***
Иногда Фейд жалеет, что принадлежит к Великому Дому. Конечно, он ценит все то, что в него вложил барон. Он бесконечно благодарен, что его вытащили из самых низов и дали истинную цель. Но все же, если бы он не занимал такое высокое положение, у него было бы больше времени для себя. И не пришлось бы торчать в маленьком кабинете на следующее утро после свадьбы, копаясь в непонятных отчетах. Он возглавляет сектор управления обороной планеты, но еще приходиться разбираться и с работой Глоссу, потому что этот идиот пользуется положением наследника барона и бездельничает. Глоссу должен контролировать военный бюджет. Конечно, у Фейда хорошее образование, но цифры его слабое место. У него не было наставника в этой сфере, и он не понимает, что делать с растущими грудами отчетов. И поэтому он просто позволяет им накапливаться на краю рабочего стола и время от времени злобно испепеляет взглядом. Несмотря на все его усилия сосредоточиться на очередном документе, его мысли блуждают. Он вспоминает слова Галлека. В тот момент, ослепленный яростью из-за упоминания его отца, Фейд не вник в то, что говорил Галлек. Но теперь, когда гнев утих, он может размышлять над самыми важными словами. Умный человек может использовать эту ситуацию. Фейд знает, что не дурак. Он не такой, как его брат, тупой и неуклюжий. Он и не его дядя, который теряет рассудок под тяжестью собственной гордости. Фейд, конечно, унаследовал высокомерие Харконненов, но он им не ограничен. Он способен видеть дальше своего места во Вселенной. Фейд теперь понимает, что в крови Пола мощная сила. Он первенец герцога Атрейдеса и ублюдочное отродье Бене Гессерит, их последняя неудача. Оскверненная родословная. Бене Гессерит охраняют чистоту генетической линии, как мать-змея, свернувшаяся над своим выводком – сплошь клыки и яд. Они хотели смерти Пола в младенчестве, но его мать, леди Джессика, позаботилась о нем. Она может стать ключом ко всему. Бене Гессерит плевать, если Пол умрет, но леди Джессика будет в отчаянии. И Фейд знает из достоверных источников, что у нее среди ведьм большое влияние. Фейду дали нечто большее, чем просто красивую игрушку для сексуальных утех. Ему преподнесли на блюдечке мощную политическую партию. Фейд откладывает карандаш и складывает руки перед собой на столе. Дает себе время поразмышлять об открывшихся возможностях и высказать во Вселенную молчаливую благодарную молитву о том, что его дядя оказался слишком упрямым и безумно гордым, чтобы осознать то, что ему дали. Он скорее отдаст Фейду ключ от всей известной Галактики, чем унизит себя, взяв в супруги того, кто не может нести в себе его семя, не может дать ему наследников. Фейду не нужны наследники, чтобы вернуть Арракис Харконненам. У него для этого есть Пол.Глава 5. Часть 1.
5 мая 2024 г. в 20:35
Полуденное солнце плывет по небу, пробиваясь сквозь серые и грязные от промышленного смога облака. Они тянутся до самого края горизонта, мутный серый и белый тона слились в сплошное пятно, напоминающее грязную застывшую акварель.
На одной из транспортных платформ, ярко освещенных солнцем, слышатся голоса – происходит проверка документов перед посадкой на небольшой транспортный шаттл.
Неподалеку от шаттла Пол Атрейдес ластится к своему наставнику, как какой-то глупый влюбленный щенок. Не отходит ни на шаг, буквально в рот заглядывает.
Фейд не пытается скрыть свое приближение, и они вскоре замечают его. Взгляд Пола, прямой и холодный, скользит по лицу Фейда и останавливается на губах, будто зацепившись за невидимый крючок. Кадык дергается, когда он сглатывает, и глаза опускаются вниз. Краешек его уха почему-то краснеет.
На один момент – ужасный, откровенно унизительный момент – Фейд пугается, что Пол рассказал Галлеку о том, что произошло между ними этой ночью. Возможно, поделился в порыве желания успокоить наставника. Это мощная информация, которую можно было бы использовать против Фейда. Он пал так низко перед Полом, словно какая-то подневольная шлюха. Вместо того чтобы самому унизить.
Барон будет вне себя от ярости. Наказание ожидает не только Пола.
Но Галлек смотрит на него почти так же, как и всегда: угрюмо и враждебно. Словно представляет, как череп Фейда превращается в кровавое месиво под его ботинком.
И Фейд понимает, что из-за своей ведьминской проницательности, или просто из-за смущения Пол не рассказал о том, что между ними произошло. Теперь этот общий секрет и общий стыд, как физическая нить, связывает их вместе. От этой мысли по спине Фейда пробегают мурашки.
