their first time

Жан вместе с Джереми лениво брели пешком с тренировки, Лайла и Кэт оставили их у ворот, так как у них сегодня свидание. Солнечный и теплый день подходил к концу. Небо окрасилось в оранжево-красный, вселяя в людей желание дотронутся до небес хотя бы кончиками пальцев. Дети на велосипедах и со скакалками в руках разбегались по домам под писклявый смех. Джереми держал в руке полупустую бутылку воды и развязной походкой шел в шортах, прикрывающие колени, но для Жана они все равно были слишком вызывающими. Бывший Ворон привык сдерживать желание прикоснуться к бедрам Капитана, подушечками пальцев очертить мускулы ног, почувствовать под пальцами густой волосяной покров и языком попробовать Джереми на вкус. Нокс тягуче охнул: — Сегодня жарче, чем обычно, — Он схватил белую майку кончиками указательного и большого пальца и потянул ее, разгоняя воздух. Большая часть его верхней одежды летом были именно майки, благодаря чему у него появился неравномерный загар на плечах, спине и груди. У Жана от вида потного и вялого Джереми сводило зубы. — Лос-Анджелес, — Сказал Моро с пренебрежением, будто одно название города все проясняет. На них обоих были кепки: у Джереми красная с желтой надписью — его волосы хорошо контрастировали на ее фоне, а у Жана темно-синяя с белой буквой «М». Нокс купил ее ему пару недель назад, объясняя, что буква «М» — значит Моро. — Да ну нет, — Шлепанье сланцев уже не так раздражали слух, — Вчера было на пять градусов ниже. — Какая разница, все равно жарко. Запах моря заполнял легкие, крик чаек вместе с ненавязчивым шумом моря прояснял разум. Они пошли длинным путем, которым Джереми не предлагает пойти вместе с Жаном, осознавая его страх перед водой. Поэтому и стало удивлением, когда Моро молча повернул в другую сторону. Джереми лишь сказал: «Там берег», Жан кивнул. Парню ничего не оставалось, кроме как последовать за ним. Вопросов Джереми не задал, но увидев реакцию Жана на распростертый вид с берега на море и чистый горизонт, у него защемило между ребер. Он отвернулся, дабы не смутить защитника своим двусмысленным взглядом. Пока Жан рассматривал причал, восхитительное небо во время заката и летающих птиц вокруг отдыхающих на песке, Джереми открыл бутылку и сделал два жадных глотка воды. — Я тоже хочу, — Жан протянул руку. Джереми взглянул на не смотрящего в его сторону Жана, на задний пейзаж оранжево-красного неба, на солнце, чьи лучи падали на бледное лицо с цифрой «3» на скуле, на черные завитки из-под кепки и на бутылку, с которой он только что пил, и ему в миг все показалось таким правильным, таким, каким и должно быть. Будто всю свою жизнь он жил, чтобы быть сейчас здесь, вместе с язвительным, временами грубым, но всего идущем на уступки парнем, у которого в серых глазах отражается ослепительная красота… Джереми перестал замечать ее в четырнадцать? Тринадцать? А может, дело не в небе и море вовсе? В бутылке оставалось совсем мало воды и Джереми конечно же поделится ею с Жаном, несмотря на жгучую жажду. И нет, жажда была не от жары… Совсем нет. В следующую минуту Джереми забыл как дышать: Жан лениво взял бутылку и одним глотком выпил оставшуюся воду. Капля стекла с его губ по влажной от волос шее и оставила на его серой футболке небольшое пятно, и будь Джереми Нокс проклят, когда у него прошлись мурашки после тихого облегченного вздоха. — Теплая, отвратительно. — Парень вытер с подбородка влажную дорожку и облизнул бледно-розовые губы, — Пошли домой, я устал. — …Ага, пошли. — Нападающий отвел взгляд и засунув руки в карманы широких шорт, постарался подправить недоразумение между ног, — Если мы тут сделаем крутой поворот, то сэкономим себе десять минут. Жан без вопросов пошел вслед за Джереми, отлипнув от раскинувшегося перед глазами пейзажа. Они прошли между разноцветных многоэтажек по три-четыре этажей, между которых было прохладно и через некоторое время оказались дома. Оба облегченно вздохнули, когда вошли в дом с включенным