5
Тэхён не справляется. Вот уже целый месяц он не может выбраться из апатичного состояния. Родители стараются быть рядом, ищут нужные слова. Вот только легче ни капли не становится. Чонгук начал встречаться с тем альфой с работы и выглядит теперь счастливым и беззаботным. А Ким увядает на глазах. Он не может вырвать свои чувства, которые росли в нём годами. Не может смотреть на счастливую улыбку своего хёна, которую тот дарит не ему. Поэтому он перестал ходить к Хосоку в гости. Друг искренне не понимал, в чём причина его отказов от совместных посиделок в его доме. Тэхён всегда любил проводить у них время, а сейчас резко перестал. Чон видел, что с другом что-то происходит, но ему никто ничего не рассказывал. Альфа, правда, пытался начать жить новой жизнью, в которой нет места для любви к Чонгуку. Но не смог. Не получалось не думать о любимом омеге. Было чертовски больно наблюдать, как расцветает под чужим вниманием любовь всей его жизни. Он всячески старался избегать случайных встреч с Чонгуком, и вот уже две недели они не виделись. В памяти отпечатался только насыщенный запах пионов. Безразличие теперь было постоянным спутником юного альфы. Чтобы перестать чувствовать эту нестерпимую боль, нужно было абстрагироваться от всего и всех. Нет, с Хоби он по-прежнему общался, всё-таки он его самый близкий друг. Было намного легче переживать свои несостоявшиеся отношения, когда Чон был рядом. Пусть он и не знал причину такого подавленного состояния, но всегда молчаливо давал понять, что он здесь и всё понимает. Встречались теперь альфы только в школе, либо в доме Кимов. Тэхён не мог больше спокойно находиться в доме друга. В памяти сразу всплывают картинки мокрого обнажённого Чонгука, ласкающего себя в ванной. Эти воспоминания прокручивались в голове альфы каждый день. Только благодаря им оргазм от быстрой дрочки в душе приносил удовлетворение. Но и от них нужно было отказаться, если он решил жить дальше. Не знал, правда, как, но очень хотел попробовать. Тэхён устал от постоянной ноющей боли в области сердца. Хотелось ощутить облегчение. Свободу. Глотнуть свежего воздуха полной грудью, чтобы ничего не сдавливало и не душило. Осталось выяснить, как это сделать. Сейчас же они с Хосоком сидели в комнате Кима и смотрели какой-то новый сериал, который все им советовали. Тэхён в сюжет почти не вникал и смотрел больше на автомате. Изредка раздавался звонкий смех друга на особо смешных моментах. Знание, что Чон всегда рядом, очень грело. Хоть Ким и был сейчас дерьмовым другом, Хоби оставался с ним. – Может, сходим на этих выходных на вечеринку. – Заговорил Хосок. – Развеемся. Ты последний месяц сам не свой. Я тебя не узнаю. Рассказывать мне ничего не хочешь. Тэхён приоткрыл глаза и посмотрел в сторону друга. Он и сам понимал, что ведёт себя ужасно. Чон не заслужил такого отношения, но и рассказывать ему всё сейчас было бы самой большой глупостью. – Всё, что я сейчас готов рассказать, так это то, что я влюбился не взаимно. Не могу пока сказать в кого. Пожалуйста, не обижайся и пойми. – Да кто ж обижается. Я не давлю. Ты же меня знаешь, не люблю лезть, куда не просят. Но ты мой друг. Печально видеть тебя таким расстроенным. Давай пойдём на вечеринку. Пора выбираться из своей депрессии. Ким задумался. Может, правда стоило развеяться? Сколько можно сидеть и убиваться. Чонгук счастлив с другим, Тэхён ему не нужен. – Хорошо, давай развеемся. Альфа выдавил из себя улыбку и игриво пихнул друга в плечо. Они так и просидели весь вечер: дурачась, играя во всякие игрушки на приставке и объедаясь вкусной домашней едой, которую приготовил Джин. Папа старался поддерживать