Плохая компания

Когда Сяобао впервые сбежал из дома, госпожа Хэ не разозлилась. Она лишь велела паре стражников, присматривать за ним издалека и ни во что не вмешиваться, если это не представляет угрозу его жизни. Молодости склонен авантюризм и жажда приключений. Погуляет и вернется. К тому же в его отсутствие в поместье стало гораздо тише и спокойнее. Сяобао был той еще головной болью. В свои пятнадцать он сделался невыносим. Постоянно огрызался, все воспринимал в штыки, спорил, словом, действовал на нервы. К учебе он потерял всякий интерес и ни минуты не мог спокойно усидеть на месте, постоянно ища, куда бы направить свою неуёмную энергию. Госпожа Хэ не была к такому готова. Она думала, что хорошее образование и строгое воспитание помогут избежать проблем переходного возраста. Но никакое воспитание не смогло исправить вздорный характер. Оставалось только смириться и ждать, когда он повзрослеет. Однако, к полудню следующего дня Сяобао так и не объявился... Госпожа Хэ держала себя в руках и все еще ни капли не злилась. Она занималась своими повседневными обязанностями, которые не могла откладывать. Тратить время на переживания ей было некогда. На ее хрупких плечах держалось целое поместье с его бесконечными хозяйственными хлопотами, семейный бизнес, требующий постоянного контроля, дела и репутация клана Фан. Лишь к вечеру госпожа Хэ позволила себе немного расслабиться. Она прогулялась до темниц и провела там пару часов, изучая новые занятные механизмы, и так увлеклась, что время пролетело незаметно... Сяобао же вернулся сам через неделю, грязный, голодный, без денег и украшений, которые украли у него, едва он ступил за порог, но очень довольный. Госпожа Хэ решила, что ничего страшного не произошло, и не стоит сильно наказывать глупое дитя. Вместо этого она велела ему оставаться в своих покоях и перечесть десять раз «Речения с Лазурного утеса» от корки до корки. Пусть сидит и набирается мудрости, подумала она. Когда госпожа Хэ пришла, чтобы узнать об успехах сына, тот усердно пыхтел над страницей, где монах разрубил пополам кошку, чтобы решить спор между своими учениками. — Ну и какие уроки ты извлек? — спросила она. — Я буду бороться с преступностью! — воодушевленно заявил ее сын. — В мире полно тех, кто владеет мечом, но настоящие герои пускают его на защиту слабых, а не убивают несчастных животных. Я поступлю в академию Байчуань, и ты будешь мной гордиться! Госпожа Хэ тяжело вздохнула и подумала, что десять ударов палкой оказались бы куда эффективнее для ее пустоголового сына, но его уже было не остановить. Желая доказать, что он прирожденный сыщик, Сяобао принялся за дело с исключительным рвением и вознамерился отыскать все, что когда-либо было потеряно, забыто, украдено или тщательно спрятано. Под шкафом в покоях госпожи Хэ нашлись уродливые серьги, подаренные внимательным мужем, и на которые ей было противно даже смотреть. Господин Фан очень переживал из-за их пропажи, как-никак семейная реликвия, но теперь его дорогая супруга могла снова надевать их по торжественным поводам. Какое облегчение! Фрагменты сгоревшей бумаги в печи на кухне раскрыли постыдную переписку между поваром и приказным, часто посещавшим поместье. Обилие грамматических ошибок в уцелевшем тексте сильно потрясло Сяобао, так что он не удивился, почему письма подлежали уничтожению. Мудро решив не уточнять детали, он обеспечил себя двойными порциями на обеды и ужины, а также большим количеством сладкого. А господин Фан так и не понял, с чего вдруг тот приказной перевелся в другое ведомство? Впрочем, ему и самому не следовало расслабляться, ведь как-то дождливым вечером Сяобао тщательно изучил землю с отцовских сапог и случайным образом установил закономерность между несостоявшимися срочными государственными совещаниями и игрой в пай гоу. Своими умозаключениями он немедленно поделился с матерью, и госпожа Хэ целый месяц потом не говорила с супругом. Несколько бездыханных птичьих трупов в кустах гибискуса вывели Сяобао на след кровожадного чудовища. Зверь по его подозрениям был ужасающий, шесть чи в длину и четыре в высоту, с тремя громадными лапами, змеиным хвостом, а из клыкастой пасти капала едкая и