А лучше бы я вообще заткнул свои хотелки. Лучше бы он никуда не уходил.
Столкнувшись со случайным прохожим, Натаниэль пришёл в себя. Извинившись и покраснев от стыда, парень сильно корил себя, что позволил в очередной раз отвлечься на свои проблемы. Ему нужно было заняться собой, а не своим прошлым. Но как уж тут позабыть? Не так давно погиб ещё один человек. На секундочку, приятный и дорогой человек. Тот, с которым хотелось бы так много обсудить. Кумико Кавасаки — погибшая в результате теракта. Юноше не хотелось знать больше подробностей ни о том, где конкретно это было, ни то, как пострадала девушка. Факт гибели итак ударял со всей силы, так зачем же продлевать боль? Никакой тут мужчина у магазина и расстроенная девчонка не отвлекут. Зато вот школьница, с усилием таская пару коробок с техникой, по всей вероятности, кухонной, знатно обратила на себя внимание. Её бросающиеся в глаза фиолетовые волосы, заплетённые в низкий хвост, аккуратные бледные руки, не привыкшие к тяжести, и замечательное сочетание одежды выбивало из толпы. Юноша не мог отвести от неё взгляда. Его дыхание вновь перекрыло, как это было ранее, в приступах отчаянной попытки разума свести своего обладателя с ума. Глаза округлились: она была до боли в груди знакомой фигурой.Девушка закатывает рукав, дрожащими пальцами удерживая, чтобы одежда показала как можно больше и ни за что не спадала обратно. На предплечье небрежно вырезана надпись: "私は口を開けた。 これが私の最初の罪です。(Я открыла свой рот. Это мой первый грех)".
Смутные голоса и картины пронеслись перед глазами, как это бывает в дежавю. Но всё казалось настольно реальным, будто их первая встреча состоялась пару месяцев назад. Казалось, всё началось не с какого-то случайно брошенного взгляда, а лишь с грохотом и неловким вопросом не помочь ли... Стоило только подумать, как техника вывалилась из рук незнакомки. Совпадение ли? Кируми как не понимал своих странных видений, так и действий, которых сам от себя не ожидал: — Вам помочь? — Парень немного пригнулся, чтобы взять коробку. Краем глаза осмотрел предположительно раненную руку. Ничего. Может, это просто больное воображение? Или рукав такой длинный? — Ох, спасибо. Но, думаю, что я откажусь, — присев на корточки, с поджатыми от досады губами, принялась подбирать упавшее. — Правда, не стоит. — Я настаиваю, — лёгкая улыбка озаряет и без того привлекательное лицо. Чёрные волосы, иногда падающие на глаза, блестели в свете изумительно сияющего солнца. Рука протянута и пряма, предлагающая согласиться на сделку с дьяволом. Вся харизма, всё прирождённое обаяние вступили в действие. — Я не желаю ничего плохого. Если хотите, для безопасности я могу отдать это, — вторая ладонь достала из кармана раскладной нож и протянула собеседнице. — Больше у меня нет никакого оружия. В случае чего — просто проткните мне сердце и дело с концом, — он выглядел непринуждённо, искренне. — Если честно, звучит это всё очень сомнительно, — глазки пробежались сначала по ножу, а потом поднялись на личико, с нескрываемым интересом рассматривая каждую неровную складку на наличие лжи и притворства. — Что действительно Вам от меня нужно? — Охх. Я просто не хочу проходить мимо, когда имею возможность чем-то помочь, — тот скидывает с себя лёгкую кофту и завязывает её на поясе. — Будь у меня что-то, то оно уже висит так, что особо быстро не достать. Копошиться придётся, — словно в надежде, что повторение и закрепление приведёт к ещё большему доверию. — Ясно, — протянула незнакомка, а после чего быстро выхватила предмет из его рук. — Можете помочь. Только донесите до начала моей улицы, а потом я сама справлюсь, — её напускной невозмутимости можно было пожелать лишь успеха. — Натаниэль Кируми, — прозвучало на выдохе от поднятой огромной коробки. Пожалуй, она была по виду самой тяжёлой из всех. — Меня зовут Котонэ Хамада, — поднимает остальной груз. Повезло, что юноша решил взять мультиварку. Правда неудобная она только на фоне небольшого погружного блендера и платформенных