своего единственного и любимого ребёнка. Весь прошедший месяц он страдал вместе с сыном. Даже встречался с Чонгуком для разговора. Он прекрасно понимал позицию омеги, но и смотреть на депрессивного Тэхёна было больно. Чон заверил его, что со временем эта привязанность пройдёт, и альфа будет счастлив. Они в тот вечер долго проговорили, и Сокджин немного смог успокоиться. Омега понимал страхи Чонгука. Он не хотел давать шанс альфе, потому что между ними очень большая разница в возрасте. Тэхён просто пока не понимает, что со временем Чонгук постареет, и не будет так привлекать его. А значит, и начинать какие-либо отношения не стоит. Да, будет больно, но лучше пусть переболит сейчас. Было уже поздно, и Хосоку пора было уходить домой. Проводив друга до двери, они попрощались и пообещали, что на выходных повеселятся, как следует. А Тэхён, шаркая ногами, поплёлся обратно в комнату. Он не любил оставаться один. Особенно не любил ночь, ведь с её приходом тяготящих душу мыслей становилось только больше. Альфа и не спал нормально весь этот месяц. Огромные мешки под глазами постоянно красовались на его уставшем лице. Он даже немного похудел. Первое время даже отказывался от еды. Но теперь он был готов перешагнуть этот этап, и с высоко поднятой головой идти вперёд. Боль не может длиться вечность. Так ведь?***
Чимин и Чонгук сидели в маленьком уютном кафе и наслаждались вкусным кофе. Прошло уже два месяца как Чон встречается с Сухёком. – Ну, как у вас с Каном дела? – Поинтересовался Чимин, жуя сочный малиновый чизкейк. – Всё неплохо. Мин перестал жевать и уставился на своего друга. Что-то настораживало в его ответе. – Что не так? Рассказывай. – Да всё так, – начал говорить Чонгук, – просто какое-то чувство странное. Он хороший, правда. С ним легко и спокойно, а секс просто крышесносный, но чего-то будто бы не хватает. Не знаю, как это объяснить. Чимин понимающе закивал. – Твоя омежья сущность просто не видит в нём своего альфу. Да, вначале ей было хорошо, потому что ты, наконец, начал её баловать. Но теперь, когда прошло время, сущность поняла, что он не тот. У меня так было со всеми до Юнги. – И как я, блин, пойму, кто именно тот? Я не хочу его бросать только потому, что моя омега его не принимает. – Фыркнул Чон. – А что Тэхён? Чонгук даже дёрнулся от упоминания этого имени. Омега думал о мальчишке довольно часто. Не хотел для себя этого признавать, но мысли о молодом альфе почти каждый день посещали его голову. – Я его уже почти два месяца не видел. Он больше к нам не приходит. Хосок говорит, что он с чем-то пытается справиться. Вроде даже успешно. Я говорил с Джином, Тэхён ему всё рассказал. Сокджин меня понял. – Конечно, он не будет к тебе приходить. Ты же его послал, разбил сердце. Ему нужно время. А насчёт Сухёка… Даже не знаю, что тебе посоветовать. Бросать ты его не хочешь, но твоя внутренняя омега не будет счастлива с ним. Тебе решать. Чонгук задумался. А с кем он вообще будет счастлив в этом мире? Он не молодеет, и разбрасываться достойным альфой он не собирался. Омега, наконец, почувствовал заботу и любовь. На душе было паршиво. Сухёк был очень хорошим и порядочным. Хосок с ним подружился почти сразу. В их отношениях были одни плюсы, но что-то всё равно не давало Чонгуку покоя. Это противное зудящее в груди чувство раздражало. Сама мысль о расставании с альфой бесила. – Пока оставлю всё как есть. Он мне очень нравится. Я тоже хочу быть любимым. – Ты мог стать любимым и до Сухёка. Друг явно имел в виду Тэхёна. Чонгук только закатил глаза на это. – Опять ты начинаешь. Ему всего восемнадцать, Чимин. Ну, что он может знать о любви. Не начинай даже. – Ты