***
Гарри подошёл к Нотту на следующий день прямо после завтрака, пока тот не успел убежать в свою излюбленную библиотеку. Это была суббота, любимая многими, и поэтому на завтраке было не так уж и много народу, — все отсыпались как могли. — Теодор, привет. Мне нужно кое-что у тебя спросить, — выцепил его Гарри возле входа. — Может, прогуляемся? Погода сегодня чудесная. Тео кинул скептический взгляд на окно, — с серого неба вроде как падал мелкий снег. Ну да, ноябрь; зима совсем уже близко. — Прогулка с самим героем? Какая честь, — и вроде бы Нотт язвил, но это не было обидно, скорее по-дружески. — Но тогда нам нужно одеться потеплее. Не против встретиться возле входа через полчаса? И это было даже слишком легко. Гарри ожидал отказов, пусть не прямых, но всё же. Поэтому, вдохновлëнный, что у него получилась такая мелочь, он слишком быстро собрался, а потом стоял на улице минут пятнадцать, наблюдая, как снежинки крутятся в замысловатом танце. — Быстро ты, Поттер, — прокомментировал Тео, подходя сзади. — Видимо, серьёзный разговор предстоит. Что, Малфой снова очень хорошо просил тебя со мной сблизиться? — Нет. В этот раз нет. Я просто хотел у тебя узнать немного о Драко. Все-таки, вы дружили много лет, хотел бы узнать о нём мнение со стороны, — Гарри вытащил из кармана сигарету, делая шаг вперёд, и к его изумлению, Нотт тоже вытащил сигареты. — Не знал, что ты куришь. — Не часто. Так, за компанию, — он ловко поджёг кончик сигареты. — Не знаю, что и сказать о Драко. Мне кажется, что ты знаешь лучше, чем я. — С чего ты так решил? — удивился Гарри. Они пошли по тропинке, уже вытоптанной кем-то, в сторону леса. Ветер, пусть и не сильный, но холодный, колючий, заставил поежиться. — Вы очень похожи, — отозвался тихо Тео, и показалось, что это ответил ветер, но не он. — Да и в последнее время много встречаетесь. На факультете только и говорят о вашей внезапной дружбе, хоть и Малфой особо не распространяется об этом. Кстати, это я его подсадил на сигареты этим летом, — он стряхнул пепел и затянулся. — Надо же было чем-то отвлечь эту унылую морду. — Так почему ты его избегаешь? — Гарри тоже затянулся и запрокинул голову, выдыхая дым в однотонное серое небо. — Не избегаю, — возразил Тео. — И это тебя совсем не касается. Уж прости, твоя подружка — Малфой, а не я. — Он мне не подружка, — фыркнул он, прислушиваясь как под ногами приятно хрустит снежок. — Но мы и правда сблизились. Считаю, что он и правда неплохой парень, только… — Не доверяешь ему, да? И правильно делаешь. Это же Малфой. Но не стоит переживать, да он, конечно, своей выгоды не упустит, но теперь вряд ли будет действовать против правил. Он тебе нравится? — Нууу, — задумался Гарри. — Наверное, да. Я не знаю. Просто уже как-то сложно представить свою жизнь без него, все-таки у нас было большое прошлое. — Понятно, — вздохнул Тео и сделал глубокую затяжку. — Я и говорю, вы с ним очень похожи. Повисло грузное молчание. Гарри снова не мог найти слов, шагая вперёд и вдыхая спертый, влажный воздух, а Тео шёл за ним, докуривая сигарету. Снежинки из мелких стали большими, а ветер немного стих. — Однажды ты сказал, что твои друзья не смогли бы понять твоих взглядов на жизнь. Я понял бы? — спросил Гарри внезапно. — Ты… возможно и понял бы. Но я не стал бы рисковать тем общением, что у нас сейчас есть, — ответил Нотт, украдкой посмотрев на него, но Гарри всё равно поймал этот взгляд. И снова — вихрь непонятных тёплых эмоций, хотя на улице было достаточно холодно. — Так если бы я возможно и понял бы, то чем рисковать? — не отставал Гарри. Малфой уже отошёл на второй план, и правда, о чем там ещё болтать, а вот узнать больше о Нотте казалось важнее. — Мне хотелось получше с тобой познакомиться. Узнать поближе. — А я вот не понимаю, зачем тебе это? — Тео вытащил новую сигарету, а за ним и Гарри. Они синхронно закурили, останавливаясь посреди тропинки возле большого камня. Впереди их встречал Запретный лес, позади возвышался Хогвартс, а вокруг ни одной души. — Почему