Неделя для чувств.

За окном ранний вечер, но уже темно. Белый снег кружится в понятном лишь ему танце, а ветер жалобно скребётся в окно, гонимый вечным холодом севера. Сильный мороз оказывается прелестным художником, рисуя на чистом, прозрачном стекле плавные узоры. Иногда в этих "картинах", созданных вечным холодом и стужей, можно разглядеть животных, цветы и даже людей. Конечно, глупо полагать, что в такой холод кто-то сунется наружу. А если уж жизнь не дорога, то можно и попробовать... Однако таких героев ныне нет. Хотя, Герой – это сильное слово, скорее идиот сующий свой нос туда, где кругом опасность. Но, опять-таки судить людей – это не то, что позволено человеку, что наверняка имеет при себе согрешения. Лишь Бог волен судить людей, даруя им либо свое благословение, либо проклятие. И не каждый Бог имеет право таковым называться, про таких говорят: "Не достоин". Да и эти слова говорят не только про богов, но и про всяких личностей, что своими поступками позорят род человеческий и не только. Клопе тоже был таким. Он, глупый и тогда еще непутевый, мечтал, что сможет получить звание "Легенды". Глупец он был, не более. Тогда он и встретил его – истинного Бога и Легенду, что направил грешную душу в нужное русло. Клопе не глупый, он знает, что его считают сумашедшим и ублюдком. Однако не стоит забывать об истинном гербе рода Секка – змее. Многие могут посчитать, что Клопе ничего не получил со своего нападения на Роан, кроме искаженного организма и психики. Забавно, что такие люди не видят простой истины. Во-первых, Север получил договорённости о поставках продуктов в три главных королевства. Во-вторых, многие заинтересованы в Севере, как в одном из союзников, за счет связи Клопе с Героем. В-третьих, теперь Секка не представляет опасности, по крайней мере это мнение общественности. А Клопе и рад, что вместо ухудшения положения севера, хранителем которого мужчина является, всё вышло наоборот. Он получил даже больше, чем ожидалось. После окончания войны с одним надоедливым ублюдком, наступил мир. Этим временем Клопе воспользовался в полную силу, осторожно меняя своё поведение, сближаясь с ним. Маскируя своё безумство, заталкивая желание преклонить колени куда подальше, Клопе плавно добирался до своей цели. Теперь он смотрит на него без презрения. Теперь Клопе может свободно двигать руками и ногами, так как бомбы, заложенные в его конечностях, наконец, убранны. Теперь он стоит рядом с ним и беседует ни о чём. – О чём думаешь? – сквозь пелену воспоминаний Клопе слышит его голос. Секка медленно отрывает взгляд своих зеленых глаз от окна и смотрит на него. Красные волосы, будто кровь, что была пролита на поле битвы, распущены и вьются в разные стороны на концах. Карие глаза с проблеском алого смотрят выпытывающие и с любопытством. – Просто, давненько у нас не было такого снега, – хранитель севера осторожно улыбается и подходит к своему (Богу) собеседнику. – Хм, вот как... – Кейл садится на диван и укрывается пледом, огонь от камина играется своим мягким светом на лице юноши. – Вас заберёт господин Раон? – Клопе уже стоит у дивана, смотря на камин, заставляя себя не смотреть на него, чтобы не сорваться. – Нет, – взгляд карих глаз устремлён на Клопе. – Я планировал остаться здесь на неделю. Особых дел у меня нет, а у тебя на севере довольно тихо. – В таком случае, я попрошу слуг подготовить вам комнату. Секка сглатывает вязкую слюну, берёт в руки небольшой колокольчик для вызова прислуги и отдаёт пришедшим слугам приказ о том, чтобы подготовили комнату для молодого господина Кейла Хентьюза. Как только слуги уходят, Клопе начинает говорить: – Вам подготовят комнату на этом этаже, седьмая дверь по правому коридору. Я провожу вас. Хентьюз лишь кивает, продолжая вглядываться в лицо Секки с недоверием. – Что-то не так? – спрашивает