кондиционером. — Боже, храни Кэти! — Вымолвил Нокс, рухнув на диван с прохладными подушками, — И эти подушки! Жан снял свою кепку и распушил волнистые, черные волосы. От жары у него покраснели щеки и его отстранённое лицо выглядело до ужаса забавно. Он до сих пор не привык к климату, большую часть жизни прожив в прохладных стенах Эвермора. Джереми нравится это выражение лица, когда Жан перестаёт хмуриться и становится менее раздражительным. — Я в душ, — Сказал Жан, явно не справляясь с температурой тела. — Окей, я пока сделаю коктейли. Тебе добавлять алкоголя? — Нокс быстро пришёл в себя; все же, он уроженец Лос-Анжелеса. Жан хмуро на него посмотрел, — Шучу, конечно же нет, — Он устало хохотнул, — Без сахара, побольше льда и не добавлять декоративный зонтик, потому что в нем нет смысла. Жан не стал что-либо отвечать на подстрекательство и направился на второй этаж. Он быстро разделся и борясь со страхом, встал под струи прохладной воды. Не прошло и трех минут, как он уже одевался в чистую одежду. В голове крутились постыдные мысли, но Жан упорно их от себя отгонял. Он не идиот, чтобы повторять ошибки прошлого. Он и Джереми — капитан и игрок. Сокомандники. Соседи по комнате. Друзья… Он и Джереми наедине. Жан с силой зажмурился и покачал головой. Да что с ним не так? Они множество раз спали в одной комнате, девушки часто оставляли их одних, устраивая походы в магазин, почему именно сегодня все кажется таким до смешного интимным? Парень, убегая от собственных мыслей, спустился и заметил Джереми стоящего у столешницы, он полностью отдавался делу с дольками апельсина в руках. Его загорелая спина казалось магнитом, а руки Жана металлом. Бедра, Боже. Он покачивал ими в такт музыке из радио. Жан не вспомнит, как долго стоял на месте и пялился на своего Капитана, сколько вслушивался в тихое мычание, в хихиканье и как тот в такт музыке переставлял ноги. — О! — Удивился Джереми, с двумя стаканами прохладных напитков, — Я только хотел позвать тебя, пошли, — Он передал один из коктейлей Жану и повел его на диван, — Через минуту начнется викторина. Лайла с Каталиной подсадили Джереми на викторины и на шоу со скандальными историями, где ведущий всегда подливает масло в семейные конфликты. Они расположились на диване, плечом к плечу, хотя остальные места были свободны. Ни один из них не готов указывать на это. Жан взглянул на запертую им же дверь, на темень за окном и разрешил себе немного расслабиться. Джереми о чем-то говорил на фоне, обсуждая новых гостей за трибунами и Жану даже показалось, что он чувствует тяжесть в сердце чуть меньше обычного. Коктейль был не коктейлем вовсе, просто фрукты, плавающие в воде: другое бы он не пил. Джереми сделал себе сладкий коктейль с добавлением алкоголя, что только не было намешано в его стакан… Кубики в стаканах бились друг об друга и стенки стекла, но к моменту, как Джереми отвлёкся от их спора о сокрытом слове викторины, они уже растаяли. — Кэт пишет, — Нокс показал Жану открытую переписку, — Они ночуют сегодня вне дома. Самой большой их ошибкой было взглянуть друг на друга, будто они подумали об одном и том же. Даже если подумали, то признаться в этом не готовы. Нокс отвел взгляд первым, поставил своей пустой, прозрачный стакан на приставной столик и постарался сосредоточиться на телевизионном шоу. — Тебе не кажется, что все участники шоу поставные актеры? — Спросил он, лишь бы не растягивать звонкую тишину между ними. Жан тоже постарался выглядеть непринуждённо, поставил свой коктейль на подлокотник дивана и притянул колени к груди. — Ты только сейчас это понял? — Он подыграет, потому что тоже не желает переступать грань. — Нет, но я хочу верить, что это не так, — Он удержал паузу, — Они ведут себя слишком реалистично, не может же быть, что все эмоции, что они показывают — ложь? — Ты слишком наивен. Есть актеры поискуснее, чем в телешоу. Включи новостной канал, укажи на любого человека и большая вероятность, что он лжет нам всем. Джереми хрюкнул от смеха: — Наивный и Пессимист, и кто поверит, что мы друзья? — На его щеках образовались ямочки. Жан тихо хмыкнул от смеха парня и непроизвольно ответил: — Да, никто не поверит, что мы… — Жан запнулся, — друзья. Он был готов разодрать себе лицо за то, как слова звучали с его уст. Джереми уставился на него своими карими глазами как у макета собаки в их комнате, и Жан умолял себя отвести взгляд. Но он не смог. — Извини, — Джереми опустил глаза и почесал затылок, — Я, наверное, веду себя странно, и заставляю тебя чувствовать неловкость. Прости. — Он отвернулся обратно к телевизору. — Джереми. — Позвал его Жан, его рука была на пол пути, чтобы коснуться веснушчатого плеча. — Нет, Жан, я все понимаю. Это все мой характер, я часто заставляю людей чувствовать дискомфорт и не замечаю этого. Я сказал тебе быть прямолинейным со мной, но узнав тебя получше, я понял, что ты из тех, что промолчит и перетерпит. Было эгоистично и глупо с моей стороны просить тебя об этом… — Джереми, все хорошо. — Нет не хорошо, — Он прикрыл свои глаза рукой, — Я вижу, как тебе неловко и знаю, что должен прекратить вести себя с тобой так…так. Я ужасен, потому что у меня не получается одернуть себя вовремя. Я… — Джереми, — Жан положил свою руку на плечо и, когда Нокс посмотрел на него, продолжил, — Я не против. — Он опустил свою руку на диван; кончики их мизинцев соприкоснулись. Жан не верит в то, что делает. Боже, он ведет себя как– «Веселись, пробиваясь в топы через постель в очередной команде, бесполезная шлюха #12» Он постарался отогнать мысли о Грэйсоне. Нет, он не собирается вспоминать его сейчас, однако руку решил отодвинуть. — Жан, посмотри на меня, — Прошептал Джереми, будто их могут подслушать. Жан перевел отрешенные глаза со стены обратно на своего капитана, — Ты не должен… — Он покачал головой, — Ты не обязан говорить мне этого, не обязан терпеть мое поведение, только потому что я твой капитан. Я обещаю, что если ты не захочешь более со мной общаться, то это никак не отразится на моем отношении к тебе и, уж тем более, команды. Слова Джереми вернули его домой. — Я не девственник, Нокс, — Моро решительно взглянул на удивлённого Джереми, — Я знаю, чего хочу. Я сказал, что не против. Не против твоего взгляда на меня, не против твоего поведения и действий. — Нет, Жан, ты не понимаешь– — Нет, это ты не понимаешь, — Жан прикрыл глаза, чтобы не убежать в комнату от неудобного разговора, — Моя половая жизнь была сущим адом, но я не хрупкая принцесса, к которой нужно подступаться аккуратно. Воцарилась тишина. Жан сильнее сжал в руках плед и зажмурил глаза. Зачем он это сказал? Джереми ведь так старался держать расстояние между ними, а он все испортил. Он обещал себе, что не будет вести себя безрассудно, и не будет трахаться со своими сокомандниками. Пожалуйста, ударьте его головой об стенку! — Я могу поцеловать тебя? Вопрос был настолько неожиданным, что Жан быстро поднял глаза. Нет, он не проверит, что это не игра его воображения. — Что ты сказал? — Я спросил, могу ли я тебя поцеловать? — На этот раз вопрос звучал нерешительно. Джереми поджал губы от смущения, но все равно смотрел на Жана своими собачьими глазами. Жан сглотнул, чтобы напомнить себе дышать. — Да, поцелуй меня. Джереми не нужно повторять дважды. Он подсел к Жану впритык и приблизился к его лицу. Они оба взволнованно всматривались в глаза, позволяя любому остановиться и сделать вид, что этого никогда не было. Блондин коснулся рукой подбородка Жана, еще раз посмотрел с вопросом, а когда Моро прикрыл глаза в знак согласия и разрешения, кротко поцеловал. Нежные прикосновения были секундными, проверочными, аккуратными. Они отстранились на пару дюймов и впустили в легкие воздух. Оказалось, оба задержали дыхание, в страхе отпугнуть то ли друг друга, то ли интимный момент. Джереми не дал Жану опомниться и впился в его губы настырнее, очерчивая пальцами нижнюю челюсть. Жан поддался вперёд, несмотря на шепчущий страх — ему было не до него. Все мысли о