Эпизоды из прошлого

Под покровом ночи, утомленная парочка негромко общалась. — Кажется, у Вас давно этого не было — самодовольно улыбнулся парень — Дювалье вдруг искрометно отшутился на немецком: — Думаю, лет как сто. — — Так Вы знаете и немецкий? — приятно удивился Эцель. — Майнэ шпрахэн интэрнациональ… — Необычно было слышать немецкую речь находясь здесь, в Мичигане. Эцель прикурил, щелкнув зажигалкой. Обаятельная улыбка Франсуа ослепляла разум. Этот мужчина был весел, грациозен и шикарен, как искристое шампанское, подаваемое на золотом подносе в Мулен Руж. Казалось, в его голове было столько знаний, сколько не было в самой большой энциклопедии. Он не строил из себя умника, не душил своими знаниями, а лишь слегка намекал на них. — Сколько Вам лет? — поинтересовался Эцель — Когда мистер Дювалье ответил, парень округлил свои глаза: — Пятьдесят?! — мальчик быстро опомнился — Извините… — Эцель не дал бы ему и сорока. Может чуть постарше Феликса. Лет, тридцать семь… — Ничего, мне даже приятна твоя реакция. Темная кожа медленно стареет… — посмеялся мужчина — Между ними завязалась забавная беседа. Парень стряхнул пепел в жестяную банку из-под энергетика: — У темных эльфов совсем нет возраста, да? — — Глупости, их не существует. — Парень хмыкнул, потушив папиросу: — Тогда какие силы правят миром? — — Деньги и закон. — — Ожидаемый ответ от адвоката. — Эцель лег у сердца своего старшего партнера. Буря за окном стихла, из приоткрытого окна подул весенний ветерок… В воздухе улавливался свежий аромат мокрой травы, земли и асфальта. — Только не вините себя в содеянном… — выводил парень невидимые узоры на гладкой груди мужчины — Я знаю, Вы хороший человек. Если бы не я, Вы бы никогда не решились на это. — его тонкие пальцы остановились, прекращая это безумие мурашек. — Франсуа нежно накрыл его руку своей, и мальчик лег на упругую грудную клетку: — Можете быть спокойны, я никому не расскажу о нас. — Мистер Дювалье погладил Эцеля по голове. Гладкие волосы парня доставляли настоящее тактильное блаженство, проводить по ним до самых кончиков было упоительно приятно. — Я совсем не волнуюсь об этом, мон амур… — — Вы ведь поссорились со своей супругой из-за меня? — Парень отличился своей проницательностью. От жен вообще трудно хоть что-то скрыть, особенно когда твоя жена — Верховная Жрица Вуду. Еще задолго до этого, Бриджит предсказала измену и разозлилась, назвав своего мужа свихнувшимся подонком. Каково было ее удивление, когда она увидела в своем предсказании совсем молоденького парня. Для нее это был удар. Ей потребовалось время, чтобы прийти в себя, она даже потеряла дар речи, чтобы проклясть этот союз. Дювалье знал, что позже, Бриджит его обязательно простит, ведь она не могла признать свое поражение перед каким-то мальчишкой. Смертные любовники умирают, а она для него вечна. Женщина прекрасно это знала, ведь она хозяйка кладбищенских врат как никак. — Не бери в голову, милый… Ты тут не при чем. — Франсуа не хотел продолжать, он не поддерживал тему о своей жене. Ему хотелось забыть эту сторону своей жизни. Хотя бы на мгновенье… Горячий, как кровь, поцелуй помог ему в этом. Он целовал парня и ощущал, как оживает. Тепло и нежность мальчика опьяняли не хуже рома. — Только… У меня к Вам просьба. — отстранился Эцель. — — Какая, мон шэр? — — Вы ведь поможете мне встретиться с Дэвилом? — О нем мистер Дювалье хотел позабыть с особым рвением, желательно навсегда. Барон возненавидел своего последователя после того, как узнал, что он причинил много боли юной душе, этот нахал злоупотреблял своей властью, поступал с Геде Нибо непозволительно и теперь справедливо наказан за это. Дэвил тот, кто раздражал своим бахвальством и глупыми ошибками. Тот, кто действовал наперекор, и от того сам и пострадал. Тюрьма — его лучшее пристанище. Там он будет как свой. Быть может, даже, найдет себе друзей по интересам. — Ты устал, поспи… — сказал Дювалье, погладив Эцеля как глупого котенка. — Давай поговорим об этом завтра. — — Вы не хотите, чтобы я встретился с ним? — сонливость мальчика сняло как рукой. — — Это опасно. Ты жертва, которая заперла его в неволе. Своим появлением ты только спровоцируешь его на еще большую ярость. — — Я не боюсь его. — Франсуа цокнул языком, удивившись, как этот юноша мгновенно променял свой ум и начитанность на глупость и невежество. — Исключено. — Парень не сдавался, он пытался применить свою обаятельность: — Пожалуйста, постарайтесь для меня… — Минуту спустя, француз не совладал со своими чувствами: — О Боги Лоа… Что ж… — Эцель не понял к кому взмолился мистер Дювалье, но предчувствовал изменения, возможно даже в лучшую сторону. — Хорошо… Но тогда ты должен будешь кое-что пообещать. — — Что именно? — с нежностью поинтересовался юноша — — Бриджит уехала к себе на родину и вернется совсем нескоро, я буду безмерно рад, если ты украсишь мой дом своим присутствием. — Франсуа ответил уверенно, будто давно это затевал. — — Вы хотите, чтобы я поехал с Вами в Нью-Хейвен? — — Почему бы и нет? К тому же… — Дювалье заметил, что с точки зрения безопасности, такое решение будет более правильным. — Тебе не следовало бы ехать домой сразу после посещения тюрьмы. За тобой могут проследить… Ты и сам знаешь, что у Дэвила остались связи за пределами его заточения. — Эцель почувствовал себя неловко, но он понимал, что мистер Дювалье прав, адвокат заботится о его безопасности. — Позже, ты сможешь вернуться домой, но пока я просто не смогу оставить тебя здесь одного. — — Конечно, это правильно. — отозвался парень. — Даже хорошо, что Вы об этом подумали, но… — — Это тебя напрягает? — Эцель ощутил бессилие. Он не знал, как ему поступить: — Что если Вы пострадаете? — посмотрел он в серьезные глаза напротив. Пальцы, украшенные множеством колец, нежно обхватили щеки мальчика. Ласка возвратила ему былую силу и уверенность. — Я буду в порядке. Ты ведь хочешь навестить его, так? — Эцель кивнул, а затем Дювалье его крепко обнял. — Я хочу, чтобы ты был со мной… — Парень млел в этих объятиях как клубничный Дайкири в раскаленном танцами джаз пабе. Ему нравилось быть любимым.

