Одно заветное желание

Мудрые люди Поднебесной издревле руководствовались незыблемым правилом: хочешь пожелать человеку худа – пожелай ему жить в эпоху перемен. Перемены сами по себе вещь хорошая, но только в том случае, если они уже закончены, и ты смотришь на них, посмеиваясь. Когда подрастают дети, это зачастую очень и очень непросто. – Где она? – только что вернувшийся с закупок Дзинши сошёл с повозки, практически сразу же уловив настороженный взгляд жены, вышедшей его встречать. Понятно, Сяо Дяо в очередной раз во что-то вляпалась, это и к гадалке не ходи. За пять прошедших лет их малышка подросла, а как известно, чем больше дети, тем масштабнее проблемы, ими создаваемые. – Под охраной, – лицо Маомао приобрело пресное выражение, и она кивнула в сторону вольерчика Хуан Цзюнь. Огромная, словно богиня всея кабанов свинья-полукровка прикрывала собой сгорбившуюся фигурку, рядом с которой виднелся краешек расписного крыла любимого воздушного змея. Эту игрушку Сяо Дяо получила на первый свой день рождения, отмеченный вместе с новонаречёнными приёмными родителями, и теперь брала его в том случае, если не хотела, чтобы ей влетело по полной, а ещё дабы подуться в своё удовольствие. Хуан Цзюнь, давно привыкшая к таким ссорам, совершенно не возражала, напротив, была рада, что кто-то подпирает её увесистый бок, откормленный подношениями благодарных клиентов что Маомао, что главного евнуха. – Так что случилось-то? – здесь интуиция Дзинши всё-таки подводила, и он отозвал жену в сторонку, сделав Гаошуню знак, чтобы отвёз подарки для наложниц в отдельную пристройку. Проблемы с Ся Дяо нужно было решать по мере их поступления, если те накапливались, был велик риск огрести от вышестоящих, в частности, от Императора. – Её девицы из гарема поймали, – Маомао тяжело вздохнула, – Она за ними подглядывала. Опять. Главный евнух удручённо покачал головой. Ещё удочеряя её, супруги прекрасно знали, что получают два в одном, но, кажется, настало время, когда обе энергии, плещущиеся в этом теле, создавали поток почище самого креплёного маотая. – Я уже спрашивала её, что она такого хочет там разглядеть, – буквально с таким же вздохом продолжила говорить травница, – Уточнила даже, неужели её не устраивает собственная грудь. В ответ мне донеслось «Но не такие же», а потом она вон, ушла и дуется. И нет, не проси её осмотреть, легче необъезженного жеребца подковать, чем её в таком состоянии уложить на кушетку. – Что ты, – Дзинши ласково погладил жену по плечу, успокаивая её, – И в мыслях не было. Давай-ка я сам с ней поговорю, а ты пока займёшься своими делами, идёт? – Ужин скоро, – оценив очередь у лавки чудес, потёрла подбородок, – Ладно, поработаю там, а после пойду помогу Шуй Лан. Быть может, – она оглянулась на мужа, уже сделав пару шагов к рабочему месту, – Оставить её в покое? Дзинши отрицательно замотал головой. В отличие от периодических уходов в молчание жены, их дочь попросту не могла дуться долго, а если вдруг и погружалась в гробовое молчание, значит, впереди могла быть только буря. – Эй, бунтарка, – подойдя ближе, Дзинши постучал по ограде вольерчика, а затем зашёл внутрь, скрипнув калиткой, – К тебе можно? – Почём мне знать, Хуан Цзюнь спрашивай, – раздался ворчливый ответ. Это была старая шутка, так что главный евнух улыбнулся. На самом деле, вольер и правда принадлежал огромной свинье, но уж кто, кто, а она точно была не против. Едва старший хозяин вошёл, Хуан Цзюнь тут же повернулась в его сторону, оживлённо втягивая пятачком воздух. Увидела, что ничего нет, и пришли не к ней, а к Сяо Дяо, и с практически с человечьим вздохом положила голову на передние ноги, задрёмывая на уходящем солнышке. – А я на закупках был. Без тебя было несколько грустно, навезли столько товаров из-за моря, хочешь взглянуть, пока я не развёз? – начал заманивать девочку Дзинши, чтобы та хотя бы повернулась в его сторону. Сработало, но лишь наполовину: её голова дёрнулась, но Сяо Дяо сдержалась. Такая большая уже вымахала, руки-ноги длинные, едва ли не с него ростом, а внутри всё ещё ребёнок. Вот только этого ребёнка теперь так просто не загребёшь в охапку, обнимая, всё стало гораздо сложнее, а её эмоции всё равно что осенняя погода: то солнышко выглянет, то ветер тучи надует. Впрочем... Они всегда знали, что их ребёнок особенный, вот только не