Лорд Цинцзин и девять его хвостов

             Жизнь в семье Лю - всё, о чем Шэнь Цзю мог только мечтать. Настолько, насколько это вообще возможно, учитывая, что его Бин-гэгэ больше нет рядом. Но Шэнь Цзю всегда именно так представлял себе свою идеальную семью. Он провел немало сиротских ночей в мечтах проснуться однажды в большом уютном доме, окружённый многочисленными братьями и сёстрами и любящими и заботливыми родителями, которые всегда накормят и приголубят. После встречи с Бин-гэгэ эти детские грёзы постепенно переросли в мечты о семье, которую создаст он сам, став одним из тех любящих и заботливых родителей, о каких он всегда мечтал, родив прекрасных детей, которых он будет купать в заботе и любви, чтобы они, в отличие от него самого, никогда не знали сиротских горестей и забот.       Жизнь казалась такой прекрасной, а будщее - безоблачным. Бин-гэгэ заверил его, что их ждёт счастье вместе на долгие, долгие годы.       Тем не менее, нынешнее положение дел оказывается не столь уж плохим утешением. Лю своей добротой и заботой заполняют внезапно образовавшуюся пробоину в сердце Шэнь Цзю: их любовь и сострадание облегчают боль в его опустошённой душе, утешают его во время бессонных ночей, зорко следят за его питанием, когда у него неделями нет аппетита, служат тем необходимым теплом, которое так ему нужно, чтобы погрузиться в спокойный безмятежный сон.       Шэнь Цзю никогда надолго не остаётся в одиночестве. Госпожа Лю уделяет этому особое внимание. Хозяйка дома всем сердцем прикипает к лисёнку, с удовольствием проводя с ним долгие шичэни и уча его всяческим премудростям, вроде игры в сянци. Лю Фэн же, в свою очередь, таскает Шэнь Цзю за собой на все уроки, готовясь вместе с ним к отъезду в Цанцюн. Лю уже давно поставили Шэнь Цзю в известнось о своих намерениях отправить его в горную школу вместе с их сыном, и лисёнок согласился. Он не хотел доставлять Лю дополнительные хлопоты своим присутствием в их доме, а также понимал, что в его возрасте поступление в школу - лучший путь из возможных. Сейчас он был в самом расцвете сил, и, учитывая его природу хули-цзин, изучение заклинательства пойдёт ему на пользу. Ко всему прочему, он не сомневался, что Лю хотели доверить ему присмотр за своим буйным сыном, чтобы оградить того от бесконечных драк, в которые он, без сомнения, станет ввязываться, едва прибыв в Цанцюн.       Лю Фэн всегда сидит рядом с Шэнь Цзю за столом, чтобы убедиться, что тот правильно питается и всё съедает. У лисёнка по-прежнему проблемы с аппетитом, кроме того, он очень худенький, и Лю Фэну приходится кормить его самостоятельно, когда тот, уйдя в свои мысли, забывает о еде и начинает бесцельно ковыряться в тарелке.       В те редкие моменты, когда Лю Фэн отсутствует по своим делам, эстафету перехватывает Лю Минъянь. Она хватает его за руку и тащит за собой в их семейную библиотеку, где его ждёт непременная порция романтической писанины о воинах и героях и о том, как они в конце обязательно получают прекрасную деву своего сердца. Шэнь Цзю озадаченно размышляет, не рановато ли Минъянь в её возрасте интересоваться подобными вопросами. В её годы он был значительно менее обеспокоен такого рода вещами. Впрочем, у него и нужды не было: рядом всегда был его Бин-гэгэ.       Он заключал в себе всю полноту любви, которая когда-либо была нужна Шэнь Цзю.       - Когда мой гэгэ вырастет, он будет как один из тех воинов в книгах: такой же бесстрашный, доблестный и сильный, - восторженно чирикает Лю Минъянь. Её восхищение братом поистине очаровательно. Но иногда Цзю кажется, что Минъянь в такие моменты выглядит, словно купец, расхваливающий свой товар перед потенциальным покупателем: - Шэнь-гэ, тебе не кажется, что он мог бы стать идеальным спутником жизни?       