«Когда проваливаешься в синюю бездну своего сна, кажется, что бездна пронизывает тебя и подчиняет.»

— Сладких снов, мой милый Нибо… — Дювалье галантно поцеловал тыльную сторону ладони мальчика. Засыпая, Эцель почувствовал нежное касание губ. Приятная дремота манила его в свои неведомые дали.

«Мне виделся день казни. Дэвила зафиксировали ремнями на кресле и ввели сильнодействующие яды. Смертельная инъекция вливалась в его вены, забирая у него жизнь. Он спокойно встретил свой день смерти, будто в его теле никогда не было жизни. Наконец, люди в белых халатах объявили, что он мертв. Я смотрел на это через толстое прозрачное стекло и понимал, что умираю вместе с ним…»

В небе раздался рокот. Электрический змей с дребезжанием пронесся меж туч. Эцель проснулся в объятьях мистера Дювалье. На улице бушевала непогода, раскаты грома страшно ударяли в облака, молнии сверкали в закрытых окнах, ветер тревожно бил по их стеклам, будто специально наводил ужас на всю округу. Спросонья мальчик не сразу понял, что происходит. Сонное заклятье не давало опомниться где он находится. Одна мысль — только бы не торнадо. Франсуа чувствовал беспокойство Эцеля. Словно маленький мячик от пинг-понга скакало его любящее сердечко. — Не бойся, я с тобой… Мы в безопасности. — успокаивал он парня — Скоро это закончится. — Эцель спрятался на груди мистера Дювалье. Они молчали, вслушиваясь в голос ветра. Парень зажмурил глаза, его пугали громкие звуки, пусть даже природные. На тумбочке завибрировал телефон.

«Лучше оставаться дома. Могут быть некоторые проблемы с электричеством.»

