Miller's boy

Авантюрин. Войти в двери школы в этот день было очень трудно, потому что парень знал — Он прочитал. От этого внутри все будоражило, заводилось и расплескивалось. Внутренние органы будто меняли свои места, заставляя задыхаться, переживать обморок и несколько отказов почек одновременно. Сегодня парень был скромно одет и не выделялся из толпы, но даже так, один очень назойливый взгляд чувствовался даже со спины. Блондин обернулся, шаря глазами по снующимся лицам школьников, пока не наткнулся на морду Сандея. Авантюрин закатил глаза и в эту же секунду разозлился. Он вновь проигнорировал брата Зарянки, ускоряя шаг. Но его резко поймали за локоть, отделяя от бесконечного потока учеников, впечатывая прямо в шкафчик. Молодой человек скривился от неприятных ощущений, холодок пробежал по его спине. Складывалось ощущение, что парень имеет к нему предвзятое отношение с самого начала, но это не так. С детства, когда они только познакомились, могли стать лучшими друзьями! Но в момент Сандей сильно подкосил дружелюбие Авантюрина к себе: влюбившись в одну девочку, он сделал все, чтобы та возненавидела блондина. Чем он это объяснил? «Я не хочу делиться своим» — как тогда, сейчас вспомнил молодой человек те слова. В тот момент он ничего не ответил. Его душу запрятали в клетку, а сердце разбили на множество осколков. — Куда бежишь? Неужто от меня? — Он подставил свою руку чуть выше головы Авантюрина и смотрел на него прямо, улыбаясь или больше скалясь. — Я хотел поговорить, а ты меня избегаешь. Знаешь, обидно! — Я не хочу с тобой разговаривать, — парень безжалостно отвернулся от бывшего друга, сильно хмурясь. Лучше бы он нашел Зарянку и убежал с ней с уроков. — Дай пройти. Хотел он было оттолкнуть наглого парня, как его вновь прижали к шкафчикам. Авантюрин разозлился еще сильнее. Он схватил Сандея за воротник и прошипел: «Не отпустишь — я закричу». Но не успел он осуществить задуманное, как около них образовался полукруг, и в замедленной съемке сквозь эту границу пробился высокий силуэт. Блондин продолжал хмуриться, когда светловолосый начал громко смеяться. Прошептав еще одно несвойственное: «Сумасшедший», Авантюрин вырвался из хватки и, низко опустив голову, быстро направился в школьный туалет, но врезался в кого-то. Его гнев быстро перешел на этого человека, и блондин поднял голову, встречаясь взглядом со спокойным Рацио. Авантюрин вздрогнул, ахнув. Его щеки покраснели, а смущение накрыло с головой. — Простите… — Он весь сжался, схватив себя за предплечья, но внезапно почувствовал руку на своем плече. Профессор словно защищал его ото всех. — Профессор? — Хотите написать объяснительные? Быстро по своим кабинетам. — Вся толпа вмиг рассосалась, оставляя их троих на месте. Молодой парень совсем невольно прижимался к телу рядом. О нем он мечтал все те дни, пока находился рядом, пока находился один. — Живо в кабинет, Сандей. Светловолосый медленно отстранился от шкафчиков и ушел, кинув на них последний взгляд. Авантюрин снова почувствовал себя неуютно, обнимая себя руками. Подняв взгляд на профессора, парень задержал дыхание. Тот прищурился и мягко улыбнулся. Прозвенел звонок, жестко врезаясь в уши. — Не опоздаешь? — Задержусь… А можно у вас посидеть? — парень настолько сильно обрадовался кивку, что подпрыгнул на месте. Они шмыгнули в кабинет, словно какие-то шпионы, несмотря на разницу в возрасте эти два человека понимали друг друга лучше всех. Складывалось ощущение, что им встроили движок одной модели, и эти два робота нуждались в синергии друг с другом. В общем, хоть каждый из них и пытался скрыть влечение, выходило это из ряда вон плохо. А оставшись одни в кабинете, стало совсем невозможно. Авантюрин оставил свои вещи на одной из парт, заходя на кафедру и