Хрупкие плечи

      Листок за листком переворачивается, шелестит, приятно отдаваясь в уши. Разноцветные картинки Минотавра и древнегреческого героя, протыкающего его копьём завораживают зрение. Иллюстратор потрудился на славу. Монстр вышел опасным, а Тесей безумно воинственным, но при том добрым. Неожиданно фантазии прерывает скрип двери. В маленькую комнатку проходит женщина. Русые волосы завязанные в хвост, небольшая растрепанность и старая растянутая ночнушка сразу выдают в ней сонную маму.       Мальчик, лежавший на животе в обнимку с книгой, оборачивается, прижав своё сокровище к груди.       — Успокойся ты, не украду я героев этих, — смеётся женщина. В её руках поднос с печеньем и чаем, который она аккуратно укладывает на столик. Мягкая рука пробегается по волосам, а следом чувствуется поцелуй на лбу.       — Ну маааам! — кричит мальчик, слыша смех родителя.       — Ладно-ладно, лежи, читай, — она бегло прячется за дверью. Прячется в последний раз.       Проходит час. На улице время идёт к вечеру. Небо краснеет, расходится переливами и играет со светом. Красиво. Где-то вдали лают дворовые собаки. В частном секторе их много, это не удивительно. Но их лай какой-то излишне громкий, раньше они были куда тише. Да и этот лёгкий гул. Мальчик не слышит его, а чувствует телом. Как? Внутри просто зарождается непонятное ощущение паники и надвигающейся опасности. Становится безумно страшно. Мальчик отставляет в сторону книгу, поднимаясь, краем глаза замечая в окне, в этом алом небе самолёты. Что они здесь забыли? Они ведь далеко от зоны боевых действий…       — Мам! — успевает только крикнуть мальчик, как его сбивает с ног мощный удар по дому. Он плашмя приземляется у стены на живот, успевая только булькающие взвизгнуть. Боль растекается по всему телу. Мальчик поднимает глаза, замирая. Все стекла выбиты, ему повезло, что он успел слезть с кровати.       Стоп. А мама? Где мама? Новая волна паники. Мальчик хватается за ручку накренившейся от удара двери, тянет на себя. Та не с неохотой, но поддаётся и ребёнок выбегает в коридор. Такой длинный, каким он не казался никогда. Но он пролетает его с максимальной скоростью, тут же замирая у входа на кухню. Всегда такое тёплое и приятное место теперь… Пугающее. Стол сдвинут, стулья разъехались по всей площади, окна выбиты полностью. Но где мама? Где его любимая мама?       Ребёнок бегло оглядывается, кричит, пока не замечает на полу тело. Русые волосы завязанные в хвост, небольшая растрепанность и старая растянутая ночнушка. Теперь всё это залито кровью. Осколки от окна вонзились ровно в горло женщине, один пробил его практически насквозь. Слезы подступают к глазам. Мальчик кричит, до боли кричит. Просит проснуться. Просит, чтобы это всё был кошмар. Рвёт волосы. Но это не кошмар. Точнее не его конец.       Вновь удар. Ребёнок падает, отлетая обратно в коридор. Стены кренятся, расходятся в сторону. На лицо опадает побелка. Мальчик успевает только сгруппироваться, закрыть голову руками, прежде чем чувствует на плечах нечто тяжёлое, давящее. По всему телу проходит импульс. Его впечатывает в пол. Кажется он слышит, как сломалась одна из стен и упала, разбившись в дребезги. Тело накрывает паника, ещё большая чем до этого. Долго так держать кусок потолка он не сможет, надо отсюда выбраться, пока его до конца не завалило, ведь сквозь шум крови в ушах он продолжает слышать скрип стены позади себя. Ещё чуть-чуть и она свалится следом и это будет уже смерть.       Мальчик напрягает всю спину и плечи, цепляется докрови ногтями за остатки побелки и пытается приподняться. Резкая боль ударяет где-то под лопаткой. Похоже упёрся выгнутый кусок железки. Он пытается игнорировать эти ощущения. Важное выжить — потом травмы в процессе. Хрупкие плечи скрипят под весом плиты, но он продолжает. Из горла выходит тихое рычание. Зубы трещат от напряжения, а голова начинает кружится.       Наконец плита с дребезжанием поддаётся и отпускает ребёнка из собственных оков. Мальчик хрипит, но быстро соображает, что надо убегать.       Оглядевшись, он видит, что одна стена и правда уже свалилась наружу, а значит это его шанс. Проход на свободу. Он на бешенной скорости выбегает на улицу, и продолжает это делать даже когда уже покидает собственный участок. Сердце бешено стучит, а голова просто перестаёт внятно соображать. Бежать. Не важно куда, просто бежать.       Наверное это продлилось ещё долго, если бы в нос не ударил резких запах пыли. Она отрезвила. Мальчик отстранился и тут же зажал руками нос и рот, попятившись от серебристого тумана, начавшего обволакивать всё вокруг. Он не смотрит назад, старается задержать дыхание, но по итогу внезапно падает вниз. С характерным грохотом, а после болью по итак израненной спине. В ту же секунду разум замутняется. В глазах плывёт алая точка. Похоже он упал в открытый люк. А там, за ним, алое небо, розовеющее от цвета пыли. Дыхание спирает. В ушах звон. А глаза погружаются во мрак.