Грэйсоне, о пятерых Воронах, пускавшие его по кругу, о нескончаемом насилии со стороны бывшей команды и Рико в отдельности, испарились под ощущением мягких губ Джереми и его прикосновений. Теплые пальцы осторожно касались лица, утопали в кудрявых волосах, задевая чувствительные уши и гладили шею, выбивая из Жана тихие вздохи. Действия Джереми были на взгляд напористыми, но он давал возможность Жану взять инициативу на себя, не разрешая себе углубить поцелуй. Он все еще не уверен в желании Жана продолжать. Моро позволил себе опустить руки на чужие плечи и удостоверившись, что их не отбросят и не свяжут за спиной, приоткрыл рот. Джереми издал тихий довольный стон, с благодарностью проникая в Жана языком. Он старался усидеть на месте, не наваливаться на бывшего Ворона, сдерживать порыв обхватить Жана за талию и потереться об него членом. Звуки вздохов, стонов и поцелуев были до неприличного громкими. Жан с осторожностью опустил руки на чужой торс — прежде он никогда никого во время секса (если изнасилование можно назвать таковым) не трогал — и ощутил мягкую грудь под ладонями. Это заставило его покраснеть еще сильнее, и он не удержался от того, чтобы еще раз, более уверенно, помять их в своих руках. Джереми охнул ему в рот: — Нравится? Жан ответил запоздало, потому что нападающий снова прильнул к его губам: — Да. Нокс был на вкус как алкоголь и свежевыжатый грейпфрут. Моро нравился его вкус больше, чем… — Тогда, — Джереми снял майку одной рукой и бросил ее у дивана, — Трогай меня. У Жана от такого вида закружилась голова и он потянулся к Джереми за новой порцией поцелуев, одновременно поглаживая его грудь, рельефны пресс, напряжённые плечи и не смог пропустить мимо глаз выпирающий из шорт член. Жан не был уверен в своих действиях, ему впервые разрешили касаться другого человека и тому даже не противно. Он нерешительно толкнул блондина на подушки дивана и тот беспрекословно подчинился. Джереми устроился поудобнее на спине и позволили Жану себя оседлать. Вид смущенного защитника пробуждал в Джереми постыдные желания, которые не приходили в нему в голову наедине с собой. Жан, полусидя на Джереми, больше опираясь коленями об диван, опустился и поцеловал парня в губы, ощущая как тяжелая рука обвивает шею и притягивает к себе. Жан решил попробовать Джереми на вкус и языком прошелся по подбородку и шее. Соленый. У Джереми прошлись мурашки от горячего дыхания, он повернул голову, подставляясь мягким и щекотным поцелуям. Именно в этот момент, Жан ощутил на своей талии руку и громко охнул. Оба застыли. Жан спрятал свое лицо в загорелых плечах, пока Джереми готовился отдернуть руку при любом намеке на сопротивление, но его не последовало. Он медленно провел рукой по выпирающим ребрам и остановился на талии. Жан задрожал и всем весом опустился на бедра Джереми вызвав у обоих стон. Их члены под слоями одежды соприкоснулись. Джереми стиснул зубы, чтобы не толкнуться в сторону Жана, тяжело дышавший в шею. Нокс положил обе руки на чужую талию и из-за задранной, серой футболки, несколько пальцев коснулись голой кожи, отчего Жан дернулся и прерывисто выдохнул. — Хэй, — Позвал Джереми, — Ты в порядке? Джереми чувствовал как в него упирается член, как тело Жана плавится от его прикосновений, как дыхание обрывается от каждого движение руки, но он из числа тех, кому важен консенсус. Он положил свою руку Жану на макушку и взъерошил волосы: — Поговори со мной, Жан, пожа– Жан привстал на локтях и обхватив рукой подбородок Джереми, заткнул его рот поцелуем. Он потерся своими бедрами об Джереми и они синхронно, гортанно застонали. Джереми вцепился в талию Жана и просунул руки под его футболку. — Джереми, — Простонал Моро, качнулся на коленях и в комнате прозвучал треск стекла. Оба отпрянули и переглянулись. Жан посмотрел вперед и понял, что задел стоящий на подлокотнике стакан. — Черт, — Выругался он и поднялся с Джереми, который уже направился на кухню за метлой и совком. — Не смей и в этот раз собирать