зловонная сера. Служанки Сяофэн слушали молодого господина с открытым ртом и так перепугались, что немедленно захотели уволиться или хотя бы взять отпуск. К счастью, Сяобао готов был их спасти и устроил настоящую охоту, в ходе которой поймал чудовище и заодно разгромил покои своей тетушки. В итоге виновника смертей Сяофэн помиловала по причине невероятного очарования и мягкой шёрстки, а Сяобао получил незаслуженное наказание. Оправившись от устроенной тетушкой взбучки, заботливый племянник не стал держать обиду и заметил сомнительного типа, преследовавшего Сяофэн, куда бы та ни шла. Похоже, она была в серьезной опасности! Сяобао потратил несколько недель и установил личность злоумышленника, узнал из какой тот школы, изучил его технику боя и, закончив собирать информацию, решил с ним сразиться, застав врасплох. Потом появилась разъярённая Сяофэн и пригрозила переломать племяннику ноги, если тот еще хоть раз сорвет ее свидание. Отчасти, Сяобао остался этому рад, так как удар сабли противника был слишком быстрым, а он не хотел ему проигрывать, отчасти и потому, что встревоженный ухажер предпочел больше не иметь личных дел с кланом Фан, если они все такие воинственные. Брошенная же Сяофэн проплакала несколько дней. Так, стараниями молодого хозяина, за пару месяцев поместье Тяньцзи наполнилось тревогой и страхом, никому больше нельзя было верить, говорить приходилось шепотом и постоянно оглядываться: не грозит ли им очередная опасность или разоблачение? Наведя порядки в доме, Сяобао взялся за близлежащие городки и деревни, да так рьяно, что крестьяне, торговцы и даже начальники уездов выстроились в очередь на прием к госпоже Хэ, моля ее утихомирить своего буйного отпрыска. Итак, на следующий год после масштабной подготовки, Сяобао сбежал сдавать экзамены, успешно провалил их, устроил скандал в академии, был пойман тетушкой Сяофэн за шкирку и немедленно конвоирован домой. Сяохуэй снова не разозлилась, она лишь заставила его в течение всего дня стоять во дворе на коленях под палящим солнцем и запретила слугам носить ему воду и зонтики. Каким безумством было то, что он действительно мог подумать, будто бы его примут в академию! — Ну, и какой урок ты из этого извлек? — спросила госпожа Хэ, смотря на раскрасневшегося, как карпы в пруду, сына. — Нужно бегать быстрее, — пересохшими губами промямлил Сяобао. В третий раз он подготовился получше, взял с собой слуг, много денег и придумал историю о старой двоюродной тетке, к которой едет погостить на сезон, совершенно уверенный в своем успехе на поприще юного героя. Госпожа Хэ пожелала ему хорошего пути, и только Сяобао шагнул за порог, тотчас же отправила голубя в Байчуань, чтобы главы академии позаботились о ее сыне наилучшим образом и помогли ему побыстрее вернуться в отчий дом. А также несколько ценных даров для улучшения взаимопонимания. Если не приняли в первый раз, не значит, что повезет во второй. За год Сяобао достаточно поднаторел и отыскал документы по неудачной сделке, которых находить никому никогда не следовало. Доходы с неё, вопреки надеждам, так и не окупили расходы, и госпожа Хэ тщательно замалчивала это перед мужем. Узнав же правду, господин Фан долго ругался и влетело всем замешанным, кроме его самодовольного сына. — Не приняли в этот раз, значит примут в другой. Я был одним из лучших! — сказал Сяобао, гордо скрестив на груди руки. — Что позорного в том, чтобы ловить преступников? И я уже взрослый! Я сам решу, какой путь мне выбрать и чем заниматься! Госпожа Хэ взяла в руки хлыст и примерилась. Сяобао тут же вжал голову в плечи и посмотрел на неё жалобными влажными глазами. Этот хитрец, верно, надеялся, ее растрогать. Но он уже не хрупкий беспомощный мальчик, чтобы так шантажировать ее. — Где же твоя сыновья почтительность? Так ты относишься к мнению матери? Сяобао испуганно вздрогнул, но не опустил пронзительный взгляд. Глаза его были точно, как у Сяолань, большие и откровенные. И упрямство, и неугомонный характер были от Сяолань тоже. На отца же он походил мало. Госпожа Хэ сделала для этого все возможное. Сяобао был хоть и непослушным, но любящим сыном. И всегда оставался верен близким. Госпожа Хэ не сомневалась, что