облокачиваясь на учительский стол. Честно, там было очень удобно сидеть, рассматривая исписанную доску. А может быть блондин собирался помочь своему профессору в уборке аудитории… Взгляд молодого человека медленно нашел доктора Рацио. Мысли тут же опустели. Грудь слабо вздымалась, чувствовалось биение сердца. Мужчина начал медленно подходить. Авантюрин не придумал ничего лучше, чем глубже усесться на парте, облокачиваясь сзади руками. Его ресницы задрожали, когда веки закрылись. «Ох, как же рядом с ним…хорошо? Сладко? Аппетитно? Вдохновляюще? Возбуждающе?» — Наверное, все сразу, решил парень, вновь поднимая взгляд. Учитель был совсем рядом. Еще немного и до него можно было дотронуться рукой или ногой, однако парня опередили. Учитель зашел в пространство между его ног, не давая блондину и шанса выбраться. Он оказался в ловушке. Его колени стиснули чужие бедра, а губы приоткрылись, желая высказаться. Однако ему не дали ничего сказать, будто зная, что из его рта вылетит какая-то глупость. Авантюрина заткнули жестким поцелуем. Возможно, именно в этом была особая черта его учителя — жесткий, равнодушный, твердый. Он будто не хотел проявить нежность, или все-таки не мог. Парень тихонько проскулил, прикрыв глаза. Ему, конечно, не давали выбора, но он и не собирался отстраняться, осторожно обвивая шею мужчины своими тонкими руками. Школьная безрукавка натянулась, линия белоснежной кожи показалась между джинсами и короткой кофтой. Учитель пробрался туда руками, совершенно потеряв контроль. Никто из них и подумать не мог о том, что их могут увидеть. От этого становилось только горячее и, тем самым, они становились все ближе и ближе. Оторваться друг от друга пришлось. И уже скрываться этого не получалось. Оба парня раскраснелись, тяжело дышали и пожирали друг друга взглядом. Авантюрин скрестил колени, желая скрыть позорный пик своего удовольствия. Молодой человек успел пожалеть о том, что не воспользовался моментом и не соблазнил учителя у него в квартире. Парень лениво поднялся со стола и отошел к доске, взглядом спрашивая, можно ли это стереть. Ему также лениво кивнули, наблюдая испытывающим взглядом. «Это будут тяжелые полчаса…» — подумал Авантюрин.

~I wanna be a good boy~

Сандей. Парень сделал затяжку, наблюдая из окна двора за спортзалом. Он иногда возвращался к Бутхиллу, вслушиваясь в его низкий и хрипящий голос. Но все равно был уставлен в окно. Парень не хотел увидеть там чего-то конкретного, однако расследование пришло в тупик: Авантюрин стал защищаться учителем (в какой момент они так сблизились?), Зарянка полностью игнорировала его, не позволяя даже здороваться. — Ты че там? — Бутхилл, что был старше Сандея на год, прижимался плечом к стене, бормоча про подростков что-то матерное. — Порнуху смотришь? — Он тупо посмеялся, продолжая болтать. Иногда светловолосому казалось, что они не такие уж и хорошие друзья. Парень прикрыл глаза на секунду, а после увидел что-то мелькнувшее в окнах спортзала. Урок у его сестры должен был кончиться несколько минут назад. Но, как он знал, оставаться она на дополнительную пару не хотела. Его глаза расширились, а в горле свернулся ком. Подкатила тошнота. Бутхилл остановился, замечая состояние своего собеседника. Он нахмурился и обернулся, чтобы взглянуть, что же его так расстроило. В окне спортивного зала застыли две фигуры. Они их не замечали, однако именно учителя и ученицу было очень даже хорошо видно. Парень приоткрыл рот. Пара быстро и очень открыто собирались совершить особо отвратную вещь. — Блять, они там что ебутся? Пиздец, — Сандей сделал шаг назад, отворачиваясь. — Воу, да ты весь зеленый. Маленький мозг Бутхилла не сразу сообразил, чем обусловлена эта бурная реакция, но после до него дошло. Это же была сестра