стекло руками, я сейчас! Через некоторое время Нокс ворвался в гостиную и принялся активно собирать мокрые осколки, требуя от Жана просто не мешать. Жану было неудобно по двум причинам. Во-первых, что он сидел на подлокотнике дивана, пока Джереми убирался за него, а во-вторых, что у него до сих пор в штанах стоял член. Он не знал, куда себя деть, пойти в туалет и заняться этим, или же обидит таким поведением Джереми и нужно подождать, пока тот закончит? — Вроде все, — Капитан встал с колен и кинул мокрую тряпку на пол, — Когда пол подсохнет нужно еще раз пройтись веником... — Он хотел добавить что-то еще, но от вида ссутуленного Жана, слова застряли в горле. Он не смог пересилить желание подойти, обхватить опущенное лицо руками и наклониться для поцелуя. Это заставило Жана поднять серые, чертовски красивые глаза. Жан сплел руками загорелую шею, пока Джереми нетерпеливо скользнул под мятую футболку. Поцелуй. И еще один. Рука Джереми плавно опустилась на спортивные штаны Жана и не сильно обхватила стоящий член. Жан сдержал вздох и нашел в себе силы отстраниться от обжигающих губ. — Извини, я поторопился, — Начал Джереми, но Жан несильно потянул его за окрашенные волосы и посмотрел в глаза. — Я хочу тебя, Нокс, но не на этом диване. — Жан решительно опустил свою ладонь на выпуклость в шортах, — Может, продолжим в нашей комнате? Джереми на это предложение криво улыбнулся и прикусил губу. Дверь резко распахнулась, нарушая тишину тесной комнаты. Парни, вцепившись друг в друга упали на одноместную кровать Джереми — она стояла ближе — не удосужившись включить свет. Однако, в этом не было нужды: плотные шторы не до конца прикрывали окно, отчего уличный фонарик хорошо освещал помещение. Остатки одежды, которые они не успели снять по пути, были разбросаны рядом. Кэт бы сейчас включила суровую мамочку и потребовала от них убрать беспорядок, но ее тут не было. Был лишь Жан Моро и Джереми Нокс, целовавшие друг друга так, будто это важнее, чем дышать. Нерешительность в их действиях улетучилась на лестничном пролете, сейчас они жадно касались друг друга, оставляя влажные следы по всему телу. Жан податливо подставлялся под поцелуи, спускавшиеся все ниже и ниже. Ему казалось, что сердце выпрыгнет из груди и он умрет. Еще ни разу ему не было так хорошо от чужих прикосновений и возбуждающих, а не вызывающих отвращения, стонов. — Джереми, — С придыханием позвал Жан, когда блондин сжал его сосок, а другой дразнил языком. Его ласки с каждым разом убивали что-то холодное, страшное и темное внутри, — Стой, пого– Джереми обхватил рукой бледный, стоящий член с розовой головкой и Жану показалось, что его руки онемели на веснушчатых плечах. Он не мог контролировать свои стоны, ему было так стыдно за то, что все, на что он сейчас способен — это разложиться пластом на кровати и получать удовольствие. Пока он извивался на подушке, Джереми целовал его живот, грудь, языком прошёлся по ребрам и усмехнулся, когда розовые соски затвердели, а тело покрылось мурашками. — Ты такой чувствительный, Жан, — Джереми продолжал под чавкающие звуки надрачивать ему, а когда ладонь коснулась пульсирующей головки, Моро вскрикнул и грубо схватил его за окрашенные волосы. — Извини, извини, извини меня, — Пролепетал Жан, пряча свою руку за спину. От вида того, как он по привычке прячет руки у Джереми защемило сердце. Он хотел спросить: кто же был тем, из-за кого у него появилась такая привычка? Кто был тем, что причинил ему столько боли, навсегда оставив шрамы на теле? Но сейчас не время расспросов, он должен доставить Жану максимум удовольствия. Нокс приподнялся на локтях и убрав ладонью со лба черные волосы, поцеловал Жана в лоб, а после в закрытый глаз. — Дай мне руку. Жан из-под слипшихся ресниц взглянул на Джереми и протянул ему руку. Нокс сплел их пальцы и поцеловал тыльную сторону ладони. От вида вспотевшего Джереми, его взъерошенных волос, потемневших глаз и того, как он с трепетом целует его руку с уродливыми