весов. — Ещё есть кличка: Амэ. Что-то вроде исковерканного названия камня, аметиста. Когда я это услышала, то подумала, что выглядит слегка нелепо... Хотя, со временем всё же прижилось. — Из-за цвета волос, да? — Как только "Амэ" собралась с духом и параллельно с разговором двинулась с места, Натаниэль тут же принялся запоминать дорогу. Ему почему-то казалось важным её знать. — Да, вроде того. Я крашусь так относительно недавно, чем можно было бы подумать. Около полугода, кажется. Не сказать, что я любитель экспериментировать с цветом волос. Думаю, что в честь такого исключительного события и прозвали. — Однако, я не замечаю у Вас выбивающихся корней. Я так полагаю, что решили оставить всё так? — Ага, — говорила девушка с трудом, пусть и до сих пор изо всех сил пыталась сохранять спокойствие. Что-то её тревожило, а Натаниэль, в свою очередь, уважал её личные границы. Он не собирался затрагивать любые триггерные темы, которые только возможны. Время от времени Котонэ замолкала, не зная что и сказать. Нельзя было определить точную причину её замешательств, но важен был лишь факт их наличия. Тем временем глаза Кируми изучали что лицо собеседницы, что уличные просторы. Спросить напрямую он так и не решался. Перед стеной сомнений оба юных ребят равны. Поворот налево, переход через дорогу... Неужели парень когда-то ходил по этому маршруту? Слишком много внимания уходило на переваривание поступающей информации. Мысленно Натаниэль поблагодарил Амэ за нерешительность. Что-что, а драгоценное время выиграть не всегда получается в нужный момент. — Эй, осторожнее же, — из размышлений с усилием вырвала придерживающая за локоть рука, а также проехавшая прямо перед лицом машина. — Так Вы меня не доведёте, а скорее сами себя на тот свет отправите! — На лице читалось беспокойство и нескрываемый страх. — Прошу меня простить, — глаза мечутся из стороны в сторону, не находя нужного объекта для фиксации. — Я просто подумал о том, что Вы напоминаете мою подругу. Но я точно знаю, что мы с Вами видимся впервые. — Кто-то из друзей детства? — Та отпустила юношу, как только загорелся зелёный свет. Рука дрожит, неуверенно опускается вниз. — Вроде того, — ложь успешно удалась. Благодаря поехавшей крыше, действительно можно было назвать Котонэ смутно знакомой личностью. Натаниэль никогда бы не подумал, что когда-то его проделка окажется выдуманной, но удачно внушённой правдой вперемешку с бредовыми мыслями. Но верил ли он сам себе?* * *
— Твою ж! Совершенно ничего! — Руки вцепились в волосы, судорожно сжимая угольные пряди. — "Я потратил столько денег просто для того, чтобы найти кучу названий нелегальных организаций?! Где подробности? Где хотя бы что-то?! Неужели вы все боитесь государства, которое и прикрывать всю заварушку не хочет?!", — ладонь всё же вырывается из цепей раздражения и с усилием перекладывается на компьютерную мышь. Покрутилось колёсико и страница на экране полетела вниз. — "Может я чего-то не понимаю, но раз такой сайт разыскать они не в силах, то… Стоп", — палец остановился. На мониторе повисла одна ссылка на сайт со странной припиской: «Вы научитесь управлять пространством и понимать строение нашего мира. Просто впустите нас в своё сердце». Комментарии говорили сами за себя. Разумеется, что администраторы оставят только положительные отзывы. Всем нужны деньги, даже таким наглухо отбитым обманщикам. Но кое-что показалось странным… Многочисленные видео с приписками и рекомендациями. Нет-нет, не просто что-то случайное из разряда накрутки, а нечто связанное: в каждом из файлов прослеживалась тонкая связь. Везде пространство то сужалось, то преображалось. Причём такое чувство, что один и тот же везде успевающий монтажёр или генератор запрограммированного сайта воссоздал одинаковые эффекты. Может есть какой шаблон? — "Впрочем, хоть что-то интересное за сегодня", — глаза резко проверили тёмные уголки комнаты. Ничего.Натаниэль смог отвлечься от паранойи ровно на десять минут и сорок пять секунд.