нет? Ты мне кажешься очень умным и интересным человеком. Можно даже сказать в какой-то степени экстраординарным. Необычным, — начал расписывать Гарри, глядя на Тео. На тёмных кудряшках застряли снежинки, и теперь Нотт казался снежным, холодным человеком. Тёмные глаза придавали ему грозный вид, хотя на губах играла лукавая улыбка. Этакий хитрый тёмный лис, живущий глубоко в лесах. Охотник, расчётливый и опасный. У Гарри даже внутри всё приятно стянуло от такого сравнения, — с ним Гарри точно не соскучился бы. — Ладно, часть истории всё же расскажу, твоим глазам совершенно невозможно противостоять, — усмехнулся Нотт, наклоняясь к нему. Он затянулся и выдохнул дым в сторону, пока сигарета Гарри просто таяла в его холодных пальцах. Между ними было достаточно пространства, но всё же, почему-то Гарри казалось, что это слишком близко и вместе с этим не был против. — Мы с Драко очень бурно спорили на одну тему. Вечную тему, которая не даёт покоя каждому поколению этого старого мира, — о любви. Драко, да и все наши ребята мыслят очень узко в этом плане и даже не пытаются думать по-другому. Брачные контракты, договоры и прочая дребедень. Но, а я считаю, что глупо жить с тем, кого не любишь, и даже не познать всей прелести прекрасной любви. Конечно, со временем стерпится, слюбится, но это совершенно не то. А как же страсть? Как же вспышки безумия? Я из тех, кто готов сгореть в огне мгновенно, но зато познать весь спектр этих эмоций, чем годами сидеть около камина и бояться его зажечь. — Пока я с тобой совершенно солидарен, — выдохнул Гарри, жадно слушая рассказ Тео. Ему показалось, или они стали ещё ближе? — И все вроде ничего. Да это моё мнение, которое многие не поддерживают, но мне не впервой сталкиваться с непониманием. Дело-то в другом, — Тео замолчал, словно решая, договаривать ли фразу, а Гарри затаил дыхание, словно сейчас узнаёт тайну самого мироздания, никак не меньше. — Мне просто нравятся парни, Поттер. Драко об этом знает и говорит, что я просто настолько странный, что уже и не знаю, какую ещё странность себе приписать, чтобы казаться страннее. И нет, он не отрицает мои чувства, просто он не воспринимает их всерьёз, словно это что-то незначительное. Вопрос на засыпку, Поттер: разве друзья так поступают? Конечно, он обо мне волнуется по-своему, даже пытается думать о моём будущем, но… я не хочу, чтобы обо мне думали, словно я какое-то пустое место. Я хочу, чтобы меня просто принимали таким, каким я есть. Да, это не было тайной мироздания, но всё же откровение повергло в шок Гарри никак не меньше. Он даже ума не мог приложить, что вообще столкнётся с кем-то, кто будет влюблён в свой пол. Вообще, Гарри сам по себе не эксперт в любви, а тут ещё и такая сложная задачка. Но слова нашлись сами в кое-то веки. — Я думаю, что Драко всё же принимает тебя таким, какой ты есть на самом деле, просто не знает, как сказать об этом. И я считаю, что неважно, кого ты любишь… — Святой Поттер, — усмехнулся Тео и встряхнул с его волос снежинки. — Не утруждайся. Мне, конечно, приятно, что ты поддерживаешь мою точку зрения, но не стоит. У тебя такое лицо, словно проглотил соплохвоста. — Просто я никогда о таком не задумывался, — смущённо проговорил Гарри, отводя взгляд. — А ты подумай. И кстати, со следующей недели начнём готовиться к сдаче проекта. Думаю, наша прогулка завершена. Прости, но мне нужно побыть одному, — и Тео просто двинулся в лес, а Гарри так и остался стоять возле камня, наблюдая, как его тёмная фигура всё отдаляется. Снег наконец-то прекратился.•••2•••
30 апреля 2024 г. в 14:23
Теодор Нотт не выходил из головы Гарри ни в этот день, ни в какой-либо другой. Да, они больше не общались, хотя он знал, где смог найти Тео, но просто не мог найти повода для разговора. Поэтому просто пялился. За завтраком, за обедом, за ужином, на парах, в коридорах. Стоило ему увидеть чёрную кудрявую макушку, так сразу весь мир сосредотачивался именно на ней. И Гарри даже не подозревал об этом, пока ему об этом не сказал Рон.