пальцами, член Жана дернулся. Джереми заметил это и улыбнулся со своими ямочками. Боже, пожалуйста, если это сон, то пусть он не кончается. Продолжая держать одну руку сплетённой, Джереми продолжил дрочить Жану, пока тот извивался и старался заглушить свои непристойные стоны. В стенах Эвермора опрометчиво быть громким. — Жан, тебе нравится? Жан зажмурился, чтобы не кончить от сексуального голоса Джереми, но тело его не слушалось. — Мнеприятнотакприятно– Протараторил он и выгнувшись на кровати, кончил на чужую руку. Белая жидкость попала во впалый пупок, а остатки струйкой скатилась на кровать. Жан тихо пытался отдышаться, пока не понял, что рука Джереми все еще была на его вялом члене, медленно продолжая двигаться. Он постарался рукой намекнуть ему прекратить, но Джереми уже опустился к его животу и слизал с пупка остатки спермы. — Это отвратительно, — Жан постарался выразить возмущение на своем смущенном лице. — Ты прекрасен, — Джереми игрался с его пупком, а после опустился ниже, удобнее переставив свои колени, — И на вкус ты не можешь быть отвратительным. — Ты несёшь бред, я знаю какая сперма на вкус, — Жан скривился и внимательно проследил как Джереми устраивается у его расставленных ног. — Тогда попробуй, — Нокс пальцами собрал немного белой жидкости с живота Жана и преподнёс их к скривившемся, бледным губам, — Открой рот, Жан, — Жан не выглядел довольным затеей, но просьбу выполнил, и когда два пальца Джереми проникли ему в рот, Нокс взял в рот его вялый член. — Ммм, — Простонал Жан с извивающимися пальцами во рту. Джереми довольно хмыкнул. Член во рту снова встал, Джереми одновременно мягкими движениями мял его яйца и Жану было стыдно признать, что его ноги от этого сводили судороги. — Ну как, вкусный? — Спросил Джереми, вытащив липкие пальцы из влажного рта. Грудь Жана вздымалась, а ноги запутались в одеяле. — Горько и мерзко, — Парень отрешенно вглядывался в потолок. — А я думаю ты сладкий, — Джереми погладил Жана по ноге и приподнялся, чтобы посмотреть в серые глаза, — Жан, я хочу вставить в тебя пальцы, но если ты не готов, я не против быть снизу. Жан почувствовал, как его гладят по плечам, как касаются его сосков, как трогают его лицо и был готов заснуть от такой успокаивающей ласки. — Вставь в меня пальцы, Джереми, — Стыдиться он будет позже. — Жан, не нужно из-за меня… — Вставь свои пальцы в меня, Нокс, и трахни уже наконец. — Резко ответил Жан и потянулся к Джереми за поцелуем. — Хорошо, я сделаю тебе приятно, обещаю, — Джереми левой рукой открыл прикроватную тумбочку. Она состояла из двух отсеков: верхняя принадлежала Джереми. Он вытащил оттуда маленькую бутылочку смазки и пачку презервативов. — Ты серьёзно? — Жан был уверен, что Джереми не будет хранить в общей комнате это. — А что, никогда не знаешь, где они могут пригодиться. В гостиной тоже есть. — Фу. — Так пригодились ведь! — Все равно фу, — Жан устало засмеялся и Джереми мягко улыбнулся. Он как змея на охоте проскользнул Жану меж ног, погладил его коленки, бедра и член. — Мне нравится твой смех, — Он открыл смазку и вылил немного на пальцы, которые до этого были во рту Жана, — И твои глаза, — Сначала он подушечками прикоснулся к анусу, предупреждая, что приступает, — И твои ноги мне тоже нравятся, — Он медленно ввел указательный палец и поцеловал дрожащий член, — И сперма твоя на вкус для меня как мед, — Он сделал пару движений и Жан охнул в руку, — Но больше всего мне сейчас нравится твой стоящий член перед глазами. — Джереми полностью засунул палец в анус и обхватил губами член. Было невероятно чувствовать, как все внутри Жана дрожит, от чего его собственный член, трущийся бесконечное время об кровать, дернулся. — C'est trop pour moi!