Часть 5. Авария.
Ава́рия — разрушение сооружений и (или) технических устройств, применяемых на опасном производственном объекте, непредвиденный выход из строя оборудования или механизмов, разрушение зданий или инфраструктуры, в результате которых становится невозможным дальнейшее функционирование объекта. Неконтролируемый взрыв и (или) выброс опасных веществ***
Утро. И всё как всегда. Соседняя кравать, которая уже пустует, минимальное количество уведомлений в телефоне, обновление новой локации в моей любимой игре, и Карл, который заставляет меня посещать университет, напоминая мне об этом ровно в 08:00. Я к этому уже привык, но иногда это раздражает. Лололошка, сейчас смотрит на дисплей телефона, ждя когда Карл придёт. Я незаметно закатил глаза, продолжая ковыряться в телефоне, иногда поглядывая на Ло, после чего до моего слуха донеслось: — Пора вставать. Едем на пары, — достаточно оптимистично сказал ботаник, ждя моего ответа. Я не сдержался, закатил глаза и недовольно пробурчал некое «Ура», после чего добавил: — Как же я этому рад, да, — добавил я, после чего встав с такой уже любимой кровати направился к собственному рюкзаку чёрного цвета. Мы оба пошли в главную комнату, после чего, высокий рыжий парень сказал: — Эх, Дилан-Дилан, тебе бы поменьше сарказма, — с лёгкой улыбкой окликнул меня он. — У нас же выбора нет. — Ну ладно, всё, идём, — хотел прекратить ссору Карл. Я уже хотел слегка потянуть первокурсника эколога за край пальто, так сказать, пойти «за ручку», но вдруг тот сказал: — Меня сегодня Брэндон подвезёт, — начал он. Я уже подумал, что он заметил, а я не особо сильно этого хотел... Э, стоп, что, какой «Брэндон подвезёт» нахуй. В груди появилось горькое чувство. Ревность? Да хуй его знает. — Общественный транспорт тебя больше не привлекает? Это типа только для тебя такая "роскошь", я так понимаю? — не могу сказать, что мне было обидно, что мы не сможем перекинуться хотя бы парой слов в этом проклятом автобусе, но при этом не могу сказать, что мне было на это абсолютно плевать. Дальше я даже слушать их не стал. Я не знаю. Наверно, если бы кто-то другой не поехал бы с нами, то я даже бровью не повёл бы, просто сказал что-то по типу: «Меньше народу – больше кислороду», тогда почему я чуствую это колючее ощущение в груди?***
Весь день я был словно не в своей тарелке. С начала непонятные чувства, в которых я пытался разобраться на парах, потом какое-то странное ощущение, будто будет что-то плохое, а потом бац! И я узнаю об аварии! Я даже не знаю, куда себя деть и что мне делать. Ну, в первую очереть нужно хотя бы предупредить Шэрон? Это вроде подруга шатена, которая, кстати, тоже не вызывает у меня доверия. Или же вовсе исписать себе все заметки, а том, как же «Дилану плохо», нет, мне и правду было паршиво, но это новость скорее подвергла меня в шок и волнение за его жизнь, чем слёзы на глазах, как у Карла или же его знакомых. Дойдя до нашей с ним комнаты, я плюхнулся на постель. Нет, не в свою, а в постель шатена. Я зарылся головой в подушку, начиная размышлять, при этом вдыхая аромат его шампуня. И всё же, я надеюсь, что с ним будет всё хорошо. Глаза стали словно стеклянные, а губы сжались, создав тонкую линию. Каким бы я не был «токсичным», я всё же любил его.***
На следуйщий день объявили, что пока состояние двух парней, эколога и математика не улучшиться будет так сказать, "выходной". Вчерашнию ночь я спал на постели своего друга, обнимая и одновременно прижимая к себе часть одеяла, остальной частью накрывая себя. Голубой цвет одеяла напоминал мне о голубом шарфе в чёрную клетку, который принадлежал моему шатену. Потянувшись за своим телефоном, я решил зайти в заметки и прочитать ту писанину, которую я писал вчера. Не дойдя до половины, я удалил её. В ней было куча ошибок и "нытья", которое меня раздражало. Круто, теперь вместо "опустошения", в груди раздражение, просто класс. Выключив телефон я обратно улёгся спать. Сил не было абсолютно не на что.***
Вечер уже второго по счёту дня, как шатен попал в аварию. Один из пострадавших погиб. Чед успокаивал Карла. А что делал я? Всё это время я просто втыкал в телефон, постоянно перечитывая нашу переписку, иногда заходя в собственную галерею, просматривая наши общие фотографии. Никакие эротические сны с участием Лололошки и воспоминания о тех самых тёмных временах не преследовали меня. Но всё же, минусов было намного больше, чем плюсов. Прошло всего два дня, а я уже скучаю. С ним всё же будет хорошо, так ведь?***
Третий день. Он... Он очнулся! Я правда рад этому. Нам разрешили зайти к нему. Он в это время просто спал. Грудь медленно и со своим ритмом приподнималсь и опускалась. На лице появилась улыбка. Три дня его состояние не улучшалось, а сейчас он проснулся! Честно сказать, я скучал по нему и сейчас, не смотря на то, что рядом стоят мои соседи, Карл и Чед, я хотел обнять его, прижать к себе, расцеловать,***
Следующие два дня он ходил, словно зачарованный. Было не привычно видеть его таким. Я уже сразу начал понимать, почему он так ходил. Ещё с его реакции на смерть блондина. Сейчас он просто лежит на собственной кровати, втыкая в потолок с каменным лицом. Я хочу с ним серьёзно поговорить. Я встал со своего места и направился к двери. Закрыл её и медленным шагом направился в его сторону. Присев на край его кровати, я приспустил на шею наушники Ло, в которых играла очередная песня из его плейлиста. Я пощелкал пальцами возле его лица, заставив обратить на себя внимание. Шатен, видимо понял, что я хочу завести с ним диалог и уселся на один уровень со мной, вопросительно посмотрев на меня. Недавно, от Дженны, я, как бы этого сильно не хотел, узнал, что случилось в тот момент и просто сказал, нервно отводя взгляд в сторону: — Эй, Ло, я хоть и не умею поддерживать людей и так далее, но я хочу, чтоб ты понял, ты не виноват в его смерти, — начал подбадривать его я. Хоть и со стороны это, наверно, кажется сухо, но я по крайней мере пытался. — Да, я знаю, — ответил он, нервно сжимая край собственного рукава. Я кивнул и приобнял его за плечо. Я правда хотел дать ему ту поддержку, которая сейчас нужна ему, но одновременно я прекрасно понимал, что я не могу её дать, просто не умею.