светловолосого! ~I wanna be a gangster~ Авантюрин. Блондин был окрылен, счастлив и свободен в своем воображаемом мирке. Он долго смотрел на свою помеченную шею после душа, поглядывал на ноги, вспоминая, как его держали, поглаживал изредка запястья, потому что от чужой хватки сильно болели. Парень был настолько рад тому, что они с учителем были близки, что решился отправить свой роман Зарянке. Какого было его удивление, когда раздался звон домофона. Авантюрин быстро открыл ворота, чтобы встретиться гостя. Подругу он заметил только на полпути. Настроение выросло в разы, а после сердце упало в пятки. Зарянка выглядела просто ужасно. На ее щеке красовался след от удара, а мимика была искажена от плача. — Боже, малышка, что случилось? — Блондин так испугался, что тут же взял телефон, собираясь набрать то ли скорую, то ли полицию. Зарянка остановила его, неожиданно спокойно вытянув руку и касаясь чужого плеча. — Я понял, звонить не буду. Они зашли в дом, но девушка все продолжала особо страшно молчать, выводя Авантюрина на эмоции. В его голову лезли нехорошие мысли о том, что возможно ее ударил брат. Злость быстро накатила на него, словно аппетит после долгой задержки завтрака. — Расскажи мне, пожалуйста, что случилось? — Парень откупорил бутылку вина и прижал подругу к себе, обнимая за плечи. Ее будто прорвало, и она начала рассказывать. Оказывается, после того как она развлеклась с физруком в спортзале и пришла домой, об этом уже знала вся семья. Девушка узнала об этом из криков матери. Отец стоял с разочарованным лицом, будто его дочь стала продавать свое тело, а брат… Зарянка никогда не видела такого отвращения на его лице. Она сразу догадалась, что именно он рассказал родителям. Но вопрос, откуда тот узнал? Подруга продолжила рассказывать про домашний скандал. Как мать кричала про бордель, отец поддакивал время от времени. История дошла до момента, когда женщина дала пощечину своей дочери. И Зарянка, не выдержав такого давления со стороны семьи, ушла из дома. Вещей у нее с собой, к слову, было не так уж и много. Один портфель, а там все самое важное. Авантюрин в шоке переваривал информацию, которую выдала Зарянка за один свой монолог. Ему было очень жаль, что это произошло, а с другой стороны, был страх. Если девушку спалил ее брат, и она ушла из дома без своего ноутбука… Небольшая паранойя сковала его тело, парень бездумно начал ковырять диван, на котором они устроились. — Ну ничего, этот гандон еще ответит за свой поступок. Просто не представляю, как он мог спалить меня… Хей, Аван, ты чего? Выглядишь, как смерть… — Зарянка слабо посмеялась, а после перестала улыбаться. Видно, что что-то случилось. — Эй, а ну говори. — Я прислал тебе на почту файл со своим рассказом… Твой брат ведь не лазает в твоем ноуте...? Девушка застыла, приоткрыв рот. Она через секунду грубо сматернулась, и они принялись удалять письмо. На первый взгляд все было чисто, однако в душе скреблись кошки. Блондин настоял на том, чтобы его лучшая подруга осталась ночевать у него, и они приготовились ко сну. Тревога не покинула молодого человека и в школе. Казалось, что все взгляды направлены на него. Словно все что-то знают, но не говорят. Еще страшнее было зайти в класс к учителю Рацио и заметить у него тот самый взгляд — «Ты провинился», хотя парень ничего толком-то и не делал. Однако, как бы страшны его опасения не были, в конце урока, профессор оставил его на «поговорить». И единственным, о чем тот хотел поговорить было про роман. Тот факт, что он не мог его оценить резал сердце. И Авантюрин совсем не понимал. — Особое отношение? Вы сами дали мне это задание, а теперь говорите о незачете? — Я тебя завалю, если ты не сдашь мне другую работу. Это никто не должен увидеть. Этого не было и не… — Но