Пока не померкнут цвета

Хесус любил розы. Он сравнивал их с Вовой. Пленительные, но агрессивные. Яркие и обворожительные — до них хочется дотронуться, прикоснуться к едва ли бархатным лепесткам, но оступишься раз — уколют. Уколют, отчего пойдет алая кровь. И если капля упадет на ее нежный багрово-красный лепесток, то он впитает жидкость и пятна не будет видно. Забавно… Хесус невольно вспомнил первое знакомство с Братишкиным на «Эпицентре». В тот день Вова был так напряжен и недоволен — к нему каждую минуту подходили школьники и просили сфоткаться. Он не был к такому готов. Он не привык. Он боялся. А потому часто кусал сухие тонкие губы, зубами сдирая корочку, тем самым из маленьких ранок на нижней губе сочились мелкие капли крови. И даже тогда Хесусу захотелось провести языком по губе незнакомца, чтобы почувствовать металлический вкус вперемешку со сладостной шершавостью. Страстно. Дерзко. Кроваво. Вова дарил Леше цветы тогда, когда он совсем этого не ждал. Обычно после общих стримов или просто посиделок у Хесуса на квартире в Москве Сити на следующий день. Братишкин был неожиданно робок в проявлении своих чувств и боялся подарить своему мужчине цветы лично, потому заказывал курьером. Но Хесусу и так было хорошо. Розы… Красные, белые, да хоть синие — неважно. Главное для Хеса было всегда наличие хотя бы одного его любимого цветка у себя в квартире. Розы заставляли Лешу радоваться. В скором времени для них обоих это стало не просто проявлением заботы, а полноценным фактором для того, чтобы сказать о своих эмоциях и чувствах. Когда Хесус и Братишкин ссорились, младший скромно преподносил парню одну белую розу, как символ искренних намерений и примирения. Когда Леша грустил и практически не выходил на связь, Вова заказывал букет желтых роз. И хоть кто-то говорит, что это символ ссор и раздора, Братишкин был уверен, что желтый цвет — это некое солнышко, которое обязательно выйдет рано или поздно и прольет свет даже в самые серые дни. Когда Вова хотел показать, насколько он предан Хесусу — он, очевидно, дарил ему красные, практически багровые розы на длинных стеблях. Каждый такой подарок от Вовы заставлял Лешу не нарочно закусывать нижнюю губу. Этому он непроизвольно научился от своего парня. Складывалось ощущение, что Хесус подпитывал свою энергию от роз. На каждом стриме можно было наблюдать на заднем фоне крошечный стеклянный столик, на котором стояла одинокая хрустальная ваза, всегда с цветами. Чат часто делал ставки, каким же сегодня цветом будут розы. Но вот Америка. Хесус в тысячах километров от Вовы. Ситуация в мире заставляет Лешу менять контент. Частые ссоры с Братишкиным. И ни одной розы в одинокой квартире. Чувство брошенности. Одиночества. Страха. Вова бы подарил сотню любых роз Леше, но тот не говорит ему адрес. Почему? На этот вопрос даже у Хеса нет ответа. Ссоры усиливаются, становятся чуть ли не каждодневным событием. Болезненные слова и претензии впиваются словно горячие иглы. Нет… Скорее шипы. Те самые шипы, которых Леша так старательно избегал в розах от Вовы, когда жил в Москве. Видно теперь от роз только они и остались… Нет ни бутонов, ни стеблей. Есть шипы — ранящие, мучительные, чуть ли не смертельные. Но сколько бы ссор, сколько ненависти и протестов не было между ними, оба понимали, что обязательно настанет тот день, когда они встретятся, и Вова вновь преподнесет Леше цветы. И Хесус знал, что это будут розы.