Сообщение уведомило, что на Детройт нагрянул воздушный вихрь, который, по прогнозам синоптиков, должен стихнуть уже к утру. Жителей обязали переждать буйство непогоды, плотно закрыв все окна и двери. В камере смертников было неспокойно. Все из-за запланированного переселения заключенных, которое проводилось раз в год. — Слышал Дэвил теперь будет моим соседом. Этот псих покусал кого-то в секторе «В». — — Повезло тебе, Барри. — — Уж перед смертью я на нем отыграюсь. Он как-то не заплатил мне за мою работу. Наконец заплатит. Неужели я дожил до этого дня? — — В секторе «А» у него нет сошек. Кажется, карма существует даже для таких подонков как он. — Послышались гнусные смешки, показался оскал случайного заключенного. Кулаки вдруг у всех зачесались. Стало шумно. Дэвила здесь не жаловали. Железные ворота с грохотом скользнули в сторону. — Сектор «А». Заключенный номер «7». — В длинный коридор вошел надзиратель, за ним показался долговязый мужчина с отросшими, убранными в хвост дредами, тонкие концы которых уже доставали до поясницы. Он брел нехотя и особо не озираясь по сторонам. Его руки и ноги были скованы. Дополнительная цепь соединяла металлические браслеты между собой. — Он идет. — мял костяшки бородатый мужчина, ожидая, когда его «жертву» подселят к нему. — — Эль каброн. — сплюнул свое оскорбление латиноамериканец, когда Дэвил прошел мимо. Дэвил развернулся и с наигранной дружелюбностью поздоровался с ним: — Ола, амиго! Комо эстас? — Улыбка на лице новоприбывшего разъярила узника: — Чертов урод! Заглянул к нам, а уже чувствует себя как дома! — латинос начал пинать железные прутья и словесно угрожать расправой, за что сразу же получил строгое предупреждение от надзирателя. Бесконтрольный как внезапно настигший синдром Туретта… Следующий — тихоня с огромным потенциалом на хладнокровное убийство, породистый, возможно даже бывший высокооплачиваемый киллер. Далее насильник с весьма нестандартными запросами, его блестящие глазенки сразу выдают владельца, такие клиенты часто крутятся вокруг сутенеров и просят об услугах «+». Как менеджер по подбору персонала, Дэвил быстро оценивал каждого. Ему нужно было приспособиться к новой среде, понять контингент. Ведь сектор «А» серьезней сектора «В». По одному лишь внешнему виду Дэвил мог определить за что сюда попал тот или иной смертник, эта информация могла ему помочь с выстраиванием дальнейших отношений. На первых порах, необходимо быть внимательным и замечать некоторые сигналы в поведении здешних, так можно предсказать их действия наперед. Не медлить — главное правило. Никто не любит медлительных. Послышался недовольный рык. Клетка нервировала хищников, сужала их сознание. Дэвил заметил, что «вожака» и определенной системы у этой «стаи» нет. Данный вид преступников живет одним днем, здесь каждый сам за себя. Множество мормонов, которые утратили веру на свое спасение. — Здесь нет Господа. — повторил один из них, сидя в самом углу. — Ознакомительный променад с разношерстными душегубами продолжался. — Я отрежу тебе голову до твоей смертной казни, Дэвил. Обещаю. — — Эй! Помнишь меня? В нулевых это была подстава из подстав! — — Как я рад видеть тебя здесь. Если начнешь харкать кровью — знай, это я подсыпал тебе стекло в еду. — — Чего уставился? Пошел к черту! — Дредастый чувствовал их слабость, их внутреннее отчаянье, прямо как у напуганных псов, когда они пятятся назад, при этом продолжая грозно лаять. Дэвил дал окончательную оценку своему новому окружению. Место похожее на старую темницу. Проданные за пару баксов души… Лязг уже родной металлической цепи. Депрессия и упадок. Условия для уличных ослабших дворняг. То, что надо. Но пока его интересует одно — кто здесь самый влиятельный? Надзиратель остановился у самой крайней решетки, за которой сидел бородач, похожий на ведущего из «Разрушителей Мифов». — Твое новое место здесь, Дэвил. — — Наконец сам Дэвил спустился в наш криминальный ад! — повстречалось знакомое лицо — — Да, я здесь. — Не прошло и часа как охрана ослабила свою власть. Двое затеяли драку. Все началось с того, как Барри оставил «пару ласковых» комментариев к темному бизнесу Дэвила. На бетонный пол упали первые капли крови. В шумной перепалке, Дэвил высвободился из рук противника и смачно ударил того по лицу. Пнув его коленом в живот и воспользовавшись моментом слабости, он схватил неугодного за ворот и треснул об металлическое решето. Дредастый вжал лицо Барри в холодные прутья. Глаза Дэвила безумно загорелись, он оголил свои зубы, окрашенные в кровь. — Я уже слышу хруст твоих костей! — Внезапный пинок по коленной чашечке заставил Барри закричать. Это был клич настоящего бойца, превозмогающего боль, но Дэвилу этого было мало: — Может переломать тебе хребет?! — запыхавшись предложил дредастый. — Скажи! Скажи еще что-нибудь о моем роде деятельности! — — Кхах! Сукин ты… Сын… — Еще один удар и Барри пал на свои сломанные колени. Металлическая цепь охотно окутала его горло, а затем начала душить. Мужчина начал задыхаться и трясти своими конечностями, из его рта брызнула пена. — ДАВАЙ, ВИЗЖИ! ПОКА ТЕБЯ НЕ УСЛЫШАТ И НЕ СПАСУТ! — Сдавливание в районе горла усиливалось. В ушах звенел металлический звон. Лицо Барри синело. Руки били совсем слабо, а ноги его больше не слушались. Безжалостно затягивая цепь, Дэвил ждал его смерти. Он с удовольствием и с особой жестокостью разделается с ним. Сокамерник начал слабеть, а когда совсем обмяк — его глаза безжизненно закатились под веки. Неприметное тело Барри шумно пало наземь. Припозднившись, в камеру пожаловали надзиратели. С большой вероятностью, что за это, Дэвила закроют в изоляторе.