— Жан схватил Джереми за волосы, — Ne fais pas les deux en même temps, Jérémie! Джереми знал, что Жан лепечет на французском, но ничего не понимал. Он хотел остановиться, удостовериться, что Жан в порядке, но когда услышал со стоном сказанное имя, только ускорился и добавил еще один палец. — Terminer! — Жан выгнулся и схватил блондинистые, выгоревшие на солнце волосы, — Я сейчас кончу, стой! — Он грубо потянул Джереми за волосы и тот выпустил член изо рта. Оба старались отдышаться. Ноги Жана были максимально разведены, он даже удивился, что способен так расслабить мышцы ног. Джереми лежал у него на бедре и медленно растягивал его пальцами. — Ты в порядке? — Хрипло спросил Нокс. Его голос сел. — Да. — Тебе понравилось? — Да. — Ты что-то говорил на французском. Нужно было остановиться, но я не смог...— Джереми смотрел как его пальцы растворяются во влажной дырочке Жана. — Неважно, вытащи из меня пальцы, — Жан вытер локтем испарину со лба и посмотрел в окно, из которого исходил искусственный свет, — Я готов. — Жан, нам необязательно это делать. — Ты сказал, что сделаешь мне приятно. — Джереми приподнялся и посмотрел на раскрасневшегося Жана, — Я хочу почувствовать твой член во мне. Нокс громко сглотнул. Ему хватает просто взглянуть на обнаженного брюнета, чтобы его член напомнил о своем существовании. — Не смотри на меня так, ты у меня не первый. — Моро не смог выдержать пропитанный желанием взгляд карих глаз и плюхнулся обратно на подушку, — Засунь его, давай. Джереми выпрямился на коленях, сорвал пакетик с презервативом из кучи и со второй попытки раскрыл его. Уверенность Жана была наигранной, Джереми видел, как он нервничает, с какой опаской смотрит на его член, как дрожат его руки, сжатые в кулаки, но все хорошо. Он не сделает ему больно. Не позволит себе. — Хочешь надеть его на меня? — Джереми указал пальцем на презерватив. Жан похлопал глазками, — Ты ведь делал это раньше? Жан сконфуженно нахмурился: — Нет, он надевал его сам. Он надевал его сам. Джереми даже думать не хочет, о ком идет речь. Жан потянулся обеими руками к стоящему члену Джереми и неуверенно обхватил его. В комнате раздался расслабленный стон. Жан сглотнул и приподнялся на кровати. Его лицо было в нескольких дюймов от члена Джереми, который помогал ему надеть презерватив. — Вот так, кончик на головке должен быть пуст, — Он держал Жана за руки, пока тот подушечками пальцев очерчивал венки стоящего члена, — Если хочешь, можешь сам на него сесть. Жан молча лег обратно на кровати и раздвинул ноги: — Не томи. — Я буду аккуратен. — Надеюсь. Джереми не понравился ответ, ему хотелось показать Жану, что секс не должен причинять боль, и что он не обязан подпускать кого-то так близко, если не уверен, что будет приятно. Он поудобнее расположился между ног, засунул для проверки пальцы и под недовольство Жана высунул, подставляя голову ко входу. — Если будет больно скажи мне, — Он положил руку на член брюнета, — Скажи: «Да, Джереми». — Oui, Jérémie. Fuck. Fuck. Fuck. Fuck. Джереми медленно начал входить, всеми силами контролируя себя не наброситься на лежащего парня и не трахаться до потери сознания. У него явно странный фетиш на собственное имя, сказанное Жаном с акцентом. Жан сильно сжал в руках подушку, до крови прокусив губу. — Ш-ш-ш, — Джереми открыл его рот большим пальцем, — Все хорошо, я здесь, — Он поцеловал его нижнюю губу и облизнул, — Ты в порядке, Жан. Все хорошо, — Он не двигался, хотя все внутри него взвыло от желания. Жан издал душераздирающий стон и попытался схватить себя за шею руками, разодрать себе кожу и не чувствовать чертовы зубы на затылке. Джереми понял мотив раньше и перехватил их в воздухе, крепко удерживая за кисти. — Жан, посмотри на меня, — Он поцеловал его в висок, — Все хорошо. Мне остановиться? — Нет… — Выдохнул Моро, приоткрыв глаза он посмотрел на Джереми, — Я тут. — Ты тут, — Повторил Нокс, и увел Жана в нежный поцелуй, — Извини. — Все в порядке, — Жан погладил Джереми по голове и поцеловал в плечо, — Пожалуйста, продолжай. Джереми зарылся носом в его волнистые волосы и толкнулся внутрь. Внутри Жана было горячо и тесно. Они застонали в нетерпении. Руки скользили по телам, притягивали ближе, трогали и пытались ухватиться за время, чтобы остановить