учли, что вряд ли смогут ей помочь, когда начнётся половое созревание. Дзинши где-то внутри понимал, что она созревает совсем как мальчишка, но ему в силу обстоятельств были непонятны эти тёмные импульсы, которые владели её душой. Одно главный евнух знал точно: так больше продолжаться не может. Пока она ещё молода, это довольно забавно, но что будет дальше? Долго Император будет закрывать глаза на то, что кто-то подглядывает за его гаремом? Что он вообще может сделать? Да, теперь у Его Императорского Величества было вдосталь наследников – ребёнок Императрицы Гёкуё, две девочки госпожи Рифы и мальчик Байлу – и ими нужно было заниматься, ведь росли малышки не по дням, а по часам, но в любой момент можно отвлечься и посмотреть, как обстоят дела в других местах дворца. Последнее, чего бы Дзинши хотелось, так это того, чтобы Император узрел не кого-то там, а Сяо Дяо, в полночь свешивающуюся с крыш в попытках разглядеть прелести местных наложниц, словно какая-то демоница. С одной стороны, это логично: на кого ей ещё посмотреть? Соваться к солдатам Сяо Дяо было строго-настрого запрещено, хотя не сказать, чтобы девочку туда тянуло… Дзинши мог отмахиваться от этих мыслей целую вечность, если бы его дочь не подала голоса: – Я говорю маме, что я осторожна, если бы не та проклятая ветка, меня бы точно никто не заметил… Да даже если бы и заметили, то что? Я в их глазах девчонка. – Ты же знаешь, – отыскав участок почище, Дзинши сел рядом с ней, поджимая ноги и заправляя за загорелое ухо пряди непокорных блестящих волос, которые уже давно выбились из косы, заплетённой утром, – Что девочки в твоём возрасте так себя не ведут. Ты уже выросла, чтобы продолжать беситься как сорванец. Живи ты в селе, возможно, тебя бы уже сосватали. Какой там: некоторые наложницы твои ровесницы! В глазах цвета гречишного мёда появилась мимолётная паника, но, столкнувшись со взглядом отца, Сяо Дяо облегчённо выдохнула: – Пожалуйста, не шути так. – Я дал обещание, ты не выйдешь замуж, пока сама этого не захочешь, по любви, совсем как мы с твоей мамой, – Дзинши помедлил, а затем продолжил, – Родная, может показаться невероятным, но мы с твоей мамой тоже когда-то взрослели. Если мы и говорим тебе что-то, что кажется обидным, то не потому, что хотим задеть твои чувства, а потому, что нас одолевает волнение. Точёный носик наконец-то оторвался от колен, и Сяо Дяо повернула к нему своё несколько угловатое лицо, в котором были смешаны черты как юной девы, так и мальчика-подростка с парочкой острых линий: – Я знаю, пап, просто... Можно мне хотя бы немного свободы? Или доверия? Я не делаю ничего предосудительного, правда. Просто смотрю. – Зачем? – Дзинши показалось, что это прозвучало резковато, но, кажется, дочь никак на это не отреагировала, лишь плечами пожала, мол, сама толком не знаю. – Если тебя так волнует чужая анатомия, то почему бы тебе не смотреть на пациентов в приёмной мамы? – показалось, что кто-то прошёл мимо, но Дзинши сделал вид, что никого не замечает. Это его дело, он сейчас разговаривает с дочерью. Проблема только в том, что серая фигура остановилась на окраине его зрения. Подчинённый. Что-то принёс. Но ничего, подождёт. – Это не совсем то, там они напуганы, и это в медицинских целях, а когда у них банный день, они весёлые, рассматривают друг друга, вертятся то так, то эдак... – Сяо Дяо вдруг смутилась, затем затрясла головой, – Я знаю, как это звучит, но это не то! Ты не поймёшь! – Даже если постараюсь? – главный евнух склонил голову набок, и девочка, не выдержав, фыркнула со смеха: – Ну разве что очень хорошо постараешься. – Я приложу все усилия, – искренне пообещал Дзинши, вставая и подавая ей руку, на что Сяо Дяо игриво ответила хлопком по самым пальцам, вставая самостоятельно, – Так почему мама на тебя обиделась? – Да она начала меня отчитывать, что я в один прекрасный момент так шею себе сломаю, а я сказала, что сгруппировалась при падении, вот, смотри, – она закатала рукав своего голубоватого одеяния, – Видишь, всего-то пара ссадин. А она полезла их обрабатывать, будто я кровью истекаю или вроде того! – И всё же дай их обработать, – попросил Дзинши, – Чтобы ни я, ни мама не волновались. И пожалуйста, больше никаких крыш и деревьев. – Но пап... – Сяо Дяо, довольно. Я твой отец, и должен тебя беречь, а если ты прыгаешь повсюду, словно