бы ни случилось, он никогда не поступит, как его отец, не будет эгоистом, не предаст друзей и родных ради собственной славы, он будет чтить принятые обеты. Она опасалась другого, что он повторит ошибки матери. Свяжется не с теми людьми, что его доверие и надежды предадут. Госпожа Хэ не могла допустить случиться подобному снова. Поэтому она немного подумала и отложила хлыст в сторону. Было бы слишком мягко с ее стороны просто отстегать непослушного ребенка, а что толку? Раз боль его ничему не учит, научит что-нибудь другое. В чем-нибудь другом должен был разбираться господин Фан, к которому госпожа Хэ пошла за советом. К воспитанию сына он редко прикладывал руку. Голова его была забита только проблемами государства, поэтому он был обескуражен, узнав, что с Сяобао что-то не так, как деликатно сообщила ему супруга. Господин Фан беспомощно повздыхал и так, и эдак, обдумывая полученные сведения, потом лицо его вдруг обрело суровое выражение, и он грозно стукнул по столу кулаком, напугав до икоты растиравшую тушь служанку. — Не бывать такому! — решил господин Фан. — Когда сам император ищет родства с моей семьей, не может быть с нами ничего не так! Я решительно против! — на этом полномочия господина Фана в воспитании сына кончились и, раздраженно махнув рукавами, он продолжил писать важное письмо. Госпожа Хэ с теплом и нежностью посмотрела на своего мужа. Они связали свою жизнь не по любви, но ей крайне повезло, господин Фан был не уродлив внешне, высоко образован, а главное — доверял её мнению целиком и полностью и готов был слушать и слушаться. И хотя госпожа Хэ частенько намекала господину Фану, что достойна кого-то внимательнее и красивее, она лукавила. Лучше него было никого не найти. Брак по расчёту вовсе не плох, если родители смогли сделать правильный выбор. Главное все грамотно рассчитать. А госпожа Хэ была хороша в точных науках. Узнав о произведенных расчетах за семейным ужином, Сяобао сначала побледнел, потом покраснел, долго молчал, затем разом выхлебал кувшин вина, прокашлялся, поднялся и категорически объявил: — Жениться? Ни за что! Госпожа Хэ тоже встала в позу. — Это же принцесса! — Это же ещё хуже! — В таком случае хочешь лишиться наследства, отказаться от клана, бродяжничать как нищий и каждый день есть один голый рис? — Да! — выпалил Сяобао, а потом подумал и уточнил: — То есть нет конечно. Кто захочет есть один рис? Но ведь жениться так рано… К чему такая спешка? Я ещё совсем не пожил! Давайте подождем хотя бы лет пять? Госпожа Хэ удовлетворительно кивнула, спешка действительно была ни к чему. — Год и ни мгновением дольше. Предстоящая свадьба повлияла на Сяобао поразительным образом, сделав из него кроткого и послушного юношу. Спокойный и прилежный дни он коротал за тренировками, вечера за книгами и письмом, готовясь стать достойным мужем. Пару раз ездил по деловым поручениям вместо госпожи Хэ, где проявил себя лучшим образом. А когда был представлен ко двору в качестве жениха принцессы, то собрал множество восторженных отзывов. Все говорили Сяохуэй, какой у нее замечательный и славный сын. Госпожа Хэ была не глупа и без них знала, какой Сяобао славный и просто пытается усыпить ее бдительность. — А может, немножко отложить? На годика три, а? Ну хорошо-хорошо, два? — то и дело осторожно предлагал он, ласково улыбаясь. Но Сяохуэй оставалась непреклонна. Каждая минута была на счету, пока Сяобао находился на свободе. По мнению госпожи Хэ, цзянху было скверным и опасным местом, неподобающим для благородного господина, тем более для такого бестолкового, как ее сын. Он отлично обучен, силен и талантлив. Сяохуэй не боялась за его сохранность, куда опаснее было то, что пострадает его моральный облик. Кто знает, какой оборванец попадется ему на дороге и как заморочит голову? Сяобао наивный и доверчивый, легко может поддаться дурному примеру. А на доверху набитый кошелек и известную фамилию, точно мухи на навоз, тянутся прохиндеи, бездельники, шарлатаны и проходимцы. Сяохуэй не могла допустить, чтобы долгие годы сил и нервов, потраченных на воспитание её мальчика, были развеяны по ветру среди бессмысленных разборок, пьянства, драк и мытарства по центральным равнинам.