его, вынудить дать им больше секунд в минутах, больше минут в часах. — Ты такой горячий, — Жан прикрыл свои веки и не заметил, как ногтями впился в спину Джереми, — Я умираю, я сейчас умру… — Я держу тебя, — Джереми обхватил рукой чужой член, из которого вытекала прозрачная жидкость от долгой эрекции и довольно промычал, когда Жан невнятно что-то проскулил, — Все хорошо, Жан, все хорошо. Скрип кровати стал интенсивнее и громче, стоны, и шлёпанья отчетливее. Даже дурак поймет, что происходит в стенах комнаты. Жан через раз стонал в рот Джереми, пока тот все сильнее и сильнее толкался в него. Эти ощущения отличались от тех, что он чувствовал рядом с Грэйсоном. Их нельзя даже сравнивать, потому что то, что сейчас происходит подобно свежеиспечённому пирогу семейной поварихи во Франции, первому забитому голу, смеху умершей сестры и прощальным объятиям маленьких ручек. — Джереми, — Жан обхватил руками лицо с карими глазами, — Мне так хорошо, это так хорошо, мне очень нравится... — Как в бреду повторял Жан, пытаясь дотянуться до губ. Нокс выругался и прильнул к открытым губам, напористо целуя: — Нравится, когда я двигаюсь так, да? — Джереми толкнулся под углом, и Жан возбуждающе вскрикнул. — Да, да, мне нравится, — Жан попытался обхватить собственный член, но Джереми откинул его руки и стал грубо дрочить ему сам, — Я сейчас кончу, — Сказал он с придыханием. — Давай, я тоже сейчас… — Джереми ускорился и глубокими толчками с каждым разом проглатывал неровные, хриплые стоны Жана, — Боже, ты такой сексуальный!— Джереми опустил свою голову на чужую грудь и слизал соленый пот. Рука на члене Жана двигалась быстро, выбивая из него все оставшиеся силы, а последующий толчок стал последней каплей. Он напрягся всем телом, сжал свои кулаки на волосах Джереми и кончил. — Fuck! — Простонал Джереми, вытащил свой еще стоящий член, снял презерватив и сжав в руке нижнюю челюсть Жана — смотря тому прямо в лицо — провел торопливо рукой по члену и кончил на их животы. Громкое дыхание перебивало нарастающую тишину. Джереми развалился на Жане сверху и покрывал его шею поцелуями. Жан в ответ устало гладил его по волосам. Оба решили проигнорировать бардак снизу и не сговариваясь прикрыли веки. Жан проснулся на кровати Джереми голый и совсем один. До него донеслись голоса и приглушенная стенами музыка. Все его тело ломило, но ощущения были ноющими и совсем не острыми. Он посмотрел на свое тело и понял, что на нем нет следов засохшей спермы. Кровь сразу же прилилась к щекам от воспоминаний вчерашней ночи. Он зарылся лицом в подушку и глухо застонал. Долго лежать он не мог, потому что вспоминал все до мельчайших подробностей. Это смущало еще сильнее, поэтому Моро направился в душ, лишь бы хоть что-то делать и не думать! Переодевшись, он собрал весь свой дух в кулак и потянул за ручку двери. В гостиной играла неизвестная веселая, мексиканская песня. Смех Лайлы был звонким и донесся из кухни. Жан медленно побрел вниз и остановился у проема без дверей. Кэт месила тесто на столе, пока Лайла игралась вместе с Джереми с мукой. Их лица были покрыты белыми пятнами и когда они заметили Жана, то улыбнулись. — Доброе утро, соня, как спалось? — Спросила Кэт, с двусмысленной ухмылкой. — Дать крем от болей в спине? — Лайла подмигнула ему и Джереми хохотнул. — Ну все, прекратите, — Сказал Нокс, направившись к Жану, — Извини, я проснулся после их приезда и они. Ну… — Он замялся. — Да, мы собирали ваши вещи по всему дому, — Лайла подошла и указательным пальцем тронула Жана за нос. Он от муки стал белым, — Ты та-а-к мило спал, прижавшись к Джереми, ну просто расцеловать хотелось! — Нет, не говори этого! — Жан прикрыл свои уши и отошел от Лайлы, которая пыталась смутить его еще сильнее. — Лайла! — Джереми ткнул ей меж ребер, и та дернулась со смехом. Жан сел на барный стул и Джереми присел рядом. Они обменялись мнимым вопросом и улыбнулись друг другу. Прохладный вечерний ветерок. Радуга. Открытые дороги. Друзья. Улыбка Джереми.