Винотини

Поставив гитару на подставку я понял, что состояние у меня, мягко говоря, не очень, от чего на моём лице появилась горькая ухмылка. Нет, чувствовал я себя и правда хуёво, как морально, так и физически. Тело подрагивало от прохладного воздуха в комнате, а в голове было столько ненужных и бредовых мыслей, что хотелось просто вымыть черепную коробку изнутри. В какой-то момент всплыло желание чтоб меня КАМАЗом переехало или на расстрел отправили, нежели терпеть то состояние, которые ты даже словами описать не в силах. Думал, через музыку смогу выпустить все эмоции и мне полегчает, но нет. Хуй там плавал. Я встал с кресла и попятился к входной двери. Взяв телефон, деньги и ключи, я быстро зашнуровал кеды и вышел из квартиры. Тело будто двигалось само, изрядно отказываясь реагировать на сигналы мозга. Хотелось спать, была жуткая слабость и усталость, но кровать осталась в квартире, а я уже спустился на улицу во двор к своей машине. Ночная прохлада хлыстом ударила по коже и я весь покрылся мурашками. В воздухе витала свежесть и приятный нежный запах какого-то цветущего дерева, от чего у меня на душе как-то резко полегчало. Признаюсь, когда вот такие состояния были, я всегда выбирался погулять именно в ночное время, когда на улице ни души. Комфортно, никто не потревожит да и перезагрузиться можно неплохо. Сев в машину, я взялся руками за руль и крепко его сжал. Положив на него лоб, я задумался. Куда ехать? В какое место б себя пришпандёрить, чтобы полегчало? Хуй знает. Я не понимал, чего именно сейчас хочу, о чём именно думал, поэтому решил вести машину туда, куда в голове маршрут сложится. А сложился он туда, куда я, почему-то, не ожидал приехать. Припарковав машину на стоянке, я посмотрел на здание. Красная стрелка ярко светилась и показывала дорогу на спуск в подвал с надписью "BANDS ONLY". Давненько я что-то к Стэну не заглядывал. Спустился по лестнице вниз, постучал в массивную металлическую дверь. Открылась затворка и я увидел пару карих глаз. Хотел уже сказать, что это я, Пауль, но дверь открылась сама и я ступил внутрь. – А Питт уже думал, что ты забыл про него. Пацана лет восемнадцати, который открыл мне дверь, я видел в этом баре впервые. Я что, настолько давно здесь не был, что Стэн персонал поменял? Не обратив на его слова внимания, я направился к барной стойке. Стэнли мешал какой-то коктейль: ловко, быстро, показывая весь свой профессионализм. Видимо сейчас был в параллельной реальности: он настолько увлёкся процессом, что не услышал, как я окликнул его. Вернее заметил только уже тогда, когда он уже отдал коктейль заказчику. – Блад! Как я рад тебя видеть! Отчаялся уже, думал, что покинул меня, – с наигранной обидой проговорил Стэнли и залил что-то в шейкер. Очевидно, делает мой любимый коктейль. "Блад"... А помнит ведь ещё. На душе потеплело. В голове как сериал начали всплывать воспоминания со времён ГДР, когда я встретил Питта в берлинской библиотеке. Тот читал "Одиссею Капитана Блада" и заметив это, я не удержался и заговорил с ним. Так и повелось что я – Питер Блад, капитан корабля, – а он – Джереми Питт, мой верный штурман. – До сих пор "Одиссею" любишь? – улыбнувшись, спросил я, сделав глоток протянутого мне напитка. – А как же? Сабатини и правда хорошо пишет, вот только знаю я эту книгу уже наизусть. Сейчас сыну перед сном читаю. – И как ему? Нравится? – Да, – Стэн кивнул. – Говорит, что хочет по характеру быть таким же, как Блад. – Который проткнёт шпагой испанца с искусством хирурга и ловкостью фехтовальщика, а затем пойдёт дальше, как ни в чём не бывало? – Верно. Завязалась беседа. Счёт времени мы потеряли сразу же, потому что за двадцать минут не расскажешь все, что произошло в жизни за последние три месяца. Оказывается, он с женой развелся и та с баскетболистом в Египет