– Жаль, что ты улетаешь, – врет Фейд.
Галлек хмыкает. Темные синяки под глазами выдают, насколько он на самом деле вымотан переживаниями.
– Нет смысла говорить, какого я о тебе мнения, – резко произносит Галлек. – Думаю, мы оба знаем, что я должен тебе сказать.
Фейд ловит острый взгляд, который Пол искоса бросает ему. Это молчаливый вызов: обидишься? Забавно, он полагает, что может диктовать Фейду, как реагировать. Но Фейд слишком заинтригован словами Галлека, чтобы принять вызов. Он испуган, пусть и слегка, только тяжестью взгляда Пола – тот будто видит его насквозь.
– Да, совершенно уверен, что могу себе представить, – отвечает Фейд Галлеку насмешливо, не позволяя обиде взять верх.
– Я скажу тебе вот что: по моему мнению, у тебя есть потенциал. Ты можешь стать лучше, чем твой Дом, – говорит Галлек. – Лучше, чем твои предки.
Комплимент неожиданный и резкий, он сбивает Фейда с толку похлеще удара в челюсть. Он прищуривается, пытаясь уловить оскорбление, скрывающееся за этими словами, но обнаруживает, что ничего не понимает. Он смотрит на Пола, но тот так же озадачен и в замешательстве хмурит брови.
Галлек понижает голос.
– Умный человек может использовать эту ситуацию для достижения более важных целей, чем причинение страданий другому. Вы оба молоды, и я предлагаю вам выработать стратегию на долгосрочную перспективу. Подумай об этом. Подумай, как бы поступил твой отец.
Слова обрушиваются на Фейда, словно снежная лавина. Он чувствует, будто острые когти впиваются ему в грудь, разрывают органы и ломают ребра. Он резко выдыхает, чувствуя боль в легких:
– Какого хрена ты о нем говоришь?
И затем Фейд произносит то, что должен, свою мантру, поскольку он знает, что это правда, а несогласие с ней – измена:
– Мой отец был трусом и предателем. Я расплачиваюсь своими делами за его бесчестие.
– Гурни прав, – шепчет Пол. – Если правильно разыграем свои карты, мы сможем чего-то добиться.
«Нет никаких мы», – хочет заорать Фейд. Он так сжимает кулаки, что ногти впиваются в ладони. Не существует ни единого варианта ситуации, при которой Фейд и Пол были бы на равных. Скорее Пол превратится в изрубленный кусок мяса, и неважно, насколько он красив или до безумия привлекателен.
Из шаттла выходит бортмеханик и приближается к ним. У него испуганное выражение лица, он старательно не поднимает глаза на Фейда, почтительно склонив голову.
– Ваш шаттл готов. Несколько минут до вылета.
Галлек кивает ему с улыбкой, произносит «спасибо», которое звучит неискренне только потому, что он явно не хочет лететь.
Бортмеханик исчезает, и Галлек теряет над собой контроль. Он тянется к Полу, и тот так легко ныряет в его объятия как ребенок. Мягко и доверчиво. Руки Галлека гладят его щеки и плечи, он утыкается ему в шею, и мужчина бормочет что-то ему в волосы. Что-то ласковое, вроде «мой мальчик».
Яростная, собственническая зависть вскипает в крови Фейда, сжимая сердце до боли.
Он мрачно наблюдает, как тонкие пальцы Пола сжимают куртку Галлека. Цепляются до побелевших костяшек. Совсем как ночью за покрывало.
Пол сейчас совсем не похож на бешеную фурию, которой он был в тренировочном зале. И не похож на язвительного наглого ублюдка, который ссорится с ним на каждом шагу. Эта версия Пола нежная и послушная, он позволяет ласкать себя большими руками, покрытыми шрамами. И это не руки Фейда. Ревность вскипает в его груди прежде, чем он осознает ее.
Он хочет, чтобы на шее Пола была его рука, а не Галлека. Мягко прикасалась. Успокаивала. Он хочет подражать. Стереть и заменить, чтобы единственное прикосновение, которое Пол мог вспомнить, было только его, Фейда-Рауты. Он хочет, чтобы Пол что-то ласково шептал ему так же, как сейчас своему наставнику.
Они разрывают объятия с явной неохотой. Пол прижимает их лбы друг к другу так сильно, будто собирается оставить синяки. Он поднимает одну руку и быстро сгибает пальцы. Боевой язык Атрейдесов. Их тайный язык.
Фейд хочет схватить его за эту руку. Потребовать объяснений: что он говорит? О нем ли говорит? Фейд хочет сломать тонкие пальцы, чтобы они больше не могли складывать засекреченные слова.
