг Цунг обернулся на звук, который донесся из их спальни, где мельком он успел заметить раскрасневшегося ледяного ниндзя, быстро забравшегося под одеяло. Колдун, конечно, думать ничего такого не стал, но тот вырвавшийся стон Би Хана ему определенно понравился.