свалила, оставив сына на отца, который работал каждую ночь в своем баре. Мать года, ничего не скажу. Рассказал ещё о том, что Рихард стал частым посетителем, от чего я был в конкретном ахуе, потому что зная этого долбаёба, он мог каждый вечер здесь зависать, и пересекаться с ним, по правде говоря, желанием я не горел. Хотя при мысли о Круспе душа трепетала... Я рассказал другу о своём непонятном, подавленном всё время состояние, на что он задумчиво опустил взгляд на шейкер, а затем снова посмотрел на меня. – У тебя давно кто-либо был? – тон Стэнли стал более серьёзным, от чего я слегка вздрогнул. – Не припомню даже, – ответил я пожимая плечами, – После Ариэллы я нормально ни с кем не встречался, даже сексом не было желания ни с кем заниматься. – Любишь ее до сих пор? – бармен протянул мне шестой коктейль за вечер. – Не более, чем подругу, – я сделал глоток и слегка поморщился: жидкость обволакивающе обожгла горло, от чего осталось приятное сладкое послевкусие с кислинкой. Сказать ему как есть, нет? Не знаю... – Так, а что ж случилось? Ответом на вопрос я лишь неоднозначно пожал плечами, и поджав губы, устремил свой взгляд в пол. – Эй, Стэн, как жизнь?! Меня передернуло и я повернул голову в сторону. Увидев источник звука, я напрягся – глупо было надеяться, что с Рихардом мы сегодня не пересечёмся. – Ты ведь всё сам прекрасно знаешь, вчера обсуждали последние новости. Ты как? – Потихоньку... – ответил Круспе и посмотрел на меня, – Пауль? А ты тут какими судьбами? Про Стэна наконец вспомнил? Его молитвы были услышаны? Я в недоумении посмотрел на друга, а затем на коллегу по группе. Нихуя не было понятно, что происходит. – Как видишь, Рихард, были, – Стэнли улыбнулся. – Какого хуя щас происходит? – Рихард был моим слушателем всё это время, поэтому он в курсе всего, что я тебе сегодня рассказал уже давным-давно. Так ведь тебе постоянно выговориться мог, а тут ты пропал, ну я не стал тебя тревожить. Знаю ведь тебя ещё с ГДР. Я кивнул. Что ж, Стэнли и правда всегда было много чего сказать, только вот слушатель был у него один, и этот слушатель пропал, как оказалось, на три месяца. Не уверен, что рассказать всё Рихарду было хорошей идеей, но разве я в праве запрещать что либо Стэну? Я могу лишь совет дать. А так, в принципе, Круспе очень даже неплохой слушатель, плюс у них ситуации с жёнами чем-то похожи. – Пауль, у меня пизданутая идея, которая тебе понравится. – Обычно я генератор пиздецовых идей, а ты, как правило, всегда к ним скептически относишься. Говори, что там придумал. – Давай смешаем два вида алкашки? – Рихард растянулся в ухмылке, увидев как меня заинтересовала эта идея. Ну, пиво с водкой мы в Литве мешали, почему бы и сейчас не попробовать что-нибудь смешать? – Стэнли! – я позвал увлечённого очередным коктейлем друга, – Дай нам, пожалуйста, два чистых стакана и... Вино с мартини. Стэн повернулся косо смотря на нас. Задавать лишних вопросов он не стал, дал всё, что я попросил и отдав заказ, стал наблюдать за мной и Круспе. – Вино с мартини? А почему именно их? Почему не бейлиз и мартини, предположим? – спросил Рихард, открывая вино. – Да это первое, что на ум вообще пришло, – отмахнулся я. – Стэн, дай ещё шейкер, пожалуйста. – Что вы устроить мне тут хотите? – бармен протянул мне шейкер. – Вы что, вино с мартини смешать хотите?! – Да не кипешуй ты так, всё под контролем, – ответил Рихард, добавляя напитки в шейкер. – Вы, блять, совсем ебанутые? Вы ж скопытиться так можете! – Стэн, не мешай, а? Всё под контролем, – постарался убедить друга, но не особо вышло. – И кто эту ситуацию контролирует? Сухостой и хуеглот?! – Да, – ответили мы с Круспе в один голос, а потом я добавил: – кто сухостой, а кто хуеглот мы потом разберёмся. – С вами двумя долбоёбами нет смысла разговаривать... Как об стенку будет... Стэн отстал от нас, уйдя принимать заказ у посетителя. Рихард открыл шейкер и разлил содержимое по стаканам. Чокнувшись с ним, я сделал глоток. Вкус максимально необычный, который даже словами не опишешь, но мне понравилось. Круспе, судя по всему, тоже. Сделав ещё пару глотков я осушил стакан и почувствовал, как алкоголь мне сильно ударил в голову. Было даже тяжело на стуле сидеть, хотелось свалиться на пол и не вставать. Смотрю на Рихарда: тот сидел и водил безымянным пальцем по горлышку стакана, думая о чем-то своём. Спустя минуту до меня дошло что я как дебил на него пялился, и отведя взгляд почувствовал, как от стыда и смущения у меня горят щёки. Услышал за спиной его тихий самодовольный смешок и просьбу повторить заказ. Чёрт, если бы этот мерзавец не появился, голова бы была пуста, чему я бы был безумно рад, но сейчас все мысли были сосредоточены именно на Круспе. И я не мог понять, почему... – Так и будешь сидеть? – обратился он и я осмелился на него поднять взгляд, хотя чувствовал, что щёки до сих пор горят. – А что говорить? – спросил я, начав теребить кольцо. Рихард придвинулся ко мне ближе, почти вплотную и прошептал на ухо, касаясь губами мочки: – Думаешь, я не знаю? В смысле? Что происходит? – О чём ты, Рихард? – моё смущение сменилось удивлением, и мне, почему-то, стало страшно. – Не прикидывайся, заебал, – ответил он, рыча на меня. – Всё же видно по тебе. Не умеешь ты своих чувств скрывать – Рихард, да о чём речь вообще? Я правда не понимаю, что ты от меня хочешь. – Ой бля-а-а-а-а-ать... Ты видимо настолько пьян, что не вдупляешь вообще ни о чём... Хотя я за сегодня выпил больше тебя. – Ты ведь минут тридцать назад пришёл. – Это не помешало мне дома выбухать бутылку текилы. – Ты идиот? Сначала текила, потом коктейль из джина, а сейчас мартини с вином?! Я не хочу с тобой, долбаебом, всю ночь возле сральника провозиться! Иногда мне казалось, что Рихарду поебать, сколько он выпьет и что он вытворит по пьяни. Сколько его знаю, я не разу ещё не видел его более или менее трезвым после текилы, потому что била в голову она ему нехило. – Не провозишься. Встав со стула, Круспе взял меня за локоть и потащил за собой в непонятном направлении. Я соображать толком перестал, и еле перебирая ногами, плелся за ним. Спросить, куда этот ублюдок меня тащит я не осмелился, но в глубине души я не был против, что меня тащат куда-то в дальний угол бара, от чего я конкретно удивился. Мы поднялись по ступенькам на второй этаж, где почти никого не было. Музыка здесь казалось раз в десять громче, чем та, что внизу, но было на неё похуй как-то. Я только приоткрыл рот, чтобы задать вопрос, как меня рывком прижимают к стене и нависают сверху, не позволяя вырваться или запротестовать. Одну руку Рихард разместил у меня над головой, а второй нежно поднял моё лицо за подбородок, словно заставляя, чтобы я посмотрел ему в глаза. В тусклом жёлто-оранжевом свете понимаю, что сейчас Круспе предстал предо мной совершенно в другом образе: пьяный, горящий желанием осуществить задуманное, запах его парфюма перемешался с сигаретами и алкоголем. Даже в таком состоянии он был красивым, статным и присутствовала некая элегантность в его действиях. Не хочу это признавать, но такой Рихард мне почему-то нравится чуть больше, чем обычный или тот, что на сцене. А еще мне до пизды нравилось, как развивались события... Спустя минуту нашего зрительного контакта он прильнул к моим губам. Я слегка приоткрыл рот и выгнулся в спине. Круспе не церемонился, целовал меня жадно, напористо. Страстно, углубляя поцелуй все больше с каждой секундой. Я прикрыл глаза и без колебаний отвечал ему. Моя ладонь легла ему на шею и я почувствовал, как кожа Круспе покрылась мурашками. – Опять руки ледяные – пробормотал он в поцелуй, что я еле-еле смог разобрать. Когда воздуха не хватило, он отдалился, сделав шаг назад, словно я оттолкнул его. Пытаясь нормализовать дыхание, я с жадностью смотрел ему в глаза, ожидая его следующих действий, но, как видно, тело взяло управление, а мозг отключился. Я приблизился к нему и впился в него губами, жаждая всё больше и больше как самого Рихарда, так и его прикосновений. Его крепкие ладони схватили мою шею и слегка сжали, из-за чего я тихо простонал, на что услышал одобрительный смешок. Он начал спускаться ниже, оставляя дорожку мокрых поцелуев по всей шее, временами посасывая кожу и причмокивая. Я тихо постанывал и почти растаял в его руках. Низ живота скрутило ноющее чувство возбуждения и неприятный спазм. Ширинка моих джинсов давила на давно вставший и просящий ласки член. Хотелось ощутить Круспе внутри себя, почувствовать его жесткость в сексе... Судя по выражению лица Рихарда, ему хотелось этого не меньше меня, ведь ему самому было тесно в штанах и он спускался с поцелуями всё ниже, перейдя на ключицы и грудь. – Ри-ша... – прошептал я, от чего Рихард сразу же поднял голову и посмотрел на меня. Я смотрел на него умоляющим взглядом и кажется его это забавляло. Он нежно поцеловал меня в губы, слегка улыбаясь, а затем взяв меня за руку, куда-то повёл. Мы зашли в кабинет, и как только дверь закрылась, Круспе продолжил усыпать меня поцелуями. От одежды мы избавились быстро и не разрывая очередной затяжной поцелуй, мы пошли к дивану. Рихард уселся на мягкую сидушку, а я ему на колени. Когда мы отдалились, чтобы набрать в грудь воздуха, он резко меня повалил и уложил под себя как подстилку. Не помню, а точнее не знаю как у него в руках оказалась смазка и презерватив, но это значения не имело. Надев защиту, Рихард нанёс немного прозрачной и вязкой жидкости на член, а затем осторожно ввел его в меня. Я простонал сжав его кисть и закусил нижнюю губу. – Рихард... Не мучай меня... – прошептал с умоляющими нотками в голосе. – Привыкни ко мне сначала. Многие жалуются, что я слишком большой для их зада. Я ещё не весь внутри. – Не весь...? Рывком он вошёл в меня на всю длину, от чего я вскрикнул и впился ногтями ему в спину. Он прошипел. Секундная боль сменилась головокружительным наслаждением. Круспе начал постепенно двигаться, наращивая темп, а я стонал под ним, не зная, как передать словами все те чувства, что я сейчас испытывал. Благо мы были одни и нам было плевать, что нас могли услышать, и я мог не сдерживаться. – Умница, – прошептал Круспе мне на ухо и стал более грубым, от чего стоны стали ещё громче. Толчки стали резкими, ещё более грубыми и обрывистыми. Сердце бешено стучало и казалось, что ещё немного, и оно выпрыгнет из груди. Да, Рихард и правда имел член не маленького размера, что особенно чувствовалось в грубом обращении, но мне это пиздецки нравится. Я не буду жаловаться, что он слишком большое для моего зада, как раз в самый раз... Почувствовав, что я на грани, я потянулся рукой к своему члену, чтобы снять напряжённость, но Рихард шлёпнул меня по руке. – Нельзя, – сказал грозно он, слегка сбившись с темпа. Пот стекал по его вискам, и он жадно глотая воздух, попытался снова вернуться в привычный ритм. – Пожалуйста... – умоляюще прошептал я, – Я не могу больше... – Я сказал нет. Круспе наклонился и укусил меня за сосок и я кончил ему и себе на живот. Выйдя из меня он выбросил презерватив в мусор и лёг рядом. Мы пытались с ним отдышаться, но при этом всё равно целовали друг другу плечи и шею. Рихард меня обнял прижав к себе. Наши разгорячённые тела обжигали друг друга и нам обоим это до пизды нравилось. Так мы и уснули, а утром встали с пиздец какой головной болью. Таблетки аспирина не помогли и мы с ним поняли – мешать вино и мартини было плохой идеей, но тем, как в итоге всё вышло, мы оба были довольны.