* * *
— Большое спасибо за помощь, — оба чётко останавливаются там, где Амэ отграничила. Начало улицы. — Дальше я сама. Можете поставить коробку на землю? — Да, сейчас, — парень аккуратно опустил груз. Он прекрасно понимал, что так ей будет легче всё взять самой. — Почему Вы ходите одни? Не боитесь? Я, если честно, в таком возрасте сильно нервничал, — однако только потом понял, что вопрос прозвучал слишком остро. Вдруг у Котонэ просто нет того, кто мог бы сопровождать? — А в каком таком я возрасте? Всё со мной будет в порядке, — зато как осторожничала при встрече! Сразу видно, кто хочет показаться самостоятельнее. Опустившись на корточки, девчонка всё же нахмурилась и бросила недоверчивый взгляд: "отойдите на пару шагов, пожалуйста". Вот что сказала Котонэ. И всё же она боится. От этого подтверждения помощник лишь поднял уголок губ, вкинул руки кверху, словно сдаваясь полицейским, а после послушно отошёл. Удостоверившись, что просьба была исполнена, девушка раскладывает коробки со своих рук на землю. Теперь осталось переложить всё так, чтобы ничего не попадало вновь. Внимательно перебирая варианты в голове, девчонка всё же что-то набрасывает и на глазах: то переставляет положение на мультиварке, то пробует взять так, чтобы кухонные весы теперь лежали сбоку, а не наверху. Однако, менее чем за две минуты итог был готов. Котонэ Хамада, аккуратная и хрупкая японка, поднимает тяжёлые для себя коробки. Как только угол неосторожно касается правой руки, изо рта слышится шипение. — "Прямо как в моём видении. На той же руке, примерно в том же месте. Я что, теперь ясновидящий? Хах", — покачав головой, юноша медленно выдыхает. — Вы забыли вернуть мне нож. — А? Точно… Ммм… Может быть я отдам его как-нибудь потом? Через полицию? — Личико окрасилось стыдливым замешательством. — Простите. Правда, мне так спокойнее. Напомните своё имя? — Натаниэль Кируми. Странный конечно способ отдать складной нож, но в этом я Вас винить не буду, — тот скрестил руки у груди. — Идёт. Но только чтобы он там был в ближайшую неделю. И пусть мне позвонят, попросите их. — Х-хорошо. Спасибо Вам. И за помощь, и за понимание. Я правда признательна, — она кивает. Дыхание сбито и теперь это стало заметно: толи из-за тяжести, толи из-за чувства вины перед благодетелем. — Простите. Я просто очень волнуюсь. — Я понимаю. Что ж, думаю, мне пора? Могу пожелать только спокойной и безопасной дороги до дома. — Мгм. До свидания, Натаниэль, — тонкие пальцы сжали края коробок. Взгляд ещё несколько секунд не хотел уходить прочь, с лица и глаз Кируми, но всё же смирился со своим положением, переместившись на дорогу. Ноги поплелись как по зашитой программе. Что-то в Амэ… Нет, что-то в Котонэ Хамаде, было не так. — До свидания, — он осмотрелся вокруг себя. Тихий район. Либо кишит криминалом, либо это и правда маленький кусочек спокойствия в первом кольце.* * *
— "Допустим, что я прав. Вот просто предположим. Тогда что это может быть? Секта? Культ? Или просто что-то из разряда мелкой банды? Вряд ли это та самая огромная организация. Они пытаются быть как можно более анонимными", — ветер всё же заставил нацепить кофту обратно. — "Не знаю почему меня это так сильно заботит, но хоть что-то помогает заглушить тревогу. Видимо, мне просто нужно было занять себя чем-то, кроме уроков". Со стороны послышался хриплый стон с задыхающимся кашлем. Натаниэль прошёл достаточно много с того момента, как разделился с Котонэ. Поэтому то, что предстало перед ним, с беспощадной силой выдернуло парня в реальность. Повернув голову направо, картина стала ничуть не лучше звука: его ровесник валялся в собственной крови, обхватив живот руками, в тщетных попытках обнять самого себя. Поза напоминала неровную закорючку. Пожалуй, это из-за сломанной ноги, которая на фоне прочего знатно выделялась. Если присмотреться, то карманы вывернуты, лямка сумки разорвана. Чем сильнее расстояние сокращалось между незнакомцами, тем больше подробностей можно было разглядеть. Он плакал. Он утратил всякую силу бороться. В нём таилась надежда на безболезненную смерть. Да, определённо. Какую боль нужно испытать, чтобы проигнорировать всё и вся, возжелав безвозвратного конца? Удары явно нанесены ножом. Сколько минут лежит эта жертва обстоятельств? А точно ли жертва? Прожив достаточно лет, ты понимаешь, что надет надеяться лишь на холодный ум. И сейчас этот мозг подсказывал, что кем бы незнакомец ни был, он всё ещё является живым человеком. Как можно так просто пройти и не попытаться помочь? Вид агонии, ужаса, мелькающих в глазах последних воспоминаний, о которых, скорее всего, придётся жалеть в последний раз.Осталось всего-лишь позвонить и спасти нуждающегося. Так говорит совесть и мораль.
Как жаль, что действие перевесило всякие человеческие нормы. Пострадавший вскрикнул из последних сил, как только чужая нога бесцеремонно надавила на его напряжённое плечо.