Шэнь Цзю лишь кивает в ответ, потакая её детским фантазиям, втайне посмеиваясь над ними: - Я не сомневаюсь, что любой прекрасной деве, что станет в будущем его супругой, крупно повезёт.       Он действительно уверен, что Лю Фэн будет очень внимательным возлюбленным. Юноша так нежен, добр и заботлив с ним, каждый миг следя, чтобы Шэнь Цзю не испытывал ни малейшего дискомфорта во время пребывания в доме Лю. Ведь он тот, кто ласково отводит волосы Шэнь Цзю назад, когда тот засыпает в объятиях Лю Фэна ночью и тот, кто расчёсывает их ранним утром, давая лисёнку возможность понежиться в кровати несколько лишних фэней. Шэнь Цзю не сомневается, что той, которая получит шанс навсегда разделить судьбу с Лю Фэном, очень повезет.       Лю Минъянь обречённо вздыхает, явно раздосадованная: - Шэн-гэ, до чего ж ты непонятливый!       На этом восхваления Лю Фэна не заканчиваются. Госпожа Лю, во время их с Шэнь Цзю утренней игры в шахматы, все уши ему прожужжала о том, как прекрасно сочетаются характеры а-Цзю и её Фэн-эр.       - Наш Фэн-эр теперь просто шёлковый, - воркует Лю-фужэнь, - И всё благодаря тебе! Как только ты приехал, с ним точно чудо случилось!       Шэнь Цзю не знает, что на это ответить, но на всякий случай соглашается с ней (тем более, что в её словах есть доля правды): - Лю Фэн необычайно добр ко мне.       - Между нами говоря, - понижает голос госпожа Лю, - Не слишком ли сильно ты ему нравишься?       Глаза Шэнь Цзю непонимающе расширяются: - Я порой бываю с ним излишне суров. Должно быть, это страх...       - Уверена, что не в одном только страхе дело: мой сын никогда бы не стал из-за страха безропотно делить с другим свою комнату и постель, - усмехается госпожа Лю, накрывая рукой ладонь Шэнь Цзю и заговорщически заглядывая в глаза. - Честно признайся, а-Цзю, ты никогда не задумывался над тем, чтобы завести собственную семью? Знаешь, я бы точно была не против ушастеньких и хвостатых внуков-лисят...       Небеса, должно быть, сжалились, услышав молитвы юного хули-цзин, и послали ему избавление в виде запыхавшейся Лю Минъянь, стрелой влетающей в комнату с воплями: - Ма! Гэ спалил нашу кухню!       - Что ещё выкинул этот пострел? - досадливо вздыхает госпожа Лю, поднимаясь с места. - Что он вообще забыл на кухне? Он отродясь туда не заходил!       Лю Минъянь кидает лукавый взгляд на Шэнь Цзю и многозначительно улыбается: - Я слышала, что он готовит для Шэнь-гэ!       Не ожидавший подобного Шэнь Цзю растерянно поворачивается к госпоже Лю: - Лю-фужэнь, клянусь, я его ни о чём не просил...       - Глупое дитя, конечно же, ты не просил его об этом, - улыбается она, бегом направляясь к выходу. - Мне понадобится твоя помощь, чтобы присматривать за ним, пока он будет в Цанцюн. В столь уважаемой школе подобное поведение терпеть не станут!       Все трое быстро бегут на кухню, где толпа слуг снует туда-сюда с ведрами, заливая пожар, устроенный их молодым господином. Удушливый дымный смрад стоит в воздухе, вперемешку с пеплом, заставляя Шэнь Цзю и Минъянь закашляться, закрываясь рукавами.       - Минъянь, а-Цзю, оставайтесь здесь, пока я не разведаю обстановку, - приказывает госпожа Лю и скрывается в дыму.       Спустя несколько мгновений она возвращается вместе с Лю Фэном, чёрным от копоти и сажи. В руках он крепко сжимает поднос с ещё теплой едой, приготовление которой, очевидно, и явилось причиной пожара.       - Гэ! - восклицает Минъянь, завидев перед собой чумазое нечто с чертами её брата. - Что ты натворил?       - Зачем ты притащила сюда Шэнь Цзю, - шипит Лю Фэн. - Я же говорил, что это должен был быть сюрприз!       - Ты чуть кухню дотла не спалил!       Среди их яростной перебранки, внимание Шэнь Цзю привлекает миска свежей каши, стоящая на подносе.       - Почему ты сам готовил? - тихо спрашивает Шэнь Цзю.       В воздухе витает насыщенный, уютный аромат свежесваренной каши - неважно, что она сильно подгорела - который кажется Шэнь Цзю очень знакомым. Его сердце сжимается в тоске.       Похоже, Ло Бинхэ продолжает мучить его даже в своё отсутствие.       Под пристальным взглядом Шэнь Цзю Лю Фэн заливается краской: - Я просто подумал, что ты, наверяка, голоден.       - Уверен, что слуги справились бы с этой задачей лучше, - в голосе Шэнь Цзю нет ни капли язвительности, он явно не ожидал такого жеста и тронут.       Он забирает поднос у Лю Фэна, не отрывая взгляда от миски с кашей: - Это для меня, не так ли? Тогда я это съем.       Лю Фэн с волнением следует за Шэнь Цзю, сопровождая его до ближайшего стола. Его мать и сестра не отстают, мысленно держа кулаки за юношу и надеясь, что усилия Лю Фэна на этот раз оправдаются.       Шэнь Цзю поудобнее устраивается за столом и набирает первую ложку каши, отправляя её в рот.       - Ну как? - с замиранием сердца интересуется Лю Фэн. - Вкусно?       Шэнь Цзю сглатывает, чувствуя, как в животе теплеет, когда ни с чем не сравнимое сочетание специй и злаков, доведённое Ло Бинхэ до совершенства, которые невозможно перепутать ни с чем иным, даже несмотря на любительское исполнение Лю Фэна, наполняет его до боли знакомым вкусом и ощущениями.       Надо отдать Лю Фэну должное: первая попытка удалась.       И это именно то, что и он и задумывал: заронить в Шэнь Цзю маленький огонёк надежды, что он сможет начать всё заново с этой вновь обретенной семьей.       - Неплохо.       Лю Фэн чувствует, как у него от этих слов вырастают крылья.       - Тогда съешь ещё! На кухне осталась целая кастрюля! - воодушевлённо говорит Лю Фэн. - Как только ты закончишь, я принесу тебе ещё!       Шэнь Цзю прячет улыбку, глядя на эдакое рвение: Лю Фэн всегда из кожи вон лезет, чтобы произвести впечатление. Он молча достаёт из рукава чистый шёлковый платок и, вскинув бровь, протягивает его Лю Фэну.       Тот берет платок и поспешно вытирает измазанное сажёй лицо: - Слегка запачкался пока готовил. Пустяки. Сейчас пойду умоюсь.       -Гэ, не позорься, - громкий шёпот Минъянь раздаётся из-за его спины. Лю Фэн яростно оглядывается на нее.       Госпожа Лю хихикает: - В таком случае, оставлю вас наедине.       - Лю-фужэнь, а вы не хотите попробовать? - любопытствует Шэнь Цзю.       - Нет, - усмехается она. - Тем более, что она вовсе не для меня предназначена.       - Я уверен, что её на всех хватит, - протестует Шэнь Цзю, откровенно смущаясь. Они все что, специально делают из мухи слона?       - Нет-нет! Наслаждайтесь едой в компании друг друга. А нам пора. Минъянь, пойдём.       - Я хотела остаться и сопровождать Шэнь-гэгэ...       - Да иди ты уже! - едва не кричит Лю Фэн, толкая её к выходу.       Лю Минъянь показывает ему язык, и исчезает в проёме двери следом за матерью, утаскиваемая ей за руку.       Шэнь Цзю не трогается с места, задумчиво созерцая миску с кашей: - Это... он тебя научил её готовить?       - Он?       - Бин-гэгэ, - тихо произносит Шэнь Цзю. Всё еще тяжело произносить это имя, зная, что того, кто его носит, больше нет в его жизни. Иногда это кажется нереальным.       Лю Фэн торжественно кивает, опускаясь в кресло. - Да, это так. Я знаю, что это, наверное, не сравнится с тем, к которому ты привык, но я... просто хотел попробовать, хотя бы один раз, чтобы узнать, смогу ли я. Я просто... хотел, чтобы тебе стало легче.       - Мм, - отвечает Шэнь Цзю, проглатывая очередную ложку облегчающей душевные терзания волшебной каши, - Я ценю это.       