просто не видел, как он на тебя смотрел. – Боже, и как он на меня смотрел? – Чон начинал раздражаться. – Так, как на меня смотрит Юнги. Чонгук с силой зажмурил глаза. Он не это хотел услышать от Чимина, потому что тот говорит сейчас очень серьёзные вещи. Он отказывался верить в то, что у Тэхёна это не просто привязанность, а сильное и глубокое чувство. – Так, словно ты для него весь мир, – продолжал говорить Мин, – целая Вселенная. Он готов ради твоей улыбки на всё. Вот как он на тебя смотрел. – Это всё равно ничего не меняет. Я не смотрю на него так… – Ты даже не пытался. – Перебил его Мин. – Отталкивать, возможно, свою судьбу только из-за разницы в возрасте глупо. Куча людей так живёт. Таких пар просто огромное количество. А ты всё упрямишься. Мне пора, подумай над моими словами, я тебя прошу. Омега собрал свои вещи, чмокнул Чона в щёку и упорхнул на оживлённую улицу. Чонгук ещё целый час сидел и думал над словами Чимина. Если Мин прав относительно чувств Тэхёна, то его пугала их сила. С трудом верилось, что совсем юный парнишка может уже так сильно любить. Его глубокие размышления прервал севший рядом Кан. Он невесомо коснулся губ омеги своими и сжал ладонь Чонгука. – Как ты, мой прекрасный цветок? Такой задумчивый. Омега попытался улыбнуться и выкинуть из головы мысли о Тэхёне. – Всё хорошо. Я соскучился по тебе, альфа. – Прошептал Чонгук, закусив свою полную губу. – Тогда поехали ко мне. Чон часто пропадал в квартире альфы. Сухёк предлагал уже съехаться, но омега не спешил. Что-то будто не давало сделать такой серьёзный шаг. Они прекрасно проводили время: смотрели телевизор, сидя на мягком ковре, ели вкусную и вредную еду и много смеялись. Только Чонгук делал всё через силу. И это дико выводило из себя. Хотелось наслаждаться каждой минутой рядом с альфой. Но у него не получалось. Слова Чимина о том, что это не его альфа постоянно кружились где-то на подкорке. Сухёк, конечно же, заметил это постоянное напряжение. – Что тебя тревожит, радость? Расскажи мне. Чонгук уютно устроился в его руках, откинувшись своей спиной на грудь альфы. Сухёк аккуратно поглаживал его живот и бёдра, а омега всё никак не хотел расслабляться. – Моя внутренняя омега не видит в тебе своего альфу. Он решил сказать всё как есть. Не было смысла врать и утаивать что-то. Если нужно было заканчивать эти отношения, в которых никто не будет счастлив, то сделать это нужно было уже сейчас. Чтобы никто не мучился и не страдал. Слёзы медленно копились в глазах омеги. Чон совершенно точно не хотел заканчивать эти комфортные отношения. Ему было хорошо с альфой. Но он понимал, что должно быть ещё лучше, когда он найдёт своего человека. Только вот он боялся, что тот не найдётся. – Хм. Я чувствовал это. Признаюсь, я был эгоистом и не хотел видеть, что ты меняешься. Мне очень жаль. Чонгук не выдержал и громко зарыдал. Кан развернул его к себе лицом и усадил на свои ноги, крепко прижав лицом к своей шее. Такой приятный запах грецкого ореха забивался в ноздри, но ничего кроме спокойствия не вызывал. Никакого трепета больше не было. Этот аромат не будоражил кровь, как было в самом начале их отношений. Чонгук нежно обвил своими руками шею Сухёка и поднял свои заплаканные и опухшие глаза на него. – Прости меня. Ты мне, правда, очень нравишься. Но я не хочу, чтобы мы были несчастны друг с другом. – Ну, за что ты извиняешься, радость. Так решила природа. Мы бессильны. Я счастлив, что мог называть тебя своим омегой. Пусть и такой короткий промежуток времени. Не плачь, прошу тебя. Меня ранят твои слёзы. Омега часто закивал и попытался успокоиться. Они только что расстались. Хоть Чонгук и