***

С приближением даты свадьбы Сяобао захворал, и в какой-то момент слег, не в силах выбраться из постели. Госпожа Хэ не на шутку испугалась. Она позвала лекаря, и тот диагностировал острый воспалительный процесс, неизвестного медицине происхождения. Недуг был серьезный и одолевал всех, кто не хотел связывать себя брачными узами. Требовалось срочное родительское вмешательство. — Прости, матушка, — прошептал Сяобао слабым голосом из-под вороха одеял. — Если я скончаюсь, то не смогу жениться на принцессе. — Какая жалость, — согласилась Сяохуэй. – Тогда нам стоит поторопиться. Откажемся от пира и официального мероприятия. Как насчет завтрашнего утра для венчания? Ты ведь продержишься эту ночь? Сяобао в ужасе вздрогнул и приподнялся над подушками. — Не стоит так переживать, матушка! Думаю, я смогу продержаться ещё немного. Не хочу доставлять вам лишних хлопот. Прости, что побеспокоил тебя. — Какие пустяки, — улыбнулась Сяохуэй и заботливо погладила сына по голове. — Отдыхай и набирайся сил. Тебе они пригодятся. Она поправила одеяло, поцеловала Сяобао в горячий от предсвадебной лихорадки лоб, и ушла, велев увеличить охрану вокруг его павильона вдвое. Но, по несчастному стечению обстоятельств, ужин, поданный в тот вечер охране, оказался испорчен, и половина стражников всю ночь бегала в отхожее место, а вторая половина, пришедшая на подмогу первой, гонялась за проникнувшей в сад дикой козой, которая разбила несколько старинных вазонов, пожевала пионы и пыталась забодать подвернувшуюся ей на пути Сяофэн. Само собой, в наступившей суматохе чье-то исчезновение в таком огромном доме осталось незамеченным, как и рассчитывал Фан Добин... Тут госпожа Хэ действительно рассердилась. До свадьбы оставались считанные дни. Она уже все организовала и согласовала. А теперь господин Фан был вынужден краснеть и дрожать перед императором, потому что их непутевый сын пропал в самый неподходящий момент. Отправленные же в разведку люди возвратились с неутешительными вестями, что после экзаменов молодой хозяин был замечен с каким-то сомнительным бродягой, а далее след обоих простыл... Случилось самое страшное. Госпожа Хэ обратилась к своим источникам и велела разузнать всю подноготную об этом бродяге. Оказалось, звали его Ли Ляньхуа и был он известным целителем. Мог победить любой недуг, воскрешал из мертвых, избавлял от мозолей, вправлял суставы, излечивал мужское бессилие, изгонял демонов, заклинал духов, убирал бородавки и, по всей видимости, мастерски чесал языком. Дом его был чудесной повозкой с изящными узорами. И куда бы этот дом ни приезжал, всюду находились трупы, измены, предательства и кражи. Худшего спутника для путешествий надо было еще поискать... — Значит вот, что ты выбрал, — вздохнула госпожа Хэ. — Хочешь жить, как этот нищий мошенник? Хорошо. Посмотрим, как ты запоешь без денег, избалованный мальчишка. Думаешь, я буду тебя искать? Ха! Нет. Ты уже вырос, и я тебе больше не нужна. Отныне мы чужие люди. Справляйся сам. И она разослала письма во все банки, велев не выдавать Сяобао наличных и кредитов, а в семейных ресторанах и чайных не принимать заказы. После этого прошла неделя, за ней вторая. Госпожа Хэ не находила себе места. Почему Сяобао ещё не одумался? Что он ест? Где спит? Чем заняты его слуги, до сих пор не уговорив его вернуться? Не бросили ли они его? Вдруг что-то случилось? В