не успел тот договорить, как блондин хорошенько ударил его в грудь. — Что? Не будет? Профессор, мне кажется, вы зазнались. Я сделал все то, что вы мне велели. И если вы только попробуете меня не оценить… Скажите, что вы почувствовали, когда читали это? Страх? Воодушевление? Так хорошо, что вам стыдно признать, что студент смог, да? Не будет… Не будет того, что вы не признаете меня, ясно? — Он повысил свой голос, тыча пальцем мужчине в грудь. — Успокойся, это не этично. То, что ты написал, — он сделал несвойственную такому уверенному человеку заминку. — не годится. Не знаю, что ты придумал в своей голове, но любовь между учителем и учеником больна. Это не любовь. Авантюрин хотел еще раз ему врезать, да так хорошенько, чтобы тот почувствовал все то, о чем молчал парень. Вместо этого он заткнул профессора поцелуем. Жестким, для этого ему пришлось встать на носочки. Парень прижал учителя к парте, чтобы тот не отошел. Вышло грубо и дерзко. — А это, по-вашему, что? Вы даже не пытаетесь отстраниться, лжец. Профессор… Рацио… Почему вы такой черствый баран? — парень зло посмотрел на него. — Я и не люблю. Кто вообще придумал это? Просто вы объект моих сексуальных фантазий. Знаете, у подростков в этот период играют гормоны… — Помешательство? — Ага, именно оно. Я чувствую к вам только это. Вы мне безразличны. — Глупый. — Может нам стоит поехать к вам и узнать, кто на самом деле глуп? — Авантюрин отвернулся, ему было трудно сдержать эмоции. Он буквально впадал в депрессию после каждого произнесенного им или профессором слова. Он, наверное, и не вспомнит, как они оказались в знакомом доме. Как прижатый к стене парень пытался не стонать громко, ибо «соседи только вернулись с работы, и все могут услышать», как ласково чужие руки ощупывали его тонкое и изящное тело, и как сам он извивался под чужими руками. Осознание того, что они творят дошло только после. Как вообще, после таких слов, можно было продолжать диалог… Зачем было вообще ехать к нему… Авантюрин прижался к горячему телу, опасливо наблюдая, как мужчина снимает свои брюки. Его первый раз мог пройти как угодно и с кем угодно, и в итоге происходил прямо сейчас. Парень вытянулся на чужой кровати, его одежда была скинута, и весь он нагой сейчас был похож на ангела: чистый и невинный. Кажется, у учителя от этого просто срывало крышу. Он впервые ласково обращался с ним, его поцелуи не были походи на драку. Он пытался причинить, как можно меньше больше, пока разрабатывал ложбинку Авантюрина. Блондина это плавило не меньше. У него вспотели ладошки, когда профессор позволил ему дотронуться до эрогенного члена, скрытого под бельем. Парень не удержался от неумелых ласк. Конечно, он частенько удовлетворял себя, но, чтобы другого человека, так еще и мужчину… Все было в новинку. — Помедленнее… — Просипел Авантюрин, когда головка уткнулась ему в отверстие. Тихий вскрик был задушен поцелуем. Профессор Рацио не оставил ему и шанса привыкнуть к ощущениям, хотя из-за растягиваний до этого, было не сильно больно. —Рацио… Они стали единым целом, двигаясь собрано с одним ритмом. Бедра вбивались в упругие ягодицы, а руки сжимали чужие запястья. Профессор Рацио был доминантен во всем, в чем только можно. — Учитель, пожалуйста… — Авантюрин всхлипнул и прижал его к себе, обнимая за шею. Его дырочка горела от быстрой фрикции. Пот стекал бусинками по телу. Весь он горел и пылал от ощущений. Услышав его, профессор замедлился, превращая это в резкие толчки. Было больно. Было хорошо. Авантюрин потерял счет времени, когда через несколько мгновений кончил, стоило Рацио дотронуться до него. Все опасения ушли, когда учитель баловал его поцелуями в шею. Они сливались воедино множество раз, столько, что сил дойти до душа просто не было. Молодой