— Чувак, с тобой всё хорошо? Ты постоянно смотришь на Нотта. Что там у вас с ним? — поинтересовался он, но Гарри лишь отмахнулся и пообещал себе быть не таким очевидным.
Впрочем, это гриффиндорцы были достаточно тактичны, чтобы не лезть с душещипательными разговорами к герою, и даже Гермиона, которая обычно выводила Гарри говорить с ней на откровенные темы, в эти дни не стала обращать на странности друга внимание. Может быть, привыкла. А, может быть, у неё не было времени, — все-таки это был последний год в Хогвартсе, и она решила сдать все предметы на Превосходно, кроме Прорицания, конечно. Этот предмет она до сих пор не признавала. Рон часто жаловался, что Гермиона почти не обращает на него внимания, но эти жалобы обычно сходили на нет на выходных, — парочка старалась в эти дни максимально провести время друг с другом.
Но вот от Малфоя не укрылось пристальное внимание Гарри к Нотту, да и сам Теодор часто ловил на себе взгляды Поттера и даже подмигивал ему, от чего тот смущался и отворачивался. И если второй решил, что так это и должно быть, то Малфой не упускал возможности расспрашивать Поттера обо всём за очередным их тайным и вредным времяпровождением.
Но Гарри совершенно нечего было ответить, и он сводил все эти вопросы на нет, на что Драко даже обижался, считая, что Поттер просто не хочет делиться информацией. Хотя его обида длилась не более суток, и раз за разом всё происходило по одному и тому же сценарию: пустые расспросы, пустые ответы. Конечно, Гарри понимал, что Малфою хочется поскорее узнать о странном поведении друга, но ничего не мог с этим поделать. Теодор словно был океаном, огромным и неизведанным, подпуская к себе лишь на берег. А дальше, — мог и затопить полностью с головой бесследно. И как подступиться к этому океану хоть немного — совершенно неизвестно.
И однажды Гарри все-таки решил попросить Малфоя рассказать о Нотте. Ненавязчиво так, будто невзначай, хотя, на самом-то деле, разговоры строились только вокруг него.
— И какой же он, Теодор Нотт?
— Я всё ждал, когда ты начнёшь задавать вопросы, — обрадовался Малфой, закуривая сигарету. — Правильно, когда знаешь о человеке больше, легче к нему найти подход.
Теодор Нотт всегда был себе на уме. Да, он отлично вливался в любую компанию, мог с любым найти общий язык, но раскрыться полностью так никому не хотел. Просто раньше это как-то не бросалось в глаза. Ну, подумаешь, опять Нотт сидит в своих книжках. Ну, подумаешь, он снова отказался участвовать в… общих делах (в каких именно Гарри и сам понял по лицу Малфоя). Ну, подумаешь, Тео снова придумал какую-то умную херь и эксперементировал ей целыми сутками.
Он очень умный, но его ум абстрактный, обширный, неподвластный каждому, поэтому он на нашем факультете, где все привыкли думать конкретно, выискивая взаимосвязи этого мира, Теодор и казался странным. Но, по крайней мере, он был своим. Всегда давал списывать домашнее задание Крэббу и Гойлу, слушал сплетни от Паркинсон, терпел шуточки Забини, болтал со мной о разных вещах.
А потом случился шестой курс, и наша дружная компашка распалась. Сам, понимаешь почему. У меня были другие проблемы, Забини и Панси лишь делали вид, что всё ещё со мной, но сторонились меня, как могли, Крэбб и Гойл даже и не поняли, почему мы внезапно стали закрытыми, и решили общаться только меж собой. Один лишь Нотт открыто заявил, что исход войны уже ясен, и победа явно не на стороне Волдеморта. Я так на него разозлился, как и весь факультет, поэтому устроили ему бунт, — никто с ним не разговаривал. А тому этого не надо было, ему и одному хорошо. Не смотря на то, что его отец был одним из Пожирателей, Теодор яро отрицал все эти идеи, кажется, даже убегал из дома на все лето. Где он жил в это время, — никто не знал. Да и не до него было.