понимал, что это были бы отношения в никуда, всё равно было чертовски больно и неприятно. – Я не хочу тебя терять. Очень не хочу. – Не потеряешь. Я же с тобой работаю, глупыш. Альфа тепло улыбался, а Чон начинал плакать ещё сильнее. Почему такой замечательный Сухёк оказался неподходящим человеком? – Будем друзьями? – Спросил омега надломленным голосом. – Обязательно. Ты всегда можешь прийти ко мне за помощью и поддержкой. Они так и просидели несколько часов. Обнимались, вспоминали их самые тёплые моменты. Но оба понимали, что порознь им будет легче и лучше. Каждый из них заслуживал найти своего человека. И они пообещали друг другу, что обязательно будут счастливы. Вернулся Чонгук в пустой дом. Сын, как обычно, пропадал у Кимов. Омега чувствовал одновременно и опустошение, и лёгкость. Они сделали правильный выбор. Да, будет сложно, но и строить отношения через силу нельзя было. Выдохнув, Чон открыл бутылку красного полусухого и наполнил красивый бокал на высокой ножке. Он написал Чимину, что они с Сухёком расстались и отключил телефон. Не хотелось никаких разговоров пока что. Просто хотелось одиночества и тишины. Чонгук уселся на столешницу, попивая терпкий напиток, и смотрел пустым взглядом в окно. В голове не было ни единой мысли. Казалось, он просто отключился. Даже не услышал, как хлопнула входная дверь, и на пороге кухни показался Хосок. – Привет, пап. Что-то случилось? Альфу пугал такой чересчур спокойный родитель. На лице ни одной эмоции, а в глазах застывшее ничего. Омега был уже слегка пьян. Всё-таки полбутылки уже выпил. – Я расстался с Сухёком. Голос был таким хриплым, будто он прорыдал весь день. Хотя это было почти что правдой. – Он что-то сделал не так? Я убью его, если он тебя обидел. – Так, стоп. Остановись, Хоби. Никто меня не обижал. Просто наши сущности не подходят друг другу. Мы это поняли и решили разойтись сейчас. Нет смысла быть вместе, если мы не будем чувствовать себя хорошо в этих отношениях. Так бывает. Возможно, когда-нибудь ты это поймёшь. Сын медленно подошёл к Чонгуку и стянул его со столешницы в родные и такие тёплые объятия. Хосок мягко поглаживал омегу по волосам и шептал слова поддержки. – Ты найдёшь ещё своё счастье, пап. Обязательно. Чонгук только хмыкнул на эти слова. Хотелось бы верить, вот только он уже тридцатипятилетний омега. Ему уже давно не двадцать. – Я счастлив, пока у меня есть ты. – Омега погладил щеку своего сына и улыбнулся уголками губ. – С остальным я справлюсь. Иди в постель. Уже поздно, а завтра школу никто не отменял. Осталось две недели до экзаменов. Отдыхай. – Хорошо, пап. Спокойной ночи. Не засиживайся. Хосок ещё раз обнял папу и заботливо чмокнул в висок. Омега опять остался один на один с этой тупой болью в своей груди. Бутылка уже опустела, и Чонгуку открыл штопором ещё одну. Так хотелось напиться и забыться. Хотя бы на время перестать думать о его никчёмной судьбе. Кроме сына и карьеры у него в жизни не было ничего. Никаких радостей. Долгое время его всё устраивало в своей жизни, но недолгие отношения с Сухёком показали, как прекрасно быть с альфой, чувствовать любовь и заботу. Страсть. Ему было очень хорошо с Каном во время интимной близости. Сухёк был чутким и страстным любовником. Нажимал на все нужные точки, доводя Чонгука до многочисленных оргазмов. Но всегда чего-то не хватало. И теперь они оба знали чего. Поэтому было глупо продолжать их встречи в качестве пары. Чонгуку стало интересно, а как это будет происходить, когда он встретит нужного человека? Который ему подойдёт по всем параметрам, которого его внутренняя омега примет. Конечно, он уже почти не надеялся, что это