мужчина, заметив взгляд Героя на себе. – Чего ты добиваешься? – Кейл щурит глаза, встаёт с дивана и подходит к Клопе. – Твои руки больше не являются бомбами, север процветает, а ты являешься одним из героев. Секка какое-то время смотрит на Кейла, а затем притягивает его к себе, шепча Герою на ухо тихое: "Вас". Хентьюз стоит некоторое время в оцепенении, после чего тихо говорит: – Отведи меня в мою комнату. Клопе кивает, покорно отпускает Кейла и открывает перед ним дверь. Он молча доводит молодого человека до выделенных ему покоев и оставляет его. Когда дверь закрывается, Кейл оседает на пол и сцепляет руки в замок, стараясь убрать дрожь. За то время, что он провёл рядом с этим сумашедшим, в попытках выяснить причину стремительно меняющегося поведения этого ублюдка, парень влюбился. В характер, который оказался не таким уж и мерзким, в манеру речи и в человека, в целом. Хентьюз глубоко вздыхает и ватными ногами доходит до кровати и сняв обувь, ложится на мягкую постель. Кейл пытается уснуть, но в брюках становится слишком тесно. – Чёрт бы побрал этого сумашедшего... – парень переворачивается на спину и садится на кровати, откидываясь на спинку мебели. Бледные, аккуратные руки скользят к ширинке брюк и расстегивает её, вынимая напряжённый член с обрезанной красной головкой. Размазав каплю предэякулята, парень начал медленно водить своей рукой по собсвенному возбуждению. Кейл закусывает губу и откидывает голову назад, ускоряя темп. Перед глазами маячит ублюдок, что ласкает Кейла своими руками, медленно сосёт головку члена, постепенно заглатывая всё больше. Как этот сумашедший смотрит своими зелеными глазами на Кейла, выпускает член изо рта играючи, снова обхватывает своими губами головку, облизывая её языком. Рука становится мокрой от белого, вязкого семени. Дыхание Кейла тяжёлое, одна рука закрывает рот, останавливая рвущиеся наружу стоны, другая лежит на члене, закрывая головку. Лицо пылает от возбуждение, а глаза закатаны от накрывшего несколько секунд назад оргазма. И Кейл искренне надеятся, что этот ублюдок испытывает сейчас тоже самое, что не он один мучается от этих грёбаных чувств. (И он не ошибается.) На следующий день Клопе и Кейл сидят в столовой. Каждый молчит о вчерашнем вечере. Только жестяной стук столовых приборов нарушает тишину между двумя парнями. Клопе отрывается от своего стейка и наливает себе в бокал красного вина. Взболтнув стеклянный бокал, Секка отпивает пару глотков и смотрит на жидкость внутри бокала. – Довольно неплохо, – озвучивает свой вердикт Клопе и смотрит на Кейла. Кейл молча наливает вина в бокал и выпивает его залпом. – Ммм... Действительно не плохо, но вино Хентьюз лучше, – Герой кивает сам себе в подтверждение своих слов и чуть помедлив, продолжает. – Говоря о вчерашнем... Секка на секунду замирает и откладывает еду в сторону. – Прошу прощение за мою дерзость по отношению к вам, – говорит хранитель и прикусывает изнутри щёку. – Я приму тот поступок на твой счёт, – отчеканивает Хентьюз. А ведь он хотел сказать совсем другое. Ладно, у Кейла в запасе есть ещё неделя. Прогуливаясь по оранжереи особняка Секка на третий день своего пребывания на севере, Кейл замечает знакомую фигуру. Парень подходит ближе и видит перед собой Клопе, который подрезает кусты с белыми розами. – Не знал, что тебе нравится такое времяпровождение... – Хентьюз приподнимает брови, смотрит на розы, а затем на мастера меча. – Это успокаивает, – отвечает Секка и встаёт с корточек. – Вы что-то хотели? – Нет, просто решил прогуляться. Составишь мне компанию? – интересуется Хентьюз, смотря, как Клопе снимает с себя садовые перчатки и отдаёт инструменты слуге. – Разумеется. Пройдясь по оранжереи к небольшой, укромной беседке Клопе глубоко вздыхает и говорит: – Могу я кое-что сделать? – М? – Хентьюз смотрит на Секку с небольшим