***
Стоит ли говорить о том, как Кристиан был благодарен Клаусу за то, что тот появился в его, казалось бы, никчемной жизни? Он помнит этот день, словно все произошло только вчера, хотя минуло уже пять лет. После окончания войны, будь она неладна, мужчина не видел смысла двигаться дальше, ведь никто из его родных не сумел пережить этот Ад. Кто бы мог подумать, что он сможет найти свой лучик света не на дне бутылки или чего хуже, а в маленьком светловолосом мальчике, что с такой искренней надеждой в голубых глазах глядел на своего будущего опекуна. Лишь тогда, прошедший через ужасы войны, Крис словно освободился от петли, которая медленно, но верно затягивалась вокруг его шеи все сильнее. Клаус стал тем, кто подарил ему вторую жизнь и надежду на светлое будущее, за что приемный отец и по сей день благодарен. Он старался, правда старался быть хорошим родителем для брошенного родной матерью мальчика, и у него это получалось, но лишь до того момента, пока не наступил седьмой день рождения Клауса, а вслед за ним и первый школьный день… С тех пор их жизнь сильно изменилась. С каждой пройденной неделей мальчик стремительно менялся, теряя свою детскую радость крупицу за крупицей. Опекун же изо всех сил сдерживал себя от резких высказываний в сторону одноклассников Клауса и их родителей, дабы не подливать масло в огонь и не беспокоить свое чадо еще больше. Одному только Богу известно, каких сил Кристиану это стоило. Он правда пытался. Мужчина писал учителю, что оказался ничуть не лучше этих малолетних паршивцев, затравливающих ни в чем неповинного ребенка. Провожал его до школы, чтобы хоть как-то отсрочить неизбежное и внушить сыну чувство защищенности хотя бы на такое непродолжительное время. Уделял Клаусу столько внимания, сколько требовалось, не оглядываясь на собственную усталость или плохое настроение и не позволяя ребенку чувствовать себя брошенным. Но этого всего было мало. Крис скрепя сердцем наблюдал, как все лишь усугубляется. Каждый раз, когда проскакивал огонек надежды, он беспомощно потухал под порывом враждебного ветра. Словами нельзя описать радость мужчины, когда на его письмо ответил биологический отец Клауса, что в отличие от матери и ее родителей, согласился помочь. Оставалось лишь дождаться конца учебного года, чтобы их маленькая семья смогла вырваться из этого нескончаемого кошмара. Но если бы все было так просто… Кристиан никогда не забудет этого ощущения загнанного в ловушку зверя, который пытается всеми силами вырваться из капкана, но боится лишь все ухудшить. Утром, 10 июня опекун прочел письмо от мистера Сольхейма, даже не подозревая, что с этого момента будет пройдена точка невозврата. Вроде бы, казалось, ничего страшного, ребенок просто остается после школы на дополнительные занятия, особого выбора не было ни у Криса, ни у Клауса. И если первый день прошел без происшествий, слегка усыпив бдительность приемного отца, что отчаянно просил себя потерпеть, то вот последующие дни оставили след в памяти обоих членов семьи Оттем. Он не понимал, что происходит. Почему Клаус не хотел, чтобы опекун прикасался к нему, на любой из вопросов отвечая «все хорошо». Почему малыш отказывался принимать ванную, а после и вовсе перестал есть. Крис места себе не находил, но не прекращал попыток узнать, что приключилось с его жизнерадостным мальчиком, и хоть как-то помочь. И лишь когда пришло время идти на боковую, опекун вновь попытался узнать причину таких глобальных изменений в поведении сына. «Он сказал, чтобы я молчал…» Словно гром среди ясного неба эти слова прозвучали в сознании мужчины, после чего в голову моментально пришло осознание. Отстраненность Клауса, его внезапная голодовка, нежелание играть в любимые игры, странные рисунки с изображением нового учителя… Все части пазла сложились воедино, создав цельную картину. Едва сдерживаемые мальчиком слезы при упоминании Сольхейма за завтраком лишь подтвердили догадку мужчины, от чего терпение Оттема разбилось на тысячи осколков, подобно хрустальной вазе.***
Всего пара шагов, и Кристиан оказывается на пороге школьного класса, где должен был находиться по словам детей Сольхейм. Обнаружив последнего, Оттем стремительно приближается к ненавистному учителю и, вспомнив все, что он успел сотворить, со всей силы впечатывает кулак в, недовольное внезапным визитом, лицо. И бросив короткое «бл#дский фашист», мужчина быстро удаляется, прежде чем поверженный остановит кровь, хлещущую из разбитого носа, и предупредит руководство школы. Теперь ничего не мешало их семье отправиться в Германию и забыть обо всем, через что им пришлось пройти в этом году. Светлые глаза Клауса вновь были наполнены надеждой и радостью, на лице его сияла улыбка от предстоящей встречи с семьей по отцовской линии, пока опекун с чувством легкости и умиротворения в сердце держит его за руку, не обращая внимания на дискомфорт, оставшийся после столкновения костяшек с физиономией Сольхейма. Кристиан плевал на то, что учитель все еще будет обучать других детей. Плевать, что с ними может произойти. Это не его проблемы. На лице белокурого мальчика наконец появилась искренняя улыбка, что освещала дорогу к вокзалу не хуже солнца, висевшего высоко в небе. И лишь это сейчас было важно.