какие неприятности его могли втянуть? В какой сточной канаве он может сейчас лежать в лохмотьях, чумазый, покрытый гнилыми струпьями и истекая кровью? Наконец, пришли вести из Юйчен, где объявился Фан Добин, замешанный в расследовании скверного семейного дела, и Сяофэн тотчас же туда выехала. — Успокойся, — велела она, вернувшись. — Ты не можешь всю жизнь за ним следить. Наверняка, он сейчас где-то весело проводит время, а о тебе и думать не думает. Все мужчины одинаковые, — заверила сестра. Из Юйченя Сяофэн приехала без Сяобао, но зато с отобранной у него служанкой. Второго слугу сестра не смогла отобрать, потому что тот уже был мертв, так что она не столько наказывала Сяобао, сколько спасала несчастную девочку, порядком измученную «веселым» времяпровождением своего господина. — Но ты его хоть видела? — обеспокоено спросила госпожа Хэ. — Видела. — И как он? — Не красавец, и все же хорош собой. Умен и галантен. Но как холоден, сестрица! Неужели я его не очаровала? Уверена, он просто стесняется, а это так привлекательно. Скромность всегда украшает мужчин! Госпожа Хэ нахмурилась. — О ком это ты? — О целителе Ли, конечно, — зарделась сестра. Госпожа Хэ пришла в замешательство. Сяофэн была падка на симпатичных мужчин, но не безрассудна, чтобы заинтересоваться скромным ученым. — Ты видела его всего раз, а он уже вскружил тебе голову! «Вот же прохиндей! — подумала госпожа Хэ. — Сначала увёл моего сына, а как тот обеднел, принялся за мою сестру!» — Почему же вскружил? Думаю, он был бы неплохой партией. Может, целитель Ли беден, но это такая мелочь! У меня богатое приданое. На двоих денег хватит. Одеть понаряднее, и все еще завидовать мне будут. Госпожа Хэ побледнела. Ей нужно было срочно прилечь и успокоиться. — Да кто вообще такой этот ваш Ли Ляньхуа! — не выдержала Сяохуэй. Злой рок для их семьи — не иначе. С тех пор он все никак не выходил у неё из головы, а когда она забывала, то обязательно кто-нибудь да напоминал. С кем бы госпожа Хэ ни говорила, оказывалось, что все когда-то встречали Ли Ляньхуа. А где бы она ни побывала, там уже однажды был Ли Ляньхуа. Казалось, он ухитрялся быть везде и сразу, ничего особенного при этом не делая, но не переставая досаждать ей. Ли Ляньхуа даже являлся госпоже Хэ во снах, то в образе немощного длиннобородого старца, подносившего ей отравленное зелье, то в образе неотразимого соблазнителя, посвящавшего ей изысканные стихи. В мучительных кошмарах он обрушивал на нее пылающий демонический меч, карая за все ее грехи и секреты. А после нежным прикосновениям, как небожитель, исцелял ее от всяких страданий и тревоги… Во второй раз Сяофэн снова не смогла поймать племянника. Цигун его был прекрасен, и если уж он хотел убежать, то его было не догнать. Одолеть его могли только хитрость и ум, ну и хорошая доля везения. Так что госпожа Хэ отпустила ситуацию, достаточно было знать, что он жив и ладно. Фан Добин уже взрослый и вполне самостоятельный юноша, достигший того возраста, когда ему в пору начать принимать ответственные решения и самостоятельно распоряжаться собственной жизнью. Не может же она запереть его дома? — «Да кто мне это запретит? — возмутилась сама на себя госпожа Хэ. — Конечно же запру! Будет сидеть дома как миленький, пока не образумится! Вот только попадись, негодник». Поэтому, как только он попался, именно это госпожа Хэ и сделала.