подозрением. – Хорошо? Клопе тут же притягивает Хентьюза к себе и целует. Обхватывает руками талию молодого человека, сажает его на стол в беседке, поглаживая руками бёдра. А Хентьюз и не против, жмётся ближе, обхватывает ногами поясницу мастера меча, распускает аккуратный хвост и зарывается руками в белоснежные волосы. Языки двух молодых людей сплетаются вместе, по телу проходит приятное тепло, в животе порхают бабочки, а разум отдаёт контроль сердцу. Когда поцелуй заканчивается, оба человека жадно хватают ртом воздух, тут же разрывая тоненькую нить слюны между их ртами. – Клопе Секка, – Кейл тянет Клопе за воротник на себя. – Да, мой господин, – Секка даёт некую свободу своей натуре, смотрит на Хентьюза жадно, стараясь поглотить весь его вид: слегка растрепанные волосы, красные от долгого поцелуя губы, блестящие от возбуждения глаза и очаровательный румянец на обычно бледных щеках Героя. Вместо ответа, Хентьюз снова целует мастера меча, расстегивая его рубашку. У обоих нет сил больше терпеть. Когда поцелуй обрывается, а рубашка расстёгнута до линии ключиц Клопе, Кейл тянется к шее **своего** мастера меча. Парень прикусывает мягкую, слегка загорелую от тренировок с мечом шею, оставляя цвести яркий засос. Внутренний собственник Клопе довольно урчит. Тот, кого он такими усилиями добивался, сейчас оставил на его шее засос и украл первый поцелуй – просто божественно. Секка снова целует Хентьюза, попутно расстегивая ширинку своих и чужих брюк. У них обоих возбуждение на пределе, оба хотят большего, и оба не скажут об этом. Клопе берёт в руку два члена – свой и Хентьюза, соединяет их вместе, начиная надрачивать обоим. По телу расходится приятный импульс, дыхание тяжелеет, а сердце заходится галопом. Ещё одно движение руки и Герой в унисон с Секкой издаёт особо громкий стон. Рука Клопе запачкана семенем, которое он тут же вытирает салфеткой. Удачно сложилось, что иногда в этой беседке проходили завтраки, а потому салфетница была как нельзя кстати. Отложив салфетку в сторону, мастер меча не сдерживается и ставит засос на ключице Героя. Собственник Секки снова довольно скребётся об нутро, прося одно короткое: "Ещё!" Кейл тихо стонет, долго смотрит на Секку, а затем кротко целует в щёку. Герой встаёт со стола и застёгивает ширинку, дрожащими ногами уходя из оранжереи. Клопе же приводит себя в порядок и долго смотрит Хентьюзу в след, ощущая фантомную щекотку на щеке. На пятый день, поздно вечером, Клопе получает от слуг письмо. Открыв его, мастер меча быстро пробегает глазами по тексту, и довольно улыбается. Подождав, когда на часах стукнет восемь часов вечера, Секка идёт в комнату своего дорогого (Бога) гостя. Парень останавливается перед дверью, стучит и дождавшись тихого: "Зайдите", входит в комнату. Покои Героя оказываются в полумраке, что разрезается небольшим огоньком свеч. Сам владелец комнаты стоит у небольшого дивана и машет рукой, безмолвно прося подойти. Клопе слушается и проходит в глубь покоев, где его тут же тянут на себя, жадно целуя. А Секка и рад, притягивает Героя ближе, руками скользит по элегантной фигуре, с особым обожанием отлаживая каждый изгиб тела, целует в ответ со страстью и всей любовью, на которую способен. Когда поцелуй кончается, хранитель севера утыкается головой в шею Хентьюза, вдыхая дурманящий аромат тела молодого человека. Кейл поглаживает голову Секки, а три простых слова, так и не озвученных вслух, ножом режут горло. Идиллию нарушает тихий, с хрипотцой голос Клопе: – Люблю тебя... – говорится куда-то в шею, и голова поднимается, а взгляд зелёных глаз с чистым обожанием смотрит на Героя. – Мгм, – Кейл кивает и вздохнув в лёгкие как можно больше воздуха, говорит. – Взаимно. Серце Секки подпрыгивает, по телу разливается тепло, и жар прилипает к щекам и шее. Зелёные глаза блестят в свете свечей, а