Волк в вольере: Потерянный бриллиант

Прошли две недели с погрома Изгоев, их обраслечивания и полëта Икара, Полис постепенно приходил в норму, жители успокаивались и продолжали жить как прежде, под безопастным, контролируемым куполом. На улицах возросло количество медников, а ведь некоторые из них ещё несколько дней назад гордо называли себя Волками, требовали равенства и свободы. После обещанного Тесеем повышения статуса до платины, Брут загружен больше обычного и наконец получил то, чего он не получал в тени Икара – внимания и ещё большего признания. Он любил свою работу и всегда был полон энергии, но сейчас ему требовалось дружеское плечо рядом, что могло поддержать в трудную минуту, как его плечо поддерживало Икара. Единственная, с кем ему становилось лучше – была Лия. Но она сама нуждалась в помощи и Брут был только рад отвлечься от дел, лишь бы провести немного времени с ней. В тот вечер, когда Икар покинул купол, он был рядом, –Он сам сделал этот выбор, раз он решил уйти, значит он тебе и вовсе не нужен, это не твоя вина, - утешал её, при этом думая, "–и ведь променял такую прекрасную девушку на какую-то дикарку, она ведь действительно любила его". С того момента Брут редко виделся с Лией, он пытался дозвониться до неё, но каждый раз четно. Он очень переживал за неё, но не решался на действия. Одним поздним вечером, когда платиновый мальчик закончил со всеми срочными делами на тот день, она пришла к нему. Увидев её в дверях, сидевший на небольшом серо-белом диване Брут, обеспокоенно сел на край и был готов побежать к ней навстречу. –Брут я.., - всхлипывая начала девушка, –я не справляюсь, - она медленно подходит к дивану и села рядом, –Что случилось? - волнительно спросил Брут, положив руку ей на предплечье, –Я почти ни с кем не общаюсь, у меня пропало желание делать хоть что-то. Вся голова забита этим изменником! - подобрав последнее слово, Лия вновь начала плакать, –Но как я могу помочь? - растерянно спросил он. Девушка долго молчала прикрывая красное от слëз лицо руками, –Может сходим завтра в...театр? Он поможет мне отвлечься, - с тоской сказала девушка, посмотрев в глаза собеседнику, –Конечно, завтра зайду за тобой, только напиши куда и когда идëм, – бодро он ответил с улыбкой, переложив руки на её хрупкие плечи. Лия, вытерев слëзы, встала и прошла за диваном, проведя рукой по спинке, –Спокойной ночи, - сказала девушка перед тем, как скрыться за дверным проёмом, –До завтра! - ответил Брут. Как только дверь закрылась, улыбка сменилась беспокойством, он взял телефон и судорожно начал искать себе подмену, несмотря на то, что предпочитал делать свою работу сам и никому не делегировать её. Найдя свободного учëного, который справится с работой, оставшееся время он пытался убедить себя в правильности поступка. Этой ночью он ужасно спал, сомнения не покидали его разум, волнение охватывало его сердце. Наступило утро, Брут чувствовал себя вяло, но работа не ждала. Во время сборов он настроился на продуктивный рабочий день, но промелькнувшая мысль подпортила всю картину, "–И что же это всë-таки было? Несдержанный порыв эмоций? Необдуманный поступок? Любовь?.." - с этой мыслью он замедлил темп движений, словно боялся спугнуть находившийся рядом ответ. Не ответив на свой вопрос, он ушёл на работу, отложив эту мысль на более подходящее для раздумий время. По дороге он встретил Архонта и тот остановил его, –Брут, я заметил, что в последние дни ты часто начал уходить с работы раньше, всё идёт успешно? - после этих слов глаза учëного в страхе забегали и с лëгкой усмешкой ответил, –У нас сейчас много учëных, которые хотят приложить свою руку к проекту и потому я доверил им часть работы; –Ты решил доверить часть проекта кому-то другому?; –Да, Архонт, - ответил Брут внимательно смотря на Правителя. Тесей, прищурившись, смотрел прямо в глаза напуганному платиновому мальчику, раздутые ноздри и опущенные уголки губ придавали ему ещё большей грозности, –Учти, что это был твой выбор и вычет из твоей же зарплаты, - более ничего не сказав, Тесей пошёл дальше. –Чëрт, - тихо сказал Брут, глубоко выдохнув и продолжил идти, но мысли были вовсе не о работе, они были наполнены страхом и тревогой.