обезьяна, это становится делать всё сложнее и сложнее. Давай мы... – он замешкался, разрываясь между дочерью и покашливающим подчинённым, но Сяо Дяо прервала его душевные метание: – Кажется, это к тебе. – Что? – Дзинши постарался вложить в эту фразу как можно больше яда, совсем как те, что в изобилии водились в лавке чудес. Подчинённый, один из безусых юнцов, даже вздрогнул, а затем быстро сложил руки в почтительном жесте: – Господин, прошу прощения, что тревожу Вас посреди решения семейных вопросов, да только моё дело не может ждать. Возможно, будучи сегодня на закупках, Вы слыхали от купцов, что в последнее время среди моря объявляется остров, к которому никто не может подплыть. Некоторые говорят, что это видение блаженных земель небожителей. – Допустим, – Дзинши и правда слышал пересуды, но отмахнулся как от одной из тех баек, которые в изобилии водятся среди торговцев. То у них твари морские, то таинственные острова, а где правда, где ложь один Небесный владыка разберёт. – В связи с этим, – подчинённый поклонился ещё ниже, доставая из рукава бумагу, – Его Императорское Величество собирает приближённых, дабы те вместе с ним могли полюбоваться на столь редкое явление. Тревога взвыла в голове главного евнуха почище тигра, попавшего в яму с кольями, но снаружи он оставался совершенно спокоен, переспросил только: – В смысле полюбоваться на явление? – Он желает, чтобы Вы, Ваша достопочтенная супруга и Ваша дочь тоже присутствовали, поскольку в путь требуется взять несколько наложниц для увеселения Его Императорского Величества, да и ещё кому-нибудь может стать плохо от качки, а врача лучше госпожи Маомао во всей Поднебесной не сыскать. Дзинши развернул бумагу, и долго пытался понять, почему иероглифы построились именно в таком порядке. Выходило форменное безумие: да, Его Императорское Величество мог выезжать на охоту, но чтобы в море, арендовать корабль, и всё для того, чтобы на что-то там полюбоваться... У него же на это есть учёные мужи, почему он решил ехать туда лично? И да: брать с собой всю семью главного евнуха?! – Пап, он это серьёзно? – просто не могла не влезть в разговор Сяо Дяо. – Позови, пожалуйста, маму, – отпустив подчинённого восвояси, Дзинши так и замер посреди двора, пока не подоспела Маомао. – Ты как призрака увидел, – решив отложить вопрос с поведением дочери на потом, быстро оценила состояние супруга травница, – Что такое стряслось? – Ты когда-нибудь хотела поплавать по морю? – наконец-то обернулся к ней главный евнух. – Нет, а что? – А то, – Дзинши протянул ей бумагу, глядя, как брови жены взметнулись вверх, – Что нам только что представилась такая возможность, и, похоже, мы не имеем права отказаться. – На море? Ого, ни разу там не была! – даже взвизгнула Сяо Дяо, но строгий взгляд матери тут же умерил её пыл: – Моя бы воля, оставила бы тебя дома, это опасно, мало ли что может случиться. – Да что там может случиться? – порядком уязвлённая, пробурчала девочка-подросток, скрещивая руки на груди, – Если уж сам Император туда едет, охрана будет что надо. Мы ведь итак не вылезаем из дворца, совершенно никуда, надо же хоть как-то повидать мир! Маомао хотела было осадить её, но тут же остановилась, закрыв рот. Переглянулась с Дзинши и тот лишь кивнул в ответ. Оно и понятно, молодость, которая хочет всё увидеть, всё познать. Пусть дворец Императора и был велик, да только даже он не мог вместить того любопытства, которое плескалось в существе, сочетавшем в себе как дракона, так и феникса. – И когда поедем? – используя замешательство матери, снова воскликнула Сяо Дяо, начисто позабыв о собственной обиде на родителей. – По всему выходит, что… – Дзинши прочёл указ снова, и на этот раз вверх поползли уже его брови, – Прямо завтра с утра. – Похоже, ужинать мы будем очень быстро, – оценив масштабы сборов, мудро рассудила Маомао, а затем пихнула дочь локтем в бок, – И если ты больше не ерошишься, быть может, поможешь нам с Шуй Лан с ужином? Я не знаю никого, кто бы настолько хорошо управлялся с жаровней. – Скажешь тоже, – пробурчала Сяо Дяо, впрочем, довольная комплиментом, и Дзинши лишь легонько покачал головой из стороны в сторону, заметив, как две его ненаглядные девочки движутся к дому. Перемены переменами, а что-то ему подсказывало, что они переживут и это, ведь недаром же назывались семьёй.