Лю Фэн выдыхает: - Правда?       - Да, - говорит Шэнь Цзю с легкой улыбкой. - Ты так добр ко мне, а-Фэн.       Впервые Лю Фэна так ласково называет бывший владыка пика Цинцзин. Юноша так потрясён, что готов расплакаться.       - Это ерунда, - бомочет Лю Фэн, пытаясь изобразить спокойствие, хотя его собственные алеющие уши выдают его с головой. - Для тебя всё что угодно.       Шэнь Цзю хмыкает, явно довольный: - Я... я рад, что поеду с тобой в Цанцюн.       Глаза Лю Фэна распахиваются от удивления, но он снова неистово кивает. Цинцю такой искренний...       - Я тоже. Люди в Цанцюн добрые. Там ты будешь в безопасности.       Шэнь Цзю пожимает плечами: - Мне нет дела до остальных. Я останусь с тобой.       Хааа...? - Лю Фэн едва не давится воздухом. - Ну, скорее всего, нас выберут на разные вершины, так что...       - Почему? - захлопав ясными глазами и распустив хвосты, спрашивает Шэнь Цзю. При виде этого бедное хрупкое сердце Лю Фэна пускается в галоп.       - Почему я не могу пойти с тобой?       - Уф, - вздыхает Лю Фэн. Он бы мечтал провести остаток дней с Шэнь Цинцю на горе Цанцюн. Но уже знает, что его судьба связана с пиком Байчжань, а Шэнь Цинцю - с пиком Цинцзин. К тому же он не думает, что Цинцю пойдёт на пользу прибывание на Байчжань, с его вечными драками. Его тонкий вкус и способности в искусстве гораздо лучше приживутся и разовьются на Цинцзин, где он со временем станет владыкой пика.       - Пик Байчжань, на котором буду я, может тебе не подойти.       - Я тоже могу сражаться! - надувается Шэнь Цзю.       - Да, но к чему тебе это, - вырывается у Лю Фэна, прежде чем он успевает спохватиться. И всё же, он тверд в своём мнении: - В любом случае, я не хочу, чтобы ты страдал...       - В таком случае, может быть, дашь мне пару уроков боевых искусств, раз уж ты так хорош в этом, - не сдается Шэнь Цзю, откладывая ложку. - У нас впереди ещё три месяца. Уверен, что за этот срок я многое могу освоить.       Лю Фэн вздыхает, видя решимость в глазах Шэнь Цзю. Никто и никогда не сможет переубедить Цинцю, если он решится на что-то. Даже Юэ Чжанмэнь-шисюну это не удавалось.       - Я могу научить тебя, - сдаётся Лю Фэн, не находя в себе сил отказать Шэнь Цзю в чём бы то ни было. - Но даже если мы уйдем на разные вершины, я обещаю, что всё равно найду время, чтобы видеться с тобой.       Его слова успокаивают Шэнь Цзю. Ведь это то, что больше всего беспокоит хули-цзин: оказаться вновь отброшенным за ненадобностью среди чужих людей, всеми забытым. Это было бы для него самым страшным из испытаний.       Уши лисёнка радостно трепещут, и он соглашается: - Хорошо, тогда давай пообещаем друг другу видеться как можно чаще.       Обещание совершенно детское, но его достаточно, чтобы нежное сердце Лю Фэна вновь взволнованно заколотилось.       - Фэн-эр, - напевает Шэнь Цзю, подражая госпоже Лю, и улыбается самой милой из возможных улыбок. Когда он счастлив, он счастлив. И Лю Фэн не может заставить себя отвести взгляд от такого Шэнь Цзю. Хули-цзин протягивает ему руку с поднятым мизинцем: - Давай всегда держаться вместе в Цанцюн.       Лю Фэн нерешительно тянет руку навстречу и обхватывает мизинец Шэнь Цзю своим. И еле слышно произносит недостигающее ушей другого: - Цинцю...       - Я прослежу, чтобы ты не устраивал хаос в отсутствие Лю-фужэнь, - строго грозит ему пальцем Шэнь Цзю. - И чтобы ты вел себя наилучшим образом.       Лю Фэн не отрывает взгляда от лица хули-цзин: - Обещаю, только пока ты рядом. Так что ты не можешь уйти, иначе я точно стану головной болью для всей школы.       - Мм.       В этой жизни он и Цинцю обязательно начнут всё с начала. Вместе.