Время идет, безжалостное и неумолимое. Звучит сигнал оповещения, и Галлек отступает от Пола. Он выглядит больным и уставшим.
– Не бойся, мой мальчик, – говорит он, напоследок гладя Пола по щеке.
Фейд не может понять, выглядит ли Пол бледнее обычного. Жесткий свет черного солнца Гьеди Прайм, безусловно, не идет ему на пользу. Он выглядит очень бледным, когда отступает и наблюдает, как Галлек поднимается в шаттл, и за ним с шипением опускается шлюз. Шаттл взлетает, выбрасывая горячий воздух из двигателей, вздымающий их одежду, и оставляя после себя грохочущий шум. Звук продолжает гудеть в ушах Фейда еще долго после того, как шаттл исчезает из вида.
Пол смотрит на грязные облака, на крошечное пятно корабля, исчезающее в небе. Он не смотрит на Фейда.
– Скажи мне, что он вернется домой, – тихо говорит Пол.
– Я не пророк, не могу увидеть будущее, – огрызается Фейд, внезапно раздражаясь. – Ты больше подходишь для таких вещей. Сам можешь сказать.
Усталая, хмурая улыбка трогает губы Пола.
– Скажи мне.
Фейд чувствует досаду.
– По моим данным, заранее спланированных технических сбоев не произойдет. Убийство твоего наставника не украсило бы наш брак, несущий людям мир.
– Вот как? – тихо спрашивает Пол.
Его взгляд наконец отрывается от неба. Он поворачивается к Фейду, скользит взглядом по его лицу, останавливается на губах. Пол сглатывает и быстро отводит глаза. Фейд непроизвольно вспоминает прошлую ночь: как неопытное тело растопилось от ласк, движения бедер и хриплые, бессмысленные звуки. Фейд снова хочет его. Услышать стоны и почувствовать, как гибкое тело извивается под ним.
Но Пол категорически заявил, что больше не допустит этого.
Ничего страшного, убеждает себя Фейд. У них достаточно времени. Целая жизнь впереди, чтобы наслаждаться друг другом. Фейд более чем уверен в своей способности довести Пола до ручки. Он умеет соблазнять, и еще заставит этого упрямого, дерзкого маленького лорда просить.
Пол поворачивается, чтобы идти домой, и Фейд следует за ним.
Они едва успевают сделать несколько шагов, как Пол раздраженно спрашивает:
– Сегодня утром в коридоре пахло кровью. Это нормально?
И правда, Пол ушел рано. Прежде, чем служанки получили возможность оказать Харконненам самую ценную услугу: убрать последствия пиршества барона. Они собрали воедино то, что когда-то было одним телом. Возможно, когда-то у этого тела были мечты, стремления и зубы, которыми оно улыбалось. Шалости барона оставляют металлический запах, проникающий в стены дома. Кровь пропитывает трещины в мраморе.
Есть причина, по которой Фейду нравилась его комната на верхнем этаже. Он мог быть подальше от всего этого.
– Со временем ты поймешь, когда лучше избегать коридоров, – мягко отвечает Фейд.
Лицо Пола кривится от отвращения, уголки рта опускаются.
– И когда лучше избегать тебя?
Фейд от неожиданности останавливается и задумывается.
– Ну, я… – его горло внезапно сжимается. Ему становится трудно говорить. Да, но никогда в доме. Никогда в своем доме. И не теперь, когда у него есть Пол.
– Я не люблю гадить там, где сплю, – отвечает Фейд, наконец.
Это был не тот ответ, которого хотел Пол. Его плечи опускаются, выражение лица становится холодным, а взгляд – жестким.
Остальная часть их прогулки проходит в полном молчании. Фейд позволяет себе смотреть, не стесняясь, потому что теперь это – его право. Его взгляд притягивается к бледной полоске кожи, виднеющейся над воротником пальто. Рот наполняется слюной при мысли о том, как он вонзит туда зубы. Он хочет оставить метки на горле Пола – засосы и синяки.
Они возвращаются в дом и проходят в холл с большим куполообразным потолком и черными незажженными факелами на стенах. Служанка стоит на коленях и трёт щеткой мраморный пол. Воздух пропитан запахом чистящих средств, пота и алкоголя.
– Мне нужно распаковать вещи, – говорит Пол. И останавливает жестким предупреждающим взглядом на случай, если Фейд попытается следовать за ним. Как какой-то своенравный разозленный котенок с вздыбленной шерстью и шипением.
Он уходит, оставляя Фейда с невысказанным протестом на губах.