человек лежал мертвым грузом на груди профессора, осторожно водя пальчиком от ребра к ребру. — Я сделал тебе больно? — Тихо спросил он. — Это ведь был твой первый раз? — Мне было очень хорошо… — Парень смутился, закрывая глаза. Его неистово клонило в сон. Хотелось, чтобы учитель взял свои слова обратно. Это ведь любовь, они переспали, они точно смогут ужиться вместе. Какая разница, кем они друг другу приходятся… Он уснул. Доктор Рацио отмыл от него остатки лишних жидкостей. Перенес его в чистую постель, и сам вскоре присоединился, когда был полностью свеж. Невозможно было представить другого исхода с этим учеником. Он полностью въелся в сознание учителя. Его ценности были разрушены, после одного взгляда, нескольких слов, пары касаний. Авантюрин полностью забрал его, думая, что именно учитель был устойчив в их взаимоотношениях. И они оба были больны друг другом. Да так сильно, что утром закрепили союз еще ближе, глубже, в разных местах. Они хотели, чтобы о них никто не узнал, но продолжали оставлять следы, метки, подсказки. Они на самом деле оба были глупы. И по-детски влюблены в друг друга, нет, скорее помешаны.

~I wanna be yours~

Сандей. День вышел из ряда вон тяжелым, не беря во внимание факт, что он узнал, что его сестра спит с его школьным учителем. И нет, весть, которую он принес родителям не должна была так…агрессивно вознестись над сестрой, будто меч, способный поразить ее глубоко в сердце. Парень даже почувствовал укол вины. Ну, первые десять минут точно. А после он отправился в их комнату, чтобы заняться делом. Он хотел в первую очередь удалить все следы того, что Зарянка встречалась с Галлахером, дабы защитить девушку от нападок со стороны. Ему все еще было противно находить доказательства ее такого поведения. В голове крутились мысли о Бутхилле, который тоже заметил дневную картину в окне спортзала. Но он был его другом, а значит не сделал бы никакой позорной вещи, ведь так? По крайней мере доверие Сандея не было нарушено, поэтому молодой человек продолжил чистить переписки и морщиться от тонны разврата, извращенств, грязи, которая нашлась у сестры. Его понимание с ней просто скатилось до нуля. Было страшно даже подумать о том, что могло бы стать с девушкой перед выпуском, если бы узнали о ее отношениях с учителем. Однако, удивление парня продолжилось, когда подошло время почте. Ее давно никто не использовал, предпочитая социальные сети, но один объект его внимания, кажется, все еще был старомоден. «О черт, и что это блять такое?» — он щелкнул мышкой по файлу и открыл его, щурясь, чтобы текст не плыл перед глазами. Его красноречивый взор указывал на то, что это очень провокационно. Парень выдохнул, читая рассказ про нездоровую привязанность, с элементами эротики. В моменте, он осознал, что читает. «Биография Авантюрина? С профессором Рацио? Блять, что я еще найду в этом ебучем ноутбуке» Парень решил, что это точно должно остаться у него и скинул себе все доказательства, вскоре очищая почту от всех писем. В его сердце закралась очень нехорошая мысль. Точнее, она уже давно мучала его по ночам. — Ало, ты где? — Он позвонил Бутхиллу. — Гуляю с моими любимыми одноклассниками, а что? — Ты ничего не говорил про мою сестру? — Голос надломился. — Ха, да не волнуйся. Никто не узнает, что она спит с физруком.

~I won’t never rust~

Зарянка зашла в группу их школы, чтобы лицезреть, сколько дерьма про нее написали за эти несколько часов. Они с Авантюрином много выпили, чтобы расстроиться не так сильно. Вся школа галдела об отношениях девушки с учителем. Блондин переживал о том, что станет с ним, если о его связи кто-то узнает. Мурашки бежали по телу. Холод пробирал до самых низов. — Хочу умереть. Или перевестись в другую школу, — безмятежно промямлила подруга.