***

      Пробуждение оказалось очень резким. В глаза просто ударил яркий свет, от которого ребёнок поморщился.       — Живой! — слышится голос прям над ухом. Звонкий такой. Девчачий. Мальчик подскакивает, тут же кривясь от боли в спине. Перед ним была тройка ребят. Две девочки и один мальчик, все перемазанные в грязи. Фонарик в руках незнакомца и разбудил его.       — А ты говорила, что труп. Вот, живее всех живых! — смеётся мальчишка, выключая источник света. — Как тебя звать? — на веснушчатом лице замирает дружелюбная улыбка.       Как его зовут? А как… Как бы он не напрягал мозг память отказывалась давать нормальный ответ. Ничего. Только смутный образ. Один единственный образ.       — Т… Тес… Тесей я, — с придыханием бормочет мальчик, хмурясь и присаживаясь обратно на место, где лежал. Спина продолжала невыносимо болеть.       — Тесей? Ты значит запомнил своё имя? Счастливчик, — шепчет девочка слева от незнакомца и тут же закашливается, хватаясь за живот.       — А как тогда вы себя называете? — Тесей вскидывает удивлённо брови. Значит он не один такой.       — Раз, — девочка слева указывает на себя.       — Два, — палец касается мальчика.       — И Три, — громким, звенящим голосом выдаёт последняя.       — Сколько я спал? — Тесей наконец оглядывается. Они в канализации. Ему повезло упасть на более-менее чистый участок, потому как вокруг всё было завалено мусором.       — Мы не знаем. Мы тебя только что нашли, пока мимо проходили в поисках еды. Но катастрофа была день назад, — шепчет Один. То есть он проспал целый день? Ужас. Так значит по этому так сухо в горле и раскалывается голова? Его обходит сзади Два. Слышится жалобный скулёж.       — У тебя вся спина в порезах. Тебя нужно срочно помыть и перевязать. Заболеешь же! — бормочет парень и, подхватывая Тесея под подмышки, пытается поставить на ноги. Второй поддаётся, хоть и со стоном. Болит буквально всё. Ноги, голова, спина и плечи. Подросток жмурится, но доходит до лестницы наверх.       Как только русая голова выглядывает на улицу, в её глазах появляется ужас. Все дома либо разрушены, либо находятся в состоянии, когда вот-вот упадут. Небо покрыто серыми облаками, полностью, закрывшими солнце. Потому вокруг царил полумрак. Всего одного вдоха достаточно для того, чтобы почувствовать мерзкий запах, пропитавший окружение, от которого ещё сильнее кружится голова. Его подхватывают сзади руки, крепче удерживая от нового падения. Этот Два был очень сильным, хоть и внешне казался хлипким.       Его оттащили в тень деревьев. Те кое-как умудрились зацепиться корнями за почву и даже не свалились. Хах, они оказались куда крепче домов. Эта мысль по-чёрному насмешила Тесея и хотя бы на секунду заглушила боль. Его усадили на бордюр, пока позади та хриплая девочка возилась с портфелем, висевшим у неё за спиной. Внутри оказалась целая аптечка со всевозможными препаратами.       — Откуда это у вас? — удивлённо бормочет Тесей.       — Мы ограбили библиотеку! — с гордо поднятой головой выкрикивает Три.       — Аптеку, — поправляет её Один, выливая на рану немного жидкости из белой бутылки. Кровь, успевшая запечься, быстро размокает, а та, что ещё продолжает подтекать — пениться. Рану немного щиплет, но терпимо.       — Снимай футболку! — командным тоном приказывает вдруг Один.       — Что?!       — Она вся в грязи, хочешь занести что-то ещё в рану? К тому же здесь тепло, потерпишь, — вновь тихий кашель, девочка едва успевает отвернутся от царапины. Тесей покорно стягивает предмет одежды. Щуплое, жилистое тело открывается глазам спасателей. На животе огромный синяк, да и хрупкие плечи посинели.       — Вот это тебе досталось… — одними губами бормочет Два. — На тебя стена что ли свалилась?       — Потолок, — уточняет Тесей. Стоп. А где он? Как далеко от дома? Конечно он помнит только вчерашний день проведённый в нём, но… Хотелось бы взглянуть на жилище. По логике он же там жил раньше? Наверное? И почему он вообще так мало помнит? Что он вообще помнит?       Эллинов и их мифы помнит, помнит вкус вчерашнего печенья, помнит, что у них была кошка… Так ведь она называется? Помнит добрую улыбку мамы и её труп. Может если он сходит домой то вспомнит ещё что-то?       — Куда вы собираетесь идти?       — Не знаем, туда где есть еда и вода. Может ещё выживших встретим или спасателей, нас же должен кто-то приехать спасать, — парень протягивает небольшую бутыль мутной воды. Оценивать качества питья не было ни времени, ни сил и потому Тесей с жадностью цепляется за влагу.       — Если осталось кому спасать, — хрипит Один, затягивая на спине Тесея бинты. — Всё, походишь так пару дней и будешь, как новенький! Если ты конечно не подхватил заражение крови… Хотя тогда бы ты сейчас бредил. Так что похоже твой иммунитет с этим справился.       — Откуда ты столько знаешь? В плане ты помнишь всю эту… Ну здоровье, и не помнишь собственного имени? — Тесей хмурится.       — Я тебе более того скажу, я помню только «эту здоровье» и больше ничего. Не семьи, не друзей, не имени. И я даже не помню как эти знания получила, — Один грустно вздыхает, вновь кашляя.       — А что с твоим здоровьем? Почему кашляешь?       — Она наглоталась той серебряной штуки. Мы нашли её в бредах под завалами, — покачивает головой Три.       — В бреду, — поправляет её Второй. — Но она очень быстро встала на ноги и стала пить какие-то пилюли.       — Это просто таблетки от кашля. Я не знаю, как себя лечить и надеюсь оно скоро само выветрится, — покачала головой Один и поднялась, отряхивая чёрные штаны и серую от пыли блузку. Она вообще выглядела, будто только-только вышла из школы. Школу почему-то Тесей тоже запомнил.       — Слушайте… А я могу с вами пойти? — неуверенно бормочет мальчик. Взгляд мечется из стороны в сторону, но никак не на спасителей.       — Почему бы и нет? Ты вроде парень неплохой. Даже свое имя помнишь, — Два поднимается так же на ноги, сдержано улыбаясь дырявыми зубами. Его вид был настолько неряшливым и странным, что казалось он вышел не из нашего мира. Вздернутый нос, щеки покрытые морем веснушек и при том волнистые темно-русые волосы с карими глазами. Да и эта щель между зубами и несколько дырок в них. Странный, но какой-то очень открытый мальчик. — Один, Три, вы не против?       — Пока у нас всё в достатке и вместе выживать куда проще, так что, я не против, — хрипит девочка, протягивая руку Тесею, чтобы он поднялся. Парень хватается за него, чувствуя под пальцами сухость чужой кожи, вставая.       — Тебя еще долечить надо. Мы не будем кидать тебя на произвол судьбы, — Три встает на носочки и треплет русые короткие волосы Тесея во все стороны. Хочется отстранится, но парень сдерживает себя, покорно опуская голову.       — Бросать, — вновь поправляет её Два.       — Тут недалеко мой дом, если он развалился не полностью, мы можем поискать вещи и еду там, — неожиданно заявляет Тесей. Это шанс. Раз у него появилась какая-никакая компания, то можно и сходить домой. Лишние знания и вещи им никогда не будут лишними.       — Ты помнишь еще свой дом? Ты какой-то избранный что-ли? — смеется Три, обегая его с правого бока и помогая идти. С другой стороны встал Два, придержав за плечо.       — По правде я его помню только со дня Падения неба, до этого… всё очень размыто, будто очень долгий сон, который ты помнишь только образами, — Тесей морщиться, пытается вспомнить, как дойти до здания. Так, угол этого дома он видел… правда от самого дома только он и остался, но это не важно.       — Падения неба? — переспрашивает Три.       — Да, тогда небо окрасилось в красный и упало, осколками солнца убив мою маму, — с максимально серьезным видом бормочет подросток, даже хмурясь для убедительности. И никто не смеет с ним спорить. Упало значит упало. Убило значит убило. И всё ровно, что слово «мама» они толком не помнят.       До дома путь они преодолевают очень быстро. Похоже Тесей не успел убежать далеко из-за этой странной пыли. Их глазам открывается картина дома, сложившегося точно карточный. Более-менее уцелела только маленькая комната и то, потому что крыша завалилась набок и не задела ее. Тесей хмурится. Вроде это была его… Во всяком случае сломанная кровать и уцелевшая на ней книга намекает об этом. Мальчик отходит от спасителей, на носочках приближаясь к собственному рабочему столу. На нем сохранилось всего две вещи, заваленные кучей бумаги: фотография в разбитой рамке и чудом уцелевший шар. В нем помещен маленький город, даже со светящимися окошками в темноте! А если шарик потрясти, то в городе пойдет снег. Тесей не помнил что, но что-то его определенно манило в этом предмете. Переведя взгляд на фото, он увидел маленького мальчика за руку с женщиной. Русые волосы в косе, голубые глаза и безумно добрая улыбка. Тесей стряхнул с листка осколки и прижал изображение к груди.       Позади всё это время слышались возгласы детей, изучающих каждую деталь в хаосе его комнаты. Три завернулась в зеленый плед, укрывший упавшее кресло до этого. А Один и Два залезли в полуразвалившийся шкаф, активно собирая оттуда любую одежду и обувь. К тому же их владелец вроде был не против.       — Что ты там нашел? — наконец спрашивает Один, вставая у него за плечом. Она выхватывает шарик из рук и долго крутит его, рассматривая со всех сторон. — Оно бесполезно будет…       — За то глаз радует, верни, это моё, — Тесей протягивает руку, вновь делая это хмурое и очень убедительное лицо. Один не решается спорить и возвращает предмет.       — Я просто констатирую факт, оно будет бесполезно для выживания, а судя по тому, что до сих пор помощи нет, выживать придется.       — Я на себе это понесу, вам не придется напрягаться, — подросток отходит, чтобы стащить с разрезанной осколками подушки наволочку. Он бегло заворачивает оба предмета в посеревшую ткань и сооружает что-то вроде сумки на плечо. Неожиданно Два молча вручает ему футболку и пару сандалей.       — Ночью похолодает, да и чего тебе полуголым ходить, девчонок смущать? — вновь эта улыбка и смех. Как они продолжают быть такими позитивными? В таком то положении? Удивительные люди, но их позитив заражает. Тесей сдержанно улыбается в ответ и откладывает импровизированную сумку. Черная футболка со странной надписью на другом языке садится, как родная. Хотя почему как? Это и есть его одежда. А вот обувь ему немного мала. Похоже старая. Но возмущаться Тесей не смеет. Всё ровно всю дорогу в одних носках бегал.       — Теперь вперед? — спрашивает Три, оглядывая компанию, всё еще полностью завернутая в зеленый мягкий балахон. Тесей обводит взглядом новообретенных попутчиков. Пока попутчиков.       — Вперед.