улыбка трогает губы. Клопе снова тянется за поцелуем, поднимает Кейла под бёдра и доносит до кровати, где осторожно укладывает свою ношу. Мастер меча разрывает поцелуй и нависает над Героем. Рыцарь медленно расстёгивать рубашку Героя и отбрасывает её в сторону, прижимаясь ртом к розовому соску, начиная медленно его посасывать. Второй рукой Клопе стимулирует другой сосок, наслаждаясь стонами **своего** господина. Вдоволь наигравшись, Секка мокрой дорожкой поцелуев прокладывает себе путь от груди до линии челюсти, пока руки разбираются с брюками. Клопе чувствует слабый толчок в грудь и видит недовольство в глазах Хентьюза. – Прошу прощения, мой господин, моя оплошность... Поняв свой недочёт, Секка расстёгивает собственную рубашку и откидывает её в сторону, открывая обзор на мускулистое, подтянутое тело. Рука Кейла сразу же тянется к телу парня, любовно оглаживая торс Клопе. Карие глаза с удовольсвием замечают не заживший засос, и Хентьюз не может удержаться от того, чтобы не поставить ещё одну "метку". Клопе рвано выдыхает, заканчивает разбираться с брюками господина и со своими, одежда ненужной тряпкой летит в сторону. – Мха... Под подушкой... – на выдохе говорит Герой. Секка нашаривает под подушкой бутылёк со смазкой, понимая, что его Бог уже просчитал итог сегодняшнего вечера. Он выливает жидкость себе на руки, отставляет бутылёк в сторону и осторожно пальцами начинает расстегивать **своего** господина. Сначала один палец, потом два, разводящиеся на манер ножниц, затем три, что иногда задевали простату, от чего Хентьюз дугой выгинался и стонал особенно громко и протяжно. Закончив с растяжкой Секка вынимает пальцы из задницы Кейла, рукой проводит по заинтересовано дёрнувшимуся члену, после чего размазывает смазку по своему возбуждению и медленно входит в Хентьюза. Тот стонет от новых ощущений, руками хватается за плечи Клопе, оставляя полосы и следы от ногтей, на глазах собираются слёзы, которые сразу же бережно убирают поцелуями-бабочками. – Тише, всё хорошо... – Клопе любовно целует Хентьюза, останавливаясь, давая привыкнуть к необычным ощущениям. Через несколько минут Кейл кивает и тихо говорит: – Можешь продолжать... Секка начинает медленно двигаться, готовый стонать от приятной узости и бархатистых станочек, что обхватывают его член. Постепенно боль проходит и Кейл начинает двигать бёдрами в такт толчкам, постанывая от накрывшего удовольствия. Клопе начинает двигаться активнее, темп ускоряется, а толчки становятся более глубокими. Секка поглаживает член Хентьюза, пока тот руками хватается за плечи, впиваясь ногтями в кожу в поисках опоры. Рыцарь вновь принимается дразнить соски молодого господина, прикусывая, а затем посасывая губами. Постепенно переходит на шею лаская сначала языком, а потом прикусывая зубами бледную кожу, оставляя многочисленные засосы везде, до куда мог дотянуться. Стимуляция есть и на члене, который Секка надрачивает в такт толчкам, порой закрывая рукой головку. Стоны Хентьюза глушатся поцелуями Клопе, языки вновь сплетаются, пока рыцарь ускоряет толчки. Наконец он слышит особенно громкий стон, понимая, что попал по простате. Следующие толчки приходятся на это же место, от чего Кейл дугой выгибается, глаза закатывает и открывает рот в немом крике удовольствия, издавая стоны, что музыкой для ушей звучат для Клопе. Достигнув своей кульминации Хентьюза кончает на руку Секки, сжимаясь внутри. Не выдерживает и сам Клопе, узость приятна до невыносимости ещё пару толчков и рыцарь изливается внутрь своего господина. Оба без сил лежат на постели, прижавшись друг к другу и укрывшись одеялом, понимая, что завтра они поговорят об этом чуть серьёзнее. А мороз всё также, как и в первый день пребывания Героя на севере, скребётся в окно, гоняет ветер, рисует на окнах картины и наблюдает за танцем снежинок.