Конечно, чуть позже я осознал, что Теодор был прав, но всё же в любом случае, у меня не было такого выбора как у него: это в моём доме жил Волдеморт; это моим родителям угрожала опасность; и это на моей руке красовалась метка. Мне приходилось играть свою роль до конца, а Тео лишь наблюдал за всей этой какофонией со стороны. Теперь наши отцы вместе сидят в Азкабане, и знаешь в чем отличие? Мой отец пусть не самый лучший отец на земле, и он совершил много плохих поступков, неправильных, отвратительных, но он — мой отец. И я его люблю, каким он ни был бы. А Нотт был рад тому, что теперь он глава рода, и что теперь он волен делать всё, что душе угодно.
И да, я его понимаю. У них с отцом после смерти мамы совсем не сложились отношения. Нотт всегда был чужим в собственном доме.
Когда начался восьмой курс, мы все решили заново построить меж собой дружеские отношения: в этом мире мы явно по одиночке не продержимся. Нам нельзя было сидеть и ныть, жалуясь на свою судьбу, нам нужно было строить свою жизнь прямо здесь и сейчас, пока есть возможность, и пока всё не затянулось. Да, к нам относятся настороженно, нам не доверяют, ну и пусть, по крайней мере мы уже не отбросы общества. Благодаря тебе, конечно же.
Мы начали продумывать дальнейшую жизнь, составлять брачные контракты, — к примеру, за меня теперь ни одна адекватная девушка из приличной семьи замуж не выйдет. И Тео почему-то огородился. Сказал, что это всё не для него, планы строить на свою жизнь не собирается, да и вообще, мы должны делать всё, что хотим, только его не трогать.
Я, честно, не понимаю. Тем более, Дафна даже согласилась бы подписать брачный контракт с Теодором, если бы он предложил.
— Знаешь, это звучит… — Гарри даже не знал, какое слово подобрать. С одной стороны — это очень даже логично. Брать в свои руки свою же собственную жизнь, продумывать ее. Малфой сейчас казался таким взрослым и ответственным по сравнению с тем же Поттером. Но с другой стороны, — браки по расчёту, эти связи, планы. Всё так было похоже на обычных слизеринцев, которые так и тряслись за свои чистокровные устои.
— Я знаю, как это звучит, — закатил глаза Малфой. — Но я просто хочу обычную семью, получить профессию, найти работу, завести наследника и просто жить. А с меткой это сделать шансы маловероятны, даже если у меня в знакомых числится сам герой магической Британии.
— Ты же знаешь, что я тебе помогу, — со всей серьёзностью пообещал Гарри.
Это ведь Малфой спас его в Мэноре, якобы не признав Гарри.
Это ведь Малфой кинул ему палочку на поле боя, поменяв весь исход войны.
Это ведь его мама солгала Волдеморту прямо в лицо, сообщив, что Гарри мёртв.
Конечно, он поможет. Без проблем.
— Я знаю, — грустно улыбнулся Малфой. — Но тебе пора прекращать думать обо всех подряд, Поттер. Это ведь наша жизнь, и это нам её жить.
Он звучал точно так же, как и Тео. Может быть, они не такие уж и разные. Просто обычное недопонимание. Драко просто иногда может быть приставучим и категоричен, но всё же сейчас это уже не так сильно заметно, и видно, что Малфой над собой действительно работает.
— Не умничай, Малфой, — фыркнул Гарри, а тот лишь захохотал, хлопая его по плечу.
В итоге, весь разговор сошёл на нет, и они разошлись по разным сторонам, словно и не общались никогда. Это даже нравилось Гарри, — Малфой хоть и шутил на тему, что болтает с Поттером только ради его статуса, на самом деле ещё ни разу не пользовался этим. Даже наоборот, сторонился его, словно стеснялся самого себя. Гарри не давил, — это все-таки его выбор. И если Малфой хотел сам всего добиться, то конечно, пусть. Драко состоял из одних противоречий, которые постоянно ему мешали жить, и Гарри верил, что всё же Малфой найдёт свой верный путь.
И, кстати, вот и тема для разговора с Ноттом нашлась.