когда-то произойдёт. В таком-то возрасте. Но помечтать никто не запрещал. О, он бы ни за что не отпустил своего альфу. Залюбил бы до смерти. В пьяную голову опять стал проникать образ Тэхёна. Маленький мальчик, который превратился в горячего и сильного альфу. И что же он нашёл в таком уже немолодом Чонгуке, было неизвестно. Почему именно он? Почему не его ровесник? Чем он лучше этих молодых и подтянутых омежек? Ответов на все эти вопросы он не находил. Был только один человек способный разъяснить хоть немного эту ситуацию. Омега поднял со стула свой телефон, включил его, смахнул многочисленные сообщения от Чимина, делая себе пометку перезвонить другу утром, и набрал телефонный номер одного конкретного человека. И было плевать, что уже первый час ночи и он может спать. Для пьяного Чонгука это не имело значения. Ему нужны ответы, и он их получит сейчас же. Гудки раздавались в тишине пустой кухни, но ответа всё не было. И только омега уже хотел сбросить вызов, как на другом конце раздался низкий и хриплый ото сна голос. – Хён? У омеги вдоль позвоночника пробежали мелкие мурашки от этого голоса. Откуда такая реакция его тела на это, он пока не хотел разбираться. – Привет, Тэхён. Разбудил? Послышалось какое-то копошение. Видимо альфа пытался подняться, чтобы устроиться поудобнее. – Не страшно. Я только недавно лёг. Ты что-то хотел, хён. – Да, хотел. – Чонгук тяжело дышал и пытался адекватно сформулировать свои вопросы. – Скажи, почему ты влюбился именно в меня? Почему не омеги твоего возраста? Что во мне особенного? Повисло тяжёлое молчание. Тэхён боялся сказать что-то не так. – Почему ты спрашиваешь об этом? Ты же давно всё решил. Счастлив с другим. – Мы расстались. И я тебя не об этом спрашивал. Ответь на мои вопросы. Альфа задумался. Стоит ли вот так раскрывать свои чувства? Да и с чего вдруг хёна они интересуют? Но подавленный голос Чонгука так и просил сказать всё как есть. Тэхён не мог ему отказать. Никогда. – Нет правильного ответа, хён. Просто в один момент ты стал привлекать меня как омега. Сначала это была просто симпатия. Когда прошёл мой первый гон, твой запах начал чувствоваться по-другому. Постепенно он сводил с ума. Постоянно хотелось быть рядом с тобой и дышать твоими пионами. Я рос и всё больше понимал, что других для меня не существует. Да, я спал с многими, но в сердце и мыслях был только ты, хён. Я просто не смог от тебя отказаться. Разница в возрасте совсем не пугает меня, ведь я чувствую, что ты мой омега. Только ты это отрицаешь. Я с ума сходил, когда ты начал встречаться с другим. Что это не я, а он целует тебя, обнимает, касается твоей родинки над левой ягодицей... – Альфа замолчал, потому что понял, что сказал лишнее. Он сейчас буквально признался, что видел Чонгука голым. – Чёрт, хён. Прости, забудь, что я сказал. Я не должен был. Был бы Чон трезвым он бы обязательно разозлился. Но пьяный мозг хотел немного подшутить над смущающимся альфой. – О, так ты видел меня в ванной? Как интересно. Понравился вид? Тэхён немного напрягся от игривых ноток в голосе хёна. Что-то не так. Чонгук бы никогда так себя не вёл с ним. Догадка нашлась довольно быстро. Омега был пьян. – Хён, ты пьян? Чонгук рассмеялся. – Выпил всего одну бутылку вина. Возможно, немного больше. Не соскакивай с темы. Отвечай, тебе понравилось представление? – Ты же знаешь, что да. Мне не мог не понравиться обнажённый любимый омега. – Любимый говоришь. – Чонгук задумался. Он абсолютно точно на утро пожалеет о том, что сейчас скажет. Но сейчас это кажется ему не такой уж и плохой идеей. Терять ведь всё равно уже нечего, и хуже вряд ли будет. – Ну, тогда давай попробуем.