***

Сяохуэй хорошо помнила тот момент, когда впервые осталась одна с Сяобао. Было пасмурное холодное утро, и в комнате стояла темень. Кутаясь в теплую накидку, Сяохуэй склонилась над колыбелью. Нянечка ненадолго отошла, не оставив никаких инструкций для своей госпожи, и потому Сяохуэй тревожно следила за лежавшим в колыбели младенцем, будто он был заводным механизмом, способным от малейшего движения начать метать кинжалы или стрелы. Во всяком случае, Сяохуэй, правда, не знала, на что тот был способен. Прежде он был всегда на руках у сестры, но та скончалась на рассвете, и тело её накрыли белой тканью. После родов Сяолань начала стремительно слабеть и вскоре уже не могла даже встать с постели. Сяохуэй не теряла самообладания, но ей было удушающе страшно наблюдать за тем, как ее сестренка угасает прямо у нее на глазах, и никто не может с этим ничего сделать. — Боюсь, она больше не хочет держаться за жизнь, — сказал лекарь. — Я могу исцелить ее тело, но не дух. Здесь я бесполезен. «Что же это такое? — хотела накричать на сестру Сяохуэй. — Неужели твоя семья, твой сын для тебя ничего не значат? Как ты можешь так легко сдаваться?» И она кричала, ругалась, искала других лекарей, но все было бестолку. А теперь Сяохуэй стояла над кроваткой, в которой лежал маленький Сяобао, и растерянно смотрела на это крошечное несуразное существо, не представляя, как ей с ним быть. Она не мечтала о детях. Зачем мечтать о такой обыденной вещи? У травы есть корни, у всех женщин есть дети и даже по нескольку. Это само собой разумеющееся. Но прошёл год после замужества, два, а она так и не зачала. «Наверное, моё время ещё не подошло, — полагала она. — Надо усерднее просить богов, и все получится». А потом вернулась сестра, и собственное бесплодие отошли на второй план. Когда Сяобао вдруг заплакал, госпожа Хэ в ужасе вздрогнула, но собрала мужество в кулак, наклонилась и взяла его на руки. Он был тяжелый и горячий, как камень, нагретый на солнце. Сяохуэй не могла его утешить и не могла ему ничего объяснить, чтобы успокоить. Как общаться с существом, которое еще не понимает слов? А как общаться с ним, когда вырастет? Будет ли он верить, что она его мать, которая даже боялась взять его на руки? Решит возненавидеть, узнав, что она врала? Как отнесется общество, если раскроется правда о его родителях? Не сломает ли это ему жизнь? Тогда как убедить всех, что он её настоящий сын? И согласится ли господин Фан принять его как родного? Множество вопросов обрушилось на Сяохуэй в то утро, и бесконечная неопределённость пугала её. Она была совсем не уверена, что справится с такой тяжелой ношей. Никто не предупреждал ее, что дети — это настолько сложно. В секундном помутнении она даже подумала отдать его в монастырь, чтобы скрыть хоть какое-то их родство. Но, вовремя одумавшись, поняла, что это будет ещё хуже. Сяохуэй была так слаба перед этим маленьким болезненным ребёнком, крепко вцепившимся в ворот её халата. И все же его жизнь теперь стала её ответственностью. Это всё, что она могла сделать для сестры. И это же было её наказанием за то, что она не помогла ей избежать роковых ошибок. Слишком увлеченная своей жизнью, слишком беспечная. Она до сих пор чувствовала себя слабой и беспомощной перед Сяобао. Теперь, когда он вырос, её только сильнее терзали сомнения. — Ты все равно остаешься моей матерью, — сказал её сын, и это было самое ценное, что она могла услышать. Значит, она все делала правильно? Значит, она хорошо справилась. Однако же, это не отменяло того факта, что Сяобао должен... — А потом он просто прогнал меня, велев возвращаться домой и жениться! — эмоционально рассказывал он о своих приключениях так, словно все эти животрепещущие описания сомнительных похождений должны были хоть сколько-то разжалобить огорченную мать и сразу же разморозить все денежные средства. Сяохуэй вовсе не слушала. По крайней мере, до этого момента. — Что-что он сказал? — переспросила она. — Назвал бестолочью и обузой! Видите ли, мне с ним не место, — обижено буркнул сын. Сяохуэй отставила пиалу с чаем и одобрительно кивнула. — Так как, говоришь, его зовут? — Ли Ляньхуа, мама! Я тебе весь вечер о нем говорю! И в самом деле, это имя будто бы сквозной линией тянулось через весь рассказ Фан Добина и имело в нем основополагающее значение. Но каково же было удивление Сяохуэй, что грязный оборванец, утащивший ее сына, вдруг велел ему покинуть цзянху и вернуться в отчий дом! — Расскажи о нем поподробнее. — Делать больше нечего! — презрительно скривился Сяобао. И рассказал. А госпожа Хэ внимательно его слушала и размышляла. Похоже, она сделала поспешные выводы. Этот Ли Ляньхуа на самом деле был на ее стороне. Сообразительности и житейской мудрости у него было не занимать. Он не состоял ни в каком клане. Не искал признания и покровительства сильнейших. А главное — он только и делал, что не давал Сяобао влезать в неприятности, пытался уговорить его покинуть цзянху и жениться. Разве это не было главным признаком величайшего ума и добродетели? И Сяофэн недаром была им очарована. Видимо, в нем что-то действительно было. А если он не проклятье для их семьи, а наоборот спасение, осенило госпожу Хэ. Что если она одной стрелой убьет сразу двух ястребов? Может, Ли Ляньхуа и сам готов жениться? Он терпелив и рационален. Нетребовательный и хозяйственный. То что нужно Сяофэн. А глядя на старшего товарища, Сяобао последует его примеру и оставит желание бороться с врагами закона и порядка? По большому счету, семейная жизнь — это тоже своего рода героическое приключение, полное лишений и опасностей. Возможно, решив стать сыщиком, Сяобао возомнил себя каким-нибудь Ли Саньи? Но как кончил его обожаемый герой? Сгинул, всеми брошенный и забытый. Друзья его предали. Возлюбленная вышла замуж за другого. Вот Ли Лянхуа — другое дело. Он даже меч в руках не может держать. И все же это не мешает ему побеждать и пользоваться большим уважением. Госпожа Хэ подумала, что такой рациональный и мудрый человек точно позаботится о ее сыне. Так что, когда Сяобао пропал в очередной раз, госпожа Хэ не стала злиться и даже волноваться. Тут уже ничего не поделаешь. В конце концов, его поступки — это лишь следствие ее воспитания. Она часто удивлялась, почему Сяобао не общается с другими детьми чиновников и дворян? Богатые юноши его уровня обычно собираются в столичных чайных и имеют много общих тем для разговоров. Да, он мог бы спускать деньги направо и налево, водя друзей по ресторанам, мучился бы от любовной тоски, вздыхая по знойной красавице, играл бы тайком в азартные игры или, чего хуже, — ударился бы в скучные философские изыскания, зарывшись в книги. Это было бы гораздо безопасно, нормально, но и крайне заурядно. Случись такое, госпожа Хэ сразу же бы пожалела, что не оставила его навсегда монахам. Она ведь и сама по молодости любила путешествовать и наивно мечтала изменить мир в лучшую сторону. Все это не так страшно, если рядом есть тот, кто поможет не совершить глупостей. Хороший друг и наставник, которого им так не хватало. И пускай в цзянху сейчас было неспокойно, вновь наплодилось множество воинственных сект, беглых преступников, еще и Ди Фэйшэн объявился, и каждый непременно мечтал вызвать его на бой, госпожа Хэ решила не переживать по пустякам. Вряд ли Сяобао впутается в серьезные неприятности даже в такой дурной обстановке. Ну кто будет воспринимать всерьёз еще зелёного сыщика и немощного ученого? Вот нелепость! В любом случае госпожа Хэ не теряла бдительности и была готова уничтожить любого, стереть в порошок его кости и развеять по ветру, будь то прославленный герой или злодей, если он попытается навредить ее сыну, и никто в мире не смог бы помешать ей в этом.