***
– Я облажался, я действительно облажался, очень сильно..... – Ксавье поморщился. – Она не пришла домой прошлой ночью.... Ксавье выглядел ужасно. Его волосы были распущены, тёмные круги по глазами говорили о том, что он провёл ужасную ночь, вероятно, без сна, он был одет во вчерашнюю, мятую одежду. – Ты облажался, я не буду спорить, – вздохнула Энид. – Это был ТОТ день и ТА ночь, которые ты не должен был испортить. – Обычно ей наплевать на свой день рождения, дело тут в другом.... – пробормотал он. – Вы больше не проводите время вместе, Ксавье, тебя никогда нет дома, она всегда одна, – сказала Энид, в её тоне был упрёк. – Я знаю, но я не думал, что она уж так расстроена, – вздохнул Ксавье. – Она ничего не говорила, она никогда ничего не говорила. Ты знаешь какая Уэнсдей, Энид. Кроме того, ей всегда нравилось одиночество. Когда мы решили жить вместе, мне было трудно принять её отстранённость и то, что она тратит больше времени на чтение, письмо и игру на виолончели. Я чувствовал себя невидимкой, как просто сосед по комнате. Однажды я не выдержал и высказал всё, что думаю. Я сказал ей, что лучше бы у меня была своя квартира, она заплакала.....Я не думаю, что когда-либо видел раньше, как она плачет .....В ту ночь я сделал ей предложение...– Энид нахмурилась. – Я знаю, что это может быть был не подходящий момент, но она сказала "да"...., – пробормотал Ксавье. – Она изменилась после этого? – спросила Энид, наливая Ксавье ещё одну чашку кофе. – Она поумерила свои пристрастия, чтобы вы могли проводить больше времени вместе? – Не совсем..., – усмехнулся Ксавье. – Но я люблю её как сумасшедший, я всегда любил её и продолжаю любить, поэтому ничего не сказав, я смирился. Кроме того, я подумал, что она меня тоже любит. В конце концов она согласилась выйти за меня замуж..... – Ты сомневаешься в её чувствах? – Я не знаю.... – признался он и слегка поморщился, признавая своё невежество. – Уэнсдей никогда не говорит о своих чувствах. Ну, почти никогда. Ты её лучшая подруга, она тебе что-нибудь говорила? – Не совсем..., – ответила Энид. – Но я знаю, она скучает по тебе. – Да, она так сказала, – кивнул Ксавье. – А я не придал этому значения, это был тревожный сигнал. Я такой дурак.....Я реально облажался. Как ты думаешь, она может отменить свадьбу? – Что?! Нет! – Энид отмахнулась от вопроса. – Мы с ней собирались за покупками, выбрать свадебное платье, мы говорили об этом. Очевидно, что ты должен загладить свою вину перед ней. Будь рядом, Ксавье. – Она рассказывала тебе о Галпине? Она что-нибудь говорила? Что угодно..... – он спросил слабым голосом. – Шериф?? Нет, а что? – спросила Энид, явно не понимая, какое отношение шеф Уэнсдей имел к их с Ксавье жизни. – Что-то не так на работе? Она ничего не говорила. – Нет, Энид, я не о шерифе. Я говорю о Тайлере Галпине, – уточнил Ксавье. – Она тебе не сказала? Энид выглядела шокированной и потрясённой, когда изображала карпа в его естественной среде обитания. – Очевидно, нет, – процедила Энид, сквозь сжатые зубы. – Выкладывай. Я вся внимание. – Видимо, мой отец и Бьянка, попросили её помочь с Тайлером, чтобы заставить его согласиться на тестирование сыворотки, которая снова усыпит Хайда, что-то в этом роде...., – пробормотал Ксавье. – Она тратит много времени на перечитывание файлов о Галпине, и проводит много времени с ним в Уиллоухилл. – Не начинай, Ксавье, – предупредила его Энид. И внезапно её глаза расширились. – О, так вот из-за чего вы поругались, верно? Ты обвинил её во встречах с Тайлером, и делал намёки на это, не так ли? – Я знаю, что облажался! – вскрикнул Ксавье. – Я ничего не могу с собой поделать! Это сводит меня с ума!! О чём они говорят каждый раз, когда они видятся?! Об их прошлом?! Это сводит меня с ума... – повторил он на мгновение закрывая глаза. – Прошло 8 лет, Ксавье, – твёрдо заявила Энид. – Уэнсдей продолжила жить дальше, больше никогда не упоминала Тайлера. Он предал её, причинил всем слишком много боли. Он разрушил её доверие, всё кончено. Это был просто подростковый романчик, Ксавье. Ничего серьёзного. У вас с Уэнсдей более серьёзные и долговременные отношения, настоящие, взрослые, далёкие от всей этой подростковой ерунды. Тебе не о чем беспокоиться.***
Она хотела замедлить время, даже приостановить его. Желание Уэнсдей не исполнилось, и вот она стояла перед дверью в белую комнату, где находился Тайлер, и слегка дрожала. Она спрятала шприц в рукав своего чёрного платья, мысленно молясь, чтобы Хайд не испортил момент, придя на встречу вместо Тайлера. Это может быть последний раз, когда она видит Тайлера, ей придётся это сделать. Она действительно должна была добиться успеха. Конечно, её миссия состояла в том, чтобы ввести Тайлеру сыворотку, но также и в их последнем разговоре прежде, чем перед ней и перед ним откроются новые главы их жизни. Затем каждый пойдёт своим путём, и всё встанет на круги своя. Таков был план. Уэнсдей проглотила ком в горле, и наконец открыла дверь, глубоко вздохнув. Тайлер сидел на своём алюминиевом стуле, он слабо улыбнулся ей, когда она села напротив него. – Я должна была прийти раньше, извини, – слабо сказала она. – У меня были кое-какие нерешённые дела. – Всё в порядке, – ответил он с той же улыбкой на лице, которая напрягла Уэнсдей. Что-то было не так, она не могла сказать был ли перед ней Тайлер. – Ты похудела, – заметил он, и она приподняла бровь, механически заправляя прядь волос за ухо. – Я так не думаю, нет, – сказала она, пожимая плечами. – Ты в порядке, Уэнсдей? – спросил он, и она нахмурилась вздыхая. Почему все задавали ей этот вопрос в последнее время? Как будто у неё на голове знак над головой, который указывал на её текущее состояние.... – Я в порядке, да, – прохрипела она немного раздражённо. – Почему тебя это волнует? – добавила она более резким тоном, чем ей хотелось. – Мне на самом деле всё равно, ты понятия не имеешь, как мне плевать, Уэнсдей..., – ответил он нейтральным тоном, раскачиваясь на своём стуле, Уэнсдей на мгновенье закрыла глаза. Это будет сложнее чем она думала. – Я просто поддерживаю разговор.... – Нет, ты прав, – наконец сказала она, решив изменить свою тактику. – В последнее время у меня всё не очень хорошо. Расследование, над которым я работаю, зашло в тупик, у меня не получается добиться как-нибудь прогресса. Я взяла дополнительную работу, и оно требует много времени и эмоциональной вовлеченности. У меня больше нет времени, чтобы уделять его своей лучшей подруге и крестнице, и я чувствую себя виноватой. У меня не хватает времени увидеться даже с родителями, хотя они живут менее чем в пяти милях от меня. Через три недели я собираюсь выйти замуж, но ничего не готово, у меня даже нет свадебного платья. А жених никогда не бывает дома. У меня есть сомнения, стоит ли мне выходить за него замуж или нет...... Дыхание Уэнсдей участилось, она почувствовала, что задыхается. Она спрятала свои дрожащие руки под стол, пытаясь успокоить дыхание. Уэнсдей не была тем человеком, что выражает свои чувства, особенно когда ей было плохо. Это была слабость, которую она никому никогда не позволяла видеть, и теперь она чувствовала себя в ловушке. Тайлер казался смущённым, застигнутым врасплох и несколько удивлённым, пока она внимательно изучала его, ожидая знака, восклицания, замечания, какой-то реакции с его стороны. Он собрался что-то сказать, но передумал. Он закрыл лицо руками и наконец вздохнул. – Если хочешь знать моё мнение, – сказал он. – Нет, тебе не стоит выходить за этого придурка замуж, но это лишь моё мнение, если уж на то пошло.....Я удивлён, что ты с ним связалась, но, говорят, люди меняются... Давай посмотрим правде в глаза, он всё тот же придурок, но ты.....Я представить себе не мог, что ты сможешь так измениться. – Ну я тоже, – процедила Уэнсдей, сквозь сжатые зубы. – Я представить себе не могла, что ты так легко сдашься. Лорел всё-таки победила, маленький Хайд, которого она тренировала, окреп и заявил о себе, и теперь он готов закончить свою жизнь взаперти. Отлично, Тайлер! Он рассмеялся, притворяясь, что его обижают её слова, одна его рука лежала на груди, для большего драматизма. – В конце концов, ты этого не заслуживаешь, – угрюмо сказал он. – Уэнсдей не очень хорошая, так что она этого не заслуживает, – повторил он, как будто разговаривал с третьим собеседником, которого мог видеть только он. – О чём ты говоришь? – устало спросила Уэнсдей. – У тебя два дня назад был день рождения, я думал ты придёшь раньше, – сказал он. – У меня был для тебя подарок, но ты его не заслужила. Она посмотрела на него, и не смогла не закатить глаза. Наступило молчание, пока они сверлили друг на друга глазами. – Это последний раз, когда я тебя вижу, не так ли? – спросил он, прерывая задумчивое молчание. – Где ты это спрятала? Препарат, который ты должна мне ввести. А что, если мне удастся забрать это у тебя и вколоть тебе? Ты задавалась этим вопросом? Как думаешь это может тебя убить? – Я сейчас уйду, Тайлер, – слабо сказала она, с глубоким чувством неудачи. – Может быть вернусь завтра, или позже на этой неделе.... – Ой, да ладно, – вздохнул он, разочарованный тем что она отказалась играть. – Я отдам тебе это, и может оно тебе поднимет настроение...– Он наклонился, сняв один ботинок, чтобы вытащить лист бумаги сложенный в четверо. – С днём рождения, тараканчик. Взяв листок, Уэнсдей медленно развернула его, и затаив дыхание посмотрела на рисунок карандашом. На рисунке была изображена она, сидящая на том же алюминиевом стуле, в той же белой комнате. Он идеально передал выражение её лица, от едва заметных веснушек до ямочек на щеках, она улыбалась. На рисунке, который он сделал, она тоже улыбалась. Она не могла сказать, какой момент она запечатлел на этом изображении. Ей вспомнился разговор с Бьянкой две недели назад, и сердце упало. Я не знала, что Тайлер умеет рисовать.... Он не может....Хайд может. – Спасибо, – вздохнула, почувствовав, как её глаза наполняются слезами. – Это прекрасно, у тебя настоящий талант....– Он наблюдал за ней невозмутимо, его взгляд был холодным и отстранённым. – Но ты знаешь, что я на самом деле пришла навестить Тайлера....., – продолжила она. – Тайлер тоже помнил про мой день рождения? У него есть что-нибудь для меня? – Она спросила на одном дыхании. Тайлер несколько раз моргнул, жестикулируя и нахмурился. – Нет? – сказала она когда встала со стула. – Ничего страшного, может быть в следующий раз... – Она медленно подошла к двери и остановилась, когда услышала его голос, мягкий и полный отчаяния. – Уэнсдей.... Когда она обернулась, он уже был перед ней, она ахнула от удивления. Он двигался так быстро, что она его даже не слышала. Его дыхание было прерывистым, а глаза были налиты кровью. Он поднял к ней дрожащую руку и Уэнсдей вздрогнула. Она не решалась постучать в дверь и вызвать охранника, но в его жесте не было ничего агрессивного, она наблюдала, как он потянулся за её кулоном, прокрутив букву между пальцев. – Я не забыл, – тихо сказал он. – Ты не пришла, и я отступил, позволив ему взять на себя инициативу. – Прости, – выдохнула Уэнсдей, когда одинокая слеза скатилась по её щеке. Он вытер след её слезы большим пальцем, лаская её щеку, и вдруг он обнял её, прижимая к себе. Уэнсдей закрыла глаза, подавляя рыдание. – Счастливого дня рождения....Я знаю, что оно у тебя никогда не бывает счастливым, но всё же...– Тайлер выдохнул ей в волосы. – У меня нет для тебя ничего, кроме моей любви, той самой любви Уэнсдей, которую я предлагал тебе 8 лет назад. Всё это было реально, и никогда не было ложью.... – Спасибо...., – вздохнула Уэнсдей, в отчаянии положив голову ему на грудь, сжимая футболку у него за спиной. Он ослабил объятия, чтобы посмотреть на неё, проводя дрожащей рукой через свои локоны. Он почувствовал лёгкое головокружение и положил одну руку на дверь, стараясь не потерять равновесие. – У меня недостаточно времени, Уэнсдей...., – его дыхание сбилось. – Недостаточно времени для чего? – спросила она обеспокоенная тем, что видит его таким отчаянные и страдающим от вины. – Чтобы доказать тебе, что всё было реально, что мои чувства всё ещё здесь, и даже сильнее, – ответил он, ударив головой о стену, сжимая зубы. – Я знаю! – сказала она, проводя рукой по его волосам, пытаясь его успокоить. – Тебе не нужно ничего доказывать, я всё знаю. – Я знаю, что не имею права просить тебя об этом, но не выходи за него замуж, Уэнсдей, – умолял он её. – Ты с ним не счастлива, он не сделает тебя счастливой, не выходи за него.....Возможно, у нас есть шанс.....пожалуйста... Он сполз по двери, чувствуя, что дышать становится всё труднее и труднее. Он закрыл глаза, прежде чем снова открыть, и попытался ей улыбнуться, когда она опустилась на колени рядом с ним. – У меня мало времени.......Сделай это, сделай это сейчас, Уэнсдей... – Ты уверен? – спросила она, вытащив шприц из рукава. – Ты точно уверен? – Я уверен, я хочу этого! – просил он. – Я хочу, чтобы всё это закончилось. Он этого не хочет, он сопротивляется! Сделай это сейчас! – крикнул Тайлер, и Уэнсдей погрузила шприц в ярёмную вену, введя всю полупрозрачную жидкость. Тайлер боролся, он сделал последний глубокий